Резкая боль и я услышала звук падающего на пол тяжелого предмета.
Это был мой револьвер. Дворак швырнул меня на диван.
Тошнотворный комок боли и ужаса подкатил к моему горлу. Я понимала, что не переживу еще раз это...
- Тебе придется убить меня! - тяжело дыша, ненавистно прохрипела я.
Насильник приближался ко мне, на ходу снимая мундир.
- Твое сопротивление мне доставит еще больше удовольствия, - похотливо улыбнулся он.
Так получается, что когда неоднократно представляешь себя в одной и той же ситуации, то придумываешь массу способов избежать нежелательного финала. Но когда сталкиваешься с этим в реальности, все эти планы оказываются такими наивным и невозможными.
Вот и в этот раз. Оказавшись полностью бессильной перед его грубой силой, я отчаянно молились о спасении.
Помощь пришла оттуда, откуда я менее всего ожидала.
Я увидела, как удивленно расширились глаза ублюдка, как он неестественно дернул головой в сторону и, неожиданно, полетел в другой конец комнаты.
- Как-то не так ты понял фразу: "Чувствуй себя как дома!», козел! - молвил Виктор Эскалант, приближаясь к Двораку, делающему жалкие попытки подняться на ноги.
Я с трудом сдержала крик радости, увидев своего спасителя! Между ними завязалась драка. Виктор предстал передо мной чуть ли не в рыцарских доспехах и нанес несколько ударов Двораку, пока тот не обмяк.
- Латти, как ты? - обратился он ко мне, с нотками неподдельного беспокойства в голосе. - Он не успел навредить тебе?
Я замотала головой, не в силах сказать хотя бы слово из-за переполняющих меня эмоций.
- С-спасибо!- выдавила я из себя, утирая слёзы.
Он подал мне платок и поправил растрепанные пряди моих волос.
– Смею признаться, мне доставило немалое удовольствие подправить слащавую физиономию этого ублюдка!
Я заметила, что его руки дрожали, а дыхание было сбитым. Его переполняли эмоции.
Он помог мне встать на ноги. А я до конца не верила в чудесное спасение.
Громкий щелчок предохранителя револьвера, внезапно прозвучавший за спиной Виктора, заставил нас застыть, глядя в глаза друг другу.
- Теперь мой черед, испанский выродок! - сплевывая кровь, злорадно молвил Дворак.
Прежний страх снова вернулся ко мне. Мы с Эскалантом теперь смотрели на уже общего врага. Дворак, с разбитым в кровь лицом и злобной ухмылкой на губах, держал в руке мой револьвер, направленный в грудь Виктора.
- Мои солдаты придут в неописуемый восторг, когда узнают, что я собственноручно прикончил Эскаланта! - с этими словами он взвел курок.
- Нет! – будто со стороны услышала я свой крик.
Все произошло в доли секунды: прежде чем опомнилась, я закрыла собой Виктора. Прогремел выстрел, и я почувствовала, как медленно сползаю на пол и чьи-то руки подхватывают меня.
Мне не больно…
Где-то далеко прозвучал голос Себастьяна:
- Это я удачно зашёл!
Потом глухие удары, звук бьющегося стекла. И тишина.
- Что с ней? Ранена?
- Нет. Кровь этого ублюдка! Злата его расцарапала!
- Она что… закрыла тебя собой?..
Встревоженные голоса надо мной звучали все громче и громче, пока не набрали полноценную мощность.
- Далеко не уйдет, он за собой кровавый след на снегу оставляет.
Наконец, мои веки разлепились, и я увидела встревоженные лица братьев Эскалант.
- Как ты себя чувствуешь? Что болит? – обеспокоено сдвинул брови Виктор.
Я оказывается уже лежала на диване. По телу растекалась невообразимая слабость и усталость, голова немного кружилась.
- Где он?
Очень хотелось услышать, что я в безопасности. Навсегда.
- Убежал, гад. Выпрыгнул в окно! – ответил Себастьян и подал мне стакан воды
Я обвела глазами комнату тети, пока не увидела разбитое стекло одного из французских створок, из которого теперь завывал ветер. Кровавые следы устремились вдаль.
- Не беспокойся, я уже послал по его следам людей. Далеко он не уйдет. Ты в безопасности. – Виктор словно прочитал мои мысли. – Как твое самочувствие?
- Не привычное. – Честно призналась я и переместилась в сидячее положение, спустив ноги на пол.
- Почему ты не сказала мне о нем? – сурово спросил Виктор. – Моя охрана здесь! Я бы смог тебя защитить!
Я облизала пересохшие губы. Он и вправду не понимает почему?!
- Я сказала… Себастьяну.
Он оглянулся на брата и тот согласно кивнул. Виктор резко поднялся на ноги.
- Я понял.
