Она задавалась вопросом, знала ли королева. Рован знал. Эдион знал. И Аробинн знал. Он понимал, что с Рованом она больше не боялась его: с Рованом, Аробинн был ей совершенно не нужен. Не важен. Он весь твой. После того, как Аэлина уехала, он сразу стал напыщенным, уверенным в его абсолютной власти над королевой, Аробинн призвал своих людей. Лисандра не слышала их планы, но она была уверена, что принц Фэ станет первой целью. Рован умер бы – Рован должен умереть. Она видела это в глазах Аробинна, поскольку он наблюдал за тем, как королева и принц держались за руки, несмотря на все ужасы вокруг них.
Лисандра скользнула рукой под подушку, взглянув украдкой на него, прижимаясь к нему. Он не пошевелился: его дыхание осталось глубоким и ровным. У него никогда не было проблем со сном. В ночь, когда он убил Уэсли, он спал как убитый, не зная о том, что даже ее железная воля не смогла сдерживать ее бесшумные слезы. Она найдет свою любовь снова – однажды. И это будет так глубоко, безжалостно и неожиданно, началом, концом и вечностью, то, что сможет изменить историю, изменить мир.
Рукоять стилета была прохладной в ее руке, когда Лисандра нагнулась над ним, не более чем спящая и она занесла нож. Молния сверкнула на лезвии, как капелька ртути. За Уэсли, за Саэма, за Аэлину. И за себя. За ребенка, которым она была, за семнадцатилетнюю себя в ночь торгов, за женщину которой она стала, за ее разбитое сердце, за ее никому невидимые кровоточащие раны. Это было так легко, сесть и провести ножом поперек горла Аробинна.
Глава 45
Человек, привязанный к столу закричал, когда демон пробежал своими руками вниз по его голой груди, его ногти раздирали и оставляли кровь на своем пути.
Слушай его, - зашипел демон-принц. - Слушай музыку, которую он создает.
За столом, человек, который, как правило, сидел на стеклянном троне сказал :
- Где скрываются повстанцы?
- Я не знаю! Я не знаю! - вскрикнул мужчина.
Демон пробежался вторым ногтем вниз по груди человека. Везде была кровь.
Не унижайся, бесхребетный зверь. Наблюдай. Наслаждайся.
Тело – тело, которое, возможно, однажды принадлежало ему – полностью предало его.
Демон схватил его крепко, заставив смотреть, как его собственные руки вцепились в жестоко выглядевшее устройство и, установив его на лицо человека, начал затягивать.
- Ответь мне, мятежник, - сказал венценосец.
Человек завопил, когда маску затянули.
Он мог начать кричать, тоже – возможно начать просить демона остановиться.
Трус – этот человек трус. Ты не вкусил его боль, его страх?
Если бы мог демон засунул каждую частичку восторга, что он чувствовал, в него.
Если бы его могло вырвать, то его бы уже вырвало. Здесь не было ничего подобного. Здесь не было никакого спасения.
- Пожалуйста, - человек на столе умолял.
Пожалуйста!
Но его руки не остановились.
И человек перешел на крик.
Глава 46
Сегодняшний день, как Аэлина решила, был уже утрачен к черту, и не было никакого смысла пытаться спасти его – не с тем, что она должна была сделать дальше.
Вооруженная до зубов, она старалась не думать о словах Рована, сказанных этой ночью, когда они ехали в карете через весь город. Но она слышала их из под каждого удара копыт, так же, как она слышала их всю ночь, пока лежала без сна в постели, пытаясь проигнорировать его присутствие. Не трогай меня так.
Она сидела от Рована так далеко, насколько только могла себе позволить, чтобы не выпасть при этом из окна кареты. Она разговаривала с ним, конечно – отстраненно и тихо – и он давал ей краткие ответы. Что сделало поездку действительно восхитительной. Эдион мудро не спрашивал ни о чем.
