Сергей остановил машину рядом с черным, похожим на катафалк джипом. Его надежды оправдались: в двухэтажном особняке, последнем пристанище загадочной Ядвиги, кто-то обитал. И если повезет, этот «кто-то» сможет ответить на интересующие его вопросы.
– Узнаешь? – спросил он Полину без особой, впрочем, надежды.
Она отрицательно покачала головой.
– Тогда давай заглянем внутрь. – Он толкнул калитку, не оборачиваясь, пошел по выложенной терракотовой плиткой дорожке.
Их уже ждали. Два накачанных молодца, похожие друг на друга как две капли воды, стояли на крыльце и с ленивым любопытством смотрели в их сторону. Одинаковые спортивные куртки подозрительно бугрились под мышками: молодцы были вооружены.
– Кто такие? – не слишком приветливо спросил один из них.
– Нам бы с хозяином переговорить, – сказал Сергей миролюбиво.
– Нам бы тоже, – проворчал второй детинушка и сердито сплюнул.
– Вы помните эту женщину? – Сергей подтолкнул Полину вперед.
Молодцы окинули ее оценивающими взглядами.
– Не-а, – после недолгих раздумий сказал первый.
– Не знаем, – подтвердил второй.
– А вас здесь кто-нибудь меняет? – спросил Сергей.
– Никто, целый месяц уже торчим тут безвылазно. Одно развлечение – ворон пострелять.
– Тогда вы должны ее помнить. Она приезжала сюда три недели назад. На ней был бежевый брючный костюм. Ну?
Один из охранников спрыгнул с крыльца, вразвалочку подошел к Полине.
– У нее волосы были длинные, – сказал не слишком уверенно. – И выглядела она тогда шикарно, не то что сейчас.
– Точно. Ее Белый привозил, – подтвердил второй.
– А кто такой Белый? – Сергей приобнял напрягшуюся Полину за плечи.
– Белый – это наш шеф. Слушай, мужик, а откуда ты такой любопытный взялся? – запоздало насторожился оставшийся на крыльце охранник. – Или ты тоже из этих... – он нахмурил низкий лоб, – из наследничков.
– Ага, из наследничков, – Сергей кивнул. – Ребята, вы бы позвонили своему шефу, сказали, что с ним хочет встретиться Полина Ясневская.
Охранники переглянулись.
– Белый велел с гостями поласковее, – сказал первый, а второй достал из кармана куртки мобильник.
Разговор с шефом получился коротким, но, по всей вероятности, конструктивным, потому что после него ребятки стали приветливее.
– Записывай адрес, – скомандовал тот, что вел переговоры. – Через час ее, – он кивнул на Полину, – ждет у себя Щирый.
– А это кто? – спросил Сергей.
Охранники уставились на него с удивлением.
– Мужик, ты че?! – сказал один из них с благоговейным трепетом в голосе. – Это же тот самый Щирый! Сечешь?
В мозгу что-то щелкнуло, шевельнулись смутные воспоминания. Ладно, с этим можно разобраться на месте. Если профессор Ильинский не ошибался, то Щирый – это какой-то мелкий криминальный авторитет.
Жилище «того самого Щирого» впечатляло скромным очарованием дворянского поместья восемнадцатого столетия и немалыми размерами. К тому же, как успел заметить Сергей, охранялось не хуже Букингемского дворца. Еще на въезде их с предварительными извинениями тщательно обыскали люди в черном, суровые и молчаливые. Полина немедленно покраснела, мертвой хваткой вцепилась в руку Сергея и больше ее не отпускала. Может, не стоило брать ее в эту цитадель бандитского мира? Кто знает, чего ждать от разговора с «тем самым Щирым»? Профессор говорил, что его принимали крайне любезно, но где гарантия, что любезность хозяина не была всего лишь разовой акцией. Впрочем, теперь уже поздно что-либо менять.
Когда с личным досмотром было покончено, хмурый мужик, одетый в штатское, но выглядящий как отставной спецназовец, проводил их в дом.
– Хозяин скоро будет, – буркнул он, пропуская их в просторную комнату.
– Зал ожидания какой-то, – проворчал Сергей, оглядываясь.
Комната явно была выбрана не случайно. Своей помпезной роскошью на неподготовленного человека она производила удручающее впечатление, заставляла чувствовать себя маленьким и никчемным. Обтянутые шелком стены, антикварная мебель, необъятный, словно поле для гольфа, ковер, массивная хрустальная люстра, картины в золоченых рамах. Как простому смертному не спасовать перед хозяином этакого великолепия, если даже он, понимающий психологическую подоплеку, чувствует себя здесь не слишком комфортно?
Пока Сергей занимался рекогносцировкой, Полина подошла к одной из картин, прямо по антикварному шелковому ковру. Ее, как ни странно, окружающая роскошь ничуть не смутила.
