– Билл Хиккок и?..
– Нет, не Хиккок. Джонни Ринго, который мертв, и Джон Уэсли Хардин, который гниет в техасской тюрьме. Я – третий.
– От ложной скромности вы точно не умрете.
– Не берусь говорить, кто из нас троих победил бы Кида – и победил бы вообще, – однако точно знаю одно: ни у какого другого известного мне стрелка – включая мою нынешнюю компанию – не было бы и шанса.
– Говорю же, Док: честного поединка не будет. Я дождусь, пока Кид успокоится и ослабит бдительность, а там уже отправлю мистера Бонни в небытие.
– Бдительности он никогда не ослабит.
– Если сегодня возможности убить его не представится, я скажу, что мне надо вернуться в контору и свериться с бумагами, что вернусь через день или два. Вот только мне, – насупилась Шарлотта, – этого сильно не хочется: через день или два Кид может исчезнуть с ранчо, а может, даже с Территории Нью-Мексико.
Холидей кивнул.
– Правильно рассуждаете.
Мейбл Гримзли принесла чай и бисквиты Шарлотте и забрала у Дока пустую тарелку.
– Так я вас убедила? – спросила Шарлотта, когда Мейбл скрылась на кухне.
– В том, что собираетесь провернуть дело самым безопасным для вас способом? Полностью убедили.
– Отлично, наконец мы разобрались и договорились. Чем думаете сегодня заняться?
– Поеду с вами, – ответил Холидей.
– Док!
– То, что вы собираетесь обстряпать задуманное самым безопасным способом, еще не значит, что вы не собираетесь совершить фатальную глупость… раз уж не можете попасть с десяти шагов в бегущего кролика.
– Да как вы не поймете?! Кид будет неподвижен.
– Тогда вам не потребуется прикрытия, и я не стану хвататься за оружие.
– Вы настаиваете? – глубоко вздохнув, сдалась Шарлотта.
– Настаиваю, – мрачно улыбнулся Холидей.
– Полагаю, отговорить вас можно, только пристрелив? Жаль, – невольно улыбнулась она, – что за вашу голову награды не дают. Ну хорошо, – еще раз вздохнула она, – едем вместе, но помните: Кид – мой.
– Конечно-конечно, – ответил Холидей.
– Так вы не возражаете?
– Я возьмусь за Кида, только если – или тогда, – если – или когда – он убьет вас, а этого я допустить не намерен.
– По правде сказать, – ответила Шарлотта, намазав маслом бисквит и откусив от него кусочек, – мне так спокойнее. Если уж кому и доверить прикрывать мне спину, то только Доку Холидею. М-м, – отпив чаю, нахмурилась она, – сахара не хватает.
Холидей сделал знак Мейбл, чтобы та подала сахар, и пригубил кофе.
– Если убьете Кида, то вернетесь домой и оставите охоту за головами? – спросил он.
– В самом начале я так и думала поступить, – призналась Шарлотта. – Но если уж я смогу пристрелить Билли Кида, то с какой стати мне оставлять промысел?
– С такой, что вы лет на пятнадцать старше любого из тех, за кем охотитесь, – объяснил Холидей. – Вам это ни о чем не говорит?
Не дождавшись ответа, Холидей продолжил:
– Шарлотта, никто из тех, кто живет оружием – законно или нет – не дотягивает до седых годов. Лишь немногие счастливчики умудряются дожить до среднего возраста, как бандиты, так и законники.
– Ваш друг Уайетт Эрп уже почти перешагнул заветный порог, – напомнила она.
– У него хорошие образованные друзья.
– Док, – подумав немного, произнесла Шарлотта, – я еще не решила. Подумаю над этим, когда покончу с Кидом.
– Ваша жизнь, – пожал плечами Холидей. – Вам ею и распоряжаться…
– Рада, что вы это признаете.
– …и будет жаль, если она прервется лет на двадцать или тридцать раньше положенного.
