— Так чего делать-то посоветуете? — спросил он вполне миролюбиво.
Собеседник тоже малость успокоился, выкричался и начал давать инструкции, на которые мужчина отвечал односложно:
— Да… Да… Понял…
Таким образом он «дакал» минуты две, а потом уточнил:
— Значит, вторая ель?.. Где говорите?.. Ах, от камня… Ладно, как сделаю, сразу же вам отзвонюсь!
Закончив разговор, мужчина сунул руки в карманы джинсов и принялся покачиваться с пятки на носок. При этом он насвистывал мотивчик, вид у него был довольный, он даже начал улыбаться. Белая майка с глубоким вырезом позволяла видеть курчавую шерсть, которой густо поросла его грудь.
— Доброе утро, — поздоровалась с ним Леся.
Мужчина вздрогнул и тут же перестал свистеть. Видимо, до сих пор он полагал, что находится в одиночестве. Теперь же он затравленно взглянул на Лесю, потом выругался, повернулся и быстро зашагал прочь.
— Псих какой-то, — пожала плечами Леся. — Чего побежал?
А она-то хотела за неимением других собеседников побеседовать хоть с этим о красотах здешних мест. Вот и побеседовала, называется. Нет, мужик точно ненормальный. В поисках более подходящих собеседников Леся двинулась дальше. И вскоре с удивлением увидела перед собой знакомую фигуру. Это была Лариса. С ней был мужчина. Эти двое стояли на корме, тесно прижавшись друг к другу.
Общение с тетей Ларисой отлично укладывалось в планы Леси. Вот только тетя Лариса была не одна. Уместно ли тревожить женщину, когда она так славно воркует с кавалером? Наверное, не стоит им мешать. Леся сделала уже несколько шагов назад и только тут подумала: а что делают эти двое тут в такую рань?
Издалека казалось, что Лариса и ее друг просто смотрят на воду, слов на таком расстоянии не было слышно. Но потом до слуха Леси донесся приглушенный бубнеж. А значит, о чем-то эти двое все же между собой разговаривали, только очень тихо. Слов на таком расстоянии было не разобрать, и внезапно Лесе стало любопытно. Она снова сделала несколько шагов вперед, приблизившись настолько, что могла кое-что слышать.
— Мне кажется, следователь все-таки подозревает Игоря, — произнесла Лариса.
— Но у него же алиби, ты говорила.
— Ах, алиби — это еще не самое главное. У Игоря был мотив!
— Не у него одного, — буркнул мужчина. — Старуха была еще той пройдохой. Я лично считаю, что она получила по заслугам.
От удивления Леся окаменела на месте. Она ожидала, что Лариса сейчас залепит негодяю, посмевшему оскорбить память ее матери, звонкую оплеуху или как-то иначе отреагирует на его слова, но Лариса ничего на это заявление не ответила. Она продолжала стоять, тесно прижавшись к мужчине.
— Как ты думаешь, теперь ты сможешь уйти от жены?
— Теперь? Когда старухи не стало? Ясное дело! Почему же нет? Мне всегда этого хотелось, а тут жилплощадь освободилась! Конечно, я уйду, даже можешь не сомневаться.
— О! Как я рада!
— Ну, пришло твое время, — похлопал мужчина Ларису по тощей заднице. — Радуйся.
После этих слов Лесе стало очень интересно взглянуть на самодовольного типа. Вот бы взглянуть на его физиономию! Есть там чему Ларисе радоваться или же нет?
К сожалению, с ее места это не очень-то получалось. Но все же она поняла, что мужчина упитан и обладает какой-то бабской фигурой. Совсем такой же фигурой, как у…
— Как там мой сынок? — произнес в этот момент мужчина, сбив Лесю с мысли. — Не очень он переживает?
— Как тебе сказать, — отозвалась Лариса. — Игорь был очень близок с бабушкой. Несмотря на то что она порядком его допекала, он все равно был к ней привязан. Конечно, он переживает ее смерть.
Игорь? Сынок? Выходит, этот тип и есть отец Игоря? Тот самый, про которого Лариса говорила, будто бы он умер? А он, выходит, совсем не умер, а просто дожидался все эти годы жилплощади, которая теперь со смертью старухи — Надежды Сергеевны, освобождалась!
— Хорошо, что ты позвала меня в это путешествие. Дома все надоело, ты себе не представляешь! А тут и старуха ласты склеила, удачно все получилось.
От всего этого в голове у Леси пошла легкая круговерть. Но на обдумывание услышанного времени не оставалось:
— Привет!
Леся вздрогнула и перевела взгляд. Так и есть, сюда приближается Игорь. Он тоже увидел ее, лицо его скривилось. А губы прошептали:
— Убийца!