– Сергей, это Моне! – прошептала восхищенно.
– ...Да, миледи, это ранний Моне, – тихий скрипучий голос заставил их обернуться. В дверях стоял невысокий лысый старик, одетый в щегольской шелковый костюм. – Простите, что заставил вас ждать, – старик виновато развел руками. – Дела.
Семенящей походкой он подошел к засмущавшейся вдруг Полине, склонился в галантном поклоне.
– Рад снова видеть вас в стенах своего дома, миледи. Вас и вашего спутника... – Он вопросительно посмотрел на Сергея.
– Сергей Полянский, – представился тот.
– Яков Романович Щирый, – старик протянул руку.
У него было крепкое, совсем не стариковское рукопожатие и тяжелый, гипнотизирующий взгляд.
– Миледи, простите старика, но вы выглядите несколько... – Щирый неопределенно взмахнул рукой.
– Экстравагантно, – закончила она за него.
– Можно и так сказать, – старик улыбнулся. – Признаюсь, я ничего не смыслю в нынешней моде.
– Позвольте в этом усомниться, Яков Романович, – Полина выразительно посмотрела на его костюм.
Сергей слушал и поражался непринужденности, с которой она включилась в светскую беседу. На его взгляд, Щирый не производил впечатления доброго дядюшки. Человек не может достичь такого положения в криминальном мире и остаться невинной овечкой. Скорее уж он похож на волка в овечьей шкуре. С таким нужно держать ухо востро, а эта дурочка ведет себя так, словно попала в гости не к криминальному авторитету, а к соседу-пенсионеру. Он решил вмешаться, пока Полина не наговорила лишнего.
– Прошу прощения, Яков Романович, – он улыбнулся в равной мере вежливо и холодно, – но, поскольку вы, очевидно, занятой человек, нам не хотелось бы надолго отрывать вас от дел. Можем мы сразу перейти к цели нашего визита?
Щирый окинул его внимательным взглядом, спросил с едва заметной иронией:
– И какова же цель вашего визита, господин Полянский?
– Три недели назад на Полину напали. Она чудом осталась жива, но в результате черепно-мозговой травмы потеряла память.
– Миледи! – Старик в притворном ужасе прижал сухонькие ладони к груди. – Я думал...
– А вчера вечером, – Сергей не дал ему договорить, – жертвой неизвестного стал профессор Ильинский. Его ударили ножом и ограбили. И знаете, что любопытно, Яков Романович?
Щирый смотрел на него своим немигающим, змеиным взглядом и безмятежно улыбался.
– И Полина, и профессор Ильинский были знакомы с Ядвигой Ясневской, и оба незадолго до совершенных нападений общались с вами...
– Вы меня в чем-то обвиняете? – В голосе старика зазвенел булат.
– Нет, но мы надеемся, что вы сможете пролить свет на происходящее.
– А вы, собственно говоря, кто такой, господин Полянский? Какое лично вы имеете отношение к этой истории? – Змеиная улыбка исчезла, испещренное морщинами лицо превратилось в каменную маску.
Он не успел ответить, Полина его опередила:
– Сергей – нейрохирург, он спас мне жизнь.
– Ясно. – Щирый задумчиво постучал костлявыми пальцами по подбородку. – Он спас вам жизнь, это его врачебный долг, но почему он и дальше продолжает принимать столь активное участие в вашей судьбе? В наше время людям несвойствен подобный альтруизм.
– Мы были с ним знакомы, – добавила она не слишком уверенно.
– Кто вам это сказал, миледи?
– Он.
– О, наивная простота! – Щирый зашелся каркающим смехом. – Девочка моя, нельзя верить всему, что вам говорят.
– Он спас мне жизнь, – Полина вздернула подбородок.
– Повторяю, это его врачебный долг. Он давал клятву Гиппократа. Голубушка, поймите меня правильно, в вопросе, касающемся вашей безопасности, я должен проявлять крайнюю осмотрительность.
– Я ему доверяю.
Щирый молчал очень долго, а потом вдруг улыбнулся совершенно нормальной, человеческой улыбкой.
– Узнаю в вас вашу покойную тетушку, миледи. Ну что же, – он развел руками, – прошу в мой кабинет. Нас ждет долгий разговор.
* * *– ...Мы дружили с Ядвигой много лет. – Щирый устало опустился в кресло, жестом приглашая их располагаться на диване. – Пожалуй, еще с тех пор, когда я был просто Яшей Щирым. Впрочем, подробности моей биографии вряд ли будут вам интересны, – он грустно улыбнулся. – Примерно полгода назад Ядвига обратилась ко мне с просьбой. Она хотела, чтобы я стал ее душеприказчиком. У нее имелись совершенно четкие распоряжения насчет того, что я должен буду сделать в случае ее кончины. Признаюсь, просьба ее была несколько специфичной.
