И тем вызвал новую вспышку ярости Мурада.
– Вы что, совсем идиоты? Может, ей еще денег дать и конфетами угостить? Привезете сюда – и в аквариум. Пора рыбок кормить, а то нервы совсем ни к черту. Только не сразу, вдруг нас менты пасут. Завтра сделайте, с утра пораньше. Менты по утрам долго спать любят.
После этого Мурад вернулся к недопитому коньяку, но еще долго не мог успокоиться.
* * *Гуров продолжил день визитов. На очереди был еще один недостреленный – господин Вишневский.
«Видно, мне суждено сегодня не вылезать от больных. Но лучше самому навещать других, чем позволить другим навещать тебя», – утешал себя сыщик.
Попасть на территорию больницы, где лечили Никиту Леонидовича, было ничуть не легче, чем в особняк Джавдетова. Даже труднее, потому что Джавдетов Гурова знал и боялся. Охрана больницы понятия не имела, с кем связалась.
Для начала полковник был неприятно удивлен, увидев перед воротами машину с оперативниками. Он знал, что эту опергруппу прислал генерал-полковник Орлов для охраны раненого Вишневского.
– Что, выгнали? – спросил Гуров.
– Нет, Лев Иванович, – отозвался старший группы, капитан Шевченко. – Даже на порог не пустили. Сказали, что у них своя охрана и что без ордера…
– Опять ордер! – зарычал сыщик. – Я им сейчас выпишу ордер.
– Нам пойти с вами? – осведомился капитан.
– Не надо, сам справлюсь, – выругался Гуров и направился в дверь проходной.
Внутри все было как у людей. Окошко, турникет, два мордоворота. Полковник не хотел затевать ни драку, ни дискуссию. Но пришлось. Началось с того, что он просто предъявил служебное удостоверение и потребовал вызвать начальника охраны.
– И зачем полковнику из убойного отдела понадобился начальник? – лениво, не выпуская зубочистки из уголка рта и небрежно поигрывая электрошокером, поинтересовался тот охранник, что был повыше.
– Потому что сейчас здесь будет труп. Или два, – пояснил сыщик.
– А чего…
– А ничего! – Гуров нанес оппоненту удар мыском ботинка в подъем ноги и продемонстрировал кобуру со «штайром».
Меткий удар и импортная пушка полковника произвели должное впечатление.
– Вызывай начальника! – заорал мордоворот напарнику.
Тот округлил глаза и схватился за телефонную трубку.
Начальник охраны появился буквально через пару минут.
– Что за дела, кто тут скандалит? – развязно поинтересовался он с порога.
– Вы кто такой? Фамилия, имя, почему не в армии? – ошарашил его Гуров, ткнув в нос раскрытым удостоверением.
Тот не сразу понял, чего от него хотят, и ответил автоматически:
– Уволен в запас… А что?
Гуров не давал ему времени опомниться и давил вопросами:
– У вас собственная служба безопасности при больнице или вы из частного охранного предприятия? Документики сюда быстро!
– Зачем?
– Данные спишу. Лицензия имеется?
– А как же…
– Скоро ее не будет. А если с Вишневским что-то случится, еще и срок получите. Как соучастники.
– Чьи соучастники?
– Того, кто его пытался убить и еще попытается. Ты ведь не рассчитываешь, что твои смешные амбалы могут помешать профессиональному киллеру. Откуда такие чудо-богатыри?
Начальник охраны постепенно оправился от напора. Хмуро буркнул:
– Ваши, милицейские.
– В ментовке работали, а полковника Гурова не знают? Я таких называю «скоропортящиеся кадры». Оборотни, что ли?
Охранники обиделись:
– Ну почему сразу оборотни?
Гуров сменил тон на деловой:
– Ладно, проехали. Будем считать – познакомились. Почему не пропускаете опергруппу для охраны пациента?
