— Ты мне в другом поможешь. Это я уж как-нибудь сама. Все, серьги остались.
* * *Кудесников не остался на ночь — хотелось как следует выспаться, да и голодного Мерседеса было жалко. Спал он крепко, но под утро неожиданно проснулся. Проснулся с чувством смутного беспокойства, того самого, которое он испытал вчера, глядя на Дашкины фокусы с украшениями. Вот ведь проклятая натура: пока не разберется даже с малейшим сомнением — не успокоится. Единственное, в чем Арсений был абсолютно убежден — это не связано с его любовными приключениями.
Необходимо было сосредоточиться на главном. Главным был долгий-долгий процесс освобождения Дашки от ее многочисленных побрякушек. Ну и что? Он наблюдал эту сцену много раз. Она ему нравилась, но никогда не вызвала подобных странных эмоций.
Нет, где-то, причем совсем недавно, он был свидетелем неких событий, о которых ему напомнила Дашка. Причем событий важных.
Арсений еще раз попробовал вспомнить последовательность своих ощущений. Первый раз что-то туманное проскользнуло в начале их пикировки относительно украшений. Потом Дашка что-то сказала про драгоценности. Мол, все, что она надевает на себя, — ерунда, вот если бы она была женой олигарха, у нее были бы бриллианты и изумруды…
И вдруг Кудесников понял, что именно его беспокоило. Догадка была слишком смелой, но если он прав…
Отработать фантастическим образом возникшую версию предстояло незамедлительно. Потому что если Арсений прав, то жизнь по крайней мере одного человека находится в смертельной опасности.
Коварные планы Кудесникова. Соучастники. Приманка для волчьего капкана
Кудесников позвонил Рите и сказал, что скоро приедет.
— Вы быстро добрались, — констатировала она, когда Арсений появился на пороге.
— Дело появилось срочное. Давайте присядем — разговор будет долгим и интересным. Тут у меня возникли неожиданные вопросы, и я хотел бы с вашей помощью разобраться. Только, пожалуйста, не удивляйтесь, постарайтесь отнестись к этому очень серьезно.
— Спрашивайте, конечно, — с готовностью откликнулась Рита.
Кудесников сконцентрировался, как перед решающим броском, и задал первый вопрос:
— Рита, ваш пациент, Лев Дугинец, он всегда перед сеансом так долго раздевается? Помните, когда он приехал к вам сюда в первый раз, он все снимал и снимал с себя какие-то побрякушки. Помните?
Рита улыбнулась.
— Даже вы обратили внимание. Действительно, подготовка к каждому сеансу у него очень долгая. А почему вас это заинтересовало?
— Не это, другое. Вы продолжайте.
— Что тут продолжать? Долго раздевается, потом так же долго одевается. Пока снимет все свои украшения, пока бережно их разложит… Такая вот особенность — любит украшать себя, ходит, как новогодняя елка. Только вы не правы — носит он отнюдь не побрякушки. У него очень ценные вещи. Крест весь в камешках, очень красивый, браслеты.
— Откуда вы знаете, что вещи ценные? Вы с ним обсуждали это?
— Нет, конечно. Он сам пару раз похвастался, не удержался.
— Расскажите подробнее, Рита, это важно.
— Я уже и не помню подробностей. Как-то раз Лев Борисович стал снимать галстук, и у него не отшпиливалась заколка или зажим — не знаю, как эта штука называется. Я предложила ему помочь, а то он даже занервничал, хотя нервничать ему нельзя, у него может случиться криз. Короче говоря, я тоже не с первого раза отцепила — очень своеобразная, несовременная вещь. Но видно, что дорогая, камнями украшена. Я что-то и сказала в этом роде, а он так счастливо засмеялся, как ребенок, честное слово, и говорит: «Я бы современную и покупать не стал, а за эту прелесть и трехсот тысяч было не жалко».
— Триста тысяч чего? — не удержался от дурацкого вопроса Арсений.
— Я не спросила. Он же за границей живет, вряд ли суммы в рублях измеряет.
— Но если он ее здесь покупал, тогда, может, и в рублях, — задумчиво пробормотал Кудесников. — Впрочем, для галстучной заколки это все равно многовато. Да, вы говорили, что еще был случай.
— Да, это было интересней. С кольцами, точнее, с перстнями. У него же на каждом пальце перстень, даже на большом пальце правой руки. Все с крупными камнями, массивные и старинные на вид. А один очень изящный, необыкновенной красоты. Лев Борисович тогда сказал, что это королевский перстень, он на международном аукционе его купил. Он спросил меня — вы когда-нибудь держали в руках миллион долларов? Я даже рассмеялась, а он предложил: «Подержите». И протянул мне перстень.