Лицо Виктора было исцарапано, а нижняя губа кровоточила. Он выглядел огорченным. Или мне кажется?
Ясно было одно - я стала щитом от пули для него. Не сразу смогла отвести глаза от отверстия на потолке, куда пришелся выстрел.
Глава 15
Воспоминания
Виктор Эскалант поднял на меня глаза, стоило войти в библиотеку. Он сидел напротив брата, за столом моего покойного дяди. Мужчины смолкли при моем появлении.
- За врачом не послать, – робко начала я, замерев с разносом в руках в дверном проеме. – Я могу обработать твои ушибы. Если ты, конечно, не возражаешь.
Виктор безразлично передернул печами и снова откинулся на спинку кресла.
Себастьян пригубил едва наполнений бокал, неотрывно глядя на меня.
Мое напряжение нарастало, ведь я осознавала, что предложив свою помощь, мне не избежать расспросов братьев.
Поставив разнос на кофейный столик, я налила в чашу горячую воду и обмакнула маленький рулон чистой ткани.
Боковым взглядом я заметила, что Себастьян поднялся:
- Ну, я, пожалуй, удалюсь к себе.
И он направился к выходу.
- Себастьян! – выпрямившись, окликнула его я и, когда тот обернулся, выжидающе подняв одну бровь, робко продолжила. – Спасибо тебе за… За все.
Тот в ответ лишь пожал плечами:
- Уверен, на моем месте так поступил бы каждый.
И не дожидаясь моего ответа, покинул комнату.
Тяжело вздохнув, я вернулась к своему занятию, и открыла переносную аптечку
- Если не хочешь, то не нужно себя заставлять, – безразлично молвил Виктор.
Я удивленно посмотрела на него:
- В смысле?
Он указал рукой на стол с только что разложенными мною предметами:
- Обрабатывать мои царапины. И так заживет.
- Я хочу это сделать, чтобы отблагодарить тебя. Хоть так…
Несколько секунд он, молча, смотрел мне в глаза, потом резко встал и пересел на диван:
- Думаю, здесь нам будет удобнее.
Я, согласно кивнув, приступила к деятельности медсестры-новобранца.
Обрабатывая его ушибы, чувствовала себя неловко - находясь чересчур близко к Эскаланту. Особенно если вспомнить события вчерашнего вечера.
Когда я принялась за его разбитую нижнюю губу, он не спускал с меня глаз. Но я старалась не обращать на все это особого внимания и поскорее завершить свое дело.
- Наверное, мне не стоит даже спрашивать? – вдруг нарушил он молчание.
Моя рука на секунду замерла над его лицом.
- Что именно? – настороженно спросила я, хотя и знала ответ.
- Кто такой Новичем и почему он так себя вел? – его шоколадные глаза смотрели прямо на меня.
Я, не выдержав этого натиска, чуть отодвинулась от него и опустила взгляд.
- Разве, Себастьян не рассказал тебе?
- Мой брат – человек чести. Он дал тебе слово и ни за что его не нарушит. Он стоит того, чтобы ему довериться. В отличие, от меня.
Зацепила за живое. Я закусила губу. После сегодняшнего поступка он заслуживает часть правды.
- Он… - начала я, тщательно экономя слова. – НикодимДворак - злейший враг моей семьи. Он причинил много страданий мне и моему отцу. В основном из-за него я не могу вернуться на родину.
- А что ему нужно от тебя? – тихо спросил Виктор.
«Вечное мое рабство и важную информацию на флешке моего отца» - подумала я, но вслух сказала иное:
- Он ненавидел папу. А я его плоть и кровь.
Я вернулась к своему занятию, но меня сбивал с толку неотрывно глядящий Эскалант.
- Почему ты танцевала для него… так?
- Он вынудил меня… Шантажом. – Тяжело вдохнула я и посмотрела в глаза Виктору.
Надо же, даже ссадины и синяки его не портят, а наоборот придают мужественности.
- Чем же он тебя шантажировал? – не унимался тот.
Его строгий и испытывающий взгляд проникал в самую глубину моего сознания, и мне стало не по себе. Мне даже показалось, что он может все понять, не получив ответ от меня, а просто продолжая так смотреть.
- Если я тебе расскажу, то это уже не будет тайной. – Аккуратно проговорила я.
- Но и повода для шантажа тоже не будет.
Я понимала разумность его речей, но… признаться не могла. Ему - никогда.
Решительно встав на ноги, я дала понять, что разговор окончен. Он тоже поднялся.
- Я не требую ответа от тебя, – пояснил он, глядя на мою полуопущенную голову.- Но я хочу, чтобы ты знала, не смотря на наше не совсем радостное прошлое и на…мои недопустимые поступки, ты можешь рассчитывать на мою помощь и поддержку. Если захочешь, конечно.