Начальник охраны пожал плечами:
– Так главный врач распорядился. Наше дело приказы выполнять. А вот и он идет, сами и спросите.
Видимо, сигнал о беспорядке на проходной дошел до руководства, и главный врач сам пришел выяснить его причину. Через секунду он входил в двери проходной.
При виде сыщика грозно сдвинутые брови доктора разошлись и суровые морщины разгладились. В отличие от бывших милиционеров он хорошо знал полковника.
– Лев Иванович, это ты тут бесчинствуешь? У нас больница, тишину соблюдать надо.
Гуров в ответ тоже широко улыбнулся:
– Вахтанг Годерзиевич, какая встреча! Сто лет тебя не видел. И хорошо бы еще столько же лет по делам не встречаться.
– Да уж, скорбные у нас дела, что у тебя, что у меня, – согласился главврач Вахтанг Годерзиевич Шамугия. – А просто так посидеть, коньячку выпить времени нет. Пойдем хоть сейчас пропустим по граммулечке. Надеюсь, ты не меня арестовывать пришел?
– Обижаешь, старик, – ответил сыщик. – Я тебя слишком давно знаю. Ту руку, которая на тебя поднимется, я сам оторву. А ты потом пришивать будешь. От «пропустить» не откажусь, но чуть попозже. Ты лучше объясни мне, бестолковому: там мои ребята приехали Вишневского охранять, а ты велел их не пропускать. В чем дело?
Лицо Вахтанга Годерзиевича искривилось так, будто у него внезапно заболел зуб. И не один, а сразу десяток. Он взял Гурова за плечо и пригласил:
– Пойдем прогуляемся.
Выйдя на тенистую больничную аллейку, они остановились. Вахтанг Годерзиевич выглядел смущенным.
– Понимаешь, – начал он, – к нам тут один больной поступил. Сынок господина… ну, сам понимаешь кого. Папаша его из телевизора не вылезает. Короче, этого молодого урода доставили после передозировки. Мы его откачали, сейчас у него ломка. Папа звонит каждые полчаса, вконец задолбал, скотина! Так вот, этот сопляк как услышал слово «милиция», так истерику поднял: «Чтобы никаких ментов!» И папаша его туда же. Что я могу поделать?
Гуров озадаченно почесал макушку.
– А кого-нибудь из них в другое место перевести нельзя? Если не засранца-наркомана, так Вишневского.
Главный врач покачал головой:
– Нет. Это же ВИП-корпус. Отделение класса люкс. Больница при больнице, оснащение по последнему слову техники. Слушай, неужели с Вишневским все так серьезно?
– Не только серьезно, но и запутанно, – уточнил сыщик. – С точностью утверждать могу только одно: Вишневского пытались убить и, вероятно, попытаются еще раз. А если опять не получится, то и еще раз.
Вахтанг Годерзиевич заметно приуныл.
– Только этого не хватало! После этого больницу можно будет закрывать. Посоветуй что-нибудь по старой дружбе.
Ответил Гуров вопросом:
– Есть у тебя общие палаты человек на двадцать?
– Откуда! Это же не городская богадельня!
– Тогда убери его, ну, не знаю, в морг, что ли. И объяви, что он умер.
– Но…
– Ничего страшного, потом скажешь, что врачи ошиблись.
Главврач невесело усмехнулся:
– Знаешь, что мне за такую ошибку будет? Да и тебе не поздоровится.
Гуров положил ему руку на плечо.
– Вахтанг, а ты знаешь, что будет, когда сюда заявится киллер? А если не один? В прошлый раз Вишневского мочили как минимум в три смычка. По роду работы мне иногда приходится видеть последствия таких вещей. И мне бы не хотелось, чтобы это случилось в твоей больнице. Тем более что мы-то с тобой по шее получим в любом случае.
Они вернулись на проходную. Шамугия с самым серьезным видом обратился к начальнику охраны:
– Ничего необычного сегодня не было?
