– Не такая уж она и тощая, Арсений Матвеевич... А потом, были бы кости...
– Вот именно. Нет, мясо у ней нарастет; вот замуж выйдет, и нарастет... Моя Татьяна тоже не больно справная была, когда я ее в жены брал. А потом ничего, отъелась, в тело вошла. Некоторые бабы еще и завидовали ее фигуре... И Дарёнка в тело войдет, еще какая красавица будет!.. Ты вот, Володя, к примеру, ты же у нас неженатый?
– Неженатый, Арсений Матвеевич. А вы это к чему?
– А почему же ты, мил-человек, до сих пор неженатый? – не отвечая на вопрос, возмутился Угорцев старший. – Тебе уж годов то, думаю, немало?
– Тридцать, – признался Владимир.
– Эк! Тридцать?! И до сих пор в холостяках ходишь? Так это же непорядок, Володя! Чего же ты, ешкина вошь, не женишься?
– Да как-то все некогда... Воевал вот... Но девушка у меня есть, Арсений Матвеевич.
– Красивая?
– Очень. Брюнетка.
– Брюнетка? А это как?
– Темненькая она: волосы черные, глаза карие...
Володя, конечно, промолчал о том, что волосы Лида регулярно красила, как и брови, и глаза.
– А а... Ну, что же, оно и понятно, дело молодое... Так женись, Володя! Я в твои годы уже сына нянчил, а ты все один.
– Почему один? Мы с моей девушкой вдвоем живем. У меня живем, в моей квартире.
– Ну, это не больно хорошо, без брака-то... Баловство это. Веди девушку в загс, да рожайте детей. Дети, Володя, это особая статья: это такое счастье, ешкина вошь!.. А то женился бы вон на Дарёнке, ведь какая девчонка хорошая, право слово! Характер золотой... А в тело она войдет...
– У меня есть девушка, Арсений Матвеевич, – напомнил Владимир, – к тому же Даша, как вы знаете, Кириллу нравится, он за ней ухаживает...
– Ухаживает, это да... Только, Володя, Кирилл твой... Как бы это сказать?.. Не тот это парень, который нашей девчонке нужен, не тот...
– Это почему же не тот? Я его в бою видел, он – смелый, надежный...
– Я тебе, Володя, такую вещь скажу... Я человек старый, можно сказать, жизнь прожил, и я людей насквозь вижу, лучше, чем в поликлинике на рентгене... В бою, может, он и смелый, и надежный, я не спорю, но в мирной жизни он... другой. Нет, нет, он хороший парень, я его охаивать не буду, а все равно не тот... Не такой Дашутке нужен. Вот ты больше ей подошел бы...
Владимир покачал головой:
– Нет, Арсений Матвеевич. Даша действительно девчонка хорошая, я не спорю. По нынешним временам так просто клад: скромная, работящая... Но я же вам сказал: у меня уже есть девушка. Да даже если бы и не было у меня никого, все равно другу я не стал бы дорогу переходить. Раз она нравится Кирюхе, пусть... У него, кстати сказать, серьезные намерения в отношении ее.
Угорцев старший только вздохнул и полез в карман за новой папиросой. Потом, словно вспомнив что-то, хлопнул себя по колену.
– Да, чуть не забыл! Сегодня утром, вишь ты, ко мне из Дубровино приезжал родственник, кум Василий. И знаешь, что он мне рассказал? У них в деревне ходят слухи, будто у нас в Озерном творятся страшные вещи. Убивают людей, расчленяют, выпускают из трупов кровь... Васька все спрашивал: правда, мол, Арсений, у вас тут такие страсти? Я говорю: а как же, ешкина вошь! Кажную ночь такое! И трупы находят, и лужи крови, и части тел. Пошли на берег, я ему показал место, где человечья нога лежала... Васька прям ахнул: а кого же, говорит, здесь убивают? Я говорю: а всех чужаков! Это, Володь, я специально: чтобы слухи-то ходили про наш хутор. Может, и до этих упырей дойдут, может, ешкина вошь, они подумают, строить ли свои дачи в таком «гиблом» месте...
