— Это незаконно! — первым возмутился Стас Елагин. Было заметно, что он волнуется и нервничает.
— Он у меня разрешения спросил, — простонала Марина. — Я и разрешила! Я этот справочник никогда в глаза не видела! Чего мне было опасаться?
— Откуда же он взялся? — гнул свое Стас. — Книги сами в дом не приходят, Маришенька.
Поскольку никто не собирался отвечать, Арсений подал голос:
— Во-первых, его мог принести Андрей Иванович. Во-вторых, если я не ошибаюсь, замок на входной двери квартиры недавно был взломан? И вы сказали, что ничего из дому не пропало, верно? Так, может быть, что-то, наоборот, появилось, а?
— Кто-то принес сюда этот самый справочник и спрятал среди других книг?
— Убийца, — будничным тоном ответил Кудесников. — Кто же еще? Если бы милиция не нашла справочник случайно, следователь наверняка получил бы анонимный звонок или записку. Выходит, все это было спланировано заранее. Вашего мужа действительно убили.
— Арсений, и что же мне теперь делать? — спросила Марина испуганным тоном.
Неожиданно из угла комнаты раздался голос забытого Белкина.
— М-мы най-най-найдем уб-убийцу! — заявил он, вскочив на ноги.
От его пафоса у Кудесникова свело скулы. Он хотел припечатать напарничка вопросом: «А где ты был, когда убивали Папаскина? Пончики жрал? Должен был глаз с него не спускать!» Однако увидел, с какой надеждой поглядела на Белкина Марина, и сдержал свой порыв.
— Вот с чего мы начнем, — сказал он вместо этого. — Дадим от имени вдовы объявление в газетах следующего содержания: «Такого-то числа в такое-то время на такой-то станции метро мужчина почувствовал себя плохо. Вызванные врачи отвезли его в больницу. Свидетелей данного происшествия просьба связаться с Мариной Папаскиной. Телефон прилагается. За полезные сведения вознаграждение гарантируется».
Что в имени тебе моем? Безумства храбрых. Дела пахнут керосином
— Значит, ты его просто потерял из виду? — в десятый раз спрашивал Кудесников, посыпая омлет луком.
— Д-да, — подтвердил Белкин, следя за его действиями примерно как Мерседес, сильно оживлявшийся в те минуты, когда мыли его миску, чтобы наложить в нее очередную порцию еды.
Вообще-то Белкин сразу предложил свою помощь на кухне, заверив хозяина, что готовит отменно, но тот ему не поверил и лично взбил в миске яйца с молоком.
— То есть ты думал, что Папаскин в офисе, и поэтому все утро болтался поблизости? И в час дня тоже? А он в это время уже ехал в метро на роковую встречу.
— Д-да, — снова подтвердил тот и, схватив вилку, взял ее наизготовку.
Он все время хотел есть, и в этом они с котом были очень схожи. Правда, кот жил здесь на полном пансионе, а Белкин обещал покупать продукты. Если ему на время расследования позволят остаться здесь. Кудесников еще не решил, позволит или не позволит. Но еще на одну ночевку дал «добро».
— Слушай, а ты был женат? — набрался наглости и спросил он.
— Н-нет, — быстро ответил Белкин, принимаясь за еду.
От омлета шел душистый пар, и прежде чем положить кусок в рот, он накалывал его на вилку и вдумчиво обнюхивал.
— Ну, а девушка у тебя хотя бы была когда-нибудь?
— Д-да.
— А как ее звали?
— Ан-Ан-Ан… — Он попытался еще раз, но у него ничего не вышло.
— Андромаха? — предположил Арсений.
— Т-тося, — решил укоротить имя возлюбленной Белкин. — Он-на сбеж-сбеж-сбеж… Сбежала с пар-пар-пар…
— С парикмахером? — снова встрял Кудесников, которому даже нравилась эта игра в угадайку. — С пародистом? Нет? С кем же, черт возьми… С парковщиком? С партизанами?!
— С пар-парнем из ее группы в ин-ин-институте, — отмел его догадку Белкин.
— Круто. Значит, Тося. Ну да. Антонина — это Тося. Конечно.
Кудесников проснулся среди ночи в холодном поту. Протянул руку и хлопнул по клавише выключателя. Вспыхнул свет. Тогда он свесил ноги с кровати и схватил себя за волосы.
— Белкин! — громко позвал он.
Белкин, который спал все на том же диванчике, немедленно принял вертикальное положение. Двумя руками он держался за край одеяла. Всклокоченный, он всегда делался похожим на сову. Вероятно, у него была такая совиная стрижка, которая разлохмачивалась совершенно определенным образом.
— Ч-чего? — испуганно спросил он, хлопая ресницами.