Леся поняла, что Игорь по-прежнему считает их виновными в смерти старушки, и ей стало совсем неприятно. Между тем Лариса и ее кавалер тоже услышали голос приближающегося Игоря. Мужчина нервно вздрогнул и кинулся прочь. Игорь проводил его изумленным взглядом, а потом вопросительно взглянул на мать.
Но Лариса ничего не сказала в свое оправдание.
— Где ты был? — спросила она у сына вместо этого. — Я пришла к тебе, а тебя нет.
— А кто это тут с тобой был?
— Кто? — делано удивилась Лариса. — Тут? Просто спросил, когда будет завтрак.
Почему она врет? Этого Леся не понимала. Она видела, что и Игорь не поверил матери.
— Здравствуйте, тетя Лариса! — громко произнесла Леся. — Привет, Игорь!
Желать «здравствия» противному Игорю она не стала нарочно. И без того ее голос произвел на Ларису впечатление разорвавшегося снаряда. Она подпрыгнула на месте так высоко, что Лесе на секунду даже показалось, что Лариса сейчас свалится в воду. К счастью, этого не произошло. Но Лариса уставилась на Лесю с таким выражением, как давеча тот мужик в майке.
— Вот прогуляться вышла, — как ни в чем не бывало произнесла Леся. — Воздухом подышать.
Игорь и тетя Лариса молчали.
— А вы что же? — продолжала разговор Леся. — Тоже воздухом дышите?
Ответила ей тетя Лариса.
— Да воздуха-то нам уж хватило, — почему-то сварливым голосом произнесла она. — Бедный Игорек всю ночь был вынужден провести на палубе. Капитан только и распорядился, чтобы ему несколько одеял выдали. Вот и вся помощь! Лежи и дыши! Небось на всю жизнь воздухом бедный мальчик надышался.
И Лариса сделала попытку погладить Игоря по голове, но тот дернулся, и рука бессильно упала.
— Тут Игорек и спал.
Лариса кивком головы указала на шезлонг, на котором и впрямь лежало несколько одеял, скрученных неопрятным комком.
— Почему же Игорь тут спал? — удивилась Леся.
— Потому что места ему не нашлось. Игорь ведь в каюте с бабушкой ехал. А теперь там место преступления.
— Неужели другой каюты нет?
— То-то и оно! Никакого другого места капитан ему не предоставил. Сказал, что все занято. Те свободные места, что были, он полицейским отдал. А Игорька тут поселил. Хороший сервис, нечего сказать!
Лесе стало стыдно. Каким бы противным ни был Игорь, они должны были подумать о том, где он проведет ночь. Все-таки родственник.
— Скажите, я давно хотела вас спросить, а почему Игорь поехал в одной каюте вместе с бабушкой? Помню, я еще удивилась, когда узнала, что он намерен поселиться с ней.
Леся помнила, что тогда ей была озвучена версия, будто иначе Игоря не с кем будет поселить. Целую каюту пришлось бы выделить ему одному. Лариса поселилась с какой-то дальней родственницей, а вот Игоря поселить с кем-то в паре не удалось. Найти подходящего мужчину, чтобы они заселились в каюту вдвоем, не случилось.
— Мы тебе деньги решили сэкономить, — объяснила ей Лариса. — А ты совсем нам не благодарна. И вместо того, чтобы спасибо сказать, теперь вопросы какие-то задаешь непонятные.
Тем не менее, несмотря на вполне внятное полученное объяснение, Леся видела, что ее вопрос вызвал замешательство как у Ларисы, так и у Игоря.
— В конце концов, захотел да и поехал! — буркнула Лариса, словно бы этим восклицанием подводя некий итог.
А Игорь еще добавил:
— Любил я очень бабушку! Не то что некоторые!
Он не продолжил, но Леся и так поняла, что он хотел сказать. Это был очередной камень в огород Эдика и в ее собственный садик.
Ничего не сказав этим двоим, Леся молча повернулась и пошла прочь. Тон, в котором шел у них разговор, был Лесе неприятен. Она чувствовала враждебность, которую излучал в ее сторону Игорь, и не хотела находиться с ним рядом. Такие дивной красоты места, которые окружали ее со всех сторон, требовали совсем иного состояния души.
Она также понимала, как Ларисе сейчас приходится трудно, и не обвиняла ее. В той ситуации, которая сложилась у ее сына, Эдика и его друзей, Лариса находилась где-то посредине. Ей нужно было вести себя очень осмотрительно и осторожно, чтобы не обидеть ни тех, ни других. С одной стороны, ей не хотелось ссориться с родней, а с другой — она очень боялась обидеть своего сына, которого любила искренне и горячо.
