«Вот как? — подумал Умберто. — Никаких больше тайн?»
— О-о, теперь я понимаю, что вы… — Вейри взмахнул руками, словно не в силах подобрать слова. — Что вы и впрямь оказывали Лайре Арлини немалую помощь! Столь необычные способности… ох, три тысячи кракенов! Да я не слышал раньше ни о чем подобном! Ну я-то ладно, но корабелы Эверры тоже ничего не почувствовали… им, должно быть, не приходилось раньше иметь дело с навигаторами-близнецами… но кто же из вас Марко, а кто — Бастиан?
«Нет, всё-таки главная тайна осталась…»
— Это совершенно неважно, достопочтенный, — ответил Крейн. — Когда мы выйдем на палубу, всё станет по-прежнему. Я лишь хотел… э-э… доказать свое доверие.
— Великолепно! — воскликнул Вейри. — Так мы заключаем сделку?
— Новую сделку, — встрял Хаген. — Наш договор о преференциях тоже останется в силе, так?
Лорд-искусник заверил их, что в этом нет и не может быть сомнений, и три магуса пожали друг другу руки. Умберто наблюдал за этим со стороны и удивлялся тому, как быстро Крейн сумел обернуть в свою пользу изменившиеся обстоятельства.
А когда связующие нити опять вернулись к Хагену, Умберто ощутил себя в капитанской каюте определенно лишним…
Всё-таки ветер не был столь благоприятным, как предполагал Вейри Краффтер, и когда они добрались к месту, где обосновался пожиратель кораблей, уже стемнело. Впрочем, ни один из черных фрегатов не подал сигнал возвращаться: они целеустремленно летели вперед, будто все трое подчинялись единой воле, а не трем разным навигаторам. «Невеста» держалась от них подальше: хотя запах звездного огня ветром уносило вперед, след в воде оставался, и на него она реагировала не менее бурно. Хаген, к величайшему удивлению Умберто, справлялся. «Выходит, управлять кораблем не так уж сложно? — подумал моряк и тотчас же покачал головой. — Быть того не может!»
Словно в ответ на его мысли, оборотень вытер пот со лба и устало вздохнул.
Он один был осведомлен о том, что приключилось с Крейном и Умберто во время их небольшого путешествия на рыбачьей лодочке, а все остальные считали, что в скором времени «Невеста ветра» станет свидетельницей битвы между посланниками Капитана-Императора и чудовищным пожирателем кораблей. Наверняка это был тот самый редкий случай, когда пираты сочувствовали имперцам, поскольку на собственной шкуре испытали норов пожирателя, но вместе с тем не обошлось без легкой зависти: для самой «Невесты» на этом поле боя не было места, и в самом худшем случае ей предстояло быстро удирать, унося ценный груз — правителя Эверры, старейшину клана Краффтер, который дал Капитану-Императору возможность испытать новое оружие в непосредственной близости от своего города.
— Они будут ждать долго, — сказал Крейн так, что услышать его могли лишь стоявшие рядом Умберто и Хаген. — Не так уж просто ловить чудовище там, где его нет.
— Бывает, имперские псы справлялись и не с такими заданиями, — ответил оборотень. — Чудовище всегда можно придумать, а там уж не составит труда его уничтожить.
— Да, это верно… — пробормотал Крейн, помрачнев.
Умберто слушал их разговор вполуха, пристально наблюдая за тремя черными фрегатами, которые отчего-то напомнили ему воронов, кружащихся над падалью. Постепенно все звуки стихли, их место занял голос океана — звенящая тишина, которая иной раз так пугает тех, кто впервые оказался в море. В тишине он отчетливо понял, что к ним приближается нечто огромное и стократ более опасное, чем ныне покойный пожиратель кораблей, он же глубинный ужас.
А потом он увидел…
— Кристобаль, — шепотом позвал Умберто. — Глянь-ка туда!
Крейн удивленно посмотрел на помощника — Умберто указывал не на черные фрегаты, но в сторону открытого моря, — а потом проследил за его взглядом и протянутой рукой.
По воде скользил, светясь, Белый фрегат. Он двигался совершенно бесшумно и очень быстро, что при его устрашающих размерах казалось удивительным — впрочем, применимы к существу из легенд те же законы, что и к обычным кораблям? Белый фрегат шел, словно его тянула упряжка из доброго десятка кархадонов, и приближение этого странного существа походило на приближение грозовой тучи.
— Надо отойти, иначе он нас заденет! — встрепенулся Крейн, и Умберто изумленно посмотрел на капитана. Заденет? Да этакая громадина раздавит «Невесту ветра» с хрустом, как пустую раковину, и ничего не заметит!
Он вновь, словно зачарованный, перевел взгляд на страшный корабль.
