- Это Киссос! - глухо ответил Ресонг, бесшумно подкравшийся сзади. Лорана обернулась, недоуменно подняла брови:
- Ты говорил, что высадиться на него невозможно! А как же это? Красота! - девушка указала на длинный пляж вдалеке, на который накатывались волны. За пляжем густой зеленой стеной стоял лес, будто нарисованный, яркий, сияющий первозданной чистотой на фоне голубого неба, проглядывающего в прогалы между тучами. Порывистый ветер комкал обрывки туч, проносил их мимо высоких гор, белыми шапками сверкающих на горизонте, швырял клочки в горные пики, и они будто прилипали, окружая вершины белой пелериной, отдыхая перед новым путешествием по миру. Утреннее солнце поднялось над горизонтом довольно высоко, и сине-голубое море сверкало под горячими лучами, обещая жизнь и отдых усталым мореплавателям.
- Красота... - с непонятной интонацией протянул Ресонг, протискиваясь мимо застывших в удивленном восхищении товарищей - только жаль, что скорее всего мы останемся в этой красоте навсегда.
- Это почему? Ты же сам говорил - поставил временные мачты, доползем до Эорна, и все будет в порядке! Главное, мы живы! - облегченно вздохнула девушка - не узнаю тебя, Рес, с твоим легким ко всему отношением, и такое дурное настроение? Ты чего скис?
- Дурочка. Скоро и ты скиснешь. Когда узнаешь, что нас ждет - мрачно пообещал мужчина, повернулся и пошел туда, где располагалась кухня, и где можно было рассчитывать получить хоть и засохшую, но лепешку, а еще - полный кувшин сладкой воды.
***
- Ну вот, теперь жить можно! - Ресонг похлопал по животу, и в очередной раз отхлебнул из здоровенной кружки, откуда явственно несло пивным запахом. Сергей сглотнул слюну, и тоже припал к пенистому напитку, налитому в деревянный ковшик. Холодная, терпкая жидкость полилась в желудок, расслабляя, распуская напряженные нервы, отбрасывая в небытие тоску и депрессию, обещая светлое будущее на прекрасном, пахнущем цветами острове. Ведь в такой красоте должны жить только хорошие, светлые люди, а с людьми всегда можно договориться! Ведь люди же они, в конце-то концов!
Вывод, конечно, спорный...но что остается, кроме надежды, когда все остальное уже потеряно?
- Капитан просит к себе в каюту! - в дверях появился стюард, у которого в пол-лица расплывался огромный синяк, закрывавший левый глаза и придававший лицу парнишки выражение обиды и недовольства всем миром. В общем-то, у него и в самом деле были причины обижаться на мир - удивительно, как парень вообще держался на ногах, при таком ушибе он неминуемо должен был получить сотрясение мозга.
- Кого просит? - переспросила Лорана, и тут же получила ответ:
- Ее! - (пальцем в Серг) - и ее! Палец в сторону Морны.
Сергей хихикнул про себя, захотелось сказать: "Невежливо тыкать пальцем в старших! Кто тебя так воспитывал?!" Но сдержался, и тут же выругал себя за излишнее легкомыслие, видимо сказался литр выпитого пива, оказавшегося довольно крепким, несмотря на приятный легкий вкус. Оно отдавало какой-то травой, и немного фруктами. По большому счету и пивом-то никаким не было, "эль" - вероятно было бы правильнее назвать напиток именно так.
Палуба судна представляла жалкое зрелище. Снесено было все, что торчало, кроме надстроек, вероятно способных выдержать даже выстрел из гранатомета. Вместо мачт - расщепленные пеньки, вместо канатов - обрывки, перерубленные топором. Пришла в голову мысль - те, кто рубил канаты, кто спас корабль, они выжили? В том аду, что творился вокруг, спасти их могло только чудо. Или опыт.
