Дюпре спустился вниз и, простояв несколько секунд перед дверью номера, позвонил.
— Войдите, — услышал он знакомый голос.
Шарль осторожно открыл дверь. Роскошный номер миссис Дейли внушал невольное уважение. Впрочем, кинозвезда и должна жить в таких.
В глубине комнаты сидела Элен Дейли. На ней было простое серое платье безо всяких украшений. Волосы рассыпаны по плечам.
Косметика лишь искусно подчеркивала естественную красоту этой женщины.
Генеральный координатор зоны, конечно, знала, что Дюпре придет к ней. Встреча была назначена на вечер, и мы погрешим против истины, если отметим, что она не ждала Дюпре. Иногда работа имеет и свои приятные стороны.
— Добрый вечер.
— Добрый вечер. — Элен улыбнулась. — Садитесь. Все в порядке?
— Да. В полнейшем. Наши ребята продолжают обрабатывать Муни, пытаясь выжать из него еще что-нибудь. Луиджи, по-моему, даже переборщил.
— Да, я знаю. Вы говорили вчера. Ну, как сейчас банкир, пришел в себя?
— Думаю, да. Он даже нахально заявил, что его не устраивает подаваемая ему еда. Мигелю пришлось готовить другую.
— Ну и как, справляется?
— По-моему, неплохо. Не знаю. Во всяком случае, есть можно. — Оба улыбнулись одновременно.
— Будете что-нибудь пить? — Миссис Дейли подошла к маленькому бару.
— Только кока-колу.
— Ах да. Я помню. Вы ведь трезвенник. — Она достала сразу две бутылки и, открыв одну, протянула ее Дюпре. Затем передала бокалы.
— Спасибо. — Разлив, он выпил сразу, залпом. — Вы получили ответ?
После того памятного разговора, когда они впервые обратились друг к другу на «ты», они снова перешли на «вы», словно дистанция в несколько дней отдалила их друг от друга.
— Да. Группа «Р-11» уже в Италии. Связи Ди Перри изучаются. Он взят под наблюдение. С Индзерилло сложнее. В Палермо его слишком хорошо знают. Наши люди и без того достаточно рискуют.
— Конечно. Это естественно. А что здесь?
— Полиция Джакарты уже начала аресты. Лаборатория под Джакартой разгромлена. Восемь человек арестованы. На Калимантан сегодня вылетают отборные подразделения воздушно-десантного батальона. Вам нужно быть особенно осторожными. «Черные мечи» еще сумеют отомстить. И еще. Наши установили, что вы правы. ЦРУ действительно связано с «Черными мечами». Но это, как вы понимаете, не сенсация. А вот другое более важно. В Центре считают, что ЦРУ свело Индзерилло с человеком из нашей организации. То есть контакты были установлены благодаря им. В последнее время слишком много наших документов становится известно ЦРУ.
Дюпре улыбнулся.
— Наша деятельность под контролем не только ЦРУ. Практически все крупные разведки имеют данные о наших агентах. Это еще более естественно, так как в наших рядах представители многих стран. Вы же знаете, что Луиджи…
— Вы его подозреваете?
— Ни в коем случае. Но факт остается фактом. ЦРУ слишком быстро узнает о всех наших передвижениях. И если это агентство узнает о том, что мы кое-что выяснили, особенно про поставляемые Пентагону наркотики, боюсь, что нам придется несладко. Кроме того, они могут действовать не сами. В конце концов для этого есть «сицилийские братья».
— Я понимаю. Что вы намерены предпринять?
— Вы получили известие о том, кто имел в Центре доступ к нашей информации? Кто знал о прибытии группы Фогельвейда в Индонезию? Сейчас для нас это самое главное.
— Да, четверо. Даже не трое, как мы вначале предполагали.
— Их имена?
— Первый — Кристофер Сальдуендо[28] . Колумбиец. 48 лет. Стаж работы в органах разведки своей страны 14 лет. В Центре нашей службы с момента ее создания. Многие годы работал во Франции. Был связан с ЦРУ. Женат. Имеет четверых детей.
— Связан с ЦРУ? Он что, проводил какие-нибудь операции с их людьми?
— Да. И не одну. Но в целом характеризуется весьма положительно. В последнее время занят исключительно семьей и работой. Как ответственный служащий «Интерпола» предупрежден о неразглашении служебных секретов. Ничего компрометирующего.
— Ясно. — Дюпре взял карандаш, листок бумаги и написал цифру «1». — Кто следующий?
— Уильям Уилкотт, 46 лет. Кадровый офицер английской разведки. Стаж работы в «МИ-5» и «МИ-6» 20 лет. Провел блестяще ряд операций в Африке. Был женат. Пять лет назад жена погибла в автокатастрофе. Живет один. Ничего компрометирующего.
На бумаге появилась цифра «2».