— Белкин, я дурак! — воскликнул Арсений, который обзывал себя при людях только в самых крайних случаях. — Твоя невеста Тося на самом деле Антонина, верно? А жена Стручкова Анастасия вполне может быть… Асей! Мы должны срочно это проверить. Срочно! Конечно, я могу ошибаться, но нюх подсказывает мне, что это не так. Завтра с утра ты отправишься в ту компанию, где работал Стручков…
— К-кто это? — удивленно спросил Белкин, пошевелив пальцами на ногах. Пальцы были короткие и кривые. Все у этого типа было каким-то не таким, как положено.
— Черт, я же тебе рассказывал! У меня есть еще одна клиентка, Рита. Возле ее дома на столбе повесили мужчину по фамилии Стручков. И все бы вроде ничего, но жена этого Стручкова исчезла. Говорят, ее и милиция не может найти. Так вот, зовут эту даму Анастасия. По слухам, она — красавица. А еще у нас есть снимки той самой красавицы-блондинки, которая вела какие-то дела вместе с Папаскиным. Ты фотографировал ее на презентации альбома Ариадны «Нить».
— Н-ну?
— Эту женщину зовут как? Ася. Может, это одна и та же женщина?
— П-почему? — продолжал допытываться Белкин.
Кудесников взъерошил волосы и махнул рукой:
— А черт его знает. Интуиция. Я завтра позвоню Петренко, начальнику той фирмы, где работал Стручков, и скажу, что приедет мой помощник. То есть ты. Я бы и сам поехал, но, понимаешь, у меня с утра мероприятие.
Итак, утром Белкин один отправился на задание — в компанию, где работал Стручков. Фотографии Папаскина и прелестной блондинки он взял с собой. Кудесников в самом деле предупредил директора по телефону, что приедет некий человек и покажет ему фотографии. Директор должен всего лишь опознать на них женщину. Или не опознать — как получится.
Директор взволновался. Он был уверен, что Кудесников причастен к официальному расследованию, а всякое внимание со стороны властных структур напугает кого угодно. Поэтому он ждал помощника с нетерпением и тревогой. Он даже отложил совещание. Белкин явился довольно быстро, пожал Петренко руку и, сопя, веером разложил перед ним снимки.
— Уз-уз-узнаете кого-ниб-нибудь? — спросил он, перетаптываясь от нетерпения.
Петренко лег грудью на стол и уставился на фотографии. Потом быстро перебрал их одну за другой и ткнул сильным пальцем в прелестную блондинку, сопровождавшую Папаскина на вечеринке.
— Это она.
— К-кто? — уточнил Белкин, глядя не то на Петренко, не то в окно.
— Анастасия Андреевна. Жена Гены. Ну, Геннадия Стручкова. Я про нее вашему товарищу рассказывал. Говорят, ее найти не могут, это правда?
— П-правда, — на всякий случай согласился Белкин, который очень не хотел ляпнуть что-нибудь не то и испортить Кудесникову игру.
Он собрал фотографии, скупо поблагодарил Петренко и двинулся к выходу. Покинув прохладный кабинет, где работал кондиционер, и попав в душный коридор, он мгновенно облился потом и встряхнул на себе рубашку, чтобы впустить под нее немного воздуха. Это не помогло, и тогда Белкин принялся расстегивать пуговицы, потому что жару он не любил и ненавидел ходить в потной одежде.
Именно в этот самый момент в коридоре появилась женщина. Высокая и стройная, она шла навстречу Белкину изящной походкой. Лицо ее скрывали солнечные очки, а волосы были повязаны желтой косынкой.
Белкин во второй раз облился потом. К женщинам он относился уважительно, и показывать незнакомкам свое голое брюхо считал некрасивым. Он начал судорожно приводить одежду в порядок, но, разумеется, не преуспел и боком проскользнул мимо незнакомки к выходу. На него повеяло ароматом розовых лепестков — нежным и сладостным. И как это представительницы прекрасного пола ухитряются не потеть в такую погоду?
Выкатившись за ворота компании, Белкин продолжал ругать себя за то, что поддался порыву и обнажил живот в столь официальном месте. Увлекшись, он начал разговаривать сам с собой и размахивать руками, пытаясь найти аргументы, извиняющие его недостойное поведение. Через некоторое время краем глаза он заметил какое-то движение слева. Повернул голову и обмер. Рядом с ним по шоссе медленно ехала милицейская машина.
Из окна на Белкина угрюмо смотрел страж порядка, занимавший пассажирское сиденье. Как только Белкин обратил на него внимание, машина немедленно остановилась и милиционер выбрался наружу. Попросил предъявить документы. Несчастному пришлось долго объяснять, что он в полном порядке, а его бурная жестикуляция — всего лишь реакция на кое-какие важные события.