Тот переглянулся с подчиненными, потом переспросил:
– В смысле?
Гуров пришел на помощь доктору:
– Ну, люди новые не появлялись? В кино обычно киллер, когда хочет в больнице кого-то убить, всегда врачом или медсестрой переодевается.
Один из охранников ухмыльнулся:
– Так это в кино. Мы свой персонал в лицо знаем. И врачей, и сестер, и прочих. Нет, сегодня все свои были. А посетители все по пропускам…
– Постой, – перебил его напарник. – Лифтер сегодня новый пришел. Старый-то у нас и лежит. Вчера возле самой проходной капитально по голове получил. А этого на замену взяли.
Гуров насторожился:
– Давно пришел?
– С утра. Потом обедать уходил, а недавно вернулся, спросил, как правильно пропуск в ВИП-корпус оформить. Там вроде лифт стучит.
– Это туда, где Вишневский лежит? – обернулся Гуров к главврачу. – Понятно, что стучит, знать бы – кто именно. Пошли быстрее, может, успеем.
Охранники собрались было сопровождать их, но Гуров остановил:
– Останьтесь здесь и удвойте бдительность. Свяжитесь с операми на улице, если они еще не уехали. Возможно, это отвлекающий маневр. С нами на всякий случай пойдет один. Вот ты.
Он указал на мордоворота с электрошокером.
Вахтанг Годерзиевич, Гуров и охранник с шокером крупной рысью пустились в направлении ВИП-корпуса. На входе дежурил очередной богатырь. От скуки он дремал в кресле, как учил Штирлиц, не закрывая глаз.
Увидев главного врача, богатырь вскочил и вытянулся в струнку.
– Эти со мной, – кивнул Шамугия на сопровождающих.
И в этот момент откуда-то с верхнего этажа раздался пронзительный женский крик. Через секунду он повторился. Вошедшие бросились наверх. Главврач по привычке – к лифту, Гуров с охранником – к лестнице. Охраннику на входе полковник успел крикнуть:
– Оставайся здесь, никого не выпускай!
Когда Гуров и его помощник взбежали на второй этаж, где находились палаты для «особо важных персон», из лифта донесся грохот. Вахтанг Годерзиевич застрял.
Крик шел из крайней палаты. Гуров выхватил из кобуры свой безотказный «штайр» и ударом ноги распахнул дверь.
Картина, которую он увидел, была жуткой, но привычной. На полу, возле кровати больного, в луже крови лежала медсестра и издавала душераздирающие крики. На кровати лифтер в сером форменном комбинезоне, которые носил весь технический персонал клиники, душил больного.
Не привычный к виду крови охранник вбежал следом и, увидев такое зрелище, громко икнул. Краем глаза Гуров заметил, что тот прямо на глазах бледнеет. Стараясь удержаться на слабеющих ногах, охранник из последних сил вцепился в сыщика.
– Стреляйте, товарищ полковник! Стреляйте! – бубнил он как заведенный.
Гуров поморщился. Он не любил панибратства. К тому же весил охранник немало и повис на нем, как влюбленный медведь. Спасибо, целоваться не полез. Полковник высвободил руку и вытянул у охранника электрошокер.
– Дай-ка прибор на минутку.
Потом попытался немного отстраниться.
– Работает?
Пустил искру, потом ткнул шокером охранника под ребро. Тот охнул и сполз на пол.
– Работает, – с удовлетворением отметил Гуров, освободившись от непосильной ноши.
Он подошел к борющимся на кровати. Лифтер явно побеждал. Гуров схватил его за комбинезон, за шиворот и штаны и рывком оторвал от жертвы. Его ждал сюрприз. Под лифтером барахтался вовсе не Вишневский, а какой-то молодой тощий парень с бешеными глазами и перекошенным ртом. Приглядевшись, сыщик понял, что рот у него перекошен по объективной причине – у парня сломана нижняя челюсть. Определенно это был не Вишневский.
