– Весьма похвальное стремление, – кивнул Атлантида. – Но, чтобы вы добрались до своей коллекции, сэр… В общем, к сожалению, нам придется подавать сигнал бедствия. Вызывать спасателей.
– Что-о?! – округлил глаза Вайт. – Вы хоть представляете, сэр Платон, сколько это стоит?!
– Ну, – сморщился Рассольников, – для тех, кто оплатил пространственную страховку, спасательная служба работает бесплатно.
– Это вы так шутите, сэр? – зарычал миллионер. – Какая, к бесу, могла быть страховка при нашем способе вылета?!
– Я так, на всякий случай спросил, – пожал плечами археолог.
– Спасателей вызывать! – продолжал неистовствовать Вайт. – Да за эти деньги еще один корабль купить можно!
– Разве только первой комплектации, – не удержался от комментария Рассольников.
– Да дешевле вообще здесь остаться! – отмахнулся толстяк. – Я что, по-вашему, оболы на копировальном торале размножаю?! Не надо нам никаких спасателей! Так выберемся.
– Я на одной регенерации не полечу, сэр Теплер, – категорически отказался Атлантида. – Мне Каннелони еще за две статьи гонорар должен, я их журналу завещать не хочу. Перетопчутся.
– Тут двести тысяч, там двести тысяч, спасателям двести тысяч… Еще билеты, транспортировка, туалеты, полилингвист… Хватит! Не надо мне ваших сокровищ за такие деньги! Сами выкручивайтесь, как знаете!
– Положим, сокровища все-таки ваши, – слегка опешил от подобного напора Рассольников. – И потом, сэр Теплер, если бы вы купили обычные билеты на обычный пассажирский рейс, если бы взяли катер в аренду, а не высчитывали экономию на покупке-продаже, мы бы уже давно летели назад с полными трюмами.
– Все, я решил, – категорически отрезал миллионер. – Данный проект кажется мне нерентабельным, и я прекращаю его финансирование. Больше – ни единого обола! Все!
– Угу, – кивнул Рассольников, прикусив губу.
В принципе, Атлантида мог бы опустошить свои счета в «Новом Галакте» и оплатить вылет сюда спасательного катера. Правда, потом пришлось бы арендовать другой катер и вылетать к двойной звезде, координаты которой Вайт уже успел выболтать. Лихие затраты, способные надолго посадить его на мель. И ведь неизвестно, что окажется на месте аварии… А вдруг, вообще ничего? Или покрытая застарелым радиоактивным слоем воронка? К тому же, никто не гарантирует, что толстяк, плюнув на конфиденциальность, не наймет бригаду землекопов с простым заданием: высадиться на указанной планете и выкопать все, что там есть. Тогда информация о находках выплывет наружу, планеты Конда выставят претензии, заявят право на владение – но часть экспонатов миллионер наверняка сможет скрыть.
С другой стороны, Вайт вряд ли бросит свежекупленный катер гнить здесь. Значит, ему придется покупать кислород и оплачивать его доставку сюда, потом оплачивать вылет катера в достаточно оживленный космопорт для перепродажи. Тоже расходы, причем ему понадобится пилот. Нет, так просто Теплер Вайт из этого района на Землю не улетит, имущества своего не бросит. Значит, и про разбившийся корабль не забудет… Чего тогда он добивается? Скорее всего, именно того, на что Атлантида будет вынужден пойти, чтобы начать действовать в одиночку: толстяк хочет, чтобы Рассольников вызвал спасателей за свой счет. Вайт сэкономит на этом порядка двухсот тысяч, а потом станет действовать самостоятельно. Пожалуй, ради двухсот тысяч кто угодно согласится поменять напарника. Имея явное финансовое преимущество перед Атлантидой, миллионер почти наверняка успеет провернуть свое дело первым.
– Ладно, сэр, – махнул рукой Рассольников, – вы меня убедили.
– Что? – встрепенулся Вайт.
– Я абсолютно согласен с вами, сэр Теплер, – кивнул археолог. – Вызывать спасателей, это слишком дорого. Мы остаемся здесь!
– Как?! – опешил миллионер. – Почему?
– Вы же сами сказали: спасаться отсюда слишком дорого. К тому же, мы здесь отнюдь не пропадем. Энергии бортового реактора, если не использовать ее для полета, хватит на сто сорок тысяч лет. А если каждый день перелетать с места на место, не поднимаясь на орбиту – то лет этак тысяч на десять. Мы сможем обитать в катере оставшиеся годы со всеми удобствами. Кислород в атмосфере есть, жизнь тоже. Мы сможем охотиться или собирать местные плоды. Правда, фильтры регенерации воды часов через пятьсот окончательно забьются, но ведь ее и кипятить можно! Обойдемся без регенерации. У нас есть надежная галактическая связь. Значит, вы сможете руководить делами своей корпорации прямо отсюда. В общем, не пропадем.