Бесчисленные мачты торчат вкривь и вкось, как деревья в лесу, над которым прошел ураган. Паруса далеко не в лучшем состоянии и напоминают побитую молью ветошь. Без сомнения, на борту нет ни единой живой души, потому что ни один капитан не позволил бы привести свой фрегат в такое ужасающее состояние… но почему же он не переродился, почему не стал кархадоном? На этот вопрос Умберто не мог ответить; зато он вдруг почувствовал, что Белый фрегат странствует в полном одиночестве так давно, что счет пошел на тысячелетия, а не века.
— Ты внимательно смотришь? — горячая ладонь Крейна до боли стиснула его плечо. — Его ещё никто не видел так близко. Какая древность, клянусь иным огнем! Я раньше смеялся, когда говорили, что на этом фрегате путешествует сам Великий шторм, но теперь уже не до смеха…
«Там никого нет, — мог бы сказать Умберто. — Никого, даже призраков». Но он промолчал, удивленный тем, что Крейн не разглядел за внешней оболочкой истинную суть Белого фрегата. Этот корабль вовсе не был враждебен ни им, ни кому бы то ни было ещё, он просто странствовал в поисках чего-то, ведомого ему одному, и готов был длить одинокое странствие до конца вечности.
А они случайно оказались у него на пути.
Между тем, Крейн был совершенно прав в одном: ещё никому не удавалось увидеть легендарное существо так близко. «Невеста ветра» еле успела отойти, давая дорогу, и поднявшаяся волна ударила её в правый борт. Ненадолго из воды показался таран — длинное зазубренное лезвие, способное с одного удара пробить насквозь корпус любого корабля. Палуба Белого фрегата находилась чуть ниже вороньего гнезда «Невесты», и Умберто невольно позавидовал впередсмотрящему, который мог разглядеть нечто более интересное, чем обросшие древними ракушками бронированные плиты и глаза, затянутые бельмами… при условии, конечно, что он не лишился разума от страха.
— Куда он идет? — послышался растерянный голос Вейри Краффтера. — Он что, хочет сразиться с черными фрегатами?!..
Белый корабль шел прямиком на троицу имперских фрегатов, которые не собирались следовать примеру «Невесты ветра» и остались на месте, как будто выжидая. Один из них оказался прямо по курсу Белого фрегата, и устрашающий таран был нацелен ему точно в центр левого борта.
— Они обезумели? — воскликнул Умберто, вцепившись в планшир. — Жить надоело?!
— А ты называешь это жизнью? — откликнулся Крейн.
Хаген стоял поодаль, неотрывно глядя на разворачивавшееся перед их глазами действо, и лицо у него было странное: пересмешник как будто присутствовал на палубе лишь частично, тогда как другая его часть пребывала где-то в ином месте — быть может, в воспоминаниях. Умберто и сам вспомнил то, о чем предпочел бы забыть — ночь, озаренную огнями, Кааму в осаде…
Когда Белый фрегат оказался между двумя черными кораблями, их пушки громыхнули и всё вокруг заволокло дымом. Если кто-то и сомневался, что звездный огонь может нанести вред странному кораблю, то раздавшийся вслед за этим звук развеял сомнения: черные фрегаты были немыми, и даже в лучшие времена ни один из них не смог бы издать грохочущий рёв, от которого у моряков на борту «Невесты ветра» зазвенело в ушах.
— Обычный корабль после такого разорвало бы на части… — прошептал Крейн, и Умберто скорее прочитал это по губам, чем услышал. Белый фрегат вновь взревел, в дыму полыхнуло ещё одно зарево, и сразу вслед за этим послышался громкий треск — сломался чей-то корпус.
Потом стало тихо.
Они наблюдали, затаив дыхание и не решаясь приблизиться, пока ветер не развеял дым и не стали видны три фрегата: белый и два черных. Третий имперский корабль, должно быть, уже покоился на дне, насквозь пробитый тараном, как того и следовало ожидать. Оставшиеся не решались нападать, а защищаться им было не нужно: Белый фрегат даже не пытался отправить их вслед за тем несчастным, который оказался у него на пути; он замер, словно в ожидании чего-то, что должно было вот-вот произойти.
Неожиданно Умберто заметил нечто, заставившее его позабыть о страхе. Должно быть, во время недолгой битвы черным фрегатам всё-таки удалось зацепить своего противника, и случайным выстрелом с его кормы сорвало безобразный нарост, открыв то, что некогда было настоящим корпусом. Умберто только взглянул на Крейна, а тот уже все понял и, подозвав Кузнечика, что-то шепнул ему на ухо. От внимания Вейри Краффтера это не ускользнуло.