– Может, сменим тему? – попросила Шарлотта. – Пожалуйста.
– Будь по-вашему, – согласился Холидей. – Черт, еще ни разу мне не доводилось переспорить женщину. Ну, – допив кофе, спросил он, – и когда мы отправляемся туда, куда отправляемся?
– Прямо сейчас.
– Можете обождать хотя бы с полчасика?
– Вы сказали, что ночка выдалась тяжелой, – озабоченно припомнила Шарлотта. – Вам опять плохо?
– Нет, напротив, мне лучше, – ответил, вставая, Холидей. – Встретимся тут же. Повозка есть?
– Я арендовала кабриолет. Не люблю верховую езду.
– В этом мы с вами похожи, – заметил Холидей. – Ждите, я скоро вернусь.
Он покинул ресторан и направился к обветшалому магазину, в котором Эдисон и Бантлайн устроили временную мастерскую. Несмотря на фасад, здание выглядело уникальным: электрическое освещение над входом и электрический дверной звонок (и уж, конечно, имелась пара-тройка защитных устройств). Холидей хотел постучаться, но тут дверь открылась. На пороге стоял Бантлайн.
– Доброе утро, Док, не рановато ли?
– Утро доброе, Нед. Мне нужна помощь. Можно отнять пару минут вашего с Томом драгоценного времени?
– Это пожалуйста. Проходи.
Бантлайн провел Холидея внутрь; помещение было завалено проводами, батареями и устройствами, о назначении которых оставалось только гадать. Эдисон, склонившись над столом, строчил что-то у себя в блокноте (без которого, похоже, никуда не выходил).
– Привет, Док, – поздоровался изобретатель, оторвавшись от записей. – Чем могу помочь?
– У тебя сохранилась латунная броня, которую вы с Недом изготовили перед боем у кораля «О-Кей»? – спросил дантист.
– Да, – ответил Эдисон, – но это лишь прототип. Дай неделю, и мы состряпаем что-нибудь получше.
– Недели у меня нет. Шарлотта едет за Кидом уже сейчас.
– Шарлотта? – переспросил Бантлайн. – Миссис Брэнсон?
– Она самая, – подтвердил Холидей.
– Какого дьявола?.. – пробормотал себе под нос механик и вдруг улыбнулся. – Только не говори, что она – охотница за головами!
– Ладно, не скажу.
– Это же просто чудесно! Ее никто не заподозрит. Она может подкараулить бандита прямо на улице и пристрелить его! Добыча и понять ничего не успеет.
– Вы двое спелись бы, – кисло заметил Холидей.
– Если Кид приезжает в город, то зачем тебе броня? Пусть он присядет где-нибудь выпить, а уж Шарлотта его и кокнет.
– Доку нужна награда, не забыл? – вмешался Эдисон.
– Черт! – воскликнул Бантлайн. – И правда, совсем из головы вылетело.
– Если Шарлотте нужна голова Кида, пусть забирает, – произнес Холидей. – Я уж как-нибудь иначе заработаю нужную сумму. Беда в том, что Шарлотта не намерена ждать Кида в городе. Она пронюхала, где он прячется, и едет за ним. Это на ранчо, недалеко от города.
– С ума сошла! – произнес Бантлайн. – Стреляться с ним должен ты.
– Первый выстрел – за ней. Я только прикрываю ее.
– Приведи Шарлотту к нам, – попросил Бантлайн. – У нас осталась броня Моргана Эрпа. Думаю, за пару часиков сумеем подогнать ее…
– Начнешь обмерять Шарлотте бедра и грудь, и она тебя пристрелит, – полушутя заметил Холидей. – А вот если увидит броню на мне, тогда, может, еще подумает.
– Хорошо, – согласился Бантлайн. – Давай тогда сначала облачим тебя.
