– Твой брат и такие как он повышены в гражданском статусе. Теперь ему разрешено иметь семью.
– …!!!
– Подожди, Том, не все так просто. Вряд ли кто согласится провести его через Экспресс Метод, а иметь полную семью, при любых обстоятельствах, разрешено только телепату. Твой брат и Лили будут вместе, но им не разрешат иметь детей.
– Спасибо, но всё равно очень жаль. Лили так любит танцевать, и она очень хотела научить танцевать своих детей…. Очень жаль. Неужели никто из Мастеров не согласится?
– У тебя есть надежда, Том. Один из них всё же подтвердил твои идеи и шанс на то, что именно он сейчас здесь очень велик. Но даже если это не он, удачный исход операции убедит любого в обоснованности твоей просьбы.
– Мастер…!
Теперь он будет твоим Мастером. Отдай ему тот долг, который ты не смог отдать мне – сбереги его, и он поможет тебе. …Скажи, ты помнишь свое настоящее имя?
– Да, и оно прозвучит вместе с вашим, когда я отомщу.
Мастер вздохнул, поднял голову и посмотрел на одинокое облако, медленно плывущее с востока.
– Всё, Том, нам пора прощаться. Группа поддержки завершает наше оцепление. Среди них могут быть телепаты. Я уверен, в самом Управлении они уже приготовили своих лучших боевых телепатов. Не вмешивайся, Том, что бы ни произошло.
Твой бой будет позже.
Прощай, Том.
– Мастер!
…Том вспоминал…
Том вспоминал Мастера…
Он вспомнил, как за ними опустились тяжёлые ворота подземного комплекса Специального Управления. Он сам закрыл решетку камеры за спиной Мастера, снял кольцо со своего запястья, замкнув его на прутьях решетки. Тут же открылась дверь служебного коридора, и вышли два офицера в форме охраны. Проходя мимо, к камере Мастера, один из них скомандовал Тому:
– К стене!
Смелая охрана, – подумал Том.
Но всё же было видно, что оба офицера были возбуждены и сильно волновались.
Один из них подошёл к решетке почти вплотную, закричав:
– Ну что?! Попался?! Ты думал, что справишься с нами с помощью дурацких телепатических трюков? Что же ты ничего не смог сделать, когда тебя вели? А? Тебе понравился наш Том? Ну, что ты молчишь? Нравится тебе наш Том?
Лицо Мастера исказила болезненная гримаса.
– Он идиот, – ответил Мастер.
Оба охранника оскорбительно засмеялись.
– Да, но зато как он тебя…?
Смелая у нас охрана, – ещё раз подумал Том.
Мастер сел на колени посреди камеры и качая головой, болезненно морща лицо, прокричал:
– Вы даже не можете представить, какой он идиот! Вам не дано увидеть всю глубину его идиотизма! Где вы нашли такого урода?
– Не волнуйся, – ответил офицер. – У нас таких много. Мы специально приготовили их для таких же уродов как ты.
– Скоро вас всех сделают такими же идиотами! – кричал Мастер. – Вы, слепые уроды, даже не можете понять…!
Они не были охранниками, а этот разговор был уловкой. Под волнением и развязанностью, они скрывали свои способности, но главное – приготовления к бою. Это были два лучших боевых телепата Специального и Разведывательного Управлений, и как только Мастер отвлекся на ответы, они внезапно атаковали. Один напал на нервную систему, контролирующую жизненно важные органы Мастера, а другой атаковал его сознание. Они были уверены, что Мастер, стараясь сохранить свою жизнь, отдаст им контроль над сознанием со всеми своими способностями, став их полным рабом.
Очень хороший прием, – подумал Том, – но только против того, кто хочет жить. Они решили, что если Мастер не убил себя до этого, то он уже никогда не сделает это.
Мастер поднял голову и закричал.
Он уходил.
Уходил, забирая с собой их обоих туда, откуда уже не возвращаются…
…Последний бой Мастера…
И этот крик, в котором была вся его жизнь, любовь и ненависть, его смерть…
Включилась сирена. Это третий телепат контроля пытался остановить поединок. Под потолком камеры открылись выходы газовых труб, но было поздно.
Мастер упал.
Упали оба телепата.
Закрылись выходы газовых труб. Выключилась сирена.
Несколько мгновений оглушающей тишины…
Открылась дверь, и телепат контроля бросился к лежащим на полу.
Это были два лучших боевых телепата…. Он был их учеником…
Положив руку на лоб старшего, он напрягся, но было поздно. В лежащем не было жизни. Никакая реанимация уже не сможет вернуть в это тело самое главное – то, что Мастер разрушил в первую очередь – его сознание.
Держа руку на лбу мертвого Учителя, он закричал от отчаяния, бессилия и боли.