Неожиданно Умберто заметил нечто, заставившее его позабыть о страхе. Должно быть, во время недолгой битвы черным фрегатам всё-таки удалось зацепить своего противника, и случайным выстрелом с его кормы сорвало безобразный нарост, открыв то, что некогда было настоящим корпусом. Умберто только взглянул на Крейна, а тот уже все понял и, подозвав Кузнечика, что-то шепнул ему на ухо. От внимания Вейри Краффтера это не ускользнуло.
— Что вы делаете? — спросил он слегка встревожено. — Уж не собираетесь ли вы…
— Подойти ближе? — подхватил Крейн. — Было бы интересно… нет, я всего лишь послал юнгу за подзорной трубой. Вы видите корму этого чудовища?
Краффтер послушно взглянул, куда ему указывали, и мгновение спустя лицо магуса просветлело.
— Название и порт приписки! Гениально… я бы сам не догадался, честное слово…
— Заслуга Умберто, — лаконично отозвался Крейн.
— Это и впрямь гениально, — заметил Хаген. — Ещё никому не удавалось приблизиться к разгадке его тайны…
— Насколько мне известно, никому не удавалось и наблюдать его так долго и так близко! — Вейри Краффтер улыбался, от его страха не осталось и следа. — Превосходное приключение, господа!
— Оно ещё не закончилось, — сказал Крейн, и Умберто отчего-то показалось, что только он один расслышал в голосе капитана странное волнение. — И я бы не стал на что-то рассчитывать — даже отсюда видно, что надпись открылась не полностью.
— Ну-у, вы такие опытные моряки… — начал Краффтер, но не успел договорить, потому что как раз подбежал Кузнечик с подзорной трубой. Запыхавшийся юнга чуть замешкался, а потом почтительно подал трубу Хагену, который тотчас же уступил её лорду-искуснику.
— Благодарю, — сказал магус и незамедлительно принялся высматривать на корме Белого фрегата порт приписки и настоящее имя. Последнее было полностью стерто, о чем он незамедлительно сообщил морякам, а вот от названия порта кое-что осталось.
— Ха! Должен сказать, вам повезло — порт приписки написан на языке основателей, без меня вы бы ничего не смогли прочесть. Так-так, что же я вижу… Вижу букву «Ф» в самом начале, рядом вроде бы «о»… нет, это «е»… — Умберто слушал болтовню магуса и напряженно всматривался, будто мог разглядеть невооруженным глазом то, для чего Краффтеру нужна была линза, делающая далекое близким. — «Фе»… дальше не могу разобрать, слишком сильные повреждения… а последние буквы, кажется, «арн». Но я не уверен! Хм… Странно, но я не знаю ни одного города с похожим названием. А вы, мастер Эсте?
— Я тоже не знаю… — ответил Хаген и машинально оглянулся, чтобы узнать мнение настоящего капитана, да так и застыл с открытым ртом.
Крейн застыл, скрестив руки на груди; его лицо было пепельно-серым, а неприкрытый повязкой правый глаз оказался плотно зажмурен. Ни для кого на «Невесте ветра» не было секретом, что в такие мгновения сквозь внешность магуса прорывается истинный Феникс, чьи глаза полыхают огнем, но что же стало тому причиной сейчас?
— Этого города больше нет, — хрипло проговорил Кузнечик, о котором все забыли. — Фейртарн, Огненная башня. Это столица Фениксов, её уничтожили сорок лет назад…
Умберто ощутил ужас едва ли не больший, чем при появлении Белого фрегата; одного взгляда на лицо Хагена было достаточно, чтобы понять, что и он испытывает схожие чувства. На Крейна смотреть было страшно. Если бы связующие нити были настроены как положено, понял Умберто, магус не смог бы скрыть от них всю глубину своего страдания, и его пришлось бы делить на всех. Но сейчас ему приходилось всё переносить самому.
— О-о, Небеса! — воскликнул Вейри Краффтер, от которого истинные чувства собеседников были надежно скрыты. — Как я мог забыть! Но откуда ты об этом знаешь, юноша? В те времена, я думаю, и твоих родителей на свете не было.
Кузнечик не то смутился, не то испугался.
— Моя сестра любила такие истории, — пробормотал он. — Она много читала и потом пересказывала их мне.
— Похвальное увлечение, — сказал Краффтер и прибавил что-то ещё, но Умберто уже не слушал. Он вновь взглянул на Белый фрегат — загадочное создание, замершее на грани между уродством и странной красотой, обладающее огромной силой и не желающее применить её для чего-то иного, кроме защиты. «Кто же ты такой? Откуда взялся, уже понятно… впрочем, о чем это я? Совсем наоборот, всё только запуталось!»
— Одно радует, — произнес он, не сразу осознавая, что думает вслух. — Теперь можно положить конец слухам, будто Белый фрегат — это на самом деле «Утренняя звезда».
Четыре магуса уставились на него, словно сказанное было для них открытием.