— Родриго Аламейда, 35 лет. Холост. С женой развелся три года назад. По происхождению испанец. В органах безопасности Испании работал еще при Франко. Отзывы просто исключительные. Его даже не хотели отпускать на работу в Нью-Йорк. Наш филиал в Европе считал его одним из лучших инспекторов. Имеет знаки отличия Испании.
Появилась цифра «3». Дюпре старательно написал тройку и несколько раз обвел ее.
— Кан Жун-цзы. Китаец по происхождению. 39 лет. Женат. Имеет двоих детей. Жена из Индонезии. В органах государственной безопасности Китая 11 лет. Работал в Корее и Японии как наш координатор. Отзывы положительные. Все.
Поставив цифру «4», Дюпре положил ручку на стол.
— Кто еще мог знать о группе Фогельвейда?
— Никто. Еще я, Чанг, Таамме, генеральный комиссар, его помощник.
— Значит, итого девять человек?
— Вы хотите под цифрой «5» поставить меня? — насмешливо прищурилась миссис Дейли.
— Знаете, Элен, я поставлю не только цифру «5», но и «6», и «7», и «8», сделав исключение лишь для Таамме. И только потому, что он мертв. — Дюпре испытующе смотрел на координатора.
Та выдержала этот взгляд.
— Может быть, вы и правы, — вздохнула она, — с кого начнем?
— С самого начала. Цифра «1» — Кристофер Сальдуендо. Был связан с ЦРУ. Вполне возможно, что именно он и связан с мафией, хотя по опыту знаю — никогда не надо хвататься за первую попавшуюся версию. Вот вы говорили, что у китайца Кан Жун-цзы жена — индонезийка. Но это еще не обязательно, чтобы она была связана с местной мафией. А что касается Уилкотта и Аламейды, то они, конечно, имели контакты с ЦРУ, и в этом нет ничего странного. Другой вопрос — могли ли они иметь связи и с мафией? А это уже сложнее. Один из них должен понимать, что его информация стоила жизни стольким людям. Если, конечно, не дурак. По вашей информации я понял, что дураков среди них нет. Что касается оставшихся номеров… Трудно предположить… Но если это провал, тогда все группы в Азии и в ее регионах должны быть ликвидированы. Прибавьте сюда еще двух связных, ведь все они живы. Вы… — Дюпре сделал паузу, — …не знали, каким маршрутом прибудет группа Фогельвейда. Как, впрочем, и Чанг. Значит, вас можно исключить.
— Спасибо хоть за это.
— Не за что. Это я знал еще на Цейлоне. Значит, остались четверо. Один из них — враг. Умный, замаскировавшийся враг. И убийца. Кто? Сальдуендо, Уилкотт, Аламейда, Жун-цзы? Кто из них? Они имеют доступ к материалам нашей группы?
— Да. Но операция засекречена. И поэтому никто из четверых вот уже вторую неделю не покидает Центра.
— Значит, этот человек понимает, что мы рано или поздно выйдем на него. Он должен будет что-то предпринять. Когда вы передали информацию о Муни?
— Вчера, как только вы привезли.
— Он должен понять, что кольцо постепенно сужается. Раз мы просим послать группу «Р-11» в Италию, значит, мы уже выходим на него. Что он сделает в сложившейся ситуации?
— Не знаю, — миссис Дейли с интересом следила за рассуждениями Дюпре.
— Вот и я не знаю. Но понятно одно — он будет действовать.
— За ними установлено наблюдение.
— Ну, это понятно. Оно ничего не даст. Это профессионалы. Боюсь, что приказ о ликвидации нашей группы уже отдан.
Координатор с любопытством взглянула на него.
— Вы так спокойно об этом говорите?
— Я убежден в этом. Поверьте. Ко всему нужно быть готовым. Что с нашими документами?
— Утром их привезет Чанг. Мигелю нужно покинуть Индонезию на частном самолете, его разыскивает полиция.
Дюпре кивнул головой.
— Он полетит сразу в Нью-Йорк. Но об этом не должен знать никто, кроме генерального комиссара.
— Конечно. Как мы и договаривались. Что касается вас с Луиджи, вы должны вылететь в Италию завтра. Необходимо учесть, что Муни не знает, куда и кем доставлялись наркотики в Европу. Хорошо еще, что он сумел указать связного. Тот вылетает завтра вечером. Цель маршрута — Рим. Он, видимо, договорится о поставках новой партии наркотиков.
— Может быть. Во всяком случае, полковник Мархаэн знает об этом.
— Его должны арестовать сегодня. Кстати, уже решено, что генерал Т… и пятый член совета триады «погибнут» в авиакатастрофе. Иначе скандал будет слишком громкий.
— Это уже их внутреннее дело, — пожимает плечами Дюпре.