Ее голова должна быть ясной, отдохнувшей, чтобы выдержать следующие несколько часов.
Аробинн был мертв.
Известие пришло час назад, о том, что Аробинн был найден убитым.
Ее немедленного присутствие требовали Торн, Крепыш и Маллин, три убийцы, захватившие контроль над Гильдией и недвижимостью, пока во всем не разобрались.
Она знала это уже прошлым вечером, конечно. Услышать подтверждение, было облегчением – что Лисандра сделала это и выжила, но…
Мертв.
Карета подъехала к убежищу ассасинов, но Аэлина не двигалась.
Наступила тишина, когда они посмотрели на каменную усадьбу, которая маячила впереди. Аэлина закрыла глаза, глубоко вдыхая.
Последний раз - ты должна надеть эту маску в последний раз, и тогда ты сможешь похоронить Селену Сардотин навсегда.
Она открыла глаза, расправила плечи и подняла подбородок, как раз тогда, когда остальная ее часть уже пошла с кошачьей грацией.
Эдион уставился, но она знала, что не было ничего, что кузен мог бы увидеть на ее лице.
Она посмотрела на него, затем на Рована, появилась жестокая улыбка, когда она наклонилась, чтобы открыть дверцу кареты.
- Не стойте у меня на пути, - сказала она им.
Она вышла из кареты, ее плащ развевался на весеннем ветру, когда она взлетела на ступени убежища и распахнула ногой дверь.
Глава 47
- Какого чёрта тут произошло? - прорычала Аэлина, когда входные двери в Башню Ассасинов захлопнулись за её спиной.
Эдион и Рован следовали за ней по пятам, оба скрытые большими капюшонами.
Парадный зал был пуст, но в закрытой гостиной разбилось стекло, и затем –
Три мужчины, один высокий, другой низкий и худой, третий очень мускулистый, ступили в зал. Крепыш, Торн и Маллин. Она оскалилась на мужчин – в частности, на Торна. Он был самым низким, старым, самым пронырливым, Главарь их маленькой группы. Он, видимо, надеялся, что она убьёт Аробинна в ту ночь, когда они встретились в Склепе.
- Начинайте говорить, - прошипела она.
Торн расставил ноги:
- Только после тебя.
Эдион издал низкий рык, пока три ассасина осмотрели её спутников.
- Не беспокойтесь о моих сторожевых псах, - огрызнулась она, переводя их внимание на себя. – Объяснитесь. Послышался приглушённый всхлип из гостиной позади ассасинов, и она взглянула поверх возвышающегося плеча Маллина.
- Почему эти две чёртовы куртизанки в доме?
Торн сердито посмотрел на неё:
- Потому, что Лисандра проснулась с криком, рядом с его телом.
Её пальцы изогнулись в когти.
- Разве? - пробормотала она, с таким гневом в глазах, что даже Торн отступил, когда она прошла в гостиную.
Лисандра сидела в кресле, прижимая к лицу носовой платок. Кларисса, её хозяйка, стояла позади стула, с бледным, напряжённым лицом. Кровь пятнами лежала на коже Лисандры, покрывала ее волосы, пятна промочили насквозь шёлковый халат, который с трудом скрывал наготу.
Лисандра вскинула голову, её глаза были красными, лицо запачканным.
- Это не я, клянусь, это не я –
Захватывающее представление.
- Почему, чёрт возьми, я должна тебе верить? - произнесла Аэлина, растягивая слова. - Ты единственная, у кого был доступ в его комнату.
Кларисса, золотоволосая и изящно постаревшая для женщины сорока лет, щёлкнула языком.
- Лисандра бы никогда не навредила Аробинну. Да и зачем ей, когда он оплачивал её долги?
Аэлина подняла голову на хозяйку.
- Я разве спрашивала твоего мнения, Кларисса?
