Она быстро шагала по безлюдной улице, вступая в тусклые пятна света фонарей и снова уходя в темноту. Нельзя допустить, чтобы Дэйви увидел щенка. Мысль о сыне заставила ее похолодеть от беспокойства. А что, если он проснется и не обнаружит рядом никого? Она сменила шаг на трусцу.
Остановилась в нескольких кварталах от дома. Огляделась по сторонам. Вокруг — никого.
Она подошла к низкой живой изгороди перед частным домом и уронила щенка по другую сторону от нее. Тот не издал ни звука. Она повернулась и побежала обратно, стуча каблуками по тротуару.
В один миг одолела лестницу, задыхаясь и обливаясь потом.
Оказавшись перед своей дверью, услышала слабый плач в квартире. Сердце дрогнуло от испуга. Она принялась открывать дверь.
— Мама, мама! — пронизывали воздух детские крики.
Сара кинулась в комнату сына.
Он сидел на кровати, накрывшись с головой простыней и съежившись. Всхлипывал от страха.
— Милый, милый, — прошептала она, садясь рядом.
Сара обняла сына, его хрупкое тело содрогалось, он цеплялся руками за ее платье.
— Тише, тише, дорогой, мамочка вернулась.
Он прерывисто вздохнул. Сара ощутила на руках теплые слезы.
— Маминой детке приснился плохой сон?
Он попытался ответить. Слова, дергаясь, срывались с губ.
— Д-д-да, — всхлипывал он. — Д-да.
— Ничего страшного, милый, — погладила она сына по голове. — Все хорошо.
— Мне п-приснился ш-щенок, — сказал он.
Она обмерла, чувствуя, как натянулась и покрылась мурашками кожа на голове. Ветер, дующий из окна, вдруг показался ледяным ее вспотевшей спине.
— Это был просто сон, — сказала она. — Тише, детка.
— Он плакал, мама.
— Ничего страшного, милый, — повторила она.
Она посмотрела на дверь. Горло резко сжалось, она закрыла глаза. «Да что же это со мной? — подумала она. — Веду себя как ребенок».
Дэйви снова начал засыпать. Что-то бормотал, пока мать укачивала его. Она прислушивалась и дрожала. Он говорил что-то о том, как щенок падает, падает. Сара прижала ладонь к его губам.
Когда Дэйви заснул, она положила его на кровать и накрыла простыней. Поцеловала в щеку и вышла из комнаты.
Она вошла в темную гостиную. В окна врывался ветер, вгоняя ее в дрожь. Она включила лампу и до половины опустила окна.
Когда уже собиралась выключить лампу, заметила на тахте сумку с подарками. Подошла и села рядом. Вынула подарки.
На лице, расслабляя мышцы, появилась улыбка, когда Сара взяла в руки стеклянную пастушку, дотронулась до хрупких ручек, до кривого посоха. Взяла бумагу, в которую сын завернул подарок.
Тонкими неровными буквами он вывел на бумаге: «Любимой мамочке».
Она заморгала и смахнула рукой слезинку.
— Любимой мамочке, — пробормотала она.
Сара поставила статуэтку на стол рядом со своим стулом. Распрямилась и секунду смотрела на нее, улыбаясь.
Потом качнула головой, вспомнив, что уже поздно.
И пошла спать.
Она проснулась по привычке в половине восьмого. Одеваясь, посмотрела в окно. Было пасмурное утро, клубы тумана стелились по земле.
Потом Сара заглянула в комнату Дэйви. Он все еще спал, свернувшись в тугой комок. Она прошла по коридору до гостиной.
Заметила, что входная дверь чуть приоткрыта. Сара нахмурилась, толчком затворила дверь. Она была совершенно уверена, что заперлась вечером. Она всегда запирала дверь. Наверное, все-таки забыла, когда бросилась успокаивать Дэвида.
Она глубоко вздохнула, прошлась по ковру в гостиной.