Получалось, что они ошиблись палатой – сначала киллер, а потом и Гуров. Палата Вишневского была дальше по коридору.
«Странно, – успел подумать сыщик, – чтобы киллер так лопухнулся».
Медсестра перестала орать и попыталась подняться с пола.
– Он меня чуть не задушил, – еле слышно прохрипела она, держась за горло.
Указывала она при этом отнюдь не на лифтера-киллера, который продолжал барахтаться в руках Гурова, а на больного.
– Я хотела поставить капельницу, несла кровь для переливания, а он набросился и потребовал дозу. Я думала, он мне шею свернет. Хорошо, лифтер вовремя прибежал. Успел спасти. Кажется, он этому уроду челюсть сломал.
Гуров заметил, что пол усыпан стеклом от разбитой склянки с кровью, которую медсестра несла для переливания. В это время больной издал нечленораздельный рык и рванулся с постели прямо на сыщика. Тот выпустил пленника, перехватил болтавшийся на руке электрошокер и ткнул им обезумевшего наркомана. Тот снова растянулся на постели и отключился.
Гуров помог подняться медсестре, потом и лифтеру. Тот был немного растерян, но, похоже, история его скорее позабавила.
– Чему радуешься? – спросил его Гуров. – Сваливай отсюда побыстрее. Ты знаешь, кому челюсть сломал? Давай двигай. И вот что. Охрана тебя все равно не выпустит, так что зря не светись, подожди меня внизу. Да, и по дороге выпусти главного врача из лифта, в котором он застрял. А я скоро.
Гуров вышел из палаты наркомана и позвонил на проходную начальнику охраны:
– Отбой тревоги. Но бдительность не терять.
По коридору уже спешил перепуганный медперсонал. Гуров успокоил их, сказав, что беспокоиться не нужно – просто больной опрокинул капельницу, направился дальше.
Никита Леонидович Вишневский и в самом деле лежал в соседней палате, маленький и тихий. Гурову он, похоже, обрадовался, будучи в курсе, что обязан полковнику жизнью.
– Я на секунду, – Гуров извинился. – Расскажите о том, как проходила покупка «Бриллиантового гектара».
Если Вишневский и был удивлен предложенной для разговора теме, то виду не подал.
– Нормально… – неуверенно протянул он. – Что именно вас интересует?
– Какие нарушения были допущены при продаже?
Вишневский насупился.
– Не было никаких нарушений. Я все купил в соответствии с законом и по установленным правилам.
Гуров попытался возразить:
– Кое-кто с этим не согласен.
– Кто? – взвился с одра Вишневский.
– Ну, например, Ставрогин или Джавдетов.
Вишневский расхохотался, как Мефистофель на оперной сцене.
– А-ха-ха-ха! Ваш Ставрогин – мелкий пакостник, Мурад – бандит! Я впервые слышу, что они собирались купить «Бриллиантовый гектар» или какую-либо его часть.
Гуров вздохнул:
– Врете вы, Никита Леонидович. А это нехорошо. Ладно, скажите хоть, как вы думаете: кому нужно было вас убивать?
Вишневский отвернулся к стене.
– Боюсь, список придется до утра составлять. А я неважно себя чувствую, хотел бы отдохнуть.
Гуров понял, что больной его выставляет. И ни на какой переезд он, понятно, не согласится. Спасти упрямого и несговорчивого господина Вишневского теперь могло только одно – если Гуров найдет преступника раньше.
* * *Через час после того как доктор Шамугия официально сообщил о «кончине» Вишневского, в больницу примчался Ростик. Гуров встретил его внизу перед проходной.
– Дядька умер? – с надеждой поинтересовался Ростик.
– На моих руках, – нахально соврал сыщик. – И перед кончиной просил тебе кое-что передать.