Готовые применить силу, Рован и Эдион молчали, хотя она могла поклясться, что в их глазах, скрытых в тени, мелькнул намёк на шок. Хорошо. Аэлина обратила внимание на ассасинов.
- Покажите мне, где вы нашли его. Сейчас.
Торн посмотрел на неё долгим взглядом, обдумывая каждое слово. Отважная попытка, подумала она, попробовать подловить меня на том, что я знаю больше, чем следовало бы. Ассасин указал на широкую лестницу за открытой дверью гостиной.
- В его покоях. Мы перенесли его тело вниз по лестнице.
- Вы передвинули его прежде, чем я смогла изучить место сама?
Именно высокий, тихий Крепыш сказал:
- Тебе сообщили только из вежливости.
И чтобы выяснить, не я ли это сделала.
Она прошла по гостиной, указывая пальцем на Лисандру и Клариссу.
- Если кто-то из них попытается сбежать, - сказала она Эдиону, - прирежь их.
Из-под капюшона Эдиона показалась ухмылка, его руки привычным движением потянулись к боевым ножам. Спальня Аробинна была залита кровью. И не было ничего притворного в том, что она остановилась у порога, глядя на пропитанную кровью постель и на лужи крови на полу.
Какого чёрта Лисандра с ним сделала?
Она сжала руки в кулаки, чтобы они не дрожали, опасаясь, что три ассасина позади неё могли это заметить. Они следили за тем, как она дышит, моргает и сглатывает.
- Как?
Маллин проворчал:
- Кто-то перерезал ему горло и он захлебнулся собственной кровью.
- Как?
Маллин проворчал:
- Кто-то перерезал ему горло и он захлебнулся собственной кровью.
Её желудок скрутило – честно, скрутило. Лисандра, по-видимому, не хотела отпускать его так просто.
- Там, - сказала она, и её горло сдавило. Она попыталась снова. - Там есть след в крови.
- Сапоги, - ответил Торн. - Большого размера – возможно, мужские.
Он взглянул на маленькие ноги Аэлины. Затем изучил ступни Рована, появившегося следом за ней, несмотря на то, что, скорее всего, уже рассмотрел их. Маленький ублюдок. Конечно же, отпечатки подошв, которые Шаол нарочно оставил, были сделаны ботинками отличными от тех, которые они носили.
- На замке нет следов взлома, - произнесла она, прикасаясь к двери. - Как с окном?
- Сама посмотри, - ответил Торн.
Ей придётся пройти по крови Аробинна, чтобы попасть к окну.
- Просто скажи мне, - сказала она тихо. Устало.
- Замок взломан снаружи, - произнёс Крепыш, и Торн сердито взглянул на него.
Она отступила в прохладную темноту зала. Рован молча соблюдал дистанцию, его фэйское наследие было скрыто под капюшоном – так и будет, пока он не откроет рот, продемонстрировав удлинённые клыки. Аэлина поинтересовалась:
- Никто не докладывал, что что-то идёт неправильно?
Торн пожал плечами.
- Была гроза. Убийца, скорее всего, дождался её, чтобы убить.
Он снова посмотрел на неё долгим взглядом, чрезмерная ярость отражалась в его глазах.
- Почему бы тебе просто не сказать это, Торн? Почему бы тебе не спросить меня, где я была прошлой ночью?
- Мы знаем, где ты была, - сказал Крепыш, возвышаясь над Торном.
Не было ничего доброго в его длинном, равнодушном лице.
- Наши люди видели, что ты была дома всю ночь. Ты стояла на крыше, а затем отправилась спать.
Точно, как она и планировала.
- Ты сообщаешь мне эти подробности, потому что хочешь, чтобы я выследила твоих людишек и ослепила их? - сладкозвучно отозвалась Аэлина. - Ведь когда я разберусь с этим, я так и сделаю.
Маллин резко выдохнул через нос и злобно посмотрел на Крепыша, но промолчал. Он всегда был человеком нескольких слов – идеальным для грязной работы.