Вот только Лесе казалось, что Лариса, любя Игоря, не очень хорошо знала своего сына. Ведь занятая на работе, она совсем мало времени проводила с ним. Лариса считала, что карьера — это самое важное. И Надежда Сергеевна целиком и полностью разделяла это мнение дочери.
— Муж у меня был видный ученый, — твердила она. — А ты — хоть и не его родная дочь, тоже пойдешь по его стопам, прославишь мое имя. Кандидатский минимум ты уже защитила. Теперь пора взяться и за докторскую. Ах, Игорек часто болеет… Что же, им займусь я.
И действительно, воспитанием Игоря по большей части занималась бабушка. Каким-то непостижимым образом Надежда Сергеевна умудрялась успевать все. Дом ее всегда был безупречно вылизан. С финансами был полный порядок. И внук рос ухоженный, чистенький и аккуратненький. Правда, деньги в семье водились благодаря растовщичеству, а с хозяйством управлялась приходящая женщина. Но внуком Надежда Сергеевна занималась самолично, что да, то да.
Впрочем, и тут не обошлось без посторонней помощи, которую Надежда Сергеевна была такой мастерицей привлекать. У Игоря всегда была нянька, которая брала на себя всю рутинную работу. Надежда Сергеевна лишь занималась общим развитием внука, водила его в музеи, развивала, а также помогала делать уроки, следила за тем, чтобы он усваивал материал в полном объеме.
— Ты тоже должен стать ученым, — твердила она ему. — Может быть, даже великим.
Однако, несмотря на все ее усилия, отличник из Игоря не получался. Гордиться своим внуком, как гордилась она когда-то мужем, а потом и дочерью, Надежде Сергеевне было не суждено. Но благодаря бабушке Игорь все же кое-как тянул в школе на четверки. Вот только сам он никакой благодарности по отношению к ней не испытывал, а напротив, явно тяготился многочасовыми занятиями.
И все же какая-то информация после многочасовой долбежки у Игоря в голосе задерживалась. Но те усилия, которые прикладывала для этого Надежда Сергеевна, оказывались поистине титаническими. Леся помнила, как отец Эдика рассказывал, что его мама занималась с Игорем буквально часами, вдалбливая в него одно и то же. Лишь какое-то великое чувство могло подвигнуть даму на такой тяжкий и не слишком благодарный труд.
Все вокруг восхищались Надеждой Сергеевной:
— Она так любит Игорька! Обожает своего внука!
Но Леся считала, что наряду с любовью в поведении Надежды Сергеевны присутствовало и еще одно чувство, куда более важное для этой дамы — самолюбие. Муж — великий ученый, дети — успешные, дом — полная чаша. Вот были три кита, на которых основывался собственный мир Надежды Сергеевны. Уважение соседей, друзей и просто знакомых людей ей было очень важно в этой жизни. И она была готова прикладывать огромные усилия, чтобы этого уважения добиться.
Да, сила воли у старухи было, но вот дальше этого дело не продвинулось. Ни в одном институте Игорь учиться не желал. Он вырвался из-под бабушкиной опеки, стал подрабатывать съемками и, видимо, не бедствовал. Во всяком случае, даже если у него и не случались неудачи со съемками, дома его всегда ждал сытный обед, чистая рубашка и теплая постель. Лишать любимое детище самого необходимого Надежда Сергеевна не решалась. Она ограничивала Игоря в средствах — это да, наличных она ему с тех пор, как внук отказался повиноваться ей слепо и глухо, старуха не выдавала. Но Игорь не так уж многого и хотел. Казалось, он вполне доволен жизнью и той работой, какую имеет. Но так ли это было на самом деле?
Все эти мысли пронеслись в голове у Леси, и она в очередной раз вздохнула. Все-таки как непросто устроена жизнь. Игорь любил бабушку. Лариса любила Игоря. Они оба любили Надежду Сергеевну. Но эта любовь не помогла спасти жизнь старушке.
Появление на теплоходе мужчины, по всей видимости, давнего знакомца Ларисы и, возможно, отца Игоря, тоже добавляло неизвестных в и без того перегруженное уравнение.
— Что же это за папочка такой, которого Лариса предпочитала от всех прятать? Она его даже похоронила, лишь бы не афишировать. Но почему?
Ответа у Леси на этот вопрос не было.
Однако, хотя Лариса официально и «похоронила» своего возлюбленного, окончательно связи с ним она не теряла. И все эти годы, как понимала Леся, эти двое держали друг друга в поле зрения. И отец не только знал о существовании Игоря, но даже в какой-то степени интересовался его жизнью.
Поеживаясь от рассветного холодка, Леся решила в конце концов вернуться в свою каюту. Хватит ей уже шататься по палубе. Нагулялась.
Каково же было ее удивление, когда она обнаружила в каюте Лисицу. Именно он и открыл ей дверь.
— Ты? Ты что тут делаешь?
