– И даже двумя способами, – Рассольников хладнокровно дожевал свою миску. – Первое – поискать растительные плоды. В большинстве случаев они куда более питательны и вкусны, нежели растения. Второе – поохотиться. Мясо – самая питательная и полезная еда, существующая в природе. Вы не собираетесь обедать, сэр?
– Я потерплю, – решительно сообщил Вайт. – Подожду более съедобных продуктов.
Атлантида с трудом сдержал улыбку. Ему стало ясно, что с такой гастрономической щепетильностью толстяк не то что нескольких лет – недели на планете не выдержит.
– Кстати, сэр, – припомнил миллионер. – А наше «ведро» на съедобность мы так и не проверили. Может, его в салат можно постругать?
– Так пойдемте, проверим, – пожал плечами Платон, – лично я уже сыт.
На этот раз появление мужчин на песчаной косе спугнуло добрый десяток каких-то мелких живчиков, шустро попрыгавших в воду.
– Так, жизнь вступает в свои права, – отметил археолог. – Нужно быть настороже. В лесу тоже наверняка появилась всякая живность.
– Ерунда, – отмахнулся толстяк. – Крупных хищников мы увидим заранее, а мелкие пусть сами нас боятся. В конце концов, на Земле они нам в конкурентной борьбе проиграли.
В словах Теплера Вайта имелась изрядная доля истины, а потому Атлантида спорить не стал. Просто он не поленился остановиться, зачерпнуть горсть песка с крупной галькой и метнуть в заросли, как раз туда, куда направлялся миллионер. Вроде тихо… Никто испуганно не шарахнулся в сторону, никто угрожающе не зарычал, никто не шелохнулся, прячась от хлестких ударов.
– О, смотрите! – указал Вайт вперед. – Как раз «ведро» висит.
Знакомый плод, напоминающий земной сладкий перец, мерно покачивался в метре над землей, и археолог удивился, что не заметил его в прошлый раз – когда собирал зелень на «дегустацию».
– Сейчас я его срублю, – толстяк выхватил тесак и решительно двинулся вперед.
– Подождите меня, сэр! – кинулся следом Рассольников.
– Иди сюда, пухленький мой, – ласково замурлыкал Вайт, шумно раздвигая листву.
«Перец» качнулся еще пару раз и внезапно открыл большие миндалевидные глаза. Миллионер растеряно остановился. Зеленый «овощ» распахнул длинную зубастую пасть и резко метнулся вперед.
– А-а! – первым успел отреагировать Атлантида и, взмахнув тростью, всадил лезвие альпенштока хищнику между глаз. Зверь дернул головой вверх, и тут Вайт показал, что он, как истинный бизнесмен, всегда готов перегрызть горло зазевавшемуся конкуренту: толстяк упал на одно колено и резким взмахом снизу вверх почти полностью отделил голову ящера от шеи. Послышался сиплый предсмертный хрип – от ближнего хвоща отделилась часть ствола, у которой совершенно неожиданно обнаружились две ноги и короткий хвост – ноги сделали несколько неуверенных шагов и уронили зеленое, с узкими черными полосками тело точно между напарников.
– Поздравляю вас с удачной охотой, сэр Теплер, – тяжело перевел дух Платон. – Вам здорово повезло, что у этого цыпленка мозги находятся в голове, а не где-нибудь на брюхе. А то бы мы так просто не отделались.
– А что, бывает и там?
– Бывает во многих местах, сэр. На Земле у наших любимых динозавров за глазами находилась только небольшая часть мозга, а основные запасы нейронов скапливались в районе крестца. Можно сказать, динозавры думали задницей в прямом смысле этого слова. У Homo sapiens… Слыхали про такого зверя? Так вот у него часть мозга, этакая нейронная прослойка, имеется на животе. Поэтому некоторые люди думают брюхом. Это если головой плохо получается. У шивад основные мыслительные процессы происходят в спинном мозге, головой они в основном едят и смотрят. А у терориусов, это с планеты Викара, мозги равномерно размазаны по спине, под костяным панцирем. И имеют они по три хватательных зубастых хобота. Причем в случае отрубания хоботы отрастают снова.
– Хорошо, что мы сели не на Викару, сэр, – Вайт присел и вытер тесак о траву.
– Хорошо, – согласился Атлантида. – Будьте любезны, сэр, вырежьте из ляжки этого несчастного кусок мяса для анализа.
– Вы хотите сказать, мы будем есть это… существо?
– А кого вы предлагаете?
– Как-то не знаю… Мы только что сражались… И вдруг так, вульгарно – в суп?
– Можно в духовку, сэр, – пожал плечами археолог. – Но вначале необходим анализ.