– Значит, вы согласны оставаться здесь? – все еще не верил своим ушам Вайт. – И никуда не улетать?
– Разумеется!
– Я тоже согласен, – решил продолжать свой блеф до конца миллионер. – Отныне мы открываем здесь новую земную колонию, сэр Платон. Новый мир. Поздравляю вас, сэр Платон.
– И я вас, сэр Вайт, – пожал протянутую руку Атлантида.
Напарники внимательно посмотрели друг на друга. Пожалуй, оба понимали, что оставаться на Глуши не хочет никто, но каждый надеялся выбраться за счет другого.
– Предлагаю основать здесь конституционную монархию, – деловито начал Вайт, приглашающим жестом указывая археологу на кровать. – Я буду королем, а вы – постоянным главой парламента. Любое принятое решение будет утверждаться только по принятии королем и парламентом. Таким образом, мы будем иметь совершенно равные права. У нас будет честное двоевластие. Если хотите, королем можете назвать себя.
– Зачем это словоблудие, сэр? – пожал плечами Рассольников. – Какой король, какой парламент? Зачем?
– Для регистрации новой колонии, сэр, – спокойно пояснил миллионер. – Мы информируем Центральную Палату об основании новой колонии, имеющий строй конституционной монархии, получаем официальный статус, после чего можем издавать законы, действующие на нашей территории, регистрировать гражданство, предприятия, открыть корабельный регистр. Урежем до предела налоги и правила оформления юридического лица, снизим сбор за тоннаж раз в десять… Вот увидите, лет через пять под нашим флагом будет ходить самый крупный коммерческий флот в галактике, а по капиталообороту зарегистрированных фирм мы выберемся в сотню самых развитых планет. Доходы в казну предлагаю делить исходя из сорока процентов каждому, а двадцать процентов пойдут на представительские расходы.
Теплер Вайт улыбнулся. Он достаточно явно дал понять, что не просто готов провести на планете как минимум несколько лет, но и способен заработать на этом «сидении» хороший куш.
– Ну, если вы так хорошо обдумали план действий, – развел руками Атлантида, – тогда вам и карты в руки. Занимайтесь коммерческой деятельностью, я в это вмешиваться не стану.
– Тридцать процентов, – моментально отреагировал Вайт.
– Чего?
– Если вы не собираетесь никак вмешиваться в мою работу, сэр Платон, – объяснил толстяк, – тогда вам будет причитаться только тридцать процентов прибыли. Ведь весь воз придется тянуть мне одному.
– Не согласен, – покачал головой Рассольников. – Ведь тогда вы единолично будете распоряжаться всей долей на представительские расходы.
– Тридцать пять. Не забывайте, сэр, представительские расходы ни к кому в карман не идут. Это не доходы, а расходы.
– Но тратятся они все равно на себя. Не согласен.
– Тридцать шесть. Вы ведь тоже будете пользоваться этим фондом. В разумных пределах, конечно.
– А кто станет решать, в чем состоят «разумные пределы», сэр?
– Я. Тридцать семь процентов.
– Тридцать девять.
– Мы делим шкуру неубитого медведя, сэр Платон. Тридцать семь, и три десятых.
– Ладно, тридцать восемь.
– Тридцать семь и четыре десятых.
– Пусть будет хоть тридцать семь с половиной! – сдался Рассольников.
– Договорились, – Вайт протянул руку и, дождавшись ответного рукопожатия, предупредил: – К вечеру я подготовлю документы. Мы зарегистрируем договоренность перед бортпилотом, и разошлем четыре копии на наши адреса, адрес вашего и моего нотариуса.
– У меня нет своего нотариуса.
– Значит, вашему адвокату, – сделал для себя поправку Вайт. – Когда они подтвердят получение договора, направим уведомление о регистрации нашей колонии в Палату.
– Вы отправите, – поправил его Атлантида.
– Да, я, – согласился миллионер. – Кстати, а вы тут со скуки без дела не умрете?
– Какая скука! – возмутился Платон. – Какая может быть скука, если у меня появился шанс закрыть один из фундаментальнейших споров истории человечества! Пусть я не палеонтолог, но кое-что в этом смыслю.
– Какой еще спор, сэр? – насторожился Вайт.
– Очень давний, – охотно начал излагать Атлантида. – Вы слыхали про динозавров, сэр?
– Разумеется, сэр.
– А вы знаете, почему они вымерли?
– Астероид, говорят, на Землю упал, сэр.
