Зато Гурову теперь было известно место и время. Вернее, место он знал точно, а время – весьма приблизительно. Поэтому сыщикам и пришлось ночевать в машине в зоне прямой видимости от въезда на базу.
Еще одно радовало – поджоги машин практически прекратились, наблюдение можно было вести спокойно, не отвлекаясь на хулиганов и сумасшедших.
Уже рассвело, когда вооруженный полевым биноклем Крячко толкнул друга локтем:
– Лева, они прибыли! Идут на базу! Те самые, которые в меня стреляли и майора Черушина убили.
– Понял тебя. – Гуров открыл глаза, проверил пистолет и полез из машины.
Крячко тоже хотел вылезти, но Гуров остановил его:
– Стас, на сегодня ты легкотрудник. Оставайся на связи. В крайнем случае, подстрахуешь. В крайнем, я сказал!
Мурадовы абреки скрылись за воротами базы. Накануне Гуров внимательно изучил космический снимок ее территории и пришел к выводу, что найти там Элеонору без посторонней помощи вряд ли удастся. Зато была велика вероятность того, что у бандитов был сообщник, который охранял пленницу. И мог ее убить в случае опасности.
Гуров опасался, что один из бандитов останется в машине. Тогда ему труднее было бы подобраться к цели. Но они ушли оба. Видно, не любили разлучаться, особенно – в незнакомых местах, так непохожих на милые их сердцу горы.
Ждать сыщику пришлось недолго. Лязгнул изнутри запор калитки, она открылась, и наружу показался один из бандитов, кажется, Вахо. Он смотрел назад и говорил, обращаясь к своему брату:
– Слушай, нигде не могу найти свое удостоверение мастера спорта по борьбе. Вчера к Мураду длинный мент приезжал. Может, он взял?
За ним следом показалась блондинка Элеонора. Гуров отметил про себя, что выглядит она неплохо, но далеко не так эффектно, как при первой их встрече. Последним из калитки вышел Михо. Он также был поглощен беседой.
– Зачем ему твое удостоверение? – возражал он. – Перед бабами хвалиться?
Гуров отклеился от забора.
– Ребята, вы местные? – спросил он. – А я из милиции.
Реакция бандитов оказалась быстрее, чем можно было ожидать. Если бы Гуров не находился у них за спиной и не приготовился заранее, лежать бы ему под забором базы с дырками в жизненно важных органах.
Михо оказался проворнее брата. Он почти успел выхватить свой пистолет и развернуться к противнику, когда получил от Гурова две пули в голову. С пяти метров профессионалу было трудно промахнуться.
Вахо чуть замешкался. Он попытался закрыться Элеонорой, но только потерял время. Как только раздался первый выстрел, она бросилась на землю и заставила его потерять равновесие. Когда он наконец изготовился к стрельбе, Гуров расстрелял его, как мишень в тире.
На выстрелы уже спешил Крячко.
– Ты как?! – издалека крикнул он.
Гуров поморщился:
– Хреново. Голова болит, наверно, не выспался. Или съел что-то…
– Тьфу, дурак! – Станислав приблизился к упавшим и склонился над Элеонорой. – С ней что-то серьезное?
Гуров пожал плечами:
– Да как посмотреть. Испачкалась, каблук сломала, чулок порвала. Для женщин это проблема.
– А лежит почему?
– Стреляли. Но теперь опасность позади. Вы спасены, сударыня. Вставайте, Маша, я Дубровский!
Вдвоем они помогли Элеоноре подняться.
– Я вас не зацепил? – галантно поинтересовался Гуров.
– Нет, – успокоила его блондинка. – Но к моим потерям, которые вы тут перечислили, добавьте пару седых волос. Сегодня я поняла, что не люблю, когда в меня стреляют.
Она с сожалением и страхом посмотрела на мертвых похитителей.
– Скажите, вы убили их из-за меня? Как теперь спать-то будете? Совесть беспокоить не будет?
