– Атмосферное местечко, – отмечает он, оглядывая зал и легонько обнимая меня.
– Как насчет вон того столика? – спрашивает Джеми, и мы с Дэмиеном идем вслед за ней через весь зал к столу на четверых рядом со сценой. – Закажите мне что-нибудь прикольное, – просит она и исчезает в дамской комнате.
Караоке-вечеринка в самом разгаре, и когда мы устраиваемся на своих местах, мужичок, похожий на плюшевого мишку с бородой дровосека, затягивает “I Will Survive” Глории Гейнор – и, надо сказать, по уровню энергетики ей не уступает. Я немного сползаю со стула, смущенно прикрывая рот рукой; Дэмиен, заметив это, смеется.
– Что, уже не хочешь выскочить на сцену и что-нибудь спеть?
– Нет, – отвечаю я. – Пока я не нуждаюсь в страданиях.
По выражению лица Дэмиена я вижу: он понял, что я шучу, и все же, склонив голову, внимательно меня изучает. Я закатываю глаза и сжимаю его руку.
– Прости. Знаю, этим не шутят.
– Ничего не имею против шуток, – замечает он. – Если, конечно, ты не заставляешь меня играть в угадайку и не подразумеваешь какой-то скрытый смысл.
Я отворачиваюсь, чтобы не смотреть ему в глаза. Из головы не идет мысль о том, как близко я подошла в самолете к тому, чтобы разбить тот чертов бокал и вонзить острый осколок себе в бедро.
И все же я этого не сделала! Осознание этой победы дает мне силу повернуться и взглянуть Дэмиену прямо в глаза, хоть я и ожидаю прочесть там упрек. Но в них – лишь любовь.
– Я всегда буду за тебя переживать, – мягко говорит он. – У меня ведь нет кнопок «Выкл» или «Пауза». Ты – самое дорогое, что есть у меня в этом мире.
Он несколько мгновений смотрит на меня и продолжает:
– Поэтому, если хочешь, можешь злиться на меня, но не проси перестать за тебя волноваться или искать в твоих действиях скрытые мотивы. Я не перестану – просто не смогу.
Я медленно улыбаюсь.
– Дело не в моих страданиях, – спокойно отвечаю я, стараясь вновь вернуть легкую и непринужденную атмосферу этого вечера. – А в страданиях всех этих несчастных людей, если я вдруг выйду на сцену.
– А ведь придется, – произносит Дэмиен с коварной улыбкой.
– Ну уж нет, ни за что.
– Хм.
Он встает и мгновение пристально на меня смотрит, затем кивает.
– Ладно, тебе не обязательно подниматься на сцену.
Я облегченно выдыхаю, и он наклоняется, чтобы чмокнуть меня в щечку. Потом вдруг направляется к парню, который взял на себя роль ведущего. По моему позвоночнику пробегают искорки страха, когда я вижу, парень кивает и принимается что-то набирать на клавиатуре, а Дэмиен поднимается на сцену.
В груди становится тесно, мне трудно дышать, зато по Дэмиену вовсе не скажешь, что он нервничает. Он становится перед экраном, на котором начинают появляться слова песни. Свет софитов озаряет его. На нем джинсы и обычная льняная рубашка, и я не могу отделаться от мысли, что он самый сексуальный мужчина на свете. Мой мужчина!
Помещение наполняет какая-то приятная музыка, отчего я начинаю ерзать на своем стуле. Как раз в этот момент к столику быстрым шагом подходит Джеми, глаза ее, как и мои, широко распахнуты от удивления. Дэмиен на сцене разглядывает зал с таким уверенным видом, будто бы он у себя в офисе демонстрирует клиенту презентацию.
– Я хотел спеть песню Элтона Джона и Кики Ди “Don’t Go Breaking My Heart”, но дуэт у меня не сложился.
Я чувствую, как взгляды всех присутствующих обращаются ко мне. Найти меня не так уж сложно – особенно когда Джеми разражается смехом и, сложив пальцы на манер пистолета, указывает на меня. Я пригибаюсь, смущенно краснея, не зная, злиться на Дэмиена или смеяться вместе с ним. С другой стороны – я сама в это ввязалась. Пусть идея и принадлежит Джеми, но я-то ее поддержала. Надо было предвидеть, что Дэмиен найдет способ повернуть ситуацию в свою пользу.