Оглянулся по сторонам - позади, как Ресонг и говорил, темная гряда рифов, через которую корабль перескочил на огромной волне. Можно сказать - судну и людям в его нутре крепко повезло. И вот что интересно - как только судно "перепрыгнуло" камни, ветер начал стихать, волнение постепенно успокаивалось, и теперь судно несло к берегу легким бризом, лениво шевелившим прозрачные зеленые волны. До берега оставалось несколько сот метров, и при таком ветерке дрейфующих корабль достигнет острова часа за два, если, конечно, ветер не переменится, и если капитан не задумает бросить якорь - Сергей скорее всего так бы и сделал.
Впрочем, было видно, что команда оказалась не глупее своего пассажира, и матросы развили бурную деятельность, бегая по палубе, разматывая канаты и с криками руганью, вытаскивая из трюма здоровенную стальную корягу, в которой Сергей легко узнал обычный морской якорь с откидными лапами, почти не отличавшийся от земных аналогов.
Телохранителей капитана на месте не было. То ли он решил, что теперь в безопасности, после того, как отказался от идеи угробить своих пассажиров, то ли решил отправить парней туда, где их могучие мышцы нужны больше, чем для охраны капитанского тела, но в любом случае - двух мордоворотов у дверей капитанской каюты не было.
Сергей постучал, подождал, не дождавшись ответа, вошел, открыв дверь. Морна следом - настороженная, собранная, ступающая мягко, и так тихо и грациозно, как слон, пробирающийся сквозь африканские джунгли. Именно как слон - в отличие от того, что думает простой обыватель про посудную лавку и орудующих там слонов, настоящий слон двигается бесшумно, так, что под его широкими столбами-ногами не хрустнет ни одна веточка - тень, исчезающая в полумраке дикого леса. Но стоит кому-то покуситься на жизнь гиганта - страшен его гнев! Перевернутые автомобили, растоптанные люди, поднятые на бивни тигры и львы - вот расплата за нападение. Не стойте на дороге у атакующего слона, если у вас в руках нет крупнокалиберного штуцера "Голанд-Голанд", сажающего слона на зад ударом своей "противотанковой" пули.
Штуцеров в этом мире пока что не было, так что остановить Морну было бы очень трудно, потому Сергей чувствовал себя в безопасности, когда эта женщина прикрывала ему спину. Хорошо иметь надежного напарника! Как в той песне: "На медведя выйду без испуга, если с другом буду я, а медведь - без друга!"
"Медведь" сидел за столом, рядом с "друзьями". Потому Сергей насторожился, спиной чувствуя, как напряглась Морна.
Двое помощников капитана, которых Серг видел на мостике, но близко не подходил, не общался. Еще тогда они оставили о себе впечатление крутых парней, способных и на драку, и на что угодно - за хорошие деньги. Пираты, типичные пираты, с холодным взглядом и без налета некой исключительности, присущей капитану, любителю стихоплетства.
Сергей прошел к столу, выбрал свободный табурет, как и вся мебель корабля приделанный к полу, сел, положив руки на стол и внимательно осмотрел присутствующих, будто разглядывал неведомых зверушек. Лица мореходов ему не понравились - очень даже пасмурные, и даже похоронные лиц, и появление двух женщин никак не разрядили обстановку.
Капитан поднял взгляд от стола, повернул голову к Серг и всмотревшись в лицо пассажирки спокойно спросил:
- У вас все живы?
- Все - пожал плечами Сергей - а у вас?
- Нет, не все. И покойников будет еще больше. В ближайшее время. Я вызвал тебя, чтобы известить - мы попали в очень, очень нехорошую ситуацию, и вы, как пассажиры, и как бойцы, должны об этом знать и готовиться к худшему. Мы рассчитываем на вашу помощь. Каждый из вас двоих, насколько я знаю, стоит десятка, а то и больше обычных бойцов. Мне дорог каждый человек, способный держать оружие. Вы будете драться вместе с нами? Если наступит такой момент, конечно.
- Обрисуй состояние дел - не ответив на вопрос, попросил Сергей - к чему нам нужно быть готовыми?