— Когда примерно это было?
— С год назад примерно. Лев Борисович — человек экстравагантный. У него ведь и часов двое — одни на руке, а вторые — на цепочке, в специальном кармашке носит.
— Золотые?
— Те, что на руке, — определенно. А другие — белого цвета, и цепочка белая. Может быть, платина? Я плохо в этом разбираюсь. Просто понимаю, что Дугинец носит только очень дорогие вещи.
— В клинике знали об этом?
— Не думаю, он ведь только со мной общался.
— С директором, администратором?
— С Татьяной — только относительно графика посещений, а с Блинниковым — не знаю, наверное. Родственники его, может быть, и знали, а так — кто еще? Он ведь только с ними здесь и общался. И со мной.
— Рита, ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос. Почему Дугинец вас то волшебницей, то спасительницей называет?
— Понимаете, действительно считает, что без моих сеансов ему не обойтись. Возраст, обострившиеся болезни, бизнес, который отнимает здоровье. Но главное — нервные перегрузки. В свое время лечащие врачи, а это были американские светила, объяснили ему, что любой серьезный стресс может закончиться летальным исходом. Однако традиционными методами стрессы снять невозможно, это все признают. Лекарств Лев Борисович старается избегать, вот и попал к нам, в поисках средств нетрадиционных, но эффективных. Не знаю, но после моих сеансов ему действительно стало лучше. И теперь он уверовал в то, что лишь я поддерживаю его жизнь. Он даже предлагал мне переехать в Австралию, чтобы я, если что, всегда была рядом.
— В смысле выйти за него замуж?
— Нет, что вы. В медицинском смысле. Ему ведь тоже перелеты тяжело даются. Да и с родственниками своими, как я понимаю, он не очень хочет видеться. Но я отказалась, хотя условия были замечательные.
— Почему отказались?
— У меня родители здесь, они уже старенькие. Да и вообще не представляю я жизнь в стране, где все чужое. В общем, не захотела.
— Блинников знал об этом? Или еще кто-то?
— Нет, конечно.
Кудесников понял, что ничего интересного Рита больше не расскажет. Однако и того, что он услышал, вполне хватало. Дугинец — ходячая ювелирная лавка, полная антикварных украшений сумасшедшей стоимости.
Но что из этого следует? Дугинец в России ни с кем не общается — только Рита и родственники. Родственники и Рита. Значит, придется теперь побеспокоить родственников. Начать же Кудесников решил с Карины, тем более что он задолжал ей романтическую встречу. Вполне вероятно, что она приведет его к правильному пониманию ситуации. Встреча с Кариной состоялась и имела для Кудесникова колоссальное значение. Проанализировав добытую информацию, он тут же позвонил Рите.
* * *— Рита, слушайте меня внимательно! Вызовите к себе Дугинца под любым предлогом. Обязательно условие — чтобы в квартире он остался один, без родственников. Это очень важно. Вы меня поняли?
— Как же я ему объясню?.. — начала было Рита, но Арсений прервал ее:
— Как угодно. Лгите, выворачивайтесь, скажите, что на вас снизошло озарение и в этом состоянии вы зарядите его энергией, бодростью и здоровьем на ближайшее десятилетие!
— Зачем вы так, — укоризненно произнесла Рита.
— Ради бога, не обижайтесь, поверьте — дело серьезное. Только без родни в квартире, вы поняли?
— Да, поняла. Это нужно сегодня?
— Очень бы хотелось. Я скоро буду у вас, до встречи.
И Кудесников, не дождавшись ответа, отключил телефон.
Уже через полчаса Арсений позвонил в дверь.
— Договорились? — спросил он, едва переступив порог.
— Да, Дугинец через час приедет.
— Один?
— Он один не ездит по городу. Его Петя привезет. Но он сразу откланяется — я сказала, что сеанс будет очень непростой и, вероятно, затянется надолго. Поэтому Пете Лев Борисович потом позвонит и скажет, когда приехать за ним.
— Рита, вы умница. Я вас потом поцелую. Если все у нас получится.
— Вы мне расскажете, что произошло? — поинтересовалась Рита, никак не прокомментировав обещание Кудесникова поцеловать ее в отдаленном будущем.
— Пока ничего, и это замечательно. А нам с вами, а также с Львом Борисовичем предстоит сделать все так, чтобы произошло. Только по нашему плану. Вот приедет Дугинец — я все расскажу. А пока — можно попросить глоток воды?
— Лев Борисович, я хочу вам представиться, — начал разговор Кудесников, когда они, наконец, расселись по местам. Дугинец расположился на диване, на котором его однажды уже исцеляли, Рита и Арсений — в креслах.