– И в чем заключалась эта специфика? – спросила Полина.
– В том, что Ядвига составила не одно, а сразу несколько завещаний.
– Сколько всего?
– Шесть. Шесть абсолютно одинаковых, нотариально заверенных документов. Их отличает лишь одна деталь – фамилия наследника.
– Мне кажется, с юридической точки зрения это невозможно, – усомнился Сергей.
– Уверяю вас, юноша, в нашей стране для человека, обладающего деньгами и связями, нет ничего невозможного. – Щирый самодовольно ухмыльнулся.
– Но получается, что каждый из шестерки имеет право на наследство. – Полина потерла виски, и Сергею этот жест очень не понравился.
– Не каждый, – Щирый покачал головой, – а только тот, кто подберет код к сейфу, в котором хранятся завещания.
– Какой код?
– А вот здесь, миледи, и начинается самое интересное. Я назвал это игрой Ядвиги. – Старик подался вперед, хитро сощурился. – Каждый из шестерки потенциальных наследников через шесть дней после смерти Ядвиги должен был получить конверт с приглашением в мой дом. На меня же возлагалась ответственность разъяснить претендентам правила игры. Вы, Полина, одна из тех, кто получил приглашение. Профессор Ильинский, как вы уже догадались, тоже участник игры.
– А остальные четверо? – спросил Сергей. – Кто они?
– По условиям игры я не могу ответить на ваш вопрос. – Щирый развел руками. – Но могу посвятить вас в правила. Каждый из шестерки имеет право взять из дома Ядвиги что-то, что поддается подсчету и что он в состоянии унести самостоятельно. Число, которое получится в результате подсчета, и есть код. Тот, кто найдет правильную вещь и, соответственно, подберет правильный код, станет наследником всего состояния.
– Простите, что перебиваю, – Сергей нахмурился, – а сколь велико это самое состояние?
– Давайте подсчитаем! – Кажется, старик ждал этого вопроса. – Поместье во Франции, квартира в центре Парижа, загородный дом в Подмосковье, фамильные драгоценности, счет в банке, полотна Аристарха Многоликого, – он принялся загибать пальцы. – По самым скромным подсчетам, это где-то от восьми до десяти миллионов евро. Хотя если учесть, что картины Аристарха с каждым годом становятся все дороже, сумма может оказаться куда как больше.
– А кто такой Аристарх Многоликий? – спросил Сергей.
Щирый посмотрел на него с легким недоумением.
– Аристарх Многоликий – гениальнейший художник современности, – менторским тоном сказал он.
– А какое отношение он имел к Ядвиге?
– Он был ее мужем. Она очень его любила.
– Они расстались? – спросила Полина.
– Нет, детка, – старик покачал головой. – Это очень грустная история. Аристарх умер от рака четырнадцать лет назад. Кстати, ваш супруг Поль Жорден в свое время был, как это сейчас называется, его продюсером.
– Я замужем?! – Полина посмотрела на свои руки, наверное, в попытке найти след от обручального кольца.
– Простите, миледи, что причиняю вам боль, – Щирый виновато улыбнулся, – но, насколько мне известно, ваш супруг скончался больше десяти лет назад.
– Как я могла это забыть? – Ее и без того бледное лицо сделалось еще бледнее. На лбу выступили бисеринки пота. – Как можно забыть такие вещи?
– В жизни случается и не такое, миледи, уж поверьте старику.
– Вы называете меня «миледи» – это такая шутка?
– Нет, ну почему же шутка? Вы графиня Ясневская, потомок старинного дворянского рода.
Вот и приплыли! Сергей с сосредоточенным видом рассматривал малахитовую столешницу. Конечно, он рассчитывал получить информацию, но никак не думал, что она окажется такой ошеломляющей. С дурацкими играми выжившей из ума старухи он еще готов был мириться. Но как смириться с тем, что у этой женщины, у новой Полины, такое богатое прошлое?! Французский муж, дворянский титул... Чего еще он о ней не знает?
– Скажите, Яков Романович, – Полина нетерпеливо подалась вперед, – у меня есть другие родственники, кроме покойного мужа?
Щирый жестом смертельно усталого человека потер глаза.
– Увы, миледи, я знаю лишь, что вы французская подданная и что четырнадцать лет назад вы прекратили всякое общение со своей семьей.
– Вы должны знать ее адрес, – сказал Сергей. – Вы ведь посылали ей конверт с приглашением.
– Молодой человек, – во взгляде Щирого сквозило презрение, – неужели вы думаете, что в мои обязанности входит рассылка корреспонденции? Конверты подписала сама Ядвига, а рассылал мой делопроизводитель.
– Может быть, он запомнил адрес? – с надеждой спросила Полина.