На звонки по мобильному телефону Белкин, по понятным причинам, некоторое время не отвечал. Кудесников, который ехал на задание, долго чертыхался, а потом перезвонил Петренко.
— Да, на фотографиях, безусловно, Анастасия Стручкова, — подтвердил директор. — Кстати, она появилась в офисе, как раз когда ваш человек уходил. Нет, он ее не задержал. Даже не знаю почему. Наверное, не узнал. Она в солнечных очках была. Чего она хотела? Не представляю себе… Я сразу заявил, что ее милиция ищет в связи, значит, с насильственной смертью супруга, а она, значит, подхватилась и сразу ушла. Сказала, что обстоятельства изменились и она мне, значит, потом позвонит. Не мог же я силой ее держать?
«Ну, я разберусь с ним вечером», — подумал Кудесников и тут же поймал себя на мысли, что испытывать к Белкину негативные чувства очень сложно. Несмотря на всю дурость напарника, он ему совершенно точно нравился. Кроме того, от Белкина была ощутимая польза — он покупал в дом продукты и, когда ему позволяли, с удовольствием готовил сложные блюда. Обязательно с соусом. Учуяв этот соус, Мерседес несся на кухню со всех лап. Чаще всего, несмотря на диету, ему давали вылизать тарелки.
Кудесников блефует. Загадки экспериментальной клиники. В деле появляются иностранцы
С Петренко Кудесников разговаривал на ходу, хотя редко позволял себе звонки по мобильнику за рулем. Дуракам, говорил он, жизнь дается один раз. Он ехал знакомиться с руководителем клиники «Свет в конце тоннеля», в которой раньше работала Рита. Хронологически период расцвета и неожиданный крах этой самой клиники совпали с появлением неприятностей, которые, если верить клиентке, продолжаются до сих пор. То есть напрямую эти события могут быть и не связаны. Впрочем, заняться клиникой все равно стоит. Это прошлое Риты, и там может быть скрыто множество всяких тайн.
Предварительный список сотрудников был составлен с помощью клиентки, которая продиктовала не только имена, фамилии, телефоны, но даже и домашние адреса. А первым в списке значился бывший директор клиники — Блинников Олег Николаевич.
Теперь, когда неожиданная догадка Кудесникова подтвердилась, стало ясно, что он чего-то не учел и не понял. Он следил за Папаскиным, рассчитывая уличить его в супружеской измене. При этом знать не знал, что Папаскин водит дружбу с красивой блондинкой по фамилии Стручкова. Он ни разу ее не видел, ничего о ней не слышал и никак не мог вспугнуть.
Отдельно от дела о супружеской измене он взялся помогать Рите Романченко, женщине, которая оказалась материной соседкой по даче. На столбе возле Ритиного дома преступники повесили мужчину. Выяснилось, что это муж таинственной Стручковой, Геннадий. Возникал вопрос: зачем Стручков ехал к Рите Романченко? Рита никогда его в глаза не видела и фамилии его не слышала.
Кудесников в принципе допускал, что произошла какая-то путаница и Стручков направлялся вовсе не к Рите, а к нему самому. Но откуда, в таком случае, этот тип знал, что Кудесников находится в загородном доме собственной мамочки в деревне Сосны? Откуда он вообще узнал про Кудесникова? Пока что загадка была неразрешимой. Выходило одно — оба дела как-то загадочно между собой связаны, и расследовать их нужно параллельно, другого выбора нет. Кроме того, ни то ни другое не терпит отлагательства. Марину Папаскину подозревают в убийстве мужа, а за Ритой Романченко кто-то охотится. Кроме того, Кудесников ни на секунду не забывал, что в Египте за ним самим велось наблюдение. Кто-то очень хотел удержать его за пределами родины, чтобы он не вернулся обратно и не сделал… что? Ответа до сих пор не было.
Олег Николаевич Блинников никак не соответствовал своей фамилии — не был ни круглым, ни рыхлым, ни масленым, ни даже горелым. Длинный, сухощавый, седой, бледный мужчина лет шестидесяти встал из-за столика и протянул Арсению руку. Одет Блинников был дорого, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза.
Встречу он назначил Кудесникову в модном ресторане на бульварах. Там, рядом, у него было какое-то дело, ближе к вечеру он надолго улетал в Швецию, поэтому все, что он предложил Арсению, — час на обед и разговоры. Блинников без интереса повертел визитку Кудесникова, на которой скромно значились лишь фамилия, имя и отчество, и спросил:
— Так о чем вы хотели со мной переговорить? Легенду Арсений разработал еще вчера вечером, поэтому уверенно приступил к делу:
— Простите, я не силен в медицинской иерархии. Как мне лучше обращаться к вам — доктор, профессор…
— Обращайтесь ко мне по имени и отчеству, — перебил его Блинников. — Так в чем дело? Вы по телефону намекали на какое-то серьезное предложение. Я слушаю.