– Мне закрой только ноги и левое плечо, – попросил Холидей. – Снаружи настоящее пекло, броня тяжелая, а до ранчо ехать где-то с час. Мне и так дышать тяжело, не хватало еще, чтобы латунь давила на грудь. Правая рука должна быть легка и свободна.
– Клиент всегда прав, – ответил Бантлайн, роясь в ящиках и коробках, пока не нашел нужную. Открыл ее и достал броню. Латунь сияла как начищенная.
– Жаль, нет для тебя оружия, Док, – произнес Эдисон, помогая Бантлайну надевать броню на Холидея. – «Бантлайн спешиал» был создан для убийства неодушевленного трупа. Он поразил Джонни Ринго, зато против живого человека бесполезен.
– Понимаю, – сказал Холидей, разводя ноги, чтобы на него надели поножи и набедренные пластины. Затем он встал неподвижно, пока Бантлайн застегивал наплечник.
– В Тумстоуне я уже спрашивал, – произнес Бантлайн, – спрошу и сейчас: тебе точно не нужен шлем? Поверх него можно и шляпу надеть.
Холидей покачал головой.
– Ты ведь не со здоровым человеком беседуешь. Не хочу, чтобы что-то мешало озираться по сторонам.
– Тогда, – сказал Бантлайн, отступая на шаг и оглядывая Холидея, – ты готов.
Холидей вышел из мастерской и хотел было прикрыть за собой дверь, но та уже захлопнулась самостоятельно. Дантист вернулся в ресторан Мейбл Гримзли, где его дожидалась Шарлотта.
– Что это на вас такое? – спросила она, разглядывая латунную броню.
– Последний писк нью-йоркской моды, – ответил Холидей. – Не желаете примерить дамскую версию наряда?
Подумав немного, Шарлотта мотнула головой.
– Нет, броня меня выдаст. Какой же оценщик разъезжает в кирасе и поножах?
– Ну, тогда поехали?
Снаружи они немного поспорили, кому ехать на пассажирском сиденье: и Холидей, и Шарлотта так и норовили уступить его друг другу. В конце концов сговорились, что оба сядут на широкие козлы под навесом. Тронувшись, они минуты за три выехали за пределы города и отправились за головой Билли Кида.
– Ну, тогда поехали?
Снаружи они немного поспорили, кому ехать на пассажирском сиденье: и Холидей, и Шарлотта так и норовили уступить его друг другу. В конце концов сговорились, что оба сядут на широкие козлы под навесом. Тронувшись, они минуты за три выехали за пределы города и отправились за головой Билли Кида.
26
Холидей не мог не отметить определенной монотонности пейзажа, что простирался на сотни миль, аж до самого Тумстоуна. По такой земле езжай ты хоть верхом на лошади, в дилижансе, на повозке или даже иди пешком – все равно поднимешь клубы пыли. Из растений попадались редкие кактусы да полынь; деревья были не выше десяти футов. Половина колодцев пересохла. Время от времени на пути попадались кролики, изредка птицы или койоты… Холидей, как ни силился, не мог понять: каким образом эта земля умудряется прокормить стада скотины, которым в свою очередь кормить поселенцев. Он достал платок, но – в кои-то веки – не за тем, чтобы откашляться в него кровью, а чтобы утереть пот. Хотел было отхлебнуть виски, но передумал – отпил воды из фляги, предусмотрительно оставленной конюхом под кучерским сиденьем.
Жаль, «Бант лайн» не запустила маршрут до Линкольна. Можно было бы сесть в салон латунного дилижанса на мягкое кресло и прокатиться с ветерком. Однако Холидей ни за что не позволил бы Шарлотте одной ехать в кабриолете. Поэтому старательно не обращал внимания на жару, пыль и мух.
– Ну, вы готовы сказать, куда мы направляемся? – спросил он, когда они проехали мили три.
– На ранчо Джоша Брэди, – ответила Шарлотта. – Судя по добытым мною сведениям, он промышлял конокрадством с самого переезда в округ Линкольн.