– К сожалению, он погиб в автомобильной катастрофе две недели назад.
Полина застонала, посмотрела на Сергея со смесью отчаяния и надежды.
– Вы не закончили свой рассказ, – напомнил тот. – Что произойдет, если код окажется неверным? – Ладно, пусть у них нет никаких зацепок, но ведь есть еще эта чертова игра.
– Ничего фатального. – Щирый пожал плечами. – По условиям игры, каждый из участников имеет право на три попытки. Впрочем, последующая попытка возможна лишь после того, как каждый из шестерки однажды испытает свою удачу.
– То есть Полина может предпринять вторую попытку только после того, как остальные сделают первую?
– Совершенно верно. Ядвига считала, что так будет справедливо.
– А они как-то контролируются, эти попытки? – спросила Полина.
– Разумеется. Изъятие любого хм... материального объекта из дома Ядвиги фиксируется и документально заверяется моим человеком. Прежде чем открыть сейф, я должен удостовериться, что объект существует на самом деле.
– А кому остается изъятый объект, в случае если попытка была неудачной?
– Тому, кто ее предъявил.
– В доме осталось что-нибудь по-настоящему ценное? – спросил Сергей.
– Насколько мне известно, да.
– Я знаю, что профессор Ильинский взял старинную книгу по медицине, датированную восемнадцатым веком, – Сергей бросил быстрый взгляд на поникшую Полину.
– У Ядвиги была очень богатая библиотека, – Щирый согласно кивнул.
– Но до вас он ее так и не донес. Кто-то напал на него в подъезде его собственного дома и похитил книгу. Если предположить, что этот кто-то – один из шестерки потенциальных наследников и что однажды он принесет вам эту книгу и назовет код, ну допустим, число страниц, вы позволите ему сделать ход?
– Да.
– Даже зная, что он преступник?
– Игра есть игра...
– Но ведь это уже выходит за рамки честной игры!
– Я не судья, молодой человек. Я всего лишь исполняю чужую волю.
– Всего лишь? – усомнился Сергей. – Два человека едва не погибли из-за этой чертовой игры, и вы пальцем о палец не ударите, чтобы прекратить ее?
– Вы совершенно правы – я не стану ничего предпринимать. Поверьте, миледи, – Щирый перевел взгляд на потрясенную Полину, – я искренне сожалею, что вы попали в беду, и хочу попытаться загладить свою вину. Позвольте, я обеспечу вам круглосуточную охрану, чтобы подобное больше никогда не повторилось.
Полина отрицательно мотнула головой.
– Спасибо, Яков Романович, но я уж как-нибудь сама.
– Подумайте над моим предложением, миледи. Вам необходима защита.
– Думаю, я смогу ее защитить, – холодно сказал Сергей.
Щирый посмотрел на него с интересом:
– Вы готовы взять на себя такую ответственность, господин Полянский?
– Я уже ее взял.
– Ну что ж, как говорится, бог в помощь.
– А что я забрала из дома Ядвиги? – спросила Полина.
– Вы, миледи, взяли не вещь, – Щирый улыбнулся. – Вы взяли Джаспера.
– Я не понимаю...
– Джаспер – любимый пес Ядвиги. По собачьим меркам, он был уже глубоким стариком, таким, как я. Мои люди ухаживали за ним, но он тосковал... Когда вы зашли в дом, он вас сразу узнал, и вы забрали его с собой.
– Вы засчитали это как первую попытку? – спросил Сергей недоверчиво.
– Таковы правила.
– Но ведь это просто собака! Что можно подсчитать у собаки? Лапы, блох?..
– Пятна.
– Простите?
– Джаспер не просто собака. Он далматинец, причем с какой-то генетической мутацией, из-за которой у него было не слишком много пятен. Понимаете?
– Понимаю, – Сергей поскреб отрастающую щетину. – Если бы кто-то подсчитал пятна на шкуре у Джаспера, а затем предъявил вам шкуру, вы бы приняли ее в качестве вещественного доказательства?
Щирый смахнул с пиджака невидимую пылинку, посмотрел на Сергея как на душевнобольного.
– Я бы, конечно, принял, но что за варварские фантазии у вас, молодой человек?! Зачем предъявлять шкуру, если можно предъявить самого пса?
– Это не у меня варварские фантазии. – Сергей бросил быстрый взгляд на насторожившуюся Полину. – Это у кого-то из потенциальных наследников варварские фантазии. Человек, напавший на Полину, убил несчастного Джаспера, отрезал голову и снял шкуру...
Полина побледнела еще сильнее, рукавом кофты стерла со лба испарину.
– На мой взгляд, это не очень рационально, – заметил Щирый после недолгих раздумий. – Слишком сложно и хлопотно. Чтобы убить и освежевать животное, необходимы определенные навыки и время. В конце концов, можно испачкать одежду кровью...