В кухне было сумрачно. Она включила свет.
Зажав рот рукой, отшатнулась.
Щенок сидел на полу, глядя на нее. Сара смотрела на него с ужасом.
— Нет, — произнесла она, не сознавая, что говорит вслух. — Нет.
Она протянула руку, затем отдернула, вздрогнув.
Щенок вдруг проскочил мимо нее. Глаза ее расширились, она кинулась вдогонку. Щенок притормозил, огибая угол коридора, и направился к комнате Дэйви. Сара похолодела. Казалось, он знает, где Дэйви.
Щенок, скребя когтями, остановился рядом с кроватью. Сара с ужасом поняла, что сын уже не спит. Он смотрел на щенка, и его лицо светилось восторгом.
— Чей это, мама? — спросил он.
— Соседский, — торопливо ответила она, — случайно к нам забежал.
Его лицо потускнело.
— А, — сказал он, свешивая ноги с кровати.
Щенок подбежал к нему и лизнул в лодыжку. На заспанном лице расползлась улыбка.
— Привет, песик. — Дэйви наклонился, чтобы погладить щенка.
— Нет!
Он отдернул руку.
— Укусит, — сказала Сара, подходя.
Дэйви смотрел, как мать поднимает щенка.
— А вот и не укусит, — сказал он.
— Нет, укусит, — заявила она. — Больно укусит. Меня уже укусил. Два раза.
Их взгляды встретились, на лице Дэйви отражалась борьба чувств.
— Он мне ногу лизнул, — сказал мальчик настороженно.
— Я отнесу его обратно, — сказала мать. — Иди умойся.
Он потер ногу об ногу.
Сара выскочила на площадку и пошла вниз по лестнице. Когда она позвонила, консьерж открыл дверь.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Я нашла наверху этого щенка, — сказала она. — Вы не позвоните в Общество зашиты животных, чтобы его забрали?
Он, прищурившись, посмотрел на нее.
— Нашли щенка?
— Да, нашла наверху, — повторила она. — На площадке.
Он посмотрел страдальческим взглядом. Потер подбородок.
— А вашему сынку не захочется его оставить?
Ее взгляд сделался колючим.
— Это исключено. Мальчик легковозбудим и нездоров.
— Ну… — Консьерж колебался.
Она молча сунула щенка ему в руки и повернулась. Консьерж что-то бурчал под нос, пока она поднималась обратно. Дэйви в пижаме стоял у соседской двери.
— Щенок? — услышала Сара вопрос женщины и побежала. Дэйви вскинул голову и обмер при виде рассерженной матери.
Сара схватила его за руку и потащила в квартиру.
— Прошу прощения, — выдавила она улыбку, когда вернулась на площадку. — Я и не знала, что он вышел. Я была внизу.
Соседка улыбнулась.
— Ничего страшного. Потеряли щенка?
— Нет, нет, — поспешно ответила Сара. — Он все перепугал.
Она захлопнула за собой дверь и прошла в кухню. Дэйви сидел на стуле.
— Зачем ты ходил к соседям?
Он не поднимал глаз.
— Ты с-сказала… — отважился он произнести наконец.
— Какая разница, что я сказала?! — хрипло выкрикнула она. — Я велела тебе умываться.
— Да, но…
— Никаких «но». Еще слово, и мы на весь день останемся дома.
Он взглянул на нее с мольбой.
— И ты не пойдешь смотреть ковбойский фильм, — сказала она.
Он надулся и засопел.
— Иди и умойся, — приказала она.
Он соскользнул со стула и пошел в ванную. Сара наблюдала. Когда мальчик завернул за угол коридора, она сжала кулаки и прерывисто вздохнула. Выдвинула из-за стола стул и тяжело опустилась на него. Посмотрела в пол. На линолеуме лежала белая шерстинка.
Сара смотрела на нее в болезненном оцепенении.