Я изумилась этому предложению. Не ожидала…
- Спасибо, – протянула я. – Но поддержки Гаспара более чем достаточно.
- Ясно, - он вздохнул и сунул руки в карманы. – А он знает твою тайну?
Я потупила взгляд:
- Да.
Несколько секунд мы молчали.
- Во всяком случае, у меня есть все основания утверждать, что этот Дворак дерется и царапается как ба… женщина. – Отшутился Эскалант и я улыбнулась.
- Заметно.
Неловко было почему-то.
- Я…вчера был не прав и незаслуженно оскорбил тебя. Извини, – посерьезнев, добавил он.
Когда-то он сказал мне, что просил прощение только у меня. Как и признавался в любви. Интересно, что изменилось с тех пор?
Мне неловко было вспоминать события вчерашнего вечера, тем более что в памяти всплывает не его слова, а жестокий поцелуй. Этим он наказал меня сполна.
- Давай забудем об этом, хорошо? – на миг мне показалось, что он тоже вспомнил о финале той сцены, но не подал виду, лишь кивнул в ответ.
- Выпьешь со мной? – неожиданно предложил он, когда я уже собралась покинуть комнату.
Провести время с ним? Странное предложение и я даже не знала, как ответить на него. С одной стороны мне не очень-то хотелось быть в его компании, а с другой – я прекрасно понимала, что не смогу уснуть еще очень долго. Коротать время, глядя в потолок и вспоминая кошмары сегодняшнего дня, тоже не горела желанием.
Посмотрев на него, я ответила:
- Выпью.
Он пошел за напитками.
Я села обратно на диван и, без какой-либо посторонней мысли, распустила тугой пучок из волос. Свои локоны я связала, перед тем как прийти сюда, чтобы не мешали. Но от таких причесок у меня болела кожа головы, поэтому долго со стянутыми волосами я не ходила.
С наслаждением запустив руки в волосы, я не много их взъерошила. Заметив, что Эскалант уже стоит возле меня с двумя наполненными низкими бокалами и наблюдает, я чуть смутилась. Он когда-то говорил, что влюблен в мои волосы, как-то некстати вспомнилось мне.
- Голова болит от таких причесок,- объяснила я и приняла от него напиток. – Спасибо.
- Это мадера. - Пояснил Виктор, садясь рядом со мной и закидывая ногу на ногу.
В нашем обоюдном молчании прошло несколько минут. Мне было как-то неловко находиться рядом с этим человек после стольких событий. Интересно, почему он молчит? О чем думает?
- Ты скучаешь по родным местам? – первый нарушил молчание он.
- Да, - ответила я. – Очень. За последнее время я много путешествовала с Гаспаром и побывала в очень красивых городах мира. Но с каждым днем, понимала, что милее родных пейзажей для меня нет.
- Как выглядит город, в котором ты выросла? – он сидел в лениво-расслабленной позе, откинувшись на спинку дивана.
- Там не всегда солнце, как в Барселоне. И не так роскошно. Но зато очень уютно… – я непроизвольно улыбнулась, меня накрыли милые душе воспоминания. - Поблизости дома сад с фруктовыми деревьями. Рядом парк, прямо на берегу небольшой реки. С десяти лет я проплывала ее вдоль и поперек, чем не раз злила отца.
- Чудесное место, кажется.
- Так и есть, – грустно улыбнулась я.
Перед моими глазами, словно картины в галерее, замелькали воспоминания из прошлой жизни. Как же это было давно!..
– Будучи маленькой, я всегда мечтала уехать куда-то далеко, оставить родные края, принимая все как должное. Но когда это произошло, больше всего на свете желала вернуть себе прежнюю жизнь и никогда не покидать свой дом. Правду говорят: нужно быть осторожными с желаниями. – Горько заключила я, и сделала глоток крепкой, но медовой мадеры.
- Меня этому научила армия, – спустя минутную паузу, заговорил Эскалант. – Я тоже мечтал, как ты, только не о дальних берегах, а о геройской славе. Не слушая наставления отца и не обращая внимания на умоляющие слезы матери, я отправился на войну добровольцем. Ехал полный наивных грез о том, как вернусь весь в наградах, с рассказами о подвигах и статусом легендарного воина, что-то типа современного Ахилесса. Но без истории с пяткой, разумеется! – сыронизировал он, вызвав мою улыбку.
Первый раз сослал отец. Значит, добровольцем он пошел во второй раз?
- Но не почести меня там ждали, не геройство и не слава. Я понял, что такое поле боя, ночевка в окопах, настоящий голод, жажда… и страх. Леденящий душу ужас, когда на глазах гибнут твои товарищи, и ты стыдишься признаться самому себе, что боишься оказаться на их месте. И это испытывают все без исключения. Не верь в бесстрашие солдата. Просто есть нечто весомее, ценнее, ради чего забываешь о себе и берешь в руки оружие.
