В связи с усложнением образа жизни и системы коммуникации как никогда прежде возросла роль научения и обучения - процесса приобретения опыта*. Направленное учение у ранних афаров, да и у многих видов животных уже существовало, правда, в самых примитивных её формах и с разной степенью эффективности. Они, в основном, включали в себя обследование новых ситуаций в прок, подражание, т.е. имитационное научение в широком и полном смысле этого понятия.
В части касающейся гоминид, научение предполагало совершенствование, видоизменение и дополнение к врождённой (инстинктивной) основе психической деятельности, в ходе адаптации к конкретным условиям среды обитания. В результате этого по истине трудоёмкого процесса, должны были сложиться новые формы поведения этих гоминид, о которых мы теперь вряд ли узнаем. Можно только, в этом плане, с уверенностью сказать, что эти новые поведенческие формы содержали в себе как врождённые (видиотипичные) так и благоприобретённые (индивидуально - изменчивые) компоненты. Они были более развитые, чем у других высших приматов из-за образа жизни двух средах, где они были направлены на решение многообразных задач, которые выполнял данный вид в общем направлении жизнедеятельности. Можно предположить с большой долей уверенности, что благоприобретённые стали даже доминировать у гоминид над видиотипичными, в некоторых моментах повседневной деятельности, из-за постоянного увеличения объёма информации, хотя те никогда не сдавали свои позиции и работают по сей день потому, что это фундамент на котором стоит благополучие нашего биологического вида.
Коммуникативные действия из-за сплочённости ассоциаций и тесного взаимодействия обогатились новыми формами: мимикой, жестами, позами, телодвижениями. Таким образом, уже у ранних афаров были, скорее всего, две, хотя и не одинаково развитых, знаковых системы. Наверное, смотря со стороны и с высоты наших понятийных способностей, соотношение этих двух систем, при общении особей между собой, понять было бы трудно, даже почти не возможно. Данное сочетание при передаче информации нужно не созерцать, а соучаствовать и сопереживать вместе с тем, кто передаёт информацию в данные момент, то есть быть членом этой ассоциации. Надо думать, что при таком общении у ранних афаров, звуки те же самые жесты производимые гортанью, губами и языком, по идее уже не должны были свободно перетекать из одного звука в другой как у современных высших приматов потому, что обозначилось, хотя ещё и слабое членение этих знаков. Для этого постепенно нарабатывалась более совершенная нервная система, которая позволила качественно управлять органами, участвующими в производстве звуков. Они ещё не имеют, и ещё долго не будут иметь той суверенности, которая характерна для слов языка, но начало было положено. Даже до междометий в некотором роде аналогов языка было еще не близко, хотя некоторые эмоциональные моменты бытия междометиями, в полнее возможно, обслуживались.
Конечно, громкость, диапазон звуков и их количественный набор у тех гоминид был совершенно иным, чем у нас с вами. Это было связано с объёмом грудной клетки, с расположением головы относительно шеи, а значит и отличной от нашей, формы голосовой щели. То есть путь воздуха через гортань и полость рта шёл по-другому. Модуляции и частотные диапазоны были так же иными. Подвижный язык и губы давали возможность тормозить звуки при разном расположении этих компонентов, что позволяло передавать их разнообразие и со смысловой информацией. Конечно не такие как у нас хотя бы потому, что всё - таки нижняя челюсть была массивной и предполагала скорее всего во многих моментах передачи информации, «лающую» прерывистость издаваемых звуков, но большой объём лёгких позволял держать некоторые гласные звуки очень долго. Их длительность, вполне возможно, так же должна была нести определённую смысловую нагрузку.
Коммуникация пока не очень ушла от животных форм. Ведь всё пока ещё только начиналось. Конечно, такие взаимодействия между особями были несколько сложнее, чем, например, у современных шимпанзе имеющих закрытую врождённую систему сигналов, которая выдаёт определённое количество информации. Хотя современные научные данные, о которых мы уже говорили выше, предполагают, что не такая уж она и замкнутая.