Владимир ничего не успел ответить Арсению Матвеевичу, в нагрудном кармане его рубашки зазвонил мобильный. Он взял трубку, на дисплее светилось: «Богоборцев».
– Привет, Строгов. У меня для тебя две новости, как в том анекдоте: одна хорошая, другая – сам знаешь...
– Начинай с хорошей, – предвосхитив вопрос «с какой начать?», попросил Владимир.
– Тогда так: сегодня в двадцать ноль-ноль в местных новостях будет показан сюжет о твоем хуторе. Мне только что звонил Артур с телевидения...
– Так, это действительно хорошая новость. Обязательно посмотрим... А какая плохая?
– А плохая новость в том, что некто гражданин Тамбовцев... – журналист выдержал многозначительную паузу, – заявил сегодня в полицию об угоне своего транспортного средства в районе хутора Озерного. Ты как, в курсе такого события?
– В курсе, Валер, в курсе...
– Понятно, чьи шутки... Так вот. По моим оперативным, хотя и непроверенным данным, сегодня в район этого хутора будет послан наряд... или отряд, уж я не знаю, кого – ОМОНа, спецназа, спецотряда... короче, поедут люди для прочесывания территории, прилегающей к хутору. Одним словом, Строгов, жди гостей!
– О! Спасибо, Валера, очень ценные сведения. Срочно принимаю меры.
Валерий убрал телефон в карман рубашки и посмотрел на Арсения Матвеевича.
– Сегодня смотрите местные новости в восемь, про ваш хутор будут показывать, а мне пора... Я вам позвоню.
Владимир встал.
– Куда же ты? А телевизор посмотреть?..
– Потом все объясню, Арсений Матвеевич.
Владимир шагнул к калитке, но в этот момент услышал со стороны дороги шум приближающейся машины. Он осторожно выглянул в чуть приоткрытую калитку и увидел, как по дороге со стороны деревни Дубровино движется микроавтобус. Значит, действительно прислали бойцов для прочесывания территории. Владимир повернулся и побежал через двор, через огород к задней калиточке, которая была в самом конце огорода и вела буквально в поле, «на зады», как говорили Угорцевы.
Арсений Матвеевич только удивленно посмотрел ему вслед.
Добежав до избушки, Владимир прыгнул в машину. Уехать в город, и пусть здесь все прочесывают, ищут буквально ветра в поле. Он завел свою «Ниву» и двинулся в сторону Песчаной.
***Двумя часами позже, проезжая по городу недалеко от улицы Коммунаров, Владимир подумал, что, может, Богоборцев еще сидит в своем кабинете и строчит очередную статью. Он притормозил у обочины и достал мобильник.
Валерий ответил сразу, словно ждал его звонка:
– Ты как, Колобок? Ушел от дедушки?
– Ото всех ушел. Пусть теперь хоть весь лес прочешут; кроме заячьего помета, ничего не найдут. Тебе еще раз спасибо, что предупредил... Кстати, ты сейчас где?
– У себя в редакции. А ты?
– Я – на своей машине недалеко от Коммунаров... А ты долго еще будешь в редакции?
– А что?
– Я вот что подумал, Валер: если ты не особо торопишься домой, может, перекусим где-нибудь и поговорим?
– Домой я действительно не тороплюсь, там меня все равно никто не ждет. Освобожусь я примерно через час, так что если тебе тоже не к спеху, подожди меня в фойе нашей редакции. Там, кстати, и телик есть; может, успеешь и сюжет про свой хутор посмотреть.
– Тогда еду к тебе...
Еще час спустя Владимир с Богоборцевым сидели в кафе, ели холодную телятину, салат из грибов с помидорами и разговаривали.