Я делаю глубокий вдох и откидываюсь на спинку стула, а Дэмиен тем временем продолжает.
– Так что я спою серенаду, – он смотрит прямо на меня. – Для тебя, детка.
Я смахиваю моментально подступившие слезы и улыбаюсь Дэмиену счастливой улыбкой. Начинается музыка, и я, как истинный поклонник «Крысиной стаи», тут же ее узнаю. Слезы снова наворачиваются на глаза, как только Дэмиен затягивает “You’re Nobody Till Somebody Loves You” Дина Мартина. И пусть он не совсем попадает в ноты, слова и мелодия так берут за душу, что аудитория уже у его ног.
Дэмиен сходит со сцены, держа в руке микрофон, и направляется к нашему столику. Его голос наполняет зал, и аплодисменты посетителей, наслаждающихся спектаклем, как будто подпитывают его. Половина зрителей держат смартфоны, и я уверена, что к утру эта запись появится в Интернете. Но когда Дэмиен протягивает мне ладонь, мне вдруг становится все равно.
Я беру его за руку, и остальной мир исчезает. Он будто бы околдовал меня, и на мгновение мне кажется, что песня Фрэнка Синатры «Колдовство» была бы здесь куда уместнее, потому что я совершенно очарована.
Дэмиен не сводит с меня глаз, а остальные посетители будто бы исчезли. Есть только мой мужчина, музыка и я. Он поет, вкладывая всю душу, и слыша эти знаменитые слова из его уст, я таю. Потом песня заканчивается, я плачу, зрители аплодируют.
Дэмиен крепко обнимает меня, а я не замечаю ни аплодисментов, ни вспышек камеры, ни радостных криков. Ничто не имеет значения – только Дэмиен.
Джеми растроганно улыбается, в глазах ее – счастье.
– Он просто находка, – шепчет она одними губами.
В ответ я лишь киваю и крепко прижимаюсь к Дэмиену. Я знаю, он настоящая находка.
Глава 12
Домой мы приезжаем уже поздно, но прохладный ночной воздух и уютная терраса так манят, что устоять совершенно невозможно. С террасы открывается вид на аккуратно подстриженный газон, за которым виден частный причал и спокойная гладь озера. Небо ясное, и полная луна освещает корпуса пришвартованных лодок, раскрашивая серую поверхность воды приглушенными цветами.
Джеми немедленно плюхается на огромную тахту. В ответ на ее просьбу «принести что-нибудь прикольное» официантка порекомендовала водку со взбитыми сливками, и теперь подруга пребывает в сливочно-водочном дурмане. Я бросаю взгляд на Дэмиена и иду в дом, чтобы принести всем минеральной воды. Вернувшись, слышу, как Джеми напевает «Летим, Жозефина, в крылатой машине»,[9] неподвижно уставясь на звезды. Дэмиен наблюдает за ней с диванчика с нескрываемым весельем. Я встречаюсь с ним взглядом.
– Она обожает «Титаник», – объясняю я.
– Надеюсь, ты там не тонешь? – обращается он к Джеми.
Та в ответ лишь улыбается и медленно кивает.
– Нет, я в хорошем месте. Здесь так здорово! Вы такие классные. – Она приподнимается на локтях. – Может, поедем в клуб?
– Отличная идея, – отвечает Дэмиен, а я ошарашенно смотрю на него. – Но может, лучше останемся?
Джеми грозит ему пальчиком.
– Ладно, – соглашается она, подмигивая мне. – Он такой умный. И очень красивый, – добавляет она громким театральным шепотом.
– Знаю, – отвечаю я, чувствуя одновременно и неловкость за подругу, и веселье.
– Спорим, я сделаю тебя в покер? – теперь она подмигивает Дэмиену.
– Как я могу не принять такой вызов? – смеется он.