Коммуникативные действия животных (зоосематика) имеет несколько аспектов:
- они могут относиться к сфере опознания принадлежности к определённому полу, возрасту, опознание индивида среди сородичей и т.д.;
-могут относиться к мотивации поведения, т.е. информации о физиологическом состоянии: гнев, голод, половое возбуждение;
-могут относиться к реакциям на внешнюю среду, таким как оповещение об опасности, нахождения корма, места для укрытия и пр.
У афаров коммуникационная система ранее закрытая только, только начала открываться появлением смысловых аспектов в ходе передачи знаков сигнальных символов. Так как эти и следующие за ним в эволюционном процессе формы австралопитеков жили только в чисто ситуационном мире, то и общение между членами популяций требовало моментального отображения воспринятых сигналов. Это было возможно только при развитых жестах, мимике, прикосновениях, контактах глаз, пространственно временных отношениях к ситуациям и т.д. При всём при этом необходимо отметить, что мимика не есть продукт жизненных обстоятельств и культурных наработок современного человека, а является врождённым, экспрессивным выражением лица. Так, что её человек пронёс через такую колоссальную толщу лет практически без изменения.
В принципе, система знаков и символов, в первоначальном её аспекте, стала являться началом культуры и социогенеза, которое составляли единое целое. В то время те знания, которые они имели об окружающей действительности, совместно с видовым поведением, представлялись системой постоянных значений, т.е. знаков и символов определяющих как их действия, так и самих носителей. Таким образом, структурные образования популяций гоминид как носители значений этих знаков и символов, сами изначально были так же знаками и символами. Они с их оформлением в сознании стали приобретать определённые переплетения, которые со временем, из-за увеличения их количества становились всё плотнее и плотнее, что заставляла прогрессировать и мозговую деятельность.
Ещё долгое время коммуникационная система гоминид будет находиться в зависшем состоянии потому, что причины для развития второй сигнальной системы, как мы только что говорили, не было. «Тепличные условия» экологической ниши не предполагали возникновения развитых сигнальных систем потому, что каких-либо кардинальных изменений в окружающей среде не происходило, а значит и образ их жизни не менялся. Кроме того, на пути возникновения речи были и трудности связанные с пока ещё недостаточно развитыми структурами головного мозга, которые были бы ответственными за речь. Ведь что бы передать информацию с помощью звуков необходимо развернуть её во времени, а затем закодировать. Передача информации через сложный жест намного короче, чем звуковая и не требовала больших изменений в головном мозге, хотя последняя более объёмная в понятийном уровне. Структуры головного мозга Афаров, скорее всего, уже позволяли вместить компоненты зарождающейся второй сигнальной системы. То есть производить действия сознательно ориентированные на смысловое их восприятие другими особями - на понимание действий рядом находящегося индивида в определённых подражательных моментах, но нужды большой в этом пока не было.
Как мы уже знаем, климат на планете во многом зависит от космических факторов. Самый мощный из постоянно действующих это изменение эллипсности орбиты, что предопределяет неравную длительность половин года между весенним и осенним равноденствиями, а это означает непостоянство годовых сумм энергии получаемой землёй от нашего светила. Период колебания эксцентриситета орбиты от максимума к минимуму составляет 92 тысячи лет.
Кроме эксцентриситетного механизма есть прецессионно нутационные осцеляции – колебания оси планеты в потоке солнечной радиации. При этом максимальный дефицит её Земля получает каждые 6,5 тысяч лет. Так, что жизнь наших далёких предков, ранних австралопитеков афарских в эти полтора миллиона с 5,5 до 3 миллионов лет, на первый взгляд таких благополучных, была не такой уж и безоблачной.
Вот тогда, из-за тех климатических качелей с небольшой амплитудой, у афаров, как биологического вида, стали появляться морфофизиологические особенности, которые вели к повышению уровня организации. Это, как мы помним, называется ароморфозом. Он позволил освоить принципиально новые более сложные адаптационные зоны, прилегающие к экологической нише. Это вело к дроблению данного таксона на новые подвиды, а затем и виды. Может быть, таким образом, появился в том мире Кениапитек (имеется в виду Kenyanthropus platyops) - плосколицый человек из Кении.
