Перво-наперво сестра опять расплакалась на ее плече. Но на сей раз это не были слезы радости. Она горько всхлипывала и на все вопросы лишь отрицательно качала головой, перемежая свои рыдания отрывистыми репликами вроде: «Ах, ты не поймешь!» или «Это ужасно!». Лариса скинула кроссовки у порога и повела сестру по пушистым коврам в гостиную. Там она усадила ее на диван и поспешила в кухню за успокоительным. Лялька всегда с особой тщательностью следила за своим здоровьем, и Лариса была просто уверена, что в холодильнике найдется пузырек валерьянки.
Лялька безропотно выпила лекарство, поморщилась, запила парой глотков кипяченой воды и лишь тогда смогла внятно рассказать сестре о катастрофе, накатывающейся на безоблачный небосвод их семейного счастья.
— Ты оказалась права насчет двери, — начала Лялька свой рассказ. — Аркаша вызвал специалистов из другой фирмы, и тут оказалось…
Она опять заплакала. А оказалось, что полое пространство внутри двери было напичкано мощной подслушивающей аппаратурой. При более тщательном осмотре квартиры, который произвел Аркашин старинный приятель, в свое время добросовестно трудившийся в одной из служб разведки, выяснилось, что подобными же игрушками была напичкана вся их квартира. «Жучки» обнаруживали в самых невероятных местах: в пудренице, за бачком унитаза, в светильниках кухни и спальни.
— Мы занимались любовью, представляешь?! — Лялька округлила и без того крупные глаза, и лицо ее вновь сморщилось. — А нас подслушивали!!! Это так гадко!!!
Но Ларису отнюдь не смущало то, что свидетелями интима сестры стали посторонние люди, ее больше тревожило, с какой целью все это проделывалось, о чем она прямо и спросила.
— Я не знаю, — Лялька растерянно пожала плечами. — Аркаша и сам был сражен наповал. Поначалу мы ждали шантажа, но его не было. Потом мы начали думать, что это происки сексуального маньяка, но отмели эту версию как неправдоподобную. Я не знаю, что делать…
— Ну а что говорит Аркадий? — осторожно начала Лариса.
— Он ничего не говорит, — Лялька вновь всхлипнула. — Молчит и смурнеет час от часу. За эти три дня, а кажется, что прошло три года, он так изменился. По ночам не спит. Вздыхает. А я плачу все время. Плачу и плачу… Лариса, что делать?!
Лялька бросилась сестре на грудь и, вцепившись в отвороты ее легкой кофточки, разрыдалась пуще прежнего.
Вот те раз! Приехала в поисках поддержки, а в поддержке-то как раз нуждаются те, в ком она надеялась найти спасителей.
В то, что Аркадий не понимал, что происходит, Лариса не верила ни одной минуты. Информация собиралась с какой-то определенной целью, а не на всякий случай, не про запас. А что можно поиметь с банкира, кроме денег?..
— Лялечка, деточка, — принялась уговаривать сестру Лариса, — ты успокойся и не плачь. Давай подумаем с тобой вместе. За последнее время не было никаких анонимных звонков?
— Нет, — покачала сестра головой и высморкалась в предложенный Ларисой платок. — Я почти все время дома. Никто не звонит. Но у Аркаши сотовый, и поэтому…
— Ты хочешь сказать, что он не совсем с тобой откровенен?
— Возможно… Он вечно боится меня расстроить. Ловит на лету каждое мое слово. О лучшем муже нельзя и мечтать!..
«Да уж! — мысленно воскликнула Лариса. — Если он не главарь мафии или не является резидентом иностранной разведки! Подумать только — вся квартира нашпигована „жучками“!..»
Но вслух она, конечно же, ничего не сказала. Как не обмолвилась и о цели своего визита. Впрочем, Лялька была настолько поглощена своими проблемами, что совсем не проявила интереса к участившимся посещениям родной сестры. Она то всхлипывала, то заходилась рыданиями, так что к вечеру Лариса изнывала от головной боли и от невозможности хоть чем-то помочь. Явившийся ближе к ночи Аркадий лишь внес еще большую сумятицу в умы расстроенных неизвестностью женщин. Он рухнул обессиленно в глубокое кресло у окна, всем своим видом давая понять, что не хочет никаких вопросов и вообще ничего не хочет. Просидев в безмолвии с добрых полчаса, те стали проявлять беспокойство. Усталость усталостью, но они-то тоже люди. Им-то нужно знать, чем живет и дышит банкир, навлекший на голову одной из них такие неприятности.
— Аркаша, — решительно встала с дивана и направилась к мужу Лялька, — что с тобой? Не нужно качать головой. Я твоя жена и имею право знать, что происходит!