- К бою - холодно ответил капитан, от которого не ускользнуло то обстоятельство, что Серг не ответил на его вопрос - на нас может быть совершено нападение.
- Какое нападение? - терпеливо переспросил Сергей - насколько я помню, опасность грозит нам, если мы высадимся на берег. Но мы в море. Здесь - тоже могут достать?
- Это внутреннее море Киссоса, считай - территория острова. Остров похож на серп, и мы где-то с краю этого серпа, в самой безлюдной его части, судя по моим картам, наблюдением и расчетам. Пока нас не заметили, но заметят обязательно. И тогда...
- Что тогда? - подтолкнул Сергей - что будет?
- Да что, что будет? - раздраженно рявкнул один из помощников - конец нам будет! Приплывут и перережут глотки, корабль заберут! А может не перережут, а заколдуют, наденут ошейники и будем мы до конца жизни лизать зады проклятым фанатикам!
- Фанатикам? - задумчиво переспросил Сергей - что, так истово верят?
- Еще как - буркнул второй помощник - встречался с этими ребятами, это не люди, это...это...демоны какие-то. Не дай боги усомниться в истинности их веры - порвут на кусочки! Я так-то верю в Создателя, в богов стихий, но эти...они ни во что не верят, кроме как в своего рогатого идола, любителя жертвоприношений.
- Что, людей режут на алтарях? Или это россказни? - Сергей недоверчиво поднял брови - мне говорили, что они очень даже уважают боевые искусства, и что их осталось немного, жителей Киссоса, всего несколько тысяч, не больше. Чего мы боимся? Нас несколько десятков, мы тоже не простые ребята, нас всех так просто не возьмешь - чего нам бояться? Поставите ремонтные мачты, поднимете паруса и свалим отсюда, пока не очухались! В чем дело-то? Оружия у вас полно, бойцы - самые лучшие, чего боитесь?
- И режут, и боимся, и не так нас много. А каждый из жителей Киссоса сам по себе оружие. И еще - колдун. И рабов у них полно - на каждого не меньше трех рабов. Так что бойцов у них хватает. И эти бойцы не знают страха, не знают сомнений. Убивают, не задумываясь, как едят, как пьют, как спят. Для них жизнь - убийство, и нет высшей чести, как пасть во славу Бога Войны. Ну ладно, главное мы выяснили - вы будете биться вместе с нами. Я вас предупредил, так что будете настороже. Вам все выдали? Еду, питье? Я распорядился достать самый лучший пенный друнг, все равно, если сдохнем, он нам не понадобится. В общем, так, объясняю - вокруг острова непроходимая каменная стена рифов. Сегодня мы преодолели ее на гребне волны, просто чудом, за что благодарить должны морского бога на века вечные. Лежали бы сейчас в желудках морских чудовищ... Из внутренних вод острова только один выход, и напротив этого выхода порт, и город, имя которому Кисс. Очень старый город, старее всех городов, что мы знаем - даже старее Города. Говорят, что Кисс заложили боги, сошедшие с небес. Жители Киссоса, Свободные, являются потомками тех, кто когда-то был слугами богов. Всех, кто не их крови, жители Киссоса считают низшими. Впрочем - это знает даже ребенок. Помните пословицу - "Нос задрал, как киссан"? Вот оттуда она и пошла, пословица эта. Ну вот, вроде и все. Идите к себе, будьте наготове. К вечеру мы поставим мачты, оснастим их, а ночью попробуем проскочить Ворота, и если боги даруют нам удачу - выживем. Если нет...тогда нет.
- Хорошо сказал, капитан! - криво ухмыльнулся один из помощников - если нет, то нет! Судьба, однако! Все примем свою судьбу, все когда-нибудь кончается. Морна, помнишь меня? Я тогда был моложе...
- Был - сухо усмехнулась женщина - и хорош собой. Куда все делось?
- В море, куда же еще - вздохнул помощник - хотел ведь осесть на берегу, думал, последний поход. И что? Нет нужно быль остаться, не ходить с вами...