Вот тогда, из-за тех климатических качелей с небольшой амплитудой, у афаров, как биологического вида, стали появляться морфофизиологические особенности, которые вели к повышению уровня организации. Это, как мы помним, называется ароморфозом. Он позволил освоить принципиально новые более сложные адаптационные зоны, прилегающие к экологической нише. Это вело к дроблению данного таксона на новые подвиды, а затем и виды. Может быть, таким образом, появился в том мире Кениапитек (имеется в виду Kenyanthropus platyops) - плосколицый человек из Кении.
В 1999 году в Кении на берегу озера Туркана был найден самый полный из всех древних находок, череп, возрастом 3,5 миллиона лет. В нем сочетались прогрессивные и примитивные черты. У него были чётко выраженные скулы, небольшие коренные зубы, челюсть не так сильно выступала как у афаров. Так, что череп имел более современный вид, чем у найденных останков его современников гоминид, хотя ушные каналы были маленькими, как и у шимпанзе, да и объём мозга был таким же, как и у них. Строение зубов говорит о том, что этот примат питался мягкой пищей, например насекомыми и фруктами. Здесь на лицо дивергентная эволюция, которая позволила из афаров выделить несколько произвольных форм, не выходя из рамок гоминид. Это происходило в основном из-за разных географических районов обитания, а значит и из разных экологических условий проживания. Данный процесс затронул весь ареал проживания ранних афаров. Особенно это проявилось на юго-восточной оконечности Африканского континента, когда в засушливые периоды пустыня Калахари распространялась между реками Замбези и Лимпопо, изолируя, хотя и на время и не полностью, популяции гоминид от таковых Восточно-Африканского плоскогорья. Здесь они образовывали географические популяции, которые из-за климатических факторов оказывались довольно основательно разрозненными. Эти популяции постепенно начали различаться между собой плодовитостью, размерами особей и рядом физиологических, психологических и поведенческих особенностей.
«Оккупация» всех мыслимых пригодных для жизни территорий закончилась. В этот период в основном прекратила своё существование r- стратегия, которая так была необходима в период расширения ареала. В силу вступила К – стратегия, направленная на выживания вида в стабильных условиях. В связи с этим гоминиды ещё немного «подросли» в процессе начавшегося стабилизирующего отбора.
Кстати, можно провести аналогии современного демографического положения в мире с r и К стратегиями в животном мире, работающих в направлении адаптации в изменяющихся экологических условиях. Только необходимо помнить, что параметры жизненно важных условий существования у человека в нашем, цивилизованном обществе уже давно не зависят от условий окружающей среды потому, что уже, по крайней мере, миллион лет человек сам себе строит экологическую нишу. От ветровых заслонов из камней у человека умелого (Homo Habilis), до современных благоустроенных квартир (Homo Sapiens).
Построенная социальная среда человечества в периоды адаптации к параметрам окружающей мира была создана как социально - биологическая ниша и в принципе заменила эти природные системы. Эволюционные процессы, протекавшие и протекающие в настоящее время в социальной системе человечества, во многом похожи на процессы, которые происходят в биоценозах и биогеоценозах. Поэтому за последние, примерно, 200 тысяч лет с момента формирования Homo Sapiens как вида человек мало трансформировался просто потому, что условия существования у него как никогда были и есть постоянны с небольшими вариациями параметров проживания. Социальная система, так же как и биологическая держит человека в рамках видовой стабильности, не давая ни в чём измениться.
В начале шестидесятых годов прошлого века некоторые учёные антропологи того времени склонны были думать, что через 500 тысяч лет (Холден, Добжанский) или через 1 миллион лет (Гальтон Дарвин) появится новый вид человека, отличающийся весьма существенно от современного. Учёными высказывались предположения, что изменения, касающиеся всех органов, ярче всего проявятся в строении конечностей (сокращение количество пальцев на руках и на ногах) и черепа, он должен был увеличиться по объёму.