— И еще… — Координатор, несколько смутившись, поднимает глаза на Дюпре. — Комиссар сообщил, что «вести» связника будет Луиджи, а Дюпре с еще одним агентом будут его прикрывать.
— Это уже их внутреннее дело, — пожимает плечами Дюпре.
— И еще… — Координатор, несколько смутившись, поднимает глаза на Дюпре. — Комиссар сообщил, что «вести» связника будет Луиджи, а Дюпре с еще одним агентом будут его прикрывать.
— Что это еще за агент?
— Я.
— Не понял. — Дюпре хмурит брови, до него еще не дошли слова Элен.
— Мы полетим как супружеская пара. Так меньше риска. Два иностранца, прибывшие одновременно со связным, могут вызвать подозрение. Комиссар уже одобрил этот план и высылает нам документы через «Интерпол».
— Это ваша идея?
— Я должна отвечать?
— Если можно…
— Моя. Она вам явно не нравится, да?
— Да. Это не женское дело.
Координатор позволила себе откровенно улыбнуться.
— И только поэтому?
— Не только, — у него почему-то дрогнуло лицо, — не только… я… я боюсь за вас. Вы… словом, этот план не пойдет.
— Поздно, Дюпре, увы, поздно. Документы уже высланы. Я доложила, что все уже согласовано с вами.
— Вы… вы… — От волнения он даже вскочил. — Вы только помешаете мне, Элен, я против. Категорически. Вы не выдержите. Я не имею права подвергать вас риску.
Она встала. Медленно, спокойно. Сделала шаг к Дюпре.
— Это мое дело. Я генеральный координатор зоны, господин Дюпре, вы забыли об этом.
— Вот и сидите в своей зоне, — кажется, он ответил чуточку резче, чем следовало.
— Это приказ, господин инспектор. Кроме того, я напоминаю вам, что по служебной субординации вы не можете мне приказывать. Я, слава богу, еще не подчиняюсь вам, — кажется и она ответила чуточку резче, чем следовало, — скорее это вы должны выполнять мои инструкции. Впрочем, я вас больше не задерживаю. Можете идти, — правая рука указала на дверь.
Несколько секунд в комнате стояла тишина. Первым опустил глаза Дюпре. Наклонил голову. Повернулся к дверям.
— Простите, но я ведь люблю вас, — пробормотали его губы; не смея поднять головы, он сделал шаг к дверям.
— Шарль, — раздался за его спиной голос. В нем уже не было прежнего металла.
Он резко обернулся. Очевидно, можно говорить молча, если в эти несколько секунд оба не сказали друг другу ни слова. И сказали больше, чем за все их предыдущие встречи.
Она сделала шаг навстречу. И они бросились в объятия друг другу.
***Они были вместе вот уже второй час и не могли оторваться друг от друга. Им обоим казалось, что они шли к этой встрече всю свою жизнь. И все те случайные, посторонние, чужие люди, мужчины и женщины, которые до этого были в их жизни, казались им теперь какими-то нереальными, забытыми, ушедшими в прошлое. Оба вдруг пронзительно ясно ощутили, что это были лишь тени. И только сейчас, здесь, сегодня, они достигли того, к чему подсознательно стремились все время, стараясь найти в ласках друг друга то не испытанное ими ранее чувство полного единения души и тела.
Наверно люди живут на земле ради вот таких моментов своей жизни. Они, словно яркая вспышка, на короткое мгновение озаряют их тусклое существование, придавая ему то неповторимое очарование, к которому так все стремятся. Если в жизни мужчины хоть однажды бывает такая женщина, значит, его жизнь удалась. Если в жизни женщины хоть однажды встречается такой мужчина, значит, воспоминание о нем будет преследовать ее всю жизнь. Это будет ее мужчина. Тот, о котором она мечтала бессонными ночами, соединяясь с которым она может прикоснуться к чему-то такому, что потом останется на всю жизнь. А мужчины? Мужчины иногда не понимают, что значит ТАКАЯ женщина. С которой возможно, да и то лишь на короткое мгновение, полное слияние душ. К старости они это понимают. Иногда, к сожалению, слишком поздно.
Тяжело дыша, Дюпре откинулся на кровать. Руки продолжали обнимать прекрасное тело. И хотя сил уже не было, желание и страсть не угасали.
Голова Элен покоилась на его груди. Волосы были рассыпаны, и от них шел волнующий, дразнящий, дурманящий аромат.
— Шарль, — тихо позвала она.
— Да.
— Как тебя зовут?
Он улыбнулся. Потом начал смеяться. Через несколько секунд засмеялась и она.
— Какой ужас! Целовать человека, имени которого не знаешь. Полное падение нравов! — Он притворно вздохнул.
Ее левая рука приподнялась и легонько стукнула его по животу. Мышцы непроизвольно сократились.