Гуров задумался.
– Скорее всего, спать буду хорошо, и совесть меня не побеспокоит. За этими головорезами тянется длинный кровавый след. Оба – мясники, убийцы. В четверг, когда вас похитили, они убили майора Черушина и ранили Станислава. Да и в меня собирались стрелять только потому, что я представился милиционером. А если кто-то с легкостью стреляет в работника милиции, то это полный отморозок, циничный и наглый. Он любого убьет, не задумается. Не человек – хищник. Людоед. И таких надо уничтожать.
Гуров позвонил Орлову и рассказал о происшествии. Тот обещал прислать оперативно-следственную группу и труповозку. После этого Гуров посадил Элеонору в машину, а сам отвел Станислава в сторону.
– Извини, старик. Домой отвезти я тебя не смогу. Сам доберешься?
Крячко обиделся.
– А почему это ты меня прогоняешь?
Гуров принялся разъяснять ему как маленькому:
– Ты понимаешь, что я завалил двоих горцев? Неизвестно, как к этому отнесется Мурад. Во всяком случае, закон кровной мести никто пока не отменял. Я не хочу, чтобы с тобой или твоими девочками что-нибудь случилось.
Крячко нахмурился:
– Ты тоже вроде не холостой.
– Вот именно, – согласился Гуров. – Одну Марию нам вдвоем охранять будет гораздо легче. Да и дома ее застать гораздо труднее. То гастроли, то фестивали…
Они подошли к машине.
– У меня к вам просьба, – обратился Гуров к спасенной блондинке. – Мой друг Станислав сейчас уедет, и мы будем делать вид, что его тут и не было. Вы не против?
Элеонора пожала плечами:
– Как скажете. Но, если Станислав не очень спешит, могу я попросить его о небольшом одолжении?
Крячко учтиво поклонился.
– Я к вашим услугам, сударыня. Что я должен сделать?
Взгляд Элеоноры затуманился.
– Мой муж, Алексей, перед смертью оставил мне папку с документами. Он велел, если с ним что-то случится, передать ее вам. Одному из вас.
– Что в папке?
– Понятия не имею, но думаю, что Алексея убили из-за нее.
– Вы думаете, что и вас похитили из-за этой папки? – спросил Гуров.
– Скорее всего, да. И я бы хотела, чтобы вы, Станислав, съездили и забрали ее. Она лежит в сейфе «Ройял-банка». Запишите адрес, код и номер ячейки.
Гуров покачал головой:
– То, что вы сказали, меняет дело. Станислав, ты сможешь вести машину?
Крячко согнул и разогнул больную руку.
– Как-нибудь доеду.
– Тогда забирай нашу добычу, – Гуров кивнул на Элеонору, – и поезжайте за папкой. Потом ты, Стас, с папкой едешь домой, а вы, Элеонора, отправитесь в надежное место, где сможете переждать несколько дней. Есть у вас такое? Прекрасно! Но о нем не должен знать действительно никто. Даже мы со Станиславом. Отключите мобильник. Если что-то вдруг понадобится или случится, звоните только мне или Станиславу. И после звонка сразу опять отключайте мобильник.
– Но она же свидетель, – напомнил Крячко.
– Ничего, это ненадолго, несколько дней обойдутся без свидетеля, – заявил Гуров.
Станислав запустил двигатель гуровского «Пежо» и тронулся. Гуров проводил их взглядом.
Неожиданно где-то в глубине лесопарка негромко хлопнул выстрел.
Ростик! Совершенно из головы вылетело!
«Стареешь, сыщик, на пенсию пора. Кулубнику окучивать!» – выругал себя Гуров и бросился в чащу, местами утопая в жидкой грязи.
* * *Тело Ростика он увидел сразу, как только обогнул цветущий куст сирени. Тот лежал на спине, запрокинув голову. Над телом склонился Николай Всеволодович Ставрогин. В руке его был пистолет. Увидев полковника, он вздрогнул и наставил было на него оружие, но черный зрачок гуровского «штайра» уже смотрел ему в глаза.