— Мне нечего тебе ответить, — вяло отреагировал он на ее решительное заявление. — Все туманно и неопределенно…
— Прекрати, черт бы тебя побрал! — слезливо завела Лялька, опускаясь у него в ногах на колени. — Я вижу, что ты мучаешься! Я уверена, что ты что-то знаешь!
— Я знаю… Ты знаешь… Они знают… Представляешь, они действительно все знают. Даже о маленькой пакости, которую я допустил в далеком детстве. Мы у них под колпаком. Под огромным, просто гигантским колпаком Системы. Ее не разрушить, не сдвинуть, не уничтожить. Она поглощает тебя со всеми потрохами и затем выплевывает, как только ты становишься ей не нужен. Лялька, детка, как жить дальше, скажи?! — Аркаша посмотрел на жену глазами побитой собаки и снова повторил свой вопрос: — Как жить дальше?
Несколько мгновений Лялька молчала. Наморщив лоб, она слегка закусила нижнюю губу, а потом ошарашила супруга заявлением:
— А может быть, ты к этой самой Системе, как ее называешь, приспособишься?
Аркаша замер. То ли он не знал, что был у Ляльки такой пунктик: выслушать, взвесить и приспособить себе во благо, то ли ее мысль показалась ему слишком кощунственной, но он буквально лишился дара речи.
— А, Аркашенька? — толкнула его в бок нетерпеливая супруга. — Может, стоит подумать?
— Ты что?! — просипел он минуту спустя. — Ты что, с ними… с этими чудовищами — заодно?!
— Нет, нет, что ты! — замахала на него Лялька руками, пытаясь выправить положение. — Я просто хочу как лучше! Я просто… боюсь…
Она снова зарыдала. Уткнувшись головой в ладони, Лялька принялась вздрагивать всем телом, и Аркадию ничего не оставалось делать, как с печальным вздохом начать утешать жену.
Лариса на столь эмоциональное объяснение супругов взирала с весьма противоречивым чувством. Ей было и жаль обоих, и в то же время ее раздирало зло.
Глядя на них, она силилась понять, кто же перед ней: нормальные люди или законченные идиоты?! Неужели до них не доходит, сколь велика и серьезна опасность?! Лялька вся извелась, а Аркаша не находит ничего лучшего, чем с пафосом рассуждать о какой-то там системе, в гроб бы ее мать, и, раскинув безвольно руки, сидеть и чего-то ждать. Видимо, ребята до конца не осознают всей чудовищности того, что происходит. Ну что же, найдется человек, который им в этом поможет. И этим человеком будет она, Лариса. Уж она-то понимает, каким зловещим может быть финал. Слегка соприкоснувшись с темной стороной жизни, она тут же обрела весьма реальные представления о ней, заимев сразу двух покойников на полу собственной квартиры, трое суток ареста и полнейшее неведение о том, как сложится ее дальнейшая жизнь. То есть быть уверенной в том, что ее оставят в покое, а не вышибут мозги, она не могла. И это при том, что она случайно оказалась лицом, причастным к драматическому повороту событий. Здесь же все по-другому! Здесь-то все намного серьезнее! Нужно немедленно действовать, а не сидеть сложа руки и не ждать, когда карающая рука криминалитета решит опустить на их головы свою секиру.
Как только Лялька улеглась в постель, Лариса приступила к допросу. О чем о чем, а об этом она имела теперь весьма ясное представление.
— Как ты можешь?! — попытался было возмутиться Аркаша, когда она выстрелила ему вопросом в лоб. — Разве бы я смог?!
— А почему нет? Все-то могут, а ты разве исключение? — Лариса сардонически ухмыльнулась. — Не просто же так все это началось! Давай признавайся — оказывал мелкие услуги господам бандитам?
— Да о чем ты говоришь? — зашипел на нее Аркаша, молниеносно метнулся к двери в спальню и плотно прикрыл ее. — Идем в кухню, поговорим. И давай потише. Ляле ни к чему знать все это дерьмо.
Дерьма оказалось предостаточно. Масса счетов, открытых по велению представителей местных властей, бешеный процент при закрытии этих самых счетов с последующей дележкой и еще масса всевозможных поручений, которые Аркаша называл мелкими услугами.
— Ты хоть понимаешь, какие это деньги? — Лариса едва сдерживалась, чтобы не ударить его. — Это же невыплаченные пенсии, задержанные на полгода и более зарплаты бюджетников. Это же нарушение законодательства! Извини, но не знать того, что это преступление, ты не мог. И ты был в явном сговоре с ними. И думаю, что это самое малое, о чем ты можешь говорить со мной. Было что-то еще и еще. А теперь от тебя потребовали сделать что-то такое, чего сделать ты либо не в силах, либо отчаянно трусишь сделать, вот тебя и поприжали. Это опять представители местной власти?