- Ты так говорил уже раз сто - фыркнул второй мореход - да и какой берег, после того, как Гекель устроил там рабский загон? Нет уж, море, есть море. Надеюсь, оно нас не подведет...
Глава 3
- Тише ты! Задушу, тварь! - помощник капитана жарко выдохнул в ухо слуге, неловко повернувшемуся, и уронившему пустую кружку на палубу со стуком, разнесшимся в тишине теплой ночи. Слуга испуганно попятился, едва не свалившись с мостика, с трудом удержался на ногах и скрылся в темноте, спасаясь от гнева командира. Капитан недовольно покосился на помощника:
- Не нужно нервничать. Ты сам себя накручиваешь, и всех вокруг. Парень не выронил бы кружку, если бы ты на него не шипел. Успокойся, расслабься. Пока что все идет хорошо. Скоро будем у выхода из бухты, а там...уйдем. Ветер хороший!
- Ветер-то хороший, вот только эти твари плохие. Не верю я, что нас не видели. Они видят все! Вот увидишь, какая-нибудь пакость, да случится. В последнее время нас и правда преследуют неудачи, тебе не кажется? Боги на нас прогневались!
- Когда это ты стал таким богомольным? Не замечал за тобой склонности тратить свое время на поклоны в храмах!
- Да. Не было такого. И я жалею об этом. Возможно, тогда все было бы по-другому.
Моряк тяжело вздохнул, выдохнув в лицо капитану смесь запаха перегара и жеваного наркотика:
- Ты всегда был удачлив. Видимо, настало время за это платить. И зря ты хотел ограбить пассажиров - боги этого не любят. Я всегда был за то, чтобы выполнять договор. Море не терпит клятвопреступников и наказывает негодяев. Мы - негодяи. Ведь если бы это не была Серг, у которой репутация страшной убийцы, и не Морна, которая спокойно перебьет половину экипажа между двумя выпитыми кружками пива, ты бы их ограбил, уверен. Я знаю тебя с самой юности. Это ведь я тебя учил мореходному делу, фехтованию, всему, что может понадобится капитану. Учил, как правильно вести дела в море. И ты стал самостоятелен, ты нашел денег на корабль - я не спрашиваю, откуда ты их взял, хотя ходили слухи, что твой дядя как-то странно помер - сделался синим, покрылся нарывами...странная болезнь. И ты пригласил меня первым помощником. Я долго думал - помнишь, целую неделю? А потом решился. И все эти годы что мы вместе, я пытался направить тебя, советовать тебе правильные вещи, я думал, что все изменится. Но оно не менялось. Тебя уже не привлекает торговля, тебе хочется лишь грабить, убивать, а еще - писать свои стихи, ты ведь мнишь себя завзятым поэтом! Я хотел тебе сказать по возвращении из Эорна, что это мой последний рейс. Что я ухожу от тебя, и хочу, чтобы ты выделил мне мою долю.
- Почему раньше не говорил? - голос капитана был холоден, как лед.
- Время, видимо, не пришло. Теперь, когда мы можем больше друг друга не увидеть - решился, друг.
- Друг? Друг...странно звучит, да. Отвык я как-то от этого слова. Ты учил меня, да, вот только не научил, как выжить, если весь мир против тебя, а от твоих действий зависит жизнь десятков людей. Ты высказался, да? Закончил? Так и я тебе скажу. Твой пай? Да, если выберемся, ты его получишь. Но скажи по совести, был бы он таким большим, если бы не я? Если бы не мои приказы, не мои идеи, если бы я не был бесчестным с чужими, и честным со своими? Когда ты брал деньги, тебя не очень-то интересовало, что у меня на душе, и как мне дались эти решения. А теперь, когда пошла полоса неудач, ты тут же начал меня упрекать? Друг... не друг ты мне, похоже. Никто. Подчиненный. И если мы выберемся - ты не останешься на моем корабле больше, чем это необходимо. Мне не нужны те, на кого я не могу положиться. Ты стал много пить, ты допускаешь огрехи в работе. Я спускал тебе твои ошибки, за подобные которым другой получил бы у меня плетей. Но тебе, старому другу, все сходило с рук. И ты меня упрекаешь? Молчи. Ты все сказал. Этого достаточно.