Ставрогин опустил ствол.
– Лев Иванович? – Казалось, он только что узнал сыщика и положил пистолет на землю. – Я его нашел вон там. Стреляли, видимо, оттуда.
Он указал на соседний раскидистый куст.
– Какого черта вам понадобилось лапать ствол? – в раздражении произнес Гуров. – Дешевых детективов насмотрелись? Там, если человек случайно видит труп с ножом в спине, то считает первейшим долгом этот нож выдернуть и оставить на нем побольше отпечатков своих собственных пальцев. И что вы вообще здесь делаете? Заскочили прогуляться по утренней росе? Покурить на свежем воздухе? Насколько я знаю, это не в ваших правилах.
Ставрогин выглядел растерянным.
– Ростик был моим другом. Он просил меня съездить с ним. Он боялся…
– Какое совпадение! – криво улыбнулся Гуров. – Меня он просил о том же.
Сыщик наклонился и рассмотрел брошенный Ставрогиным пистолет. «Глок», что же еще? Он бы удивился, если бы на земле валялся банальный «макаров» или «ТТ».
Ставрогин покашлял, напоминая о своем присутствии.
– Скажите, Лев Иванович, – осторожно напомнил он, – а вы разве не собираетесь осматривать труп?
– Зачем? – Гуров взглянул на Ставрогина. Вид у Николая Всеволодовича был такой, словно тот хотел справить малую нужду, но стеснялся. – Сейчас здесь будет оперативно-следственная бригада, криминалисты и осмотрят.
Новость Ставрогина не обрадовала.
– Лев Иванович, а нельзя ли меня… не упоминать? Я уже как-то говорил, что в рекламе не нуждаюсь. А я вам за это кое-что подарю. Ну как, махнем не глядя?
Гуров усмехнулся.
Новость Ставрогина не обрадовала.
– Лев Иванович, а нельзя ли меня… не упоминать? Я уже как-то говорил, что в рекламе не нуждаюсь. А я вам за это кое-что подарю. Ну как, махнем не глядя?
Гуров усмехнулся.
– Играете на моем профессиональном любопытстве? Ладно, согласен. Гоните свой презент и катитесь на все четыре стороны.
Ставрогин, загадочно улыбаясь, протянул полковнику темно-красную корочку. Тот взял и раскрыл. Это было то самое удостоверение, которое потерял Вахо и о котором говорил перед смертью.
– Где нашли? – спросил Гуров.
– Там же, где и пистолет. Наверное, убийца уронил его впопыхах, когда стрелял в Ростика.
Гуров убрал удостоверение в карман.
– Спасибо, это очень ценная находка. Но, если не хотите, чтобы вас здесь увидели, уходите. Я слышу сирены.
Ставрогин пробормотал слова благодарности, повернулся и торопливо ушел. Гуров смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за дальними деревьями.
* * *Гуров встретил оперативно-следственную группу. Приехавшие взялись за дело с присущей им сноровкой. Следователь прокуратуры Гойда расположился на капоте с таким комфортом, словно был у себя в кабинете и заполнял бланк протокола осмотра места происшествия. Опера и криминалисты выполняли свою работу деловито, но без суеты.
Гуров привел их также и на место убийства Ростика, показал пистолет в траве, но про удостоверение Вахи ничего не сказал. Гойде он обещал подъехать попозже к нему в прокуратуру и написать свои показания. Следователь был опытным и Гурова знал хорошо, но поверил. И полковник поехал к себе в контору.
Капец встретил Гурова нерадостно.
– Все партизанишь? – поинтересовался он. – Людей убиваешь?
– А что, покойники выражают недовольство? Жалуются? – спросил сыщик.
Лицо Капца осветилось недобрым огнем торжества.