— Нет! — Аркаша вспотел и был похож сейчас на растрепанного воробья. — Это гораздо хуже. Понимаешь, Лариса, грань между санкционированным преступлением и преступлением истинным очень тонкая, и ты просто не замечаешь, как ее минуешь…
— Ты отмывал деньги наркодельцов? — ахнула побледневшая Лариса.
— Нет, нет, — замахал он на нее руками. — Нет… Это были не наркодельцы. Это были весьма уважаемые люди, снимающие процент с вотчин. Если хочешь, я тебе объясню.
Оказалось, что несколько городов их области ежемесячно и пунктуально обирали люди одного и того же хозяина, который, в свою очередь, обеспечивал своим жертвам полнейшую неприкосновенность от посягательств чужаков. Одним словом, люди занимались бизнесом легальным и полулегальным, а иногда и криминальным, под прочной, надежной «крышей». Некоторым это не нравилось, но все молчали. Порядок этот существовал уже несколько лет, и менять его никто не собирался.
Роль Аркадия в этом деле была ничтожной. Ему вменялось в обязанность в случае запросов налоговых органов умалчивать о наличии счетов некоторых клиентов. Случалось это не часто, а точнее, всего лишь один раз. Аркадий отослал отрицательный ответ на официальный запрос, получил вознаграждение и успокоился. Долгое время его не беспокоили, но совсем недавно потребовали поместить у себя огромную для здешних широт сумму, отмыть и, по возможности, перекачать за бугор.
— Я не фокусник! — взволнованно вышагивал Аркадий по кухне. — В моем банке трудятся по меньшей мере пятьдесят служащих. Пусть каждый из них является хорошим специалистом, но…
— Может быть и хорошим стукачом при случае, — понимающе кивнула Лариса. — Итак, ты струсил, и на тебя начали давить.
— Это не то слово! — Голос его задрожал. — Они мне угрожают! Поначалу я не поверил. Отмахивался столько, сколько было можно, но этот случай с прослушиванием…
— Отмахивался?! — Лариса сдавленно охнула. — Ты что, совсем рехнулся?! Это такие парни, что шутки с ними оборачиваются весьма плачевно! Надо что-то делать!
— Что?!
— Для начала — перестать себя жалеть, встряхнуться и… бежать.
— Бросить все?! Разве это возможно?! — Аркадий с протяжным стоном опустился на стул. — Я не знаю… Боже мой! Что я скажу Ляле?!
— Ляле все скажу я, если понадобится. И, уж если на то пошло, ей нужен любимый муж — живой и здоровый, а все остальное для нее не особенно важно. Вы молоды, полны сил, начнете все сначала. Ну… и что-то подсказывает мне, что совсем уж бедным человеком ты не останешься.
— Кое-какие сбережения у меня действительно есть, но… — Он запустил пальцы во всклокоченные волосы и закачался из сторону в сторону. — Больше всего на свете я люблю стабильность, а здесь такое…
Лариса едва не фыркнула ему в лицо. Скажите пожалуйста, стабильность он любит! А кто нет?! Можно подумать, ей было приятно покидать свой дом. Но коли так случилось и судьба не оставляет выбора, то ныть и сетовать на несправедливость совсем уж неумно.
— Что будем делать? — поднял на нее Аркадий затуманенный горем взор. — С чего начинать?
— Вязать узлы, — печально вздохнула Лариса. — У тебя есть место, где можно спокойно пересидеть месяц-другой?
— Да, да, конечно, — Аркадий встал и вновь нервно заходил по кухне. — Квартиру продать уже не успею. Так, так, так…
— Сбережения-то свои где держишь? В банке своем?
— А где же еще? Не в чулке же! — почти возмущенно фыркнул он. — Утром поеду и заберу.
— Нельзя утром.
— Почему?
— Ох, господи! — Лариса начала терять терпение. — Потому что утра у тебя может и не быть! Когда последний раз с тобой связывались?
— Сегодня в полдень.
— И ты что?
— Отказал, как и прежде.
— Ну! И какова была реакция?! Да не молчи ты! Что мне, из тебя каждое слово клещами выуживать?! — она сердито ткнула указательным пальцем ему в грудь.
— А какая реакция? — не сразу понял Аркадий, все больше и больше заставляя ее сомневаться в его сообразительности.
— Времени тебе на раздумье еще дали или уже нет?! — подавляя раздражение, прошипела она. — Обычно тебе как говорили?
— Да! Точно! Ох, господи!!! — Он стал белее мела, и если бы она вовремя его не поддержала, то, вероятнее всего, рухнул бы на пол. — Обычно они давали мне время: сначала месяц, потом неделю, два дня назад — сутки. А сегодня — ничего. Никаких больше условий!!! Что же делать?! Может, нанять охранников?!