- Ты не тронешь наших людей, и тогда мы не тронем твоих, - произнёс Торн.
- Я не торгуюсь с ублюдками, вы, второсортные ассасины, - весело сказала она, мерзко улыбнувшись, когда она выходила в зал, миновала свою старую комнату и спустилась по лестнице, Рован следовал за ней.
Она кивнула Эдиону, входя в гостиную. Он продолжал стоять в выжидающей позе, всё ещё улыбаясь, как волк. Лисандра не сдвинулась ни на дюйм.
- Ты можешь идти, - сказала ей Аэлина.
Та вскинула голову.
- Что? - рявкнул Торн.
Аэлина указала на дверь.
- Зачем этим жадным до денег шлюхам убивать их самого богатого клиента? Если уж на то пошло, - сказала она через плечо. - Я думала, вы трое успеете раскопать больше.
До того, как они начали ругаться, Кларисса многозначительно кашлянула.
- Да? - прошипела Аэлина.
Лицо Клариссы было смертельно бледным, но она высоко держала голову, когда сказала:
- Если позволишь, Заведующий Банком скоро будет здесь, чтобы огласить завещание Аробинна. Аробинн... - она промокнула глаза, идеальный образец скорби. - Аробинн сообщил мне, что мы в нём указаны. Мы хотели бы остаться, пока оно не будет зачитано.
Аэлина ухмыльнулась:
- Кровь Аробинна ещё не успела просохнуть на его постели, а ты уже хватаешься за своё наследство. И почему я не удивлена? Может, я слишком быстро отвергла мысль, что ты убийца, раз уж ты так стремишься утащить то, что он оставил тебе.
Кларисса снова побледнела, и Лисандру начало трясти.
- Пожалуйста, Селена, - начала умолять Лисандра, - Мы не делали – я бы никогда –
Кто-то постучал в парадную дверь.
Аэлина засунула руки в карманы.
- Так, так. Как вовремя.
***
Заведующий Банком выглядел так, будто его вот-вот стошнит от вида покрытой кровью Лисандры, но затем он вздохнул с чем-то вроде облегчения, заметив Аэлину.
Лисандра и Кларисса теперь сидели в одинаковых креслах, а Заведующий сел за маленький письменный стол, рядом с эркером, Торн и его дружки нависли над ним как стервятники. Аэлина прислонилась к стене рядом с дверью, руки скрещены на груди, Эдион стоял слева от неё, Рован справа.
Когда Заведующий приступил к соболезнованиям и извинениям, которым не было конца и краю, она почувствовала на себе взгляд Рована.
Он приблизился на шаг, как будто случайно задев её руку своей. Она боком отступила от него.
Рован всё ещё смотрел на неё, когда Заведующий вскрыл запечатанный конверт и прочистил горло. Он разливался в формальностях, снова принес свои соболезнования, которые чёртовой Клариссе хватило наглости принять, словно она была вдовой Аробинна.
Далее пошло перечисление имущества Аробинна – его деловых вложений, земельной собственности и его громадного, шокирующего состояния, оставшегося на его банковском счёте. Кларисса чуть ли не слюну пускала на ковёр, ну а три ассасина Аробинна сохраняли спокойствие.
- Я желаю, - прочитал Заведующий, - чтобы всё моё состояние, имущество и владения перешли моей наследнице, Селене Сардотин.
Кларисса развернулась в кресле со скоростью гадюки.
- Что?
- Твою мать, - выпалил Эдион.
Аэлина просто уставилась на Заведующего, рот её был чуть приоткрыт, руки слабо повисли вдоль тела.
- Повторите ещё раз, - выдохнула она.
Заведующий подарил ей жалкую, нервную улыбку.
- Всё – всё это, оставлено вам. Ну, не считая…этой суммы для Мадам Клариссы, чтобы уплатить его долги. Он показал Клариссе бумаги.