– То есть вот так взять, и вырезать? Из существа, которое только что дышало, бегало, дралось, было живым?
– Послушайте, сэр Теплер, – покачал головой Атлантида, – вы что, никогда не ели бифштексов? Или это не вы так любите «красных ласточек? Может быть, вы считаете, что мясо для них вырастает на яблонях? Или вы думаете, что не участвуя в забое скота лично, вы стали вегетарианцем? Короче: хотите есть, отрежьте мясо.
– Ладно, сэр, – миллионер снова взялся за только что тщательно протертый тесак. – Сейчас принесу.
«Не ядовит»
«Содержание усвояемых аминокислот – 92%»
«Минералогический состав от нормы – 47%»
«Регенерации подлежит», – решил анализатор камбуза.
– Отлично, сэр! – искренне обрадовался Атлантида. – Эту ящерицу можно преспокойно жарить и есть! Ну, сейчас мы соорудим роскошную отбивную.
Напарники выпрыгнули из катера, бодрым шагом направились в зарослям и… обнаружили вместо только что добытой дичи чистенько обглоданный скелет.
– Пожалуй, – пробормотал Рассольников, крепко сжимая трость и опасливо косясь направо и налево, – пожалуй, мне здесь нравится все больше и больше.
Над зарослями начали ощутимо сгущаться сумерки, и путешественники предпочли отступить на корабль.
– Сунгари, какова длительность суток на планете? – поинтересовался Атлантида, задраивая входной люк.
– Двадцать один час пятьдесят три минуты.
– Плохо, – покачал головой археолог. – К увеличению суток привыкнуть легче. Как на Ершбике, например. Ну что, сэр Теплер, будем укладываться спать?
– Спасибо, сэр, – покачал головой Вайт. – Мне нужно составить заявку на основание колонии.
Похоже, миллионер не собирался отступать – он имел твердое намерение измором выдавить из Рассольникова необходимые на оплату спасения двести тысяч оболов. Впрочем, Атлантида тоже не испытывал желания платить за все из своего кармана. Он приготовился терпеть да самого последнего упора.
– Может, вам помочь, сэр? – дружелюбно предложил Платон. – Мне ночью все равно делать нечего.
– Да нет ничего сложного в этой заявке, – усмехнулся в ответ толстяк. – Насколько я помню, колонией признается любое поселение на планете, приобретшее черты организованного общества. То есть, если бы мы просто потерпели крушение, будь нас хоть миллион, давились подножной травой и кочевали из края в край, чтобы от тоски не вцепиться друг другу в горло, то колонией нас никто бы не признал. А поскольку мы организовались в простую и понятную конституционную монархию, стало быть общество достигло в своем развитии необходимого уровня и может считаться равноправной колонией землян. Я сейчас просто сверюсь по Кодексу, набросаю заявку и тут же ее отошлю.
– Понятно, Ваше Величество, – кивнул Рассольников. – Тогда не стану вам мешать. Спокойной ночи.
– Вставайте, сэр, вставайте! – тон миллионера был возбужденно-радостным.
– Что случилось? – с трудом разлепил веки Рассольников.
– Я был в рубке, сэр. Там, на экране, видно мясо. Идемте скорее!
Спросонок ничего не успевший понять Атлантида натянул брюки, набросил пиджак и следом за толстяком пошел к входному люку. Поднял тяжелые рычаги, толкнул тяжелую створку и зажмурился от ударившего по глазам яркого солнца.
– Вот там, правее…
Оказывается, «мясом» Вайт назвал ящера размером с овцу. Дичь сидела на высоком и пушистом, как беличий хвост, хвоще, время от времени щелкала крокодильей пастью, усеянной мелкими зубчиками и раскрывала широкие, покрытые короткой шерстью крылья, которые археолог поначалу принял за кожаный плащ. Сообразив, что перед ним не забравшийся на дерево абориген, Атлантида спрыгнул на песок и оглянулся на напарника:
– Ну и что вы хотите, сэр?
– Сбейте его чем-нибудь, сэр Платон! Ведь улетит! Столько мяса улетит! Нам на неделю хватит, – миллионер спрыгнул рядом. – Ну же, действуйте!
– Чем я его собью? – пожал плечами Рассольников. – Бластеров у нас на борту нет, разрядников тоже. Излучатели в первую комплектацию тоже не входят. Вы из лука стрелять умеете?
– Умею.
– Это плохо…
– Почему?
– Потому, что лука у нас тоже нет, но если бы вы не умели из него стрелять, было бы не так обидно…
– Да мне не до шуток, сэр Платон, – злобно зашипел толстяк. – Я есть хочу. Его нужно как-то подбить.