Каждый при этом думал о своем…
— Что она, что Фейртарн, — тусклым голосом проговорил Крейн, — всё давным-давно превратилось в пепел. Возможно, его не стоит ворошить никому.
— Уж нам, безусловно, не стоит! — Краффтер покачал головой с таким видом, будто одна мысль о чем-то подобном его оскорбляла своей бесполезностью. — Деловым людям, мастер Эсте, положено думать о будущем, а не о прошлом — иначе можно превратиться в пепел самому!
Умберто невольно вздрогнул, что-то во фразе Краффтера его покоробило, но моряк не успел разобраться, что именно. Даже без подзорной трубы было видно, что вода у борта Белого фрегата потемнела и забурлила, словно там вот-вот должно было всплыть на поверхность какое-то живое существо. Вскоре оно и впрямь всплыло, только вид у этого существа оказался странным: похожее на медузу, оно являло собой бесформенную студенистую массу, которая ползла вверх по заросшему кораллами корпусу древнего корабля, постепенно растворяясь в нем. Долго наблюдать за этим отвратительным зрелищем не пришлось: вобрав в себя весь студень без остатка, Белый фрегат возобновил прерванный путь, и никто больше не осмелился ему мешать.
А когда загадочный корабль, чей порт приписки сорок лет назад был уничтожен, исчез в темноте, Вейри Краффтер произнес бодрым голосом:
— Что ж, господа! По-моему, после такого визита в этих водах ещё долго не появится ни один пожиратель. Я прав?
— Известно, что там, где Белый фрегат хотя бы мелькнул на горизонте, можно на целый год забыть о кракенах, муренах и прочих тварях, — проговорил Крейн, не глядя на лорда-искусника. — Думаю, на пожирателя это тоже распространяется. Раз он не осмелился высунуться сейчас, то… хм… полагаю, ему пришлось подыскивать себе новое логово.
— Тогда нам пора домой! — провозгласил Краффтер. — На этот раз мы пойдем впереди, чтобы «Верная» не чувствовала запаха черных… так, мастер Эсте? Нас с вами ждут дела, а ещё я бы хотел отметить сразу две столь удачные сделки. Что скажете?
Было забавно наблюдать за тем, как лорд-торговец нашел выход из трудного положения: он обращался теперь к двум капитанам сразу — к настоящему и двойнику, — не пытаясь выяснить, кто из «близнецов» на самом деле был Марко Эсте. Вейри Краффтер по-прежнему вызывал у Умберто симпатию, и всё-таки что-то его тревожило — какое-то случайно оброненное слово, мелочь и пустяк.
Он напрягся и шевельнул пальцами, словно намереваясь развязать невидимый узел.
«Деловым людям, мастер Эсте, положено думать о будущем, а не о прошлом — иначе можно превратиться в пепел самому!»
Вот оно!
Холодок пробежал по затылку. Человек, считавший прошлое столь опасным и бесполезным, собирался мстить Капитану-Императору за обиду, нанесенную триста лет назад?! «Нет-нет, я ошибаюсь… — растерянно подумал Умберто. — Кристобаль ему поверил, так что это всё пустые домыслы. Просто он сказал первое, что пришло в голову, и всё…»
— Отправляемся, шкипер? — вновь спросил Вейри Краффтер, видя, что «мастер Эсте» почему-то молчит, а его «брат» смотрит во тьму и находит сие занятие весьма увлекательным. — Марко? Бастиан?
…И в этот миг произошла катастрофа.
— Нет! — сдавленно произнес Хаген и выбросил перед собой правую руку, будто пытаясь кого-то остановить. Его лицо побледнело и вытянулось, а взгляд устремился в пустоту. — Нет, нет! Пожалуйста, не надо!
Умберто почувствовал озноб: «Эсме?!»
— Остановитесь! — крикнул пересмешник с таким невыносимым страданием в голосе, что Умберто не сдержался и кинулся к другу, но получил такой удар, что отлетел на несколько шагов и вдобавок стукнулся затылком о палубу. В глазах у него потемнело, но для того, чтобы ощутить движение связующих нитей, глаза не были нужны.
Крейн вновь вернул себе «Невесту ветра».
— Вы меня обманули, Краффтер, — в негромком голосе феникса отчетливо прозвучала угроза. — Выманили из порта под предлогом охоты на чудовище, тогда как охотиться на самом деле собирались на меня!
— О чем вы говорите, капитан? — возмущенно воскликнул лорд-искусник, но Крейн его уже не слушал: он закрыл глаза, будто сливаясь с «Невестой ветра». Она послушно развернулась и понеслась обратно в порт так быстро, как только было возможно. Неспешность «Верной» была забыта, и Вейри Краффтер наконец-то понял, что имеет дело вовсе не с торговцами.