— Вот… зашел.
— Так рано? Солнце еще даже не взошло.
Но глаза Лисицы сверкали ярче всякого солнца.
— Кира спит, — сказал он. — Вставать не желает. Слушать меня тоже не хочет. Послушайте хотя бы вы.
— Ну?
Леся видела, что Эдик хоть и накрылся одеялом почти до подбородка и зевает, но уже не спит и готов выслушать приятеля. Ну а ей спать и вовсе не хотелось. Отчего бы и не послушать Лисицу, коли у него важные сведения?
— Ну, рассказывай. Что у тебя там стряслось?
— Я нашел Бесю!
Глаза Лисицы снова сверкнули. А вот Эдик спросонок не понял и переспросил:
— Кого?
— Бесю!
— Ах, вот ты о ком! — протянула Леся, и в самом деле припоминая, что о каком-то Бесе уже дважды заходила речь в их расследовании.
Один это человек или два разных с похожими кличками? И вообще, кличка это, имя или вообще фамилия? Леся с интересом уставилась на Лисицу, который, похоже, знал ответы на все эти вопросы.
— И что ты узнал про Бесю? — спросил Эдик, снова позевывая. — Кто он такой? Разбойник? Бандит?
— Ни то, ни другое, он нынче законопослушный бизнесмен, имеющий довольно внушительный по размерам и доходности бизнес — авторемонтный сервис, где всем заправляет его племянник. И мебельное производство, где руководящую должность занимает дочь. Но хотя эти двое и числятся начальниками, но доход от этих предприятий получает не кто иной, как Беся.
— Это прозвище?
— Как ни странно, нет. Это его фамилия. Беся Андрей Семенович.
— Говоришь, дочь управляет… Значит, сам Беся уже не молод?
— Ему пятьдесят два. Еще далеко не стар, хотя, конечно, уже и не мальчик.
— И этот человек занимается тем, что выбивает для старухи долги из ее должников? — искренне удивилась Леся.
Даже Эдик перестал зевать и тоже с недоумением произнес:
— Имея два своих бизнеса, стабильное положение в обществе… Зачем ему это нужно?
— Кто его знает, — пожал плечами Лисица. — Может быть, адреналина мужчине не хватает? Знавал я добропорядочных бизнесменов, которые еще и не такие штуки отмачивали. И на живых людей в карты играли. И свою собственную жизнь, случалось, на кон ставили и проигрывали.
— Если ты про «Клуб самоубийц», то мы все читали Стивенсона, — усмехнулась Леся, которую всегда забавляло, когда Лисица принимался важничать.
— Да при чем тут Стивенсон! Я про наше время говорю.
Лисица был возмущен, что его слова не вызвали прилива заинтересованности у слушательницы, и тут же надулся:
— В общем, если вам не интересно слушать мой рассказ…
— Нет, нет, нам очень интересно.
Но Лисице уже пришла охота поломаться. Такое с ним случалось, и пока само не отпускало, подступиться к Лисице было невозможно. Вот и сейчас он обиделся, уставился на стену и затих. Впрочем, пробыл он в таком состоянии недолго. Лисица как легко обижался, так же легко вновь приходил в хорошее настроение. Тем более что сведения, которые у него накопились, требовали выхода.
И Лисица начал рассказывать дальше:
— Так вот, почему Беся корчил из себя перед старухой разбойника с большой дороги, я не знаю. Если такое с ним в молодые годы и случалось, то уже давно и прочно похоронено под личиной добропорядочного гражданина. Да и вообще, я сунулся в архив полиции, там много интересных фактов можно найти, так вот, даже в молодости Беся никогда не привлекался. Никакого отражения его противоправной деятельности, если таковая бывала, в картотеке полиции я не нашел. Другими словами, гражданин Беся чист перед законом, аки агнец.
— Но если бы он продолжал выколачивать деньги из должников старухи, наверное, эта ситуация рано или поздно изменилась бы, — осторожно предположила Леся.
Но ее перебил Эдик:
— Все равно я не понимаю, если он хотел пощекотать себе нервы, то почему связался именно с бабушкой? Более неподходящей кандидатуры и придумать невозможно!
Старуха была самолюбива, невоздержанна на язык. Лариса сказала, что ее мать постоянно отпускала шпильки в адрес своего компаньона, учила его жизни, не считая нужным выбирать выражения. Общаться с ней даже родственникам было делом затруднительным. Что уж говорить о том, кого она презирала в душе?
Между тем Лисица продолжал рассказывать дальше:
— Личность этого Беси примечательна еще и тем, что сам по себе он сирота, воспитанник детского дома. Никакой родни у него не было, однако способности были столь значительны, что он самостоятельно поступил в один из экономических вузов страны, выучился, получил диплом и прочно встал на ноги.