– Ну… – Рассольников покрутил в руках трость, оглядывая напарника с ног до головы. – Ага… А пращой вы никогда не пользовались?
– Нет, – замотал головой Вайт. – А что это такое?
– Фу, сэр! – поморщился Платон. – Вы же коллекционер холодного оружия, и просто обязаны знать! Брался ремень, в его изгиб закладывался камень, после чего раскручивался и метался в цель. Хороший выстрел из пращи в щепки разносил щит или пробивал легкий доспех.
– Я коллекционирую холодное оружие, а не огнестрельное, – огрызнулся толстяк. – При чем здесь праща?
– Как это причем, сэр? Вы ведь хотите подстрелить птичку?
С этими словами Атлантида расстегнул пиджак, снял ремень, сложил его вдвое. Прошелся по пляжу и, выбрав голыш примерно килограммового веса, заложил снаряд на изгиб.
– Сейчас попробуем теорию в деле, – археолог в несколько оборотов раскрутил ремень и отпустил его конец.
Сорвавшийся с крепления полилингвист просвистел в воздухе и с хрустом пробил толстый ствол хвоща в полуметре под ящером. Голыш тоже попал в ствол, но значительно ниже.
– От… Орфография с крылышками, – в сердцах выругался Платон.
Ящер распахнул розовую изнутри пасть и прохрипел нечто издевательски-одобрительное.
– Ну-ка, дайте я, – отодвинул Рассольникова в сторону Вайт, снял ремень, аккуратно переложив мультипереводчика в карман, выбрал овальный камешек и раскрутил пращу. – Есть!
Как бы не так! Камень взмыл вертикально вверх, и археолог, решив не рисковать головой, шмыгнул в люк. Мысленно сосчитав до двадцати, он высунулся обратно: миллионер, целый и невредимый, уже раскручивал очередной булыжник. Новый снаряд полетел почти в нужном направлении, хотя и слишком высоко. Атлантида выбрался на песок, встал рядом и тоже изготовился к стрельбе.
Камни с устрашающим свистом пролетали справа и слева от ящера, у него над головой, сносили листья окружающих папоротников и перерубали их стволы – однако дичь оставалась не только нетронутой, но и непуганой. В конце концов местной пичуге надоело ждать, пока ее превратят в отбивную. Она расправила крылья, спрыгнула вниз, стремительно разогналась и заскользила над самой водой, опустив нижнюю челюсть ниже поверхности. Спустя несколько секунд в пасти забилось длинное гибкое существо, похожее на змею, и ящер, величественно взмахивая мохнатыми опахалами, скрылся над кронами.
– Ну что ж, зато хорошо размялись, – подвел итог Атлантида. – Идемте завтракать, сэр.
– Опять этим студнем? Ни за что! Пока не добудем нормального мяса, я вообще есть не стану!
Рассольников решил, что принципиальная позиция напарника достойна уважения, и спорить не стал. Правда, пытаясь понять, откуда взялась такая стойкость к бескормице, археолог открыл на камбузе холодильник, заглянул внутрь и понимающе кивнул: просроченные консервы исчезли. Сам Атлантида не то, чтобы исповедывал полный аскетизм, но при необходимости мог не обращать внимания на качество еды, если того требовали обстоятельства. Ему не раз приходилось подолгу сидеть на одном питательном желе, если график раскопок не вписывался в отведенное время и обычные припасы заканчивались. Организм, кстати, воспринимал «столярный клей» с полной благосклонностью, и пара дней подобной диеты полностью восстанавливала работоспособность пищеварительной системы после того, как человек из любопытства или по дурости объедался какой-нибудь дрянью.
После завтрака археолог забрался в рубку и принялся внимательно изучать экраны внешнего обзора. Оптическая система внешнего наблюдения позволяла давать увеличение в тысячи раз, и это очень могло пригодиться, заметь он вдалеке какое-нибудь движение.
На счет загадки исчезновения динозавров Рассольников говорил не просто так – это действительно являлось одним из самых таинственных секретов земного прошлого. Хотя ответ на подобный вопрос и не принес бы ему ощутимых финансовых выгод, тем не менее Платон, как истинный историк, был готов потрудиться и просто ради того, чтобы обессмертить свое имя.
Навестивший их утром летающий ящер на глазок имел вес около сотни килограмм и размах крыльев пять-шесть метров. То есть, имел размеры вдвое больше земного кондора. По меркам эпохи динозавров – воробей-недоросток. Вот попадись на глаза летающий ящер хотя бы с лошадь – вот тогда бы можно уверено встать на сторону физиков и сказать: да, физические законы с течением времени не меняются. Меняется способность живых существ им противостоять. А еще лучше – разглядеть водопой каких-нибудь тиранозавров или брахиозавров[18].