– Конокрадством? – нахмурился Холидей. – Мне казалось, Кид промышляет угоном скота.
– Что в лоб, что по лбу, – отмахнулась Шарлотта. – Не понимаю, как он еще банки грабить не начал.
– Если Кид угонит скотину с мексиканского ранчо, – улыбнулся Холидей, – за ним погонится не так уж и много людей. Тут у Кида найдутся подельники, которые помогут убить обворованных скотоводов или прогнать их назад, за границу. Если же он ограбит банк Линкольна – или еще какой другой, – по его душу придут все горожане и скорее всего владельцы большинства окрестных ферм. Даже Киду с такой оравой не справиться.
– Об этом я не подумала, – призналась Шарлотта. – Теперь многое понятно.
– Если собираетесь и дальше охотиться на бандитов, учитесь думать как они, – посоветовал Холидей.
– А как вы этому научились? – спросила Шарлотта.
– Не верьте всему, что пишут в бульварных романах, – ответил Холидей. – Меня никогда ни за что не судили, и я даже некоторое время ходил в помощниках маршала.
– Кейт Элдер как-то раз вытащила вас из тюрьмы, разве нет?
– Было дело.
– Как вы это объясните?
– Меня арестовали и готовились судить. – Холидей улыбнулся. – Как вы уже, наверное, сообразили, процесса не состоялось, вот меня и не судили ни за что.
– По-моему, – расхохоталась Шарлотта, – вы слегка приукрашиваете.
– Может быть, – пожал плечами Док.
– В учебниках истории могут изложить иной взгляд на те события.
– Ни мои, ни ваши подвиги не угодят на страницы учебников, – возразил Холидей. – Мы с вами – обломки кораблекрушения на волнах истории фронтира.
– Кого же тогда, по-вашему, запомнят? – поинтересовалась Шарлотта.
– По эту сторону Миссисипи? Для начала губернатора.
– Лью Уоллеса? – удивленно спросила Шарлотта. – Что он такого сделал? Ну, подкупил Кида во время процесса: даровал свободу в обмен на показания против других преступников.
– Пару лет назад мистер Уоллес написал роман под названием «Бен-Гур». Эта книга переживет всех нас. Перед поездкой на юг я познакомился с одним англичанином, этаким денди, по имени Оскар Уайльд. Замечательный писатель… хотя он, пожалуй, не в счет, потому что в Америке только проездом, совершает турне. Есть еще Джон Клам, написавший кучу обычных и передовых статей – чертовски хороших! – для «Тумстоун эпитаф».
– Надо же, Джон Генри Холидей! – улыбнулась Шарлотта. – Оказывается, вы скрытый элитист!
– Я умирающий человек с револьвером, – ответил он. – То есть могу позволить себе роскошь говорить откровенно.
– Мне не нравятся подобные ваши речи.
– Не хотел вас обидеть, – сказал Холидей. – Мы ведь празднуем рождение как чудо, забывая при этом, что смерть – продолжение все того же процесса. В ней нет ничего особенного.
– Сами-то в это верите?
– А вы – нет?
– Я – нет.
– Любопытно, – произнес Холидей. – Для того, кто убил столько людей, сколько убил их я – да и вы, пожалуй, – странно воспринимать смерть иначе.
– Я просто говорю себе, что стреляю в дурных людей, без которых мир только станет лучше и безопаснее, – ответила Шарлотта.
– Разница между нами в том, что я знал почти всех, кого убил, а вы ни с кем из своих добыч не общались.
– И все же вы ни разу не убили друга.
Холидей вспомнил оживший труп, что год назад бродил по улицам Тумстоуна.
– Ошибаетесь, я убил одного из лучших своих друзей.
– Мне жаль, – сказала Шарлотта.