Второй лежащий телепат вздрогнул, с трудом поднял своё тело и сел. Обхватив свою голову руками, он обессилено стонал от ужаса и боли. Его темно – коричневые волосы начали быстро седеть. Он все – таки смог вернуться.… Но его сознание.… Вряд ли его смогут когда – нибудь вылечить. Именно он атаковал сознание Мастера. Но почему Мастер позволил ему вернуться? Телепат контроля бросился к сидящему. Протянув к нему руку, коснувшись его лба, он тут же отдернул руку как от раскаленного металла. Обхватив свою голову, телепат контроля, упал на пол, захлебываясь в безумном крике. Его волосы тоже начали быстро седеть. Это была ловушка. Мастер позволил ему вернуться, сделав из него ловушку, заряженную безумием в момент смерти. Очень жестокая ловушка. Сколько ещё телепатов попадут в неё, пытаясь помочь, Том не знал.
Выделить или создать стабильный компонент, разрушающий сознание, и зарядить им ловушку, которая будет работать даже после смерти Мастера! Том не знал, что такое вообще возможно.
…Последний бой Мастера…
Открылись ещё две двери. В коридор вышли медики, а за ними начальство: Шеф отдела штатных телепатов, Шеф групп захвата, Шеф Специального Управления и его заместитель.
Том опять прижался к стене.
– Так, – сказал заместитель. – Что мы здесь имеем?
Оглянувшись, он, продолжил:
– Два трупа, двух сумасшедших и одного идиота.
Шеф телепатов со злостью посмотрел на Тома, спросив:
– Это ты его сюда привёл?
Шеф групп захвата, встав между ним и Томом, ответил:
– Он выполнял приказ и свой долг, и в отличие от некоторых, он его выполнил.
Кивнув в сторону лежащих и кричащих, он спросил:
– Неужели даже после этого вы будете настаивать на том, что мы должны научиться воевать с ними их же оружием? Между прочим, если бы вы не потребовали доставить его сюда для изучения живым, то мы бы расстреляли его еще там – на площади. Том выполнял ещё и ваш приказ.
Шеф Специального Управления Керк Маилз, проследив за его взглядом, с явным сомнением посмотрел на лежащих и кричащих. Затем он повернулся, посмотрев на Тома.
Том, с мокрым от слез и соплей лицом, стоял перед начальством навытяжку, в полной готовности выполнить любой приказ.
Керк улыбнулся.
Даже идиоту стало ясно – какой отдел получит дополнительное финансирование.
Мастер был прав. После Тома придут другие.
…Мастер…
Том вырос без отца. Его Мастер занял место отца в сознании так прочно, что никакие тесты не могли выявить эту подмену. Закрыв лицо руками, Том тихо плакал, вспоминая Мастера…
…Его последний крик…
Том опустился на пол между столом и шкафом. Он уже не мог себя сдерживать. Сидя на полу, плача, он вытирал слезы, бил ладонями по шкафу, по полу, опять закрывал лицо, пытаясь успокоиться.
…Последний крик Мастера…
Щелчок замка открывающейся двери прозвучал как выстрел. На пороге стоял Макс.
– Мне показалось, я слышал чей – то крик. Кто здесь кричал?
Увидев рыдающего Тома, сидящего на полу, Макс отшатнулся от двери. В его глазах появилось подозрение. Идиот не может так страдать.
Он уже был готов поднять тревогу.
Том разрыдался ещё больше.
Макс, остановившись в сомнении, спросил:
– Что с тобой, Том? Почему ты плачешь?
Том, захлебываясь слезами, судорожно вздрагивая, жалобно проговорил:
– Ну.… Ну почему вы все…? Почему вы все на меня так смотрите? …Я… я стараюсь,… стараюсь,… а вы… вы смеетесь надо мной…
Том опять разрыдался, размазывая большими кулаками слезы по своему глупому лицу.
Макс вздохнул и успокоился.
– Том.… Успокойся, Том. Никто над тобой не смеётся…
– Нет, я видел, – всхлипывал Том. – Анри смеялся надо мной,… а ты… ты смотрел на меня… как… как будто я совсем плохой… Я стараюсь,… стараюсь…
– Успокойся, Том, ты действительно молодец… ты…
Макс совершенно растерялся и не знал, что ещё сказать.
– Да – а. Мой начальник меня тоже хвалил, – объявил Том, уже глупо улыбаясь сквозь слезы.
– Он даже дал мне орден,… Правда – правда…. Вот, смотри.
Том опустил голову, скосил глаза вниз на орденскую планку, выставил нижнюю губу и нежно погладил орденскую ленточку.
– Он так и сказал – Том очень хороший.
Том быстро успокоился. Он даже просиял от гордости.
Достав большой платок из заднего кармана брюк, Том вытер лицо и высморкался.