– Есть приказ провести проверку правомерности применения тобой оружия за последний год. Включая сегодняшнее. Я тебя предупреждал. Говорят, у тебя свидетельница имеется. Эффектная, я слышал, баба. Кем она тебе приходится? Я не в курсе ваших интимных отношений. Не поделишься?..
Удар в печень заставил Капца согнуться и широко открыть рот. Гуров приподнял его голову за подбородок и заглянул в глаза.
– У тебя своя свидетельница не хуже. Эта мымра размалеванная, вот ею и пользуйся. А на лучшее ты пока не наработал.
– Ты еще пожалеешь… – прохрипел Капец.
Гуров присел на подоконник и закурил в форточку, с интересом следя за тем, как подполковник Капец приходит в себя после товарищеской критики.
– Слушай, Капец, неужели тебе самому ни разу стрелять не приходилось? Какой же ты после этого мент?
Капец сразу выпрямился.
– Во-первых, я не мент, а сотрудник милиции. А во-вторых, стрелять мне не приходилось и не придется! Я не безответственный авантюрист, как некоторые. У меня во всем полный порядок. А ты!.. А вы!.. Имей в виду, Крячку твоему тоже кранты. Вот следователь Никодилов появится, у него все бумаги.
Капец, выпустив пар, снова согнулся. Кряхтя и потирая живот, он уселся за стол и заговорил уже другим тоном, почти спокойно:
– Хреновые у тебя дела, Лев Иванович. Ты убил родственников Мурада Джавдетова. Теперь он тебе наверняка кровную месть объявит. Так что лучше тебе признаться во всем мне. Пойдешь за превышение, получишь небольшой срок, отсидишь на нашей зоне. А если тебя просто уволят, Мурад тебя зарежет. Выбирай – дружба со мной или война с Мурадом.
Гуров посмотрел на Капца с удивлением.
– Не ждал я от тебя такой доброты. Спасибо, конечно, но я предпочту разобраться с Мурадом. С ним проще и не так противно. Вот прямо сейчас и начнем.
Гуров, не слезая с подоконника, потянулся к стоявшему на столе телефону, снял трубку и стал набирать номер Мурада. Капец с беспокойством следил за его действиями. Он ожидал от Гурова подвоха. И не ошибся.
– Алло, Мурад Чингизович, это полковник Гуров. Тут подполковник Капец говорит, что похитители вдовы, которых я сегодня убил, действовали по твоему приказу. Лично я считаю, что это клевета. Ты же не при делах? Или мне возбуждать дело? Я так и думал. А еще он говорил, что мне с твоей стороны угрожает кровная месть. Я ему говорю, что Мурад Чингизович не дикобраз, а он говорит – дикобраз. Да, именно это я ему и сказал, да, что он мудак. Знаешь, Мурад, я хотел поговорить с тобой об одном человеке. Кличка Шеф тебе ничего не говорит? Хорошо, я подъеду немного позже.
Положив трубку, Гуров с усмешкой посмотрел на Капца.
– Видел, как просто? А ты боялся.
– Зачем ты ему так про меня? – Капец искренне расстроился. – А про что ты хочешь с ним поговорить? Это как-то связано со мной?
Гуров рассердился:
– У тебя, Капец, просто мания величия. Неужели нам с Мурадом, кроме тебя, и поговорить не о чем? Ты меня достал. Если немедленно скроешься и обещаешь больше не вертеться у меня под ногами, я забуду о твоем существовании. Это все, что я могу для тебя сделать.
Сыщик слез с подоконника и вышел. Он не заметил, каким взглядом, исполненным скрытой ненависти и угрозы, провожал его Капец.
На улице полковника застал звонок господина Вишневского.
– Я уже знаю, что Ростика убили, – сказал он. – Не знаю, может быть, это важно, но вчера вечером он мне позвонил и признался, что невольно участвовал в покушении на меня. Покушение организовал некий Шеф.