– ...А ничего сюжетец получился! Твои друзья с телевидения просто молодцы, – сказал Строгов. – Главное, в репортаже задали конкретный вопрос: кто и на каком основании начал строительство дач на землях, принадлежащих пока еще государству?
– Да, Артур был просто великолепен. Говорил коротко, четко, емко. Смелый парень, скажи? Если бы еще дело получило нужный резонанс! Чиновники могут репортаж просто проигнорировать.
– Будем надеяться... Кстати, тебе еще раз спасибо, что предупредил о приезде на хутор ментов. Я не стал дожидаться, когда они начнут прочесывать округу, сел в машину и смело рванул в город.
– Да, значит, машинку вы у Тамбовцева того... Заставили дяденьку понервничать? Представляю, как они там бегали!
– Ничего, им полезно брюшко протрясти. Пусть знают, что в каждый их приезд на хутор их ждут неприятности.
– Кстати, к вопросу о неприятностях... Слушай, Володь, у меня идея появилась... Ты говорил, что какой-то там следователь отказывается верить в мистику. А давай подошлем к Чиндяйкину древнюю бабушку-старушку! Она подойдет к нему, допустим, во всем черном и скажет: то место, где ты собрался строить себе дом, гиблое, там строить дома нельзя: беда, мол, будет, смерть тебе будет...
– Ну, ты даешь, Богоборцев! И где же мы возьмем такую старушку-веселушку?
– А ты знаешь бывшую артистку нашего городского театра Веронику Медяникову?
– Насмешил! Я и действующих-то артисток нашего городского театра не знаю, не говоря уже о бывших.
– Ты, что, Владимир, не ходишь в театр? А как же ты повышаешь свой культурный уровень?
– А чего его повышать, он у меня и так высокий.
– Понятно. Значит, так: бабушку-старушку я беру на себя. Ее роль сыграет Вероника Медяникова. Когда-то у них в театре случилась весьма некрасивая история... Впрочем, эта закулисная борьба артистов за роли, звания и регалии тебе неинтересна. Короче, года три назад Веронику Венедиктовну обвинили – ни много ни мало – в воровстве и подстрекательстве к убийству...
– А чего его повышать, он у меня и так высокий.
– Понятно. Значит, так: бабушку-старушку я беру на себя. Ее роль сыграет Вероника Медяникова. Когда-то у них в театре случилась весьма некрасивая история... Впрочем, эта закулисная борьба артистов за роли, звания и регалии тебе неинтересна. Короче, года три назад Веронику Венедиктовну обвинили – ни много ни мало – в воровстве и подстрекательстве к убийству...
– Нехило!
– Да, представь себе. Доброе имя примы могло пострадать... И тогда я взялся разобраться в том деле и даже написал статью про все эти закулисные интриги. Одним словом, героиня моей статьи сохранила не только свою свободу, но и доброе имя, и лицо. Не в прямом смысле, конечно. Она так была мне благодарна! Давала мне контрамарки на свои спектакли, приглашала на свою дачу в Раздольное... Одним словом, она очень хорошо ко мне относится и даже сейчас, выйдя на пенсию, думаю, не откажется помочь мне и сыграет еще одну роль.
– Честно говоря, я не знаю, Валерий. Если ты считаешь, что это надо для дела...
– Во всяком случае, это не повредит. Хочешь, я прямо сейчас поговорю с ней?
Богоборцев достал мобильник и, набрав какой-то номер, приложил телефон к уху:
– Вероника Венедиктовна? Здравствуйте, это вас Богоборцев беспокоит. Как ваше драгоценное здоровье?.. Рад слышать... У меня по-всякому...
Владимир терпеливо ждал, когда Валерий закончит с артисткой обмен любезностями. Но вот наконец прозвучало его предложение бывшей приме сыграть еще одну роль. Богоборцев заверил, что, кроме нее, никто не сделает это так талантливо и так правдоподобно.