— Очень смешно, — фыркнул Дугинец, — мы уже знакомы. Но я приехал к Риточке, поэтому давайте поговорим после сеанса. Хотя не представляю — о чем.
— Вы приехали, Лев Борисович, потому что я очень попросил об этом. Извините за конспирацию, но так надо.
— Кому надо? И зачем? Вы что, обманом заманили меня сюда? Да я знаете, что с вами могу сделать!.. — стал медленно закипать Дугинец.
— Если вы меня послушаете, я все объясню. А чистоту моих намерений вам может подтвердить Рита.
Дугинец уставился на свою спасительницу, которая сидела тихая, как мышка.
— Лев Борисович, извините меня! Но прошу вас — выслушайте этого человека, — жалобно попросила Рита.
— Хорошо, — проворчал Дугинец после некоторого раздумья. — Говорите, что вы хотели.
— Тогда начну с начала. Лев Борисович, меня действительно зовут Арсений Кудесников, только я не приятель Риты, я — частный детектив. И нахожусь здесь потому, что Рите угрожает серьезная опасность.
Заместив, что Дугинец в волнении стал приподниматься с дивана, Арсений жестом остановил его и попросил:
— Позвольте, я сначала все объясню, а потом мы с вами обменяемся мнениями.
Дугинец плюхнулся обратно на диван и согласно кивнул головой. И пока длился рассказ, действительно не издал ни звука.
— Таким образом, — подвел черту Кудесников, — на текущий момент мы имеем следующее. На Риту совершено несколько покушений. Вокруг нее определенно творится что-то непонятное. Источник угроз — в ее окружении, это я утверждаю определенно. Окружение Риты, кроме кошек, — ее клиенты, пациенты клиники. Вы согласны? — обратился он непосредственно к Дугинцу.
— А, так сказать, личная жизнь? — тут же возразил Лев Борисович, обрадованный, что может наконец высказаться.
— Проверено. Здесь все чисто. Никаких осложнений, включая денежные.
— Так вы что хотите сказать, молодой человек? Что виноваты пациенты? Я в том числе? Вы хотите предъявить обвинения?
— Что вы, Лев Борисович, какие обвинения? Я просто ищу людей, которым выгодно все происходящее. Особенно тех, кому выгодна Ритина смерть.
Рита вздрогнула и испуганно посмотрела на Кудесникова. Тот ободряюще ей улыбнулся — мол, не грусти, не все еще потеряно, и продолжил:
— Здесь не все так просто, как кажется. Поэтому я вас убедительно прошу — помогите нам, помогите своей спасительнице. Ведь в конечном счете вы и себе поможете. Вам ведь Рита нужна?
— Необходима! — с вызовом воскликнул Дугинец.
— Вот и прекрасно. Тогда с вашего позволения вопрос. Только не удивляйтесь. На вас когда-нибудь совершали покушения?
— Бог миловал, ни разу. По крайней мере я о таких случаях не знаю. К тому же у меня прекрасные охранники. И дома, и в офисе.
— А здесь, в Москве? Вы же сюда без охраны приезжаете?
— Естественно! Зачем они мне здесь? Только расходы лишние. Тем более я бывал либо в клинике, либо у родственников дома. В театры ваши и рестораны не хожу. Теперь, когда клинику закрыли, — к Риточке приехал. И все.
— Тогда еще один деликатный вопрос. Лев Борисович, во сколько вы оцениваете ценности, находящиеся при вас ежедневно? Я имею в виду не наличные, а часы, перстни и так далее.
— Ах, вот вы куда гнете. Впрочем, наверное, вы правы — мне уже много раз говорили, что не стоит носить столько ценных вещей одновременно. Проклятая слабость, не могу удержаться. — Дугинец сокрушенно покачал головой.
— Так сколько? Приблизительно, — вежливо настаивал Кудесников.
— Могу и точно, я ведь сам все покупал, каждую вещь. Это не ширпотреб для нуворишей, каждая вещь — произведение искусства. Короче говоря, общая сумма — около трех с половиной миллионов плюс-минус сто тысяч.
Кудесников выразительно развел руками, а Рита озадаченно посмотрела на своего пациента.
— Но какое отношение имеют, скажите на милость, мои аксессуары, пусть даже и очень дорогие, к Ритиным неприятностям? — уточнил Лев Борисович, у которого строгий расчет все-таки преобладал над эмоциями.
— Точно пока не знаю, но мысли кое-какие есть. Только, уважаемый Лев Борисович, огромная просьба — помогите нам, пожалуйста.
— Нам — это кому?
— Рите и себе в первую очередь. И мне, коли я ввязался в эту историю.