— Я уверен, что ковбойское кино тут ни при чем, — сказал Джордж, когда вечером вез ее с Дэйви домой.
— Боюсь, что дело именно в нем, — холодно произнесла Сара. — Утром с животом все было в порядке. И только когда он посмотрел это кошмарное кино, его начало тошнить.
Джордж пожал плечами. Дэйви сонно смотрел в окно.
— Завтра выезжаем часов в восемь, — сказал Джордж.
— Хорошо. Думаю, Дэйви будет готов к этому времени.
— Вечно мы планируем выехать на пикник чуть ли не до восхода солнца. Но еще ни разу не получилось. Выезжаем не раньше восьми, а то и попозже.
— Хорошо.
Машина остановилась перед многоквартирным домом.
— Я справлюсь сама, — сказала Сара. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — отозвался Джордж.
Машина отъехала.
Сара с Дэйви вошли и начали подниматься по лестнице.
— Мама, я хочу щенка, — произнес он утробным голосом.
— На сегодня с меня хватит, — сказала она. — Это все твои ковбойские фильмы. Может, хоть в следующий раз послушаешь, что говорит тебе мать.
— Я хочу щенка. — Голос его поднялся на тон выше.
— Хватит, — повторила она холодно.
Он захныкал и рывком высвободил руку. Ударился о стенку и с трудом удержался на краю ступеньки. Сара поймала его кисть и потянула кверху, помогая устоять. Дальше поднимались в молчании. Жара давила. Казалось, она выходит из самых стен.
Они добрались до пятого этажа. Сара отперла дверь и впустила Дэйви. Он сонно шатался в темноте. Она хлопнула по выключателю, и прихожую затопил тусклый оранжевый свет.
Сара с трудом подавила крик ужаса.
В кухне зацокали по линолеуму коготки. Она схватила Дэйви за плечи и прижала к себе, защищая.
Щенок выскочил из темноты, полный энергии, уши торчком. Остановился у их ног.
— Песик! — воскликнул Дэйви и вырвался из рук матери.
Он наклонился и принялся гладить щенка по головке. Засмеялся, когда розовый язык облизал его кисти.
Сара схватила его за руку.
— Встань, Дэйви, — приказала она, испугавшись собственного глухого голоса.
— Не хочу, — пробормотал он, отстраняясь.
— Встань!
Сара вцепилась в его рубашку и дернула вверх, взгляд ее сделался жестким от гнева и страха.
— Иди в свою комнату! — выкрикнула она.
Он раскрыл рот и попятился. Мать надвигалась, и он побежал к себе. Щенок хотел последовать, но Сара ногой преградила ему дорогу. Он норовил перелезть через ногу. Сара откинула его назад боком туфли. Он покатился, скуля и мельтеша лапками. Дэйви оглянулся. Испугался.
— Мама! — умоляюще воскликнул он.
— Ты меня слышал? — Ее голос дрожал, она чувствовала, как в груди что-то вибрирует.
У двери комнаты он обернулся. Лицо воинственно напряглось.
— Ты не хочешь, чтобы у меня кто-нибудь был! — выкрикнул он. — Ты меня ненавидишь!
— Дэйви! — Голос ее сорвался. Она протянула к сыну руку.
И тогда щенок снова попытался проскочить мимо. Она отшвырнула его и подошла к Дэйви. Втолкнула его в комнату и закрыла дверь. Он взвыл в темноте.
— Мама!
— Включи свет, — приказала она.
— Не могу.
— Включи!
Прошел миг, и она увидела под дверью свечение. Щенок снова был рядом. Он встал передними лапами ей на ногу, и она ощутила, как острые коготки протыкают колготки и кожу. Ее захлестнула волна отвращения. Она поддела его ногой под брюшко и швырнула в стену. Он ударился о декоративную панель и замер на полу.
Сара кинулась к нему и схватила. Он выворачивался, пытался укусить. Она ударила кулаком. Он мотнул головой, взвизгнув от страха.