На мостике стало тихо. Дыхание двух людей, плеск, шум рассекаемой кораблем воды, ветер, посвистывающий в снастях.
Капитан, который сам вел свой корабль, посмотрел на берег, темнеющий слева, потом перевел взгляд на небо и нахмурился - небо, затянутое тучами, стало очищаться, и в прогал между облаками выглянула ясная, сочная луна, будто огромный факел осветившая и бухту, и массивную крепость белого камня, нависшую на причалами порта.
- Не успели - досадливо выдохнул капитан, и недолго помолчав, приказал - готовь людей к бою. Придется уходить с шумом, мы сейчас как на ладони.
Помощник молча кивнул, и быстро слетел по лесенке вниз, почти не касаясь ступеней ногами. Капитан проводил его мрачным взглядом и подумал о том, что когда человек поднимается наверх, достигает успеха, все меньше у него остается друзей, и все более тяжелые, неприятные решения он должен принимать. Особенно, в отношении тех, кто его предал. Хуже предательства нет ничего - если предают тебя, конечно.
Капитан грустно усмехнулся, и вдруг перед его глазами встало лицо дяди - тот задыхался, держась за горло, и с трудом преодолевая паралич, с хрипло выговорил: "Тыии?! Подлец! Я ведь тебя любил! Как ты мог?!"
Как, как...есть обстоятельства, которые выше нас - мог сказать ему капитан. Но не сказал. Зачем? И так все ясно. Дядя никак не хотел покинуть этот мир, а племянник не мог больше ждать. Ведь несправедливо, когда старик сидит на деньгах, жирует, а племянник вынужден наниматься на чужие корабли, чтобы заработать на кусок лепешки! Старый жадина...
Короткие мачты с неширокими парусами худо-бедно толкали судно вперед, не поврежденный на рифах рулевой механизм работал исправно, и корпус, на который капитан не пожалел огромных денег, не дал течи - лети, "Черный цветок", лети! Уноси хозяина из западни! Еще немного, еще чуть-чуть, и свобода! Если удача все-таки осталась с ним...
У причалов мирно спали суда, которые выходя в море обвешиваются красно-полосатыми парусами - отличием кораблей Киссоса. Впрочем - не только это их отличало: флаг на мачте, изображающий глаз с расходящимися от него лучами, косые паруса, и корпус - узкий, длинный, покрашенный в красный цвет, цвет крови, цвет огня.
Изредка мореходы пробовали захватить один из таких кораблей - это случалось примерно раз в десять лет - самый отчаянный, безумный из моряков решал попробовать на крепость этих спесивцев, по слухам, обладающих огромными богатствами. Кончалось все это плохо.
Что происходило с нападавшим судном и с его экипажем - никто не знал. Случайные свидетели, оказавшиеся в этот момент рядом, рассказывали все по-разному. Одни видели, как пиратский корабль горел - ярким, голубым пламенем. Другие видели, как корабль уходит в сторону Киссоса без боя, будто послушный щенок, которого позвал хозяин.
Сами мореплаватели с Киссоса никогда не рассказывали о таких случаях. Впрочем - они вообще ничего не рассказывали, будто считали, что общение с жителями Острова сродни общению с насекомыми, безмозглыми и отвратительными. Их каменные лица не выражали никаких чувств, будто эти люди были не людьми, а статуями, изваянными из глины и обожженными в пламени печи.
Впрочем, шлюхи в портовых борделях рассказывали, что ничего человеческое этим людям не чуждо, и что под одеждой у них все так же, как и у обычных моряков. Только почище. В отличие от местных, моряки Киссоса были патологически чистоплотны, и заставляли шлюху тщательно мыться перед тем, как ложились с ней в постель. Колдуны, одно слово! Только колдун боится честной грязи и насекомых, будто они его загрызут или заберут кошель с монетами.