— Ага. Ты, значит, считаешь, что я падшая женщина. Вот тебе, вот.
— Больно. Больно. Сдаюсь. Беру свои слова назад.
Приподнявшись на локте, она перебросила себя на него. Обвила руками его шею и устремила на него ласковый взгляд.
— И все-таки как тебя зовут? Если не хочешь, можешь не говорить.
Дюпре сказал.
Она недоверчиво покачала головой.
— Откуда ты?
Дюпре сказал и это.
Она засмеялась. Радостно, легко. Несколько раз повторила его имя, точно пробуя на вкус.
— А все-таки Шарль красивее.
— Можешь называть меня, как тебе нравится.
Она наклонила голову.
— Так звали д’Артаньяна, хотя мне теперь все равно. Лишь бы ты был со мною. — Ее мягкие губы скользнули по его щеке и, прикоснувшись ко рту, вновь слились в нескончаемом поцелуе.
— А как тебя зовут? — спросил он, когда вновь обрел дыхание.
— Урсула. Урсула Андерсон. Я из Швеции. Отец — швед, мать — фламандка.
— Урсула, — он повторил ее имя, — Урсула. Я люблю тебя, Урсула. Я искал тебя. Очень долго.
Ее губы коснулись его лица.
— А я ждала тебя. Сейчас мне кажется, что я знаю тебя давным-давно. С самого детства. Вот таким добрым и сильным я тебя представляла. Но ты появлялся только в моих снах. Ночью. Знаешь, как мне бывало тяжело. Особенно после того, как я ушла от мужа. Случайные встречи, малознакомые мужчины. А я ждала тебя. Только тебя. Я искала идеал, но с каждым годом верила в него все меньше и меньше.
Уголки его губ дрогнули.
— Значит, я идеал? Вот уж не думал.
— Идеал. Самый настоящий, — счастливо подтвердила она.
— Поэтому ты хочешь в Италию? — вспомнил он.
— Я буду рядом с тобой. Я так хочу.
— Самое печальное, что и я так хочу. Но только с одним непременным условием.
— С каким? — нахмурила брови Элен.
— Мы полетим туда как супружеская пара. Настоящая пара. Только в этом случае я согласен.
Она легко засмеялась. Закрыв глаза, тряхнула головой, затем наклонилась к нему.
— Ты делаешь мне предложение? Довольно экстравагантное.
— Ну почему экстравагантное? Просто немножко необычное.
— Я согласна. Но давай решим этот вопрос после нашей поездки.
— Но полетим мы туда как супруги?
— Конечно. Но я не поняла, что тебя волнует. Какая тебе разница?
— Большая, — он улыбнулся. — Как это у классиков: «Моя жена и слушаться меня должна».
— Ишь ты, какой хитрый. Чего захотел!
— Так согласна? Иначе я раздумаю и возьму другую «жену». Переодену Луиджи в женщину. Или Мигеля.
— Согласна. Просто жалко ребят.
— Наконец-то почувствую себя главой семьи.
— Чувствуй, чувствуй. Если тебе так хочется.
— Хочется. И вообще, мы в конце концов на Востоке или нет?
— Конечно, на Востоке, мой господин, — она смиренно наклонила голову и прошептала ему на ухо: — А будешь много требовать, я тебя укушу.
— Вот сейчас я, кажется, потребую большего. Ну, держись!
Они еще долго резвились, смеялись, дурачились. Ни один из них и не подозревал, что в Италию, куда должны лететь Элен Дейли, Шарль Дюпре и Луиджи Минелли, прилетят лишь двое из них. Судьба третьего была решена. Ему оставалось жить меньше двадцати четырех часов.
Опасения регионального инспектора «голубых» оказались правильными. В центре «голубых» снова произошла «утечка информации». И опять по вине одного и того же человека. Состав группы «Дубль С-14» уже был известен. И не только в ЦРУ. О нем знали в мафии, знали в триаде. Состав группы был известен и профессиональному убийце Алану Дершовицу. Вот уже несколько дней мишенями этого человека были Шарль Дюпре, Луиджи Минелли, Мигель Гонсалес. Прицел был верен, оставалось ждать выстрела.
Когда бессилен «Интерпол» «Белая смерть» наступает
«Усилия властей преградить путь в США контрабанде «белой смерти», в частности кокаина, потерпели провал», — пишет газета «Интернэшонал геральд трибюн». — «Ударные силы, во главе которых был поставлен сам вице-президент Джордж Буш, не сумели воздвигнуть заслон «вторжению» кокаина — сейчас его тайно переправляют не на юг штата Флорида, где усилен таможенный контроль, а намного севернее, в штат Мэн, где еще не изучили все уловки контрабандистов. Игра стоит свеч, ведь на подпольных рынках в Майами и в Нью-Йорке стоимость кокаина равна 30 тысячам долларов» [29] .