— Готовься ко сну, — крикнула она. — Я сейчас приду.
Дэйви открыл дверь и посмотрел на мать. Она повернулась и поспешила к выходу из квартиры. Она ало постучала в квартиру консьержа. Не сразу услышала, как он ковыляет по темному коридору. Лицо заспанное, седые волосы прилипли к вискам. Увидев Сару, он нахмурился.
— Что на этот раз?
— Я же просила позвонить в Общество защиты животных, — сказала она.
— Как? — возмутился он. — Только не говорите, что он вернулся.
— Вы х-хотите сказать, — начала она, — что отдали его?
— Его забрали сегодня днем.
— О господи!
Ее голос теперь звучал испуганно. Она едва не выронила щенка.
— Заберите его, пожалуйста!
— Послушайте, мисс Нильсен, — заиграл желваками консьерж, — если я заберу этого проклятого пса, я его утоплю. Не стану никуда названивать попусту.
Сара невидяще посмотрела на щенка.
— Утопите? — переспросила она.
— Именно. Забирайте его или оставьте.
Она стояла, глядя на консьержа. Тот нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Она уже была готова сказать «нет». Потом вспомнила о Дэйви. Его злые слова снова растеклись холодом по венам. Она протянула щенка.
— Вот, — сказала она ровно, — возьмите.
Дверь глухо захлопнулась. Сара закусила губу и ощутила, как уходит гнев и появляется жалость. Ведь щенок такой маленький. Сделав шаг, она заколебалась и оглянулась на дверь консьержа.
Резко повернулась и быстро пошла вверх по лестнице.
Дэйви сидел в гостиной, изо всех сил стараясь не заснуть.
— Почему ты еще не в постели? — спросила она.
— Я хочу щенка, — сказал он.
Сара села рядом и обняла его за плечи. Он вырвался.
На нее обрушилось все пережитое за день.
— Ах, Дэйви, Дэйви, — заплакала она. — Неужели ты больше не любишь свою мамочку?
Она прижала ко рту кулак.
Сын выглядел беспомощным, потерянным. И почти не вырывался, когда Сара притянула его к себе и погладила дрожащей рукой, поцеловала.
— Не надо ненавидеть маму, дорогой, — умоляла она. — Мама любит тебя больше всего на свете. Она хочет, чтобы ты был счастлив.
— Тогда… тогда… — начал он, запинаясь, — почему мне нельзя… ш-щенка?
Она вздрогнула, и рыдание застряло в горле.
— Дэйви, — застонала она, — Дэйви, Дэйви.
Она лежала без сна в своей постели, уставившись в черный потолок. Глаза ее горели, голову как будто стягивает обруч. Каждый раз, когда она закрывала глаза, они сами открывались.
Она думала о тонущем щенке. Он был такой крохотный.
Она вспомнила о Дэйви. Повернулась на бок, вжалась лицом в подушку.
— Он мой, — прошептала она с яростью. — Мой.
Когда она все-таки заснула, приснился сон. Она видела жалобные карие глаза, пристально глядящие на нее. Тело барахталось и барахталось в темной воде. А на поверхности лопались пузыри.
Щелк. Она вдруг проснулась, вся в поту. Поймала себя на том, что напряженно прислушивается. Не было ни звука, кроме жужжания подсвеченных часов. Они показывали чуть больше четырех.
Она полежала минуту, выжидая. Протянула руку, взяла со столика у кровати носовой платок и вытерла лицо. Затем спустила ноги с кровати и нашарила тапочки. Встала. Лунный свет заливал ее мягким сиянием.
Она вышла в коридор. Тапочки негромко шлепали по деревянному полу. Она вошла в гостиную.
У нее перехватило дыхание.
Тонкий луч света падал на ковер. Она поспешила к входной двери и захлопнула ее.