– Она хорошо играет, – предостерегаю я его. Мы с Джеми и Оли, бывало, просиживали ночи напролет за игрой. – Хотя, конечно, в трезвом виде – лучше.
– А может, я трезвая и просто блефую? – с ухмылкой спрашивает подруга.
После четырех «рук» пятикарточного дро-покера[10] мне начинает казаться, что Джеми и в самом деле трезва как стеклышко. Я с треском проигрываю, у Дэмиена дела ненамного лучше, зато перед Джеми целая гора фишек.
– Знаешь, ты только что разбил все мои иллюзии, – признаюсь я Дэмиену. – Не знаю, смогу ли я быть с человеком, который не умеет играть в покер.
– Но ведь я так красиво проигрываю! – парирует он.
Джеми разводит руки, как бы говоря – «Ну, а что вы можете сделать?». Дэмиен откидывается на спинку дивана, где мы сидим с ним вдвоем. Карты лежат перед ним на стеклянном столике.
– Вы ведь понимаете, что покер – это игра, которой нужно время. Несколько «рук» еще ничего не значат.
Мы с Джеми обмениваемся взглядами.
– Хочешь помериться силами? Лучше не надо, – насмешливо предупреждаю я.
Все смеются, но тут Джеми внезапно бросает карты и падает на спинку кресла.
– Ладно, я, пожалуй, пас, играйте без меня.
Я жду, что она скажет что-нибудь еще, но в ответ слышу лишь тихий храп.
– Джеми? – зову я непонимающе.
– Отключилась, – констатирует Дэмиен.
– Это все водка, опасная вещь.
– Отнести ее внутрь?
Я раздумываю, не вынести ли одеяло и не оставить ли подругу здесь, но в конце концов решаю, что лучше, если она будет спать на нормальной кровати и не проснется с первыми лучами солнца.
Дэмиен легко подхватывает Джеми, и она, как маленькая девочка, приникает к его груди. Я открываю перед ними дверь, она ненадолго просыпается – но лишь для того, чтобы сонно улыбнуться. Я жду, что она скажет что-нибудь провокационное, в своем духе, но вместо этого слышу то, отчего сердце сжимается:
Дэмиен легко подхватывает Джеми, и она, как маленькая девочка, приникает к его груди. Я открываю перед ними дверь, она ненадолго просыпается – но лишь для того, чтобы сонно улыбнуться. Я жду, что она скажет что-нибудь провокационное, в своем духе, но вместо этого слышу то, отчего сердце сжимается:
– Ты так ей подходишь! Ты ведь это знаешь, да?
– И она мне подходит, – отвечает Дэмиен, и мое сердце сжимается еще сильнее.
– Я тоже так считаю, – бормочет Джеми и снова погружается в свою сливочно-водочную дрему.
Я на секунду замираю на пороге, прежде чем закрыть дверь, и нежно смотрю на нее. Какой бы несуразной ни была Джеми, но все же она моя лучшая подруга, и в такие моменты я понимаю почему.
– Итак, мисс Фэрчайлд, сколько рюмок водки со взбитыми сливками вы заказали? – спрашивает Дэмиен, когда мы уже идем в хозяйскую спальню.
– Это для меня слишком сладко, – морщусь я. – Но зато я выпила довольно много «Макаллан».[11]
– Вот как? Так и разориться недолго.
Я подхожу к нему, почти осязая, каким плотным стал воздух от нашей близости.
– Ну, ты можешь отыграть часть денег в покер.
– Интересное предложение. Но я бы внес некоторые поправки.
– Торгуетесь, мистер Старк?
– А как же? – он подходит еще ближе, и теперь моя грудь касается его груди, стоит мне глубоко вздохнуть.
Дэмиен наклоняется – так, что его губы оказываются возле моего уха, и от его дыхания по спине пробегают мурашки.
– Стрип-покер, мисс Фэрчайлд.
На его лице написана такая страсть, что мое тело начинает плавиться. Я опускаю взгляд и вижу, как вздыбился под джинсами его член. Я перевожу дыхание и игриво улыбаюсь:
– Ладно, мистер Старк. Готовьтесь к раздеванию.