Дугинец сидел, раздумывая. Глядя на него, Арсений вдруг подумал, что за последние лет тридцать он вряд ли принял хоть одно решение, предварительно не посоветовавшись с адвокатами. Впрочем, похоже, здоровый авантюризм был ему не чужд.
— Ладно, — решился он наконец, — говорите, что я должен сделать?
— Вы должны очень естественно довести до сведения своих московских родственников, что Рита завтра уезжает на неделю в деревню. Дайте понять, что вы крайне раздражены, ведь придется пропустить целых три сеанса. Или ехать к ней неведомо куда. При этом не забудьте сказать, куда именно. Вы сможете это сделать?
В комнате повисло тягостное молчание. Лишь через несколько минут Дугинец мрачно спросил:
— В чем вы подозреваете моих родственников?
— Пока ни в чем, — ответил Кудесников, — просто проверяю одну гипотезу.
— Зачем им причинять вред Рите?
— У меня есть предположение, но я хочу его проверить. Итак, вы согласны? От вас ведь ничего больше не потребуется — только довести информацию до нужных ушей.
— Ничего себе нужные уши! — возмущенно фыркнул Дугинец. — Это, между прочим, мои единственные родственники. И я их люблю, — добавил он с вызовом.
— Прекрасно. А теперь у вас будет возможность убедиться, насколько они любят вас. Если я не прав — честно буду рад за вашу семью.
— Хорошо, договорились. Ваше счастье, что вы боретесь за Риточкины интересы, а то видели бы вы свою лицензию после таких предположений!
— Но и за ваши интересы он тоже борется, Лев Борисович, — вдруг сказала Рита.
Кудесников посмотрел на нее с веселым удивлением — она встала на его защиту. Это было неожиданно, но очень приятно.
* * *Операцию подготовили быстро и практически безукоризненно. Сварливо бурча и чертыхаясь, Дугинец в узком семейном кругу распространил информацию о том, что Рита на неделю уезжает в деревню. Карине и Пете пригрозил, что не исключены поездки в эту самую деревню и чтобы они морально готовились. Намеки родственников, что неплохо было бы Рите на время пребывания в России такого выгодного клиента оставаться на месте, вызвали еще большее раздражение.
— У нее суд с соседями, из-за участка. Приедет комиссия, она обязана там быть. А мне нужно восстанавливать энергетику. Будем ездить, — пригрозил он напоследок.
В общем, Лев Борисович сыграл свою роль прекрасно. Теперь дело было за Кудесниковым. С единственной организационной проблемой, которую ему предстояло решить, он справился. И не без некоторого изящества.
Ловушка была подготовлена, и если все пройдет так, как задумал Арсений, пустой она долго не простоит.
Озарение
Пока Кудесников занимался спасением Дугинца, Белкин по его поручению кружил вокруг Марины, ее родственников и друзей. Поняв, что зашивается, Арсений даже разрешил напарнику поехать в «Кофейный остров» и расспросить персонал. Возможно, кто-то вспомнит тот день, когда убили Папаскина.
Белкин хорошо подготовился. Он узнал о нужном дне все — какая была погода, шел ли дождь, выписал главные новости, которые тогда напечатали газеты, и прочитал обо всех происшествиях, случившихся в городе, на интернет-сайтах. Любая мелочь может помочь человеку восстановить в памяти события того дня и стать хоть какой-то зацепкой.
Однако, несмотря на все старания, ему не повезло. В кофейне, расположенной в людном месте, яблоку негде было упасть. Посетители сменялись десятками, и замученный персонал метался по помещению, пытаясь справиться с работой. Ребятам было не до того, чтобы запоминать лица. За день они продавали сотни стаканов кофе навынос. Надев на пластиковый стакан крышку и придвинув его к покупателю, кассиры порой даже не поднимали глаз.
Кудесников сказал, что это ничего и что он сам еще раз обязательно съездит на место и поговорит с официантами. Только позже, сейчас у него цейтнот.
На всякий случай он велел Белкину найти все сведения о коттеджном поселке «Круглые озера». Однако ничего особенного не обнаружилось и здесь. Это было приятное местечко, расположенное в южном направлении, не слишком далеко от города. Строительство там заканчивалось, и поселок уже заселялся. Цена за квадратный метр жилой площади казалась заоблачной всякому человеку, который носил деньги в бумажнике, а не в чемодане.
Откомандированный к Марине, Белкин задал ей вопрос, который Кудесников записал в своем блокноте: «Какая фотография висела на стене у Тамары? В самом центре. И почему она ее сняла?» — М-марина оч-очень рас-распереживалась, к-когда я с-спросил про фот-фотографию, — докладывал Белкин, возвратившись с задания. — Она с-сказала — у нее есть так-так-такая же. Вот.