К сожалению, великолепная обзорная система катера особой пользы не приносила. Не порхали в голубых небесах ни огромные птерадоны, ни мелкие стрижи, ни птеродактили, ни равноценные им вороны. Даже стрекоз, и тех не было. И не вздымались на гибких шеях над вершинами хвощей маленькие головы зауроподов[19]. Разве только мелькали под поверхностью реки некие темные тени. Но пойди, угадай – то ли это стая мелких темноспинных карасей, то ли одинокий ихтиозавр[20] размером с баскетбольную площадку. Эх, будь у него хотя бы простенький геологический анализатор…
Между тем, отсутствие крупных животных само по себе еще ничего не доказывало. Помимо наличия или нет крупных зверей следовало убедиться в отсутствии разумных существ. Например, провести хотя бы предварительные раскопки удобных для обитания первобытных племен мест: обширные поляны по берегам рек, крупные пещеры, некрупные острова. При отсутствии необходимой аппаратуры – работы и вправду на несколько лет. Может, подняться на катере немного вверх по реке, к горам?
Тут Рассольников вспомнил, что в его распоряжении нет даже элементарной лопаты и громко выругался.
На бортовом экране Теплер Вайт, высунув от старания язык, тренировался в метании камней по выпирающему из отмели валуну.
– А что? – подумал Платон. – В качестве предварительного исследования вполне подойдет и обычная охотничья экспедиция. Проведу систематизацию местной фауны по максимальным и минимальным размерам.
Он снял ремень, осмотрел пряжку. Не мешало бы сделать петлю, чтобы накинуть на руку – тогда не придется волноваться, что «оружие» улетит вместе со снарядом. Вот только из чего? Ох уж эта первая комплектация…
– Как успехи, сэр Теплер? – поинтересовался Атлантида, выпрыгивая на песок.
– Заявка на основание колонии ушла вчера вечером, – оглянулся на него миллионер.
– Я про стрельбу спрашиваю.
– Все отлично! Попадаю с такой силой, что только искры летят. Вот, смотрите… – толстяк раскрутил ремень, отпустил конец и круглый гладкий булыжник, описав высокую дугу, с хрустом ушел в зеленые заросли. Издалека донеслось возмущенное карканье.
– Еда, – встрепенулся миллионер и вопросительно оглянулся на археолога.
– Пошли, – кивнул Рассольников, быстро подпоясываясь ремнем и перехватывая в руку трость.
Вайт рассовал по карманам несколько тяжелых гладышей, вытащил тесак и двинулся вперед первым.
После раскаленной солнцем отмели в густых зеленых зарослях показалось душно и прохладно. Ноги тонули в высоком, по колено, кудрявом мху, по головам скользили длинные и тонкие листья хвощей. От резных листьев папоротника разбегались причудливые тени.
– Кажется, сюда полетел, – пробормотал толстяк, деловито прорубая дорогу сквозь похожую на камыши траву. Внезапно один из подрубленных стеблей обиженно вякнул, наклонился и стремительно помчался прочь, прорезая дорогу узким вытянутым телом. – Стой!!!
Куда там, стой! Неведомый зверь мчался сквозь заросли с такой скоростью, с какой человек даже по гаревой дорожке разогнаться не способен.
– Ушел, сэр? – оглянулся за поддержкой Вайт.
– Кто же знал, что оно живое, – развел руками Атлантида, затем активировал браслет и быстро набрал предварительную информацию:
«Первое встреченное животное: двуногий ящер без передних конечностей. Примерный размер – выше человека, вес порядка двухсот килограмм.
Второе: летающий ящер. Примерный вес – сто-сто пятьдесят килограмм. Размах крыльев – порядка шести метров.
Третье: похожее на выпь бескрылое животное. Рост – с человека. Вес – килограмм пятьдесят.
Четвертое:»
Рассольников наклонился, несколькими ударами альпенштока разрыхлил землю. Вскоре стали видны несколько жирных червяков, торопливо расползающихся по норам.
– Что там такое, сэр Платон?
– Дождевые черви, сэр. Мясо, между прочим. Чистый протеин. Не желаете?
Миллионера передернуло.
– Понятно, – и Атлантида закончил свою первую запись:
«Четвертое: дождевые черви имеют обычные размеры.»
Начало изучению планеты Глушь положено. Теперь не мешало бы осмотреть горный массив на предмет наличия там пещер и их возможных обитателей.
– Вы знаете, сэр Теплер, – отключил браслет Платон, – мне кажется, ваша дальнобойная праща в здешних джунглях мало эффективна. Слишком мала видимость. А бегают ящеры куда быстрее нас. Предлагаю подняться выше по течению, к горам. Там преимущество будет на нашей стороне.