– Трепотня дилетантов, сэр – небрежно отмахнулся Рассольников. – На самом деле все было намного, намного интереснее. Про всякого рода мастодонтов типа бронтозавров или диплодоков говорить не стану, про них знают все. А вот про птерадонов вы слыхали? Очень даже примечательные «птички»! Размах крыльев – до двадцати метров. Можете себе такое представить? Это даже не скутер, это орбитальный челнок по габаритам. А уж четырнадцати-пятнадцати метровых найдено несчитанно. То бишь, этакий летающий зверь размером с глиссер на семь человек. Как они могли летать, при своей-то массе? Ладно, парить в восходящих потоках еще понятно. Но ведь любой птице время от времени приходится взлетать с поверхности! Например, после того, как была поймана добыча, после бегства от более крупного врага, после пережидания неожиданной непогоды. Да мало ли какие бывают случайности! Как они взлетали?
– А вы знаете, почему они вымерли?
– Астероид, говорят, на Землю упал, сэр.
– Трепотня дилетантов, сэр – небрежно отмахнулся Рассольников. – На самом деле все было намного, намного интереснее. Про всякого рода мастодонтов типа бронтозавров или диплодоков говорить не стану, про них знают все. А вот про птерадонов вы слыхали? Очень даже примечательные «птички»! Размах крыльев – до двадцати метров. Можете себе такое представить? Это даже не скутер, это орбитальный челнок по габаритам. А уж четырнадцати-пятнадцати метровых найдено несчитанно. То бишь, этакий летающий зверь размером с глиссер на семь человек. Как они могли летать, при своей-то массе? Ладно, парить в восходящих потоках еще понятно. Но ведь любой птице время от времени приходится взлетать с поверхности! Например, после того, как была поймана добыча, после бегства от более крупного врага, после пережидания неожиданной непогоды. Да мало ли какие бывают случайности! Как они взлетали?
– Скутеры-то взлетают, сэр Платон.
– Вот именно! Для взлета аппарата такого размера и массы нужен мощный двигатель или пороховой ускоритель под хвост, да разбег в полкилометра километра длиной! А птерадоны имели машущие крылья и коротенькие лапы! Они взлетали с места! То есть, вытворяли нечто, начисто противоречащее законам физики и аэродинамики! Ладно всякого рода стегозавры[14], они просто очень большие. Но как быть со столь наглыми противоречиями?
– И как с ними быть? – проявил заинтересованность миллионер.
– Это и есть самое главное, сэр Теплер, – продолжил Рассольников. – Где-то на рубеже кайнозоя появился некий фактор, который начал целенаправленно «душить» гигантизм. Кстати, за историю ящеров насчитывается несколько периодов мельчания динозавров и возрождения их гигантизма. Так вот: некий фактор начал воздействовать на фауну таким образом, что гиганты начали стремительно вымирать. Постепенно измельчали стрекозы, сгинули бронтозавры[15] и диплодоки[16], утратили способность летать крупные птерадоны. Почему? Напрашивается два основных варианта. Первый – это изменение законов физики. Например, значительное увеличение гравитации. Вспомните, в наши дни массивные птицы, даже значительно меньших размеров, летать не способны. Страусы, например, крылья утратили. Не способны удержать их крылышки при нынешних физических законах! Причем одновременная замена крупных летающих существ и крупных наземных пропорционально более мелкими птицами и млекопитающими говорит именно в пользу изменения законов. А против этого варианта свидетельствует одновременное исчезновение крупных морских ящеров. На них ведь гравитация не действует! Остались только всякие черепахи да крокодилы. Второй вариант – появление разумной жизни. Ведь разумное существо размером дичи не испугать. Это стая волков с тиранозавром[17] не справится, он их быстро похватает и поест. А стая питекантропов яму с колышком посередине выроет, и наплевать им на чужие зубы. Вот как раз разумным существам с гигантами дело иметь проще. Их и найти легче, и прокормить один стегозавр способен целую деревню чуть не полмесяца. Вот самых крупных первыми и «выбили». В пользу этого варианта говорит то, что на протяжении уже нашей истории первыми съеденными людьми животными оказались слоны и гигантские лоси, а мелюзга вроде кроликов и оленей живет до сих пор, или то, что любимой дичью африканских пигмеев являются опять же слоны, а не мартышки. Против – то, что следов працивилизаций на Земле так и не найдено.
– А при чем тут эта планета, сэр Платон?
– В сходных условиях эволюция живых существ и цивилизаций идет по сходным путям, сэр Теплер, – дружелюбно улыбнулся Атлантида. – Как вы могли заметить, вдоль реки сплошь растут гигантские папоротники и хвощи. Никаких сосен или кленов не замечено. Значит, нас занесло как раз куда-то в до-кайнозойскую эру. Гравитация у планеты около единицы. Итак, мы имеет условия, при которых теоретически и развелись несметные стада гигантских динозавров. Остается только посмотреть, и убедиться: если здесь зверей весом свыше десятка-другого тонн нет, значит на Земле почти наверняка пару десятков миллионов лет назад поменялись законы физики. Если есть – значит, была працивилизация. И в обоих случая нужно убедиться, что никаких разумных существ тут не водится. В общем, я попал на нужную планету в нужное время. Остается только хорошенько вырубить свое имя в анналах исторической науки.