– Том хороший, – повторил он. – А вы…. Почему вы все на меня так смотрите? Может вы, тоже хотите такой орден? – предположил Том. – Может, вы мне завидуете?
Макс улыбнулся.
– Нет, Том. Мы все тебя любим. Просто иногда… иногда мы… Мы все очень разные люди, и… мы тоже не всегда бываем хорошими. Не обижайся на нас, Том.
– Ладно, – согласился Том. – Ты сейчас очень хороший.
Макс, задумчиво кивнув, осторожно спросил.
– Скажи, ты хотел бы стать начальником?
Том улыбнулся.
– Да – а, но только если Сильвия будет…
– Понятно, понятно, – перебил его Макс. – Тебе нравится Сильвия?
– Да, – ответил Том, думая уже о чем – то другом.
Его ответ прозвучал неубедительно.
– Но всё же, скажи. Что тебе нравится в Сильвии больше всего?
Том неожиданно просиял, его лицо исказила глупая улыбка. Макс внутренне сжался.
– Мне нравится, – объявил Том, – как хлопают её трусики.
Он был явно счастлив, вспоминая…
Макс был в шоке. Его опять захлестнула волна отвращения. Том заметил перемену настроения Макса и сконцентрировал на нём свой взгляд. Его левая бровь надменно поднялась вверх…. Взгляд Тома опять стал непереносимо глупым и почему – то страшным.
Макс торопливо закрыл перед собой дверь. Пытаясь справиться с отвращением и страхом, он довольно громко сказал:
– Идиот!
Том, услышав удаляющиеся шаги в коридоре, встал, заглянул в зеркало, встроенное в дверцу шкафа, высунул язык и ответил:
– Бе – бе – бе.
Часть вторая
Глава четвертая. Забытые глаза
– Я думаю, теперь всё будет в порядке. Мы их всё – таки обошли. А тебе идет быть полненькой.
– Прекрати. А ты толстый просто ужасен!
– Зато сколько эмоций! Давно я не видел тебя в таком настроении. Надо будет сохранить эти накладки для живота и эти расширители лица. Иначе мне придется завести себе толстенькую любовницу.
– Заткнись…. Стой! …Нет, уже поздно. Впереди справа группа захвата. Нас направили прямо в засаду.
– Успокойся. Хотя нет… Внимание, Магистр, приготовиться к бою!
От людей, ожидавших на площади, они отличались тем, что прошли через Метод активизации и развития экстрасенсорных способностей, но главное, тем, что они сделали это с разрешения и по поручению своего правительства, направившее их в эту чужую для них страну защищать свои интересы. Метод научил их видеть процесс рождения мысли другого человека и даже научил вмешиваться в это таинство. Очень трудно остановить чужую мысль. Гораздо легче усилить и повернуть её в другую сторону – в сторону смерти. Так же трудно изменить биоритмы другого человека. Гораздо проще усилить их до такой степени, что они начнут разрушать его собственное тело.
Руководить всем этим может только мысль, сознание телепата, натренированные Методом и ритмы его собственного тела, главный из которых – ритм его сердца. Каждый удар сердца боевого телепата во время атаки стоит очень дорого – он стоит жизни других людей. Может быть, кого – то это утешит, но во время боя телепат чувствует то же, что и его жертва, но только Метод позволяет ему остаться в живых, пережив чужую смерть как свою.
Боже мой! Как же всё это ужасно! Но есть ли что – либо ужасней, чем политика? Может быть война? Но война это всего лишь продолжение политики. Политика – рынки сбыта, цены на сырье, расхождение во взглядах на некоторые проблемы философии, профессионалы, которым платят деньги за то, чтобы они убивали друг друга. Всё честно, всё по закону – всё это просто политика. Как говорится – ничего личного. Может быть, во всём этом кошмаре это и есть самое ужасное – ничего личного, как у винтика в машине, в бизнесе, в политике – в политической машине бизнеса. Ничего личного. И противостоять этому может только личность, обращение к личности, голос личности.
Смотрите, слушайте, читайте, создавайте личное сами, и может быть, нам удастся проснуться от этого кошмара – ничего личного.
Но деньги уже уплачены и кто – то должен умереть.
Предчувствие близкой смерти, своей или чужой, взорвало сознание телепатов, и этот взрыв, вскоре, унесет жизни либо их, либо их врагов – ничего личного, это только работа.
В обычной жизни, они почти не отличались от остальных людей – всего лишь иногда, больше видели, больше слышали, больше чувствовали. Но сейчас, перед лицом смерти, это отличие взорвало их сознание, личность и человечность – сделав их менее…. А может быть более…
– Внимание, Магистр, приготовиться к бою!