«И надеть колпак из пуленепробиваемого стекла!» — едва не съязвила она, но вовремя передумала. Человеку без нее тошно, хотя в принципе знал, на что шел, и трястись сейчас, словно лист осиновый, вроде бы глупо. Раз ступил на зыбкую дорожку, должен был знать, что свернуть с нее тебе никто не позволит.
Сидит, понимаешь, ручками всплескивает! А что будет с Лялькой?! При мысли о сестре Ларисе сделалось совсем нехорошо. Девочка так радовалась долгожданному счастью. Так порхала по дому, обустраивая его и создавая уют, а тут такое…
— Что будем говорить Ляльке? — выпалили они одновременно и невольно улыбнулись.
— Я скажу, что нужно уехать в связи с делами… — принялся мямлить Аркаша и тут же обреченно махнул рукой. — Хотя обманывать смысла нет. Я так не хотел ее волновать!..
Он сгорбился и тяжелой походкой вышел из кухни, направляясь в супружескую спальню.
Лариса осталась одна. Сев к столу, она устало потерла виски. Голову ломило нещадно. Немного подумав, она решила заварить кофе и поразмышлять о том, как помочь близким выбраться из этой передряги. Ее собственные беды отошли на задний план и казались теперь не столь животрепещущими. Подумаешь, бандиты что-то там между собой делят, ну и пусть делят. Подумаешь, она случайно оказалась между двух огней, так теперь уже все мимо проехало. Никому в голову не придет связать ее имя с чередой убийств, прокатившихся волной по городу. Правда, ее немного беспокоил тот факт, что среди убиенных не значился Серафим, но на фоне последних событий, разворачивающихся в доме сестры, это казалось теперь чем-то вроде нелепого недоразумения. Придет час, пришибут и его. Ее это не должно волновать никоим образом. Ее сейчас по-настоящему заботило, что будет с Лялькой. О ее муже она старалась не думать, слишком уж противоречивыми были ее чувства по отношению к Аркадию.
Она выпила две чашки кофе, заедая их сыром, который отыскала в огромном холодильнике, доверху заполненном провиантом. Облегчения не почувствовала. Голову по-прежнему ломило, выхода она все так же не находила. Ну уедут они, и что? Это ей легко затеряться в толпе. Кто она такая вообще? Так, рядовой архитектор, о котором забудут через неделю и не вспомнят уже более никогда. А тут — банкир! Величина для местных огромного масштаба. К тому же молод, интересен, богат. Газетчики начнут трубить об исчезновении, выдвигая самые несуразные и затейливые версии и предположения. Снимки бедолаги одного или с супругой займут первые полосы. Попробуй укрыться от любопытного взгляда при таком раскладе. А если у его Системы везде есть свои щупальца?..
Кстати, кто же все-таки возглавляет всю эту хренотень? Аркаша много лопотал тут о ком-то всемогущем, но так и не назвал его имени. Может, не знает, а может, из страха умалчивает.
Лариса заерзала на месте, чувствуя, как вместе с любопытством в ней растет и крепнет на удивление нелепейшее предположение. Но чем больше она размышляла, тем это самое предположение казалось ей все менее нелепым.
А почему, собственно, нет?! Могут же быть в жизни совпадения. И если это случится и ее догадка окажется верной, то, может быть, не все так плохо?
Лариса ополоснула чашку, сунула ее в сушку и быстро пошла к спальне супругов. Из-за двери доносился какой-то шорох, но ни стонов, ни плача, ни шепота слышно не было. Что-то негромко скрипнуло, и спустя минуту Аркадий вырос на пороге с огромным чемоданом в руке. Ларисино присутствие его, казалось, смутило. Он покраснел. Принялся переминаться с ноги на ногу и мямлить что-то невразумительное.
— Ты что, сматываешься?! — свистящим шепотом поинтересовалась она, вкладывая в свой взгляд как можно больше презрения. — Бросаешь нас здесь и, как крыса?..
— Нет же, нет, — зашептал он, опасливо озираясь на дверь. — Идем.
Они вышли в огромную прихожую, которую Лариса иначе как вестибюлем не величала, и замерли друг против друга в весьма воинственных позах. Причем Лариса вполне оправдывала свой боевой настрой, а вот откуда такая наглость, извините, у Аркадия, для нее оставалось загадкой.
— Ну и?! — скрестила она руки перед грудью, буравя взглядом своего родственничка. — Объяснись!
— Не надо вести себя настолько вызывающе! — оскорбилась до глубины души родня. — Я собираюсь в банк. Сама же сказала, что сматываться нужно. Вот я и хочу до наступления утра забрать свои деньги.
— А это возможно?! — вытаращила на него глаза Лариса, переводя непонимающий взгляд с Аркадия на его чемодан. Слишком уж вместительным показалось это средство перевозки багажа. — Сколько же денег ты собрался забрать? Ты хочешь ограбить свой собственный банк?!