Эти учёные были склонны признавать эволюцию физического типа человека и даже говорили об ускорении её темпов при переходе к современному человеку (как это делал, например, польский антрополог Верцинский), тем самым игнорировали адаптационные возможности человека к среде обитания. Животные достигают приспособления за счет изменения своего тела и органов, человек же изменяет саму окружающую его среду.
Выживаемость индивида в данных условиях определяется не естественным отбором, как это принято в природе, а интеллектуально социальным. Суть же одна - лучше приспособленная особь имеет больше шансов выжить и оставить больше потомков. Отсюда вроде бы следует, что более приспособленным к социальной среде будет умный, образованный, энергичный человек, ориентирующийся в окружающей социальной среде и жизненных обстоятельствах и детей он должен иметь больше, чем у остальных людей. На самом деле в человеческом обществе всё не так просто. Для того чтобы это понять, давайте приведём пример из трудов ведущих специалистов прошлого века в данной области, в частности – Эрнста Майера:
«Согласно статистике,- говорил он,- примерно одинаковой для всех стран, люди, профессии которых требуют высокого интеллекта и, как правило, обладающие более высоким уровнем жизни, имеют, в среднем, меньше детей и рождают их в более позднем возрасте, чем скажем, неквалифицированные рабочие, труд которых не рассчитан на высокий интеллект». Иными словами те, кто обладает большим интеллектом, вносит в генофонд следующего поколения, меньший вклад, по сравнению с теми, кто обладает интеллектом ниже среднего. Это явление не ошибка дарвинизма, это перенос типов стратегий выживания, которые существуют в биоте Земли на социальную среду человека, где одновременно действуют обе данные стратегии с их переходными формами, так же как и в природе. Все зависит от образа жизни, окружающих социальных факторов и политической обстановки. Мы ведь из природы, а не из космоса, как некоторым хотелось бы. (Ведь для них, иметь родственником если не бога, то инопланетянина престижнее, чем обыкновенную обезьяну). Поэтому ничто природное нам не чуждо и существующий в ней механизм регуляции численности популяций, путём определённых стратегий, нам так же присущ. К сожалению, он ставит проблему демографии, как многим кажется, с ног на голову. Но это только с нашей точки зрения, основанной на понятиях, что чем больше людей в твоём роде, племени, княжестве или государстве, тем данная социальная структура, эффективнее противостоит внешним факторам. В принципе все войны, которые вело человечество, были не за территории с их природными богатствами, это вторично, а из-за людских ресурсов. В поступательном развитии человечества их не хватка всегда ощущалась и очень болезненно. Чтобы понять и что-то изменить в демографическом климате, необходимо определить, что именно запускает или останавливает механизм определённой стратегии у человека. Если у животных это происходит на гормональном уровне, то у нас по видимому ещё необходимы какие-то социальные факторы, возросшие из грегарного отбора в среде гоминид и передающиеся по эстафете сукцессионного ряда уже миллионы лет многократностью стратегий заключённых между двумя их типами, которые и обозначаются константами логического уравнения r стратегии и К стратегии.
Первая рассматривается как возможность быстрого роста численности популяции в жизнеобеспечивающем пространстве, и что для нашего повествования, в данный момент важно,- даёт возможность пережить какое-то неблагоприятное время в стабильной фазе окружающей среды, например войны, эпидемии или какие-то другие отрицательные факторы. Пример тому можно взять из Европейского Средневековья. Никто из Вас, уважаемые читатели не задумывался, когда смотрели, в исторических музеях, латы средневековых рыцарей, почему они такие маленькие по росту, что в пору лишь современному подростку?
Если предположить, что стратегии выживания приемлемы и для человека, то в этом случае всё сходится. Ужасные условия существования людей в средневековье, эпидемии, антисанитария, психологический прессинг со стороны религиозных организаций, охота на ведьм, всё это, будучи отрицательными факторами существования человека, как вида, включило наш механизм рождаемости на полную мощность. А так как r стратегия в своей сути предполагает рождаемость большого количества активных особей к тому же небольших по размеру, то маленький рост людей в средние века и соответствует нашему предположению о том, что стратегии выживания работают не только у животных, но и у человека.