- Это невозможно, - прошипела Кларисса. - Он пообещал, что я буду в этом завещании.
- Так ты в нём и есть, - протянула Аэлина, отойдя от стены, чтобы посмотреть через плечо Клариссы на маленькую сумму. - Не жадничай.
- Где копии? - настоял Торн. - Вы изучили их?
Он пронёсся к столу, чтобы просмотреть завещание. Заведующий вздрогнул, но удержал пергамент – подписанный Аробинном и абсолютно законный.
- Мы проверили копии в нашем хранилище сегодня утром. Они все одинаковы, написаны тремя месяцами ранее.
Когда она была в Вендалине.
Она шагнула вперёд.
- Значит, не считая этой крохотной суммы для Клариссы…всё это – этот дом, Гильдия, другие владения, его состояние – всё моё?
Заведующий снова кивнул, пытаясь сложить портфель.
- Мои поздравления, мисс Сардотин.
Медленно, она повернула голову в сторону Клариссы и Лисандры.
- Ну, раз так… - она обнажила зубы в злобной улыбке. - Уберите свои пропитанные кровью тела к чёрту из моих владений.
Заведующий поперхнулся.
Лисандра так быстро, как только могла, кинулась к двери. Кларисса, как ни странно, осталась в кресле.
- Да как ты смеешь, - начала она.
- Пять, - произнесла Аэлина, подняв в воздух пять пальцев.
Она загнула один, и другой рукой потянулась к кинжалу.
- Четыре, - другой палец. - Три.
Кларисса спешно утащила свой зад из комнаты, торопясь за всхлипывающей Лисандрой.
Затем Аэлина взглянула на трёх ассасинов. Их руки вяло повисли вдоль туловища, ярость, шок и – что довольно разумно – что-то похожее на страх, отразилось на их лицах.
Она произнесла слишком тихо:
- Ты держал Саэма, пока Аробинн избивал меня до беспамятства, а затем и пальцем не пошевелил, чтобы остановить Аробинна, когда тот избивал его. Я не знаю, какую роль ты сыграл в его смерти, но я никогда не забуду звук ваших голосов за дверью моей спальни, когда вы скормили мне подробности о доме Рюка Фаррана. Было ли это для вас троих так легко? Послать меня в дом этого садиста, зная, что он сделал с Саэмом и что хотел сделать со мной? Вы просто следовали приказам, или были более чем счастливы подсобить?
Заведующий вскочил со стула, стараясь казаться незаметным в комнате полной профессиональных убийц. Губы Торна изогнулись.
- Мы не понимаем, о чём ты.
- Жаль. Я-то хотела послушать ваши извинения, - она глянула на часы на камине. - Собирайте ваши вещи и выметайтесь отсюда. Прямо сейчас.
Они удивились.
- Что? - спросил Торн.
- Собирайте ваши вещи, - сказала она, выговаривая каждое слово. - Убирайтесь отсюда. Прямо сейчас.
- Это наш дом, - сказал Крепыш.
- Уже нет, - она поковыряла ногти. - Исправьте меня, если я неправа, Заведующий, - промурлыкала она, и тот съёжился от всеобщего внимания. - Я владею этим домом и всем, что в нём находится. Торн, Крепыш и Маллин ещё не уплатили своего долга бедному Аробинну, так что также я владею всем, что у них здесь есть – даже их одеждой. Я очень щедра – так что я позволю им оставить её, ведь их вкус чертовски плох. Но их оружие, списки клиентов, Гильдия… Всё это моё. Я решаю, кто в Гильдии, а кто нет. И так как эти трое, судя по всему, винят меня в убийстве моего наставника, я решила выгнать их. Если они попытаются работать снова в этом городе, на этом континенте, тогда по закону и по правилам Гильдии, у меня есть право выследить их и порезать на мелкие кусочки, - она захлопала ресницами. – Или я ошибаюсь?