Но угрозам моим не суждено сбыться, и двадцать минут спустя я оказываюсь без сандалий, легкого свитера, который надела, спасаясь от прохладного ветерка, дующего с озера, и футболки. На мне теперь лишь короткая розовая юбка, сиреневые трусики и полуоткрытый бюстгальтер в тон. Мои затвердевшие соски выпирают сквозь декоративное кружево, окаймляющее чашечки.
Дэмиен между тем еще одет.
– А ты точно не жульничал?
– Ничуть. Хотя ради того, чтобы увидеть тебя обнаженной, я готов жульничать.
– Ага! – я указываю на него пальцем, и он смеется.
– К счастью, выпитый тобой виски избавил меня от этой необходимости. Играли вы не лучшим образом, мисс Фэрчайлд.
Я приподнимаю брови.
– А тебе не приходило в голову, что я могла поддаваться?
– Да ладно? Как интересно! Давай-ка посмотрим, что у тебя там, – добавляет он, кивая на карты в моей руке.
Я с вызывающим видом кладу карты на стол.
– Пара королей, туз.
– Неплохо. Жаль только, что остальные три туза у меня.
– Врешь! – говорю я, но Дэмиен кладет свои карты, и мне улыбаются два красных и один черный туз.
– Снимай.
Я собираюсь расстегнуть бюстгальтер.
– Нет-нет, – останавливает он меня и делает вращательный жест пальцем. – Юбку. Я помогу тебе.
Я повинуюсь, переворачиваясь на живот и облегчая ему доступ. Дэмиен прижимает ладонь к моей талии. Другой рукой медленно тянет вниз молнию.
– Встань, – говорит он, и я встаю на колени, закрываю глаза и стараюсь не дрожать. Он медленно снимает юбку, едва касаясь кончиками пальцев каждого миллиметра обнаженной кожи.
– Прекрасно, – улыбается он, когда я вновь переворачиваюсь и сажусь, высвобождая ноги из юбки.
Теперь на мне лишь крохотный бюстгальтер и еще более крохотные трусики. В комнате прохладно – мы открыли дверь в патио, – но кожа у меня горит.
– Сдавай, – говорю я, стараясь унять дыхание, потому что с каждым вздохом моя грудь вздымается, и чувствительные соски трутся о кружева.
Это ощущение сводит меня с ума, возбуждает, и я невольно представляю, как Дэмиен легонько покусывает и посасывает их, как его теплые руки ласкают мою грудь и как настойчиво упирается в меня его член, когда он прижимается ко мне всем телом.
– Ники.
– Что? – я приподнимаю голову, внезапно возвращаясь в реальность. Судя по взгляду Дэмиена, он точно знает, о чем я думаю.
– Твои карты.
Тут я понимаю, что он уже сдал.
– А, да…
– Что, если я попрошу тебя сменить позу?
– Сменить? – переспрашиваю я, склонив голову вбок. Я сижу на диванчике, закинув ногу на ногу.
– Сядь по-турецки, скрести ноги.
– Э-э… зачем?
– Затем, что я хочу на тебя посмотреть, – отвечает он.
Я приподнимаю брови.
– Это тоже часть игры, мистер Старк?
– Да. Я хочу посмотреть, насколько ты влажная. Хочу знать, как сильно тебя возбуждает вот так сидеть рядом со мной, постепенно лишаясь одежды и раскрываясь навстречу мне все больше. И как только я это узнаю, тут же в тебя погружусь.
Ох!
Мое сердце колотится так сильно, что Дэмиен наверняка видит, как ходит ходуном моя грудь.
– Давай, Ники, – подбадривает он. – Ты знаешь правила.
– Это приказ, мистер Старк? – Я действительно вся мокрая, и Дэмиен наверняка об этом знает. А теперь еще и увидит.
– Совершенно верно.
– И если я его не исполню, ты меня накажешь?
Его губы искривляются.
– Не думаю, что тебе понравится наказание.
– Нет? Почему же?
Я представляю жжение от его шлепка, и как дрожит моя попа от удара плетки. Пытаюсь вообразить, какой грязный прием он задумал на этот раз, но мозг отказывается работать. Я горю желанием. Я хочу Дэмиена прямо сейчас.