Они услышали привычный низкий шум, быстро поднимающийся в высокий свист, переходящий в тонкий звон. Всё окружающее вспыхнуло яркими красками. Все звуки, формы и цвета смешались, рождая новое чувство и новое время. Каждое мгновение стало большим. Теперь, за три удара сердца, можно было прожить жизнь – пережив чужую смерть как свою, или отдать жизнь другим – пережив свою собственную смерть.
Это трудно понять, но сейчас, мир для них состоял не только из цвета, звука и формы, добра и зла. Теперь, общаясь друг с другом, они создавали и воспринимали мгновенные образы, которые скорее можно было назвать метками, содержащими большой объем информации. Но если бы кто – то, перевёл эти образы на обычный язык, то он услышал бы:
– К бою готова!
– К бою готов!
И удары их сердец, синхронизирующих ритм атаки.
Удар его сердца:
– Впереди справа, за углом, в центре площади, четыре солдата группы захвата. В левой дальней части площади, две боевые машины с экипажами наблюдателей. Ещё одна машина с экипажем на выходе в правую улицу. Больше на площади никого нет.
– Очень хорошо. Можно будет просто убивать, и тогда, нам может быть удастся не выйти за рамки класса Солдаты.
– Согласен. До выхода на площадь два удара сердца. Подготовить атаку.
Удар её сердца.
– В группе захвата все люди одинокие. Им не нужна семья, но у каждого из них есть своя мечта. Теперь я буду их мечтой. Они умрут с сердцами, разорванными от счастья. Наблюдатели слишком далеко – их я не достану.
Удар его сердца:
– Очень хорошо. Для наблюдателей я создам волну искажения чувств и восприятия – они умрут от ненависти, перестреляв друг друга.
Внимание! Выходим на площадь!
Атака!!!
Удар их сердец:
– …Молодец. Ты опять смогла.… Они все умрут от любви к тебе – разбивательница сердец, сердцеедка, моя…
– Смотри сам не сдохни.
«Внимание. Просьба не убивать. Просьба не убивать».
– Это ещё что такое?
Удар его сердца:
– В экипаже справа, в сознании одного из наблюдателей создана площадь контакта с телепатом и оставлен маяк – он включился в момент начала нашей атаки.
«Просьба не убивать».
Удар её сердца:
– Группа захвата уничтожена, два экипажа слева убиты. Что делать с этим?
«Внимание. Просьба не убивать. Просьба не убивать».
– Интересно, кто это сделал?
– Кажется, я его знал. Этот человек спас телепата, когда они работали в паре.
– Он спас телепата?
– Да, тогда мы жили и работали все вместе.
«Просьба не убивать. Просьба не убивать».
– Господи, что же с ним делать? Он же сейчас нас убьет!
Ты знаешь, где сейчас этот телепат?
– Он уничтожен.
– Им?
– Нет, но они уничтожали, прежде всего, тех, с кем когда – то работали.
«Просьба не убивать».
– Ладно. Он будет только ранен.
– А ты сможешь?
– Не знаю.
Удар его сердца:
– … Я сделал всё что мог.
– Интересно, он ещё жив?
«Просьба не убивать».
– Да, жив.
Классическая атака в три удара сердца. Три удара сердца боевого телепата, унесших жизни девятерых людей, и ещё один удар его сердца, спасший жизнь десятого.
– Бой закончен. Уходим. Всё чисто.
«Просьба не убивать. Просьба не убивать».
– Интересно. Очень интересно. Просто замечательно. Где же вы его нашли?
– Это он нас нашел.
– Да? И долго он нас искал?
– Шесть лет, он прятался от телепатов. Точнее, прятал свою любимую, суженую и всё такое прочее. Вот его фотография.
– Что – то он уж очень молод.
– Сейчас ему двадцать семь. А вот её фото. Сейчас ей двадцать.
– Как это? … Но позвольте…
– Да, да. Они сбежали, когда ему было двадцать один, а ей четырнадцать.… У них там немного другие нравы. Телепаты имеют право быть вместе, когда они захотят. Видите ли, после того как они находят друг друга, то жить отдельно уже не могут и никакая мораль и обстоятельства их уже не разлучат.
– Но ведь они же не телепаты.
– Да, конечно, но живут там все примерно по одним правилам.
– А вы уверены?
– Все проверки и тесты показали абсолютно отрицательную реакцию на Метод. Более того, с его стороны даже болезненно отрицательную реакцию.
– Да?
– Он очень боится, что их разлучат сразу после прохождения через Метод. Такой своеобразный поворот комплекса ревности, собственности и комплекса неполноценности.
– Так он псих?
– По их меркам да, но для нас это большая удача. За эти шесть лет он великолепно научился прятаться от телепатов, вернее прятать свою любимую. И главное, они оба приобрели стойкий иммунитет к их воздействиям. Дошло до того, что этим фактом заинтересовались даже сами телепаты. Они объявили общегосударственный розыск и устроили на них настоящую облаву.