Он с разворота засветил наследнику кулаком в глаз. Тот слабо пискнул и отлетел на несколько шагов. Гуров шагнул к нему, наклонился, ухватил за воротник и тихо, но четко проговорил:
– У меня для тебя печальное известие. Твой дядя жив и поправляется. Сейчас мы пойдем к нему, и ты расскажешь, как вместе с шефом устроил на него покушение.
– Я не знал! Я не хотел! – захныкал Ростик.
Гуров оборвал его:
– Оставим тему сожалений. Поговорим о чем-нибудь простом, например о жизни и смерти. Надеюсь, ты и сам понимаешь, что после неудачного покушения шеф тебя живым не оставит. Думаю, он позвонит тебе и назначит встречу в каком-нибудь укромном месте.
На лице Ростика отобразилась богатая гамма переживаний. Гуров понял.
– Уже позвонил и назначил. Где?
Ростик помучился еще немного и выпалил:
– В Оленьем Бору, возле стрелковой базы. Но там рядом на базе мои пацаны. Если что, прикроют.
«Нет у тебя больше твоих пацанов, – подумал Гуров. – Кто жив остался, тот в КПЗ нары полирует».
Но вслух не сказал. Он собирался использовать Ростика в качестве наживки, а в этом качестве парня не стоило сильно пугать. Сыщик перевел разговор:
– Про шефа что еще можешь полезного рассказать?
Ростик заговорил тоном, больше похожим на нытье.
– Сука он, вот что! Это он покушение устроил. Но я же не знал, что он дядьку закажет! Он за моей спиной дал моим урюпинским пацанам задание дядьку завалить. Ну и сука!
– Еще что? Поджоги машин – его дело?
– Да-а-а… Мы с ним аферы со страховкой машин крутили, а чтобы народ в гаражи загнать, он проект «Огнем и мячом» придумал. Машины бить и поджигать. Мы на это дело урюпинских подписали.
– Помедленнее, я записываю, – перебил рассказчика полковник.
Ростик кивнул и продолжил:
– На генерала вашего пацаны случайно налетели. И стрелять начали с перепугу.
– Где у твоих пацанов хаза?
– На стрелковой базе в Оленьем Бору. Ее тоже шеф организовал. Он там и стволы краденые заныкал.
– Какие стволы? – насторожился Гуров.
– Он где-то ящик «глоков» перехватил и всем их впаривал. – Ростик замолчал ненадолго, потом произнес с грустью: – Только все равно ни вам, ни кому другому с шефом не справиться. Он даже дядьке не по зубам.
– Пожуем – увидим. Не понравится – выплюнем, – ответил Гуров. – А теперь слушай и запоминай. От этого будет зависеть твоя жизнь.
И он начал объяснять Ростику, как ему вести себя завтра при встрече с шефом. В этой беседе Гуров пытался скрыть главное – что он не знает, кто такой шеф. Своей некомпетентностью он боялся испортить впечатление и тем самым утратить доверие Ростика. А это могло бы плохо отразиться на их сотрудничестве.
Суббота
Утро субботы полковник Гуров встретил в салоне своего «Пежо». На соседнем сиденье дремал Крячко. Он вел наблюдение за единственным подъездом к базе. Остальные стороны ее периметра выходили к заболоченным, непролазным дебрям. Оттуда нельзя было бы подъехать даже на «КамАЗе», не говоря уже о паркетных джипах.
Гуров ждал здесь Вахо и Михо. Вчера, уходя, он оставил в Рыцарском зале у Мурада «жучок». Несколько таких безделушек Гурову подарил знакомый торговец с Митинского радиорынка. Прибор был простенький, с малым радиусом действия и сроком работы, не превышающим двух часов. Но сыщику было интересно, что Мурад будет говорить своим подчиненным сразу после его ухода. Недостаток оборачивался преимуществом. Через пару часов, когда прибор вырабатывал срок действия, его невозможно было обнаружить сканированием. О том, что его подслушивали, Мурад мог бы узнать только случайно.