Включила одну лампу, затем другую. Она включила все светильники в коридоре и гостиной. С закрытыми глазами, на ощупь, добралась до кухонной двери. Прислонилась к дверному косяку и прислушалась.
Взяв себя в руки, она включила свет.
Открыла глаза.
Он сидел посреди кухни и глядел на нее.
Бесконечная любовь уже не отражалась у него в глазах. Он смотрел на нее, не двигаясь. Она присела на корточки. Посмотрела на него, моргнула. Живот свело судорогой.
Она протянула дрожащую руку и провела ею по белой спинке. Поднесла руку к глазам.
Посмотрела, как с пальцев капает вода.
Затем она с трудом поднялась, откинула голову, судорожно всхлипнув.
— Господи, Господи, — пробормотала она. — Умоляю, забери его. Прошу Тебя! Забери его!
Она крепко зажмурилась. Пол, кажется, шевельнулся. Она открыла глаза. Комната вибрировала, ноги подкашивались.
Она, шатаясь, прошла через гостиную и упала на колени перед тахтой. Сознание покидало ее. Она повалилась на подушки.
Сару несло куда-то на волнах темноты. Далеко впереди она видела Дэйви. Она спешила за сыном. Он смеялся. Смех долетал до нее, словно ледяные хлопья снега.
— Дэйви! — позвала она, но не услышала ни звука в ответ.
Она побежала быстрее. Она кричала:
— Дэйви! — И, широко раскрыв глаза, она увидела, что мальчик сидит на краешке ее стула у окна.
Его глаза превратились в белые кружки, зрачки сузились до черных точек. Пальцы вцепились в пижамную куртку. На короткий головокружительный миг показалось, что Дэйви не дышит, так тихо он сидел.
— Милый, — сказала она, торопливо поднимаясь с пола. — Милый, не бойся. С мамочкой все в порядке.
Его рот раскрылся, судорожно глотнул воздух.
— Все хорошо, дорогой, — сказала она. — Хорошо.
Говоря это, Сара увидела, это рядом со стулом лежит щенок.
Она закрыла глаза и вцепилась в холодные руки Дэйви.
Дэйви задрожал. Слова застряли у него в горле. Сара встала и взяла его на руки. Поцеловала.
— Все хорошо, милый.
У него из груди вырвалось рыдание.
— Ма-ма, — выговорил он и заплакал.
Сара отнесла его в комнату и села, держа на коленях. Она качала мальчика, успокаивая. Прошло какое-то время, и он закрыл глаза.
— Песик, — всхлипнул Дэйв и затих.
Удостоверившись, что он спит, Сара осторожно положила его на матрас и накрыла простыней.
У двери в кухню она замешкалась, затем вошла.
Щенок был у стола.
Спал, свернувшись клубочком. Вода все еще блестела на его почти голом тельце.
Сара взглянула на подставку для ножей, закрепленную над раковиной. Содрогнулась.
Прошло какое-то время, она встала и подошла к окну гостиной.
Взгляд упал на темный двор пятью этажами ниже. Небо только начало светлеть. У нее дернулся рот. Во дворе возле ограды стояла кукольная коляска. Кукла распростерлась рядом на бетоне. Как будто с неба упала.
Сара повернула голову и ощутила холод в животе.
Ее взгляд впился в стеклянную пастушку. «Любимой мамочке».
Кисти сжались в бескровные кулаки.
Сара нажала кнопку, открывая дверь внизу. Потом снова села, взяв чашку с кофе.
Дэйви сидел напротив нее за столом, доедая свои хлопья. Он то и дело посматривал на щенка. Тот не поднимал головы, коротенький хвостик не шевелился.
— Я хочу, чтобы песик остался, — повторял Дэйви.
— Он не наш.
— Он все время приходит. Он нас любит.
— Молчи и ешь.
Он бросил ложку в тарелку. Молоко плеснуло на стену и закапало со стола. Несколько капель попало на щенка. Он не шелохнулся.