— Видите ли, Олег Николаевич, — ничуть не смутившись суровостью собеседника, продолжил Кудесников. — Миссия моя, если можно так выразиться, двоякая. Началось все с проблем личного характера — общее недомогание, головокружение, подавленное настроение. Потом стало хуже — какие-то боли в позвоночнике, головные боли, бессонница. Работать почти не мог. И главное — всех врачей, самых дорогих обошел, а результатов нет. Да, совсем забыл вам сказать — я большей частью в Америке работаю, немного — в Западной Европе. Так что лечили меня хорошие специалисты и за большие деньги. Не вылечили, только хуже стало. Устал я от традиционных методов лечения, думал уже к экстрасенсам обращаться, целителям каким-нибудь из джунглей. Но в Штатах, сами знаете, какое отношение ко всему этому. И тут один американец — мы периодически сталкивались на вечеринках у общих знакомых — посоветовал: поезжайте к себе в Россию, обратитесь в клинику доктора Блинникова. Там людей ставят на ноги быстро, практически вне зависимости от диагноза. Он мне сказал, что дважды проходил курс лечения у вас. Результаты, говорит, самые отрадные. Было это где-то с год назад. Но выбраться на родину я смог только сейчас. Приехал — а клиника, оказывается, закрыта. Хорошо, у меня ваш мобильный был.
— А как зовут вашего американского знакомого? Не помните?
— Почему не помню, — изобразил недоумение, граничащее с обидой, Кудесников, — мы не были близкими друзьями, но встречались нередко. Говард Хейли, известный в прошлом финансист.
Вся эта история а-ля Штирлиц была придумана Кудесниковым, чтобы его появление выглядело правдоподобным. Прийти к Блинникову в качестве частного детектива — значило сразу обречь все дело на провал. По его просьбе Рита долго вспоминала, кто из их зарубежных клиентов более всего подходил на роль рекомендателя. Условий для утверждения на эту почетную роль было два. Первое — человек должен быть мертв. Второе — мертв не более года. В итоге подходящая кандидатура была найдена.
— Да, — задумчиво глядя на Арсения, промолвил Блинников. — Лечился у нас такой пациент.
Было не совсем понятно — то ли он не знал о смерти Хейли, то ли плохо помнил его, ведь счет клиентов шел на сотни, если не на тысячи. Или же доктор давал возможность Кудесникову до конца проявить свою информированность.
— Не знаю, в курсе ли вы, — сделав скорбное лицо, вновь заговорил Кудесников, — но Говард, к сожалению, умер. Он был старый, но еще полный энергии человек. Он очень хотел снова приехать к вам, но — увы. Впрочем, он искренне полагал, что вы ему подарили не один год жизни.
— Да, да. Я в курсе. — Похоже, Блинников не собирался разводить тут сантименты и горевать о безвременной кончине человека, который, кстати, наверняка принес клинике кучу денег. Однако Арсению это признание было весьма полезно — именно в это время вокруг клиники полыхает скандал, ее уже практически закрыли, а руководитель, оказывается, держит руку на пульсе — контролирует контингент.
Между тем обед шел своим чередом. К тому моменту, когда Арсений приступил ко второй части своей произвольной программы, Блинников заканчивал расправу над куском какого-то экзотического мяса.
— Так вот, — возвращаясь от безвременно ушедших к делам пока еще живущих, продолжил Кудесников, — я хотел выяснить, сможете ли вы, Олег Николаевич, устроить мне консультацию и лечение. Я знаю о том скандале, после которого вас лишили лицензии, обо всех ваших проблемах…
— Обо всех проблемах вы вряд ли можете знать, — усмехнулся Блинников. — Хотя… Вы, собственно, чем занимаетесь? Если не секрет.
— А вы знаете, секрет. — Арсений нагло взглянул на Олега Николаевича. Ему надоел этот высокомерный болван, делавший на доверчивости и страхе людей реальные деньги методами, мягко говоря, не вполне понятными и проверенными. Да еще замешанный в отвратительную криминальную историю. И он решил сменить тактику.
Блинников оторвался от тарелки и поднял глаза на Кудесникова.
— Вы ешьте, Олег Николаевич, а то на самолет опоздаете, — продолжал развивать наступление Арсений. — А я пока продолжу. Так вот, если вы мне поможете, то я, вполне возможно, помогу вам. В этом и состоит вторая часть моей миссии. Итак, у вас проблемы. И я подумал — такое хорошее дело гибнет. Ведь и персонал ваш уникальный разбежался, и клиентов уже конкуренты переманили. Так?