– Зато мне – нет, – ответил дантист. – Его нужно было убить, он сам хотел смерти – окончательной. Мне, правда, легче от этого не было.
– Вы говорите о Джонни Ринго?
Холидей кивнул.
Внезапно поднялся песчаный вихрь, и в лица Холидею и Шарлотте ударил песок. С минуту они ничего не видели, однако лошадь продолжала идти вперед. Когда же ветер унялся и пыль осела, вдалеке показалось ранчо, а слева от него – три кораля.
– Это оно? – спросил Холидей.
– В коралях лошади, – заметила Шарлотта, – и мне подсказали ехать сюда. Значит, мы на месте, – она глянула на Холидея, нахмурилась и натянула поводья. – Как же мне объяснить ваше присутствие? Я об этом совсем не подумала.
– Кид поймет, что я не убивать его приехал. Пристрелить его была куча возможностей, как здесь, так и в Тумстоуне… Черт, – улыбнулся дантист, – он, поди, все так же считает, что мы не можем друг друга убить.
– Не можете? – переспросила Шарлотта.
– Не беспокойтесь, – ответил Холидей. – Теперь он уязвим, как и мы с вами.
– Все равно нужно придумать, зачем вы приехали со мной.
– Давайте так: я узнал, что вы едете на ферму, и кое-кто мне сказал, что на той же ферме прячется Кид. Я приехал выпить с ним и предупредить: Гаррет в городе и ищет его.
– Кид на такое не купится, если увидит на вас броню.
– Верно подмечено, – согласился Холидей и принялся разоблачаться. – А, все равно никак не привыкну к этим железкам.
Он сложил поножи и наплечник позади сиденья.
– Теперь он мне поверит.
– Думаете? – спросила Шарлотта.
– А что? Я ведь скажу правду: Гаррет и правда ищет Кида, и кое-кто – точнее вы – сказали, что Кид прячется на этой ферме. Думаю, – помолчав, произнес он, – для вас безопаснее будет подобраться к нему, когда мы станем пить, и Кид целиком сосредоточится на мне.
Шарлотта подумала над предложением и согласно кивнула. Затем подстегнула лошадь.
Над ними пролетела и устремилась вперед, ловя потоки горячего воздуха, одинокая птица.
«Было время, – сказал себе Холидей, – когда я посмотрел бы на нее, и подумал: о, птичка. Теперь гадаю: Римский Нос это или Джеронимо».
Подъехав ближе, они разглядели трех человек: двое кормили лошадей сеном, третий стоял на веранде и, опираясь плечом о подпорку навеса, следил за экипажем.
– Будьте осторожны, – тихо произнес Холидей. – Этого тоже разыскивают.
– Как его имя? – спросила Шарлотта.
– Не запомнил. Я ведь не охотник за головами.
«Если речь не о том, кто наверняка укрылся в доме…»
Ковбой на веранде поднял руку: стойте, мол.
– Ближе не подъезжайте, – предупредил он. – Чего надо?
– Это вы мистер Брэди? – спросила Шарлотта.
– Его здесь нет. Я – Люк Беккет. Чем могу помочь?
– Точно, Беккет – так его звали, – прошептал Холидей. – Не спускайте с него глаз.
– Я из окружной налоговой конторы, – не моргнув глазом, соврала Шарлотта. – Мы слышали, что доходы у мистера Брэди повысились, и вот я здесь – для оценки имущества.
В ответ Беккет хрипло рассмеялся.
– Взгляните на дом, леди, и скажите: повысились у мистера Брэди доходы или нет?
– Согласно нашим записям, у вас должно быть всего два кораля, – продолжала сочинять на ходу Шарлотта, – а я вижу целых три.
– И что такого?
– Я просто выполняю свою работу, сэр, – ответила Шарлотта. – Если улучшения в делах у мистера Брэди ограничиваются новым коралем, вряд ли мы повысим для него налог на имущество.
– Он не платит налог на имущество.