– Спасибо, это я уже знаю, – Гуров старался говорить как можно мягче.
– А имя Шефа тоже знаете?
Гуров опешил:
– Вы хотите сказать…
– Да, знаю. Это Мурад Джавдетов.
Гуров сунул мобильник в карман и зашагал по направлению к метро.
* * *Через час сыщик звонил в дверь квартиры Крячко. Хозяин встретил его в фартуке поверх тренировочного «динамовского» костюма.
– Ты вовремя. Сейчас попробуешь настоящие пельмени. Из трех сортов мяса. И, что тоже очень важно, в фарш нужно класть очень много чеснока. Лука тоже, но чеснока особенно…
– Элеонору отправил? – перебил его Гуров. – Хвоста не было?
– Все чисто. Если кого-то и пасли, то не ее, а меня. Точнее, мою машину, которая так и стоит возле дома. – Крячко грустно вздохнул. – Слушай, а можно я пока на твоем «Пежо» покатаюсь?
Гуров взглянул на друга с деланым изумлением:
– А как же понты? Нет уж, что выросло, то выросло. Разъезжай и дальше на своем роскошном катафалке. Кстати, если тебя попрут из конторы, можешь свадьбы обслуживать. Только телегу свою в белый цвет перекрась. А лучше в розовый. Ты бумаги смотрел?
Станислав указал скалкой – он возился с тестом – на полку у телефона.
– Вон папка голубая.
Сыщик взял с полки указанный предмет. Папочка была явно несолидная. Тонкая. Сыщик заглянул внутрь и обнаружил несколько листов плотной фирменной бумаги.
– Ты на свет посмотри, – посоветовал Крячко.
Гуров принялся рассматривать сквозь бумагу кухонное окно. На просвет по всей площади листа обозначились водяные знаки. В них нетрудно было угадать инициалы Мурада Чингизовича Джавдетова.
– Простенько и со вкусом, – заметил он и погрузился в чтение.
Бумаги были чисто деловыми – заявление Джавдетова на участие в торгах по «Бриллиантовому гектару», доверенность на имя Ставрогина, какие-то платежки и так далее. Об их назначении Гуров мог только догадываться, он был не слишком силен в гражданском и, особенно, хозяйственном праве.
Полковник собрал документы в папку, поднялся и направился к дверям.
– Ты куда? – удивился Крячко. – А пельмени?
– Скоро вернусь, без меня не начинай, – произнес Гуров, закрывая за собой дверь в квартиру.
И он прямиком направился в гости к Мураду Джавдетову.
* * *И снова Гуров потягивал коньяк под темными сводами Рыцарского зала особняка Мурада Джавдетова, наблюдая за мерцающей подсветкой огромных аквариумов. Оба вели себя так, будто между ними накануне не было никакой размолвки. Лицо Мурада было непроницаемо, и сыщику трудно было понять, говорит он искренне или просто хочет усыпить его бдительность.
– Я хочу внести ясность и закрыть тему, – начал Мурад. – Не знаю, что там болтал этот ишак Капец. Мне война не нужна, тем более война с милицией. Сам понимаешь, Лев Иванович, что к похищению этой женщины я не имею никакого отношения. Мои парни сами виноваты. Видно, бабок на стороне срубить захотели. Ну что же, они наказаны, говорить больше не о чем. Нет человека – нет проблемы. Разве не так?
– Согласен, – сдержанно кивнул Гуров. – К вам лично у меня никаких претензий. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Например, о Шефе. Вы его знаете?
В голосе сыщика прозвучала ирония, но Мурад, похоже, ее не заметил. Или сделал вид, что не заметил.
– Знаю, – ответил Мурад. – Хотя ни разу с ним не встречался. Это плохой человек.
– Серьезно? И кто же это?
Мурад выдержал недолгую паузу. Потом сказал негромко, но внушительно:
– Это Вишневский. Почему улыбаешься? Что я такого смешного сказал?