Рассольников откинулся на спинку кровати и замолчал. Теперь Вайт знал, что и он имеет возможность получить много хорошего от многолетнего пребывания на поверхности здешней планеты, и никаких спасателей вызывать не собирается. Самое время пойти на попятный и предложить хотя бы разделить расходы на сигнал бедствия пополам…
Толстяк несколько раз пробежался из угла в угол. Остановился…
– Очень хорошо, сэр Платон, что нам обоим подошла эта планета. Так с чего начнем наше обустройство?
Атлантида едва не выругался вслух. Похоже, Вайт решил сохранить лицо и не отказываться от высказанных намерений. Или рассчитывает взять археолога измором. Что ж… Платон взял себя в руки и уверенно кивнул:
– Да, похоже, нам обоим повезло, сэр. А начинать нужно с еды. Точнее – с аминокислотного анализа ткани растений и животных. Требуется определить, годятся ли они нам в пищу. Анализатор входит в систему жизнеобеспечения, и его снять никак не могли. Наверное, начать стоит с растений. Добыть несколько образцов листвы, стеблей, плодов.
– Тогда пойдемте, сэр, – предложил миллионер. – А то очень кушать хочется.
Проще всего, естественно, оказалось притащить в анализатор кусочки листьев и фрагменты стволов ближайшей к отмелю растительности: пока миллионер, напряженно сжимая тесак, оглядывался по сторонам, Атлантида старательно «косил сено»: обламывал ветви и ломал стволы, благо что у хвощей, что у папоротников они прочностью не отличаются. Насобирав целую охапку, археолог отступил к люку и поволок импровизированный стожок на камбуз. Затем принялся методично сбрасывать фрагменты добычи в воронку утилизатора, каждый раз нажимая кнопку «анализ».
«Не ядовит».
«Содержание усвояемых аминокислот – 7,3%»
«Минералогический состав от нормы – 63%»
«Регенерации подлежит» – каждый раз сообщало табло на панели, и Рассольников методично давил клавишу «Регенерация».
– Сэр, вы можете объяснить, что все это значит? – полюбопытствовал Вайт.
– Запросто, сэр Теплер. Эти характеристики означают, что окружающими папоротниками вы не отравитесь, но для насыщения вам нужно их сожрать никак не меньше десяти-пятнадцати килограмм. Зато в них есть много полезных минералов и микроэлементов, и цикл регенерации способен превратить все принесенное «сено» в питательное желе.
– То есть, с голоду мы не умрем?
– Нет, что вы сэр. Системой пищевой регенерации в пространстве мало кто пользуется, так что и фильтры, и расщепители наверняка в хорошем состоянии. Не пропадем.
– А почему этой системой никто не пользуется, сэр Платон?
– Часа через полтора узнаете, сэр, – пообещал Рассольников. – Когда подойдет время обеда.
Указанные девяносто минут напарники потратили на заготовку сырья для пищевого утилизатора, после чего Сунгари через громкую связь пригласил их к столу. Проголодавшиеся путешественники устремились на камбуз. Привычный к космической пище Атлантида подхватил белую мягкую мисочку и принялся сосать из нее бледное мутное желе, время от времени закусывая его краем миски.
– Что это, сэр Платон? – с подозрением поинтересовался миллионер.
– Ренегационный питательный мусс, сэр, – с готовностью сообщил Рассольников. Имеет весь необходимый комплекс витаминов, микроэлементов и калорий на шесть часов для человека средней комплекции, ведущего сидячий образ жизни. Я, правда, регенератор перевел на стандарт «Спорт». Для нашего время провождения он подойдет больше. И, кстати, не забудьте съесть миску. Она спрессована из клетчатки и крайне полезна для пищеварения.
Вайт поднес студнеобразную гущу к губам, попробовал, брезгливо передернул плечами:
– Столярный клей по вкусу. Ей богу, сэр Платон, я однажды хлебнул.
– Охотно верю, – кивнул археолог. – Помнится, в голодное время столярный клей нередко употребляли в пищу. И ничего, усваивался.
– Так то в голодуху, – скривился Вайт. – И никто не утверждал, что он является питательным сбалансированным продуктом.
– А как вы думаете, сэр Теплер, почему космонавты предпочитают запасать с собой готовые продукты, а не полагаются на регенерацию?
– Я не думаю, сэр. Теперь я твердо знаю, – толстяк отодвинул миску. – Кажется, вы предлагали иные способы решения проблемы питания, сэр Платон?