Я слушала, затаив дыхание и не смея отвести от него глаз.
Эскалант смотрел в каминный огонь, и его лицо окрашивалось в цвет бликов пламени. Это было как-то эпично. Он словно перенесся в то ужасное место. Таким я его еще не видела. Как же много я о нем не знала, по сути
- Я не был офицером изначально, спасибо за это отцу. Познавал что такое армия с самых низов, пробираясь к офицерскому чину. И уж поверь, ни что так не отрезвляет и не сбивает лоск. Благодаря этому, я переосмыслил многое в своей жизни и поведении.
- Что же тебя заставило пройти через этот ад второй раз? – не удержавшись, спросила я, хотя видела, что говорить на эту тему он не настроен.
Костяшки на его руке, державшей бокал стали еще бледнее. Он тяжело вздохнул и ответил:
- Были на то причины.
Залпом осушив бокал, он поднялся, чтобы наполнить его снова и давая понять, что не желает обсуждать эту тему.
Я заерзала на месте. Меня терзало любопытство. Что же это за причина? На какой-то наивный миг, в голове пронеслась мысль, что наше расставание стало поводом для его повторного ухода на войну. Но я прогнала это предположение как можно быстрее.
- Почему ты сегодня заслонила меня собой?
Голос Виктора вернул меня в реальность. До меня не сразу дошел смыл его слов.
И вправду, почему? Ведь я уверенна была, что он выстрелит!..
- Не знаю…
Я чувствовала на себе его шоколадный взгляд, но не хотела поднять на него глаза. Умение уходить от нежелательной темы разговора, пришло мне на выручку в очередной раз.
- А хотя! – я обезоружено улыбнулась ему. – Это со мной не впервой и пусть это тебя не удивляет!
- Увы, я уже заинтригован.
Довольная, что привлекла его внимание в нужное мне русло разговора, я оживленно начала рассказ. Он снова расположился на другом конце дивана лицом ко мне, и небрежно закинул ногу на ногу.
- Когда мне было десять лет, папа подарил мне первую настоящую лошадь…
- А до этого были деревянные? – пошутил Эскалант.
- До этого были пони! – нарочито возмутилась я, но не сдержала улыбки. – Мама всегда шутила, что любовь к лошадям у меня зародилась еще в ее утробе. Будучи совсем крохой, я выбирала их всех игрушек именно лошадок. И, кстати, впервые верхом села именно на деревянного коня! Но я отошла от темы. Так вот, звали ее Роза-Элеонора…
- Как красиво! – наиграно восхитился Эскалант.
- К твоему сведенью, имя я выбирала недели две.
В комнате раздался смех Виктора. Какой приятный звук и как давно я его не слышала.
- Продолжай, прошу тебя! – улыбаясь, попросил он.
- Роза-Элеонора была очень красивой лошадкой,- я невольно восхитилась мягкостью в его голосе и нежной улыбкой, которая смягчила строгие черты его лица ямочками на щеках, и сделала еще привлекательнее. – Я проводила с ней все свое свободное время. Помимо упражнений верховой езды, я ухаживала за ней, кормила, чистила… Правда, за мной все переделывали, но ведь это не главное! Еще, я вплетала в ее роскошную белоснежную гриву цветы и ленточки...
- Бедное животное! – шутливо посочувствовал он.
- Вовсе нет! – наиграно обиделась я. – Ей мое общество тоже нравилось!
Он, было, хотел снова возразить, но я его опередила:
- Это видно было по глазам!
Теперь комната озарилась уже двойным смехом.
- Так прошел месяц,- продолжала я. - Но однажды, я сбежала с урока ненавистного французского и отправилась кататься верхом. На улице собирался дождь, поднялся ветер, началась гроза. Я не послушала отца, который запрещал мне ездить верхом в такую погоду. И вскоре об этом пожалела. Когда первые капли ливня сорвались с неба, я уже направилась к дому. Но особо сильный раскат грома напугал Розу-Элеонору, и она встала на дыбы, вырвала у меня поводья и скинула на землю.
Виктор уже не смеялся, и смотрел на меня с грустью, очевидно, предположив конец истории.
- Очнулась я уже в своей постели. У меня жутко болела рука и голова. После осмотра врачей, родителям сказали, что я чудом осталась жива после такого падения и отделалась помимо испуга, вывихом руки и парой небольших ссадин. Придя в себя, я сразу же начала допытываться о Розе-Элеоноре. Но мама уходила от ответа…
- Если тебе сложно, то не продолжай.
Я очнулась от воспоминаний и посмотрела на сочувственное лицо Виктора.
- О, нет, все не так печально, как ты думаешь!
- Как?! Ее не застрелили? – изумился тот.
Я улыбнулась и замотала головой.