– Что ты со мной сделаешь?
– Скорее, что не сделаю, – отвечает он, и тут до меня доходит. Ослушаюсь – и он не прикоснется ко мне вовсе.
– Но ведь это наказание для нас обоих, – замечаю я.
– Правила есть правила. Я, когда захочу, могу быть очень сильным. Но если думаешь, что я блефую… – добавляет Дэмиен, бросая красноречивый взгляд на карты.
Я сразу понимаю, о чем он. Всю ночь я проигрывала в покер. Хочу ли я проиграть и теперь? Ну уж нет.
Я задираю ноги на диван и медленно скрещиваю их перед собой. И вот я уже сижу перед Дэмиеном по-турецки, с широко распахнутой промежностью. Теперь от него ничто не скроется – да я и не хочу скрывать.
Я наблюдаю за тем, как он разглядывает влажное пятно на моих трусиках – свидетельство моего возбуждения, моего желания. Медленно поднимаю на него взгляд, вижу огонь в его глазах и чувствую исходящие волны страсти. Я вызывающе выгибаюсь назад, опираясь на руки.
Пусть Дэмиен и устанавливает правила – но именно я свожу его с ума.
– Мне нравится это зрелище, – говорит он. – Нравится видеть, как сильно ты меня хочешь.
– Правда? – невинно переспрашиваю я. Поднимаю одну руку, медленно провожу пальцами по бедру и еще медленнее проникаю под трусики.
– Боже, Ники, – хрипло шепчет Дэмиен.
Но я безжалостна: пробегаю пальцами по краю трусиков и чуть приподнимаю голову, чтобы видеть глаза Дэмиена. Затем просовываю палец под полоску ткани, прямо во влажную горячую вагину. По моему телу пробегает дрожь, как будто вот-вот наступит оргазм. Потом, прямо на глазах у Дэмиена, я подношу палец к губам и пробую на вкус собственный сок.
– Да, – шепчу я. – Ты прав. Я очень-очень влажная, и все из-за тебя.
– К черту покер, – рычит Дэмиен, смахивая карты на пол, хватая меня за бедра и притягивая к себе. Это движение выбивает меня из равновесия, и я опрокидываюсь на спину, с разведенными в стороны ногами, Дэмиен устраивается между них.
– Вы признаете поражение, мистер Старк? – спрашиваю я насмешливо.
– Да, – отвечает он.
– Признаешь, что ты проиграл? – уточняю я, приподнявшись на локтях.
– Нет. – Он пробегает пальцами вверх по моему телу, расстегивает бюстгальтер. – Уверяю тебя, я выиграл.
Его губы берут в плен мою грудь, а рука скользит вниз и ласкает мой клитор через намокший шелк. Я изгибаюсь, отдавшись буре, которую пробудил во мне Дэмиен.
– Ошибаетесь, мистер Старк. – Мне едва удается выговаривать слова. – Сегодня мы оба выиграли.
* * *Я просыпаюсь поздним утром. Рядом со мной – мой возлюбленный мужчина, солнце светит в дверь, распахнутую во внутренний дворик. С озера веет легкий ветерок, запах хвои и…
Нахмурившись, я принюхиваюсь. Чем это пахнет?
– Дэмиен, просыпайся! – Я трясу его за плечо. – Либо под нами вчера загорелись простыни, либо…
Он немедленно вскакивает, хватает джинсы с пола и бежит к двери. Я накидываю халат и бегу вслед, едва не налетая на Дэмиена, когда он внезапно останавливается на пороге.
– Это не пожар, – говорит он.
И теперь, хорошенько принюхавшись, я с ним согласна. Запах тошнотворно-приторный, как рождественская пастила, сгоревшая на дне кастрюли.
– Кажется, я знаю, что это, – говорю я и иду на кухню, где Джеми лихорадочно переворачивает блины. Когда она смотрит на нас, выражение лица у нее одновременно ошарашенное и расстроенное.
– Простите! Хотела приготовить завтрак, но… – Подруга указывает на заляпанную плиту, будто больше ей и сказать нечего. Я едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.