– Что за роль? Сейчас скажу... Вероника Венедиктовна, вы знаете некоего господина Чиндяйкина?.. Того самого, да... Ах, имели несчастье познакомиться лично!.. Что вы говорите? Нахамил? Ну, это на него похоже... Так вот, мы тут с коллегами хотим сделать ему маленький сюрприз, немного разыграть его... Да, да, пошутить... Как именно, я, если можно, расскажу вам при личной встрече... К вам на чай? Почту за честь!.. Сегодня? А не поздновато, Вероника Венедиктовна?.. Ах да, я забыл, что вы привыкли вести почти ночной образ жизни: позднее возвращение после спектакля, поздние ужины... Тогда еду! Лечу на крыльях!
Богоборцев убрал телефон в карман и повернулся к Владимиру:
– Где у нас в городе можно сейчас купить цветы?
Строгов подумал и посмотрел на часы.
– Есть один магазин в центре, до десяти работает. Если в темпе выпьем кофе, думаю, успеем!
– Ради такого дела обойдемся и без кофе! Тем более я то буду пить у Медяниковой чай.
– Тогда вперед! Я имею в виду на выход...
***В эту ночь Владимир спал дома. Перед сном он еще раз попробовал набрать номер Лиды, но снова безрезультатно. Это уже переставало ему нравиться. Дав себе слово звонить ей каждые полчаса, пока она не ответит, он включил телевизор и лег на диван с пультом. Он «листал» каналы, ища что-то подходящее, и думал, что если бы Лида была сейчас рядом, то начала бы ворчать по поводу того, что он «сам ничего не смотрит и ей не дает». Вот и хорошо, что ее сейчас нет рядом, мелькнуло у него. Хоть в «ящик» потаращусь спокойно...
Он даже не заметил, как уснул с пультом в руке.
Глава 17
На следующее утро Володю разбудил звонок Богоборцева:
– Слушай, я сейчас еду к адвокату Пороховницкому. Хочешь со мной?
– Не откажусь.
– Тогда заезжай за мной минут через сорок. Сможешь?
– Если в пробке не застряну...
Не прошло и часа, как друзья заходили в роскошный кабинет адвоката. Тот сидел в кожаном кресле за большим полированным столом и, увидев входящих, поднялся им навстречу.
– Привет, Валерий!
– Здравствуй, Станислав. Это – мой друг Владимир. Он... принимает некоторое участие в деле старика Кучупова.
– Что ж, очень приятно.
Мужчины пожали друг другу руки, адвокат опустился в свое министерского вида кресло, а Владимир и Валерий сели на предложенные им стулья напротив огромного адвокатского стола, на котором стоял жидкокристаллический монитор и был идеальный порядок.
Сам адвокат, под стать своему кабинету, выглядел респектабельно: безукоризненная прическа, летний льняной костюм цвета слоновой кости, аромат дорогого парфюма.
– Чем порадуешь, законник? – Валерий, закинув ногу на ногу, посмотрел на хозяина кабинета.
– Хочу-таки поговорить за вашего дедушку-партизана. Так сказать, дать отчет о проделанной мною работе. Могу даже порадовать вас: вашего дедушку, думаю, скоро выпустят. Я вчера беседовал со следователем и с самим дедушкой... У них на него ничего нет.
– Зачем же они его арестовали?
– Не арестовали, а только задержали. Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
– Дедушке до этой разницы, знаешь... Стас, ты пойми: старику семьдесят второй год, а он сидит в таком не подобающем для него месте. Ты давай как-нибудь его оттуда того...
– Богоборцев, что ты от меня хочешь? У нас и восьмидесятилетние старики сидят. Страна такая. Нет, ты не переживай, его выпустят, точно тебе говорю, это дело времени. А дедок ваш сообразительный! Он с самого начала стоял и стоит на своем: поросенка резал, да. Кровь оставил в ведре во дворе, кости в мешке там же... Забыл, мол, в погреб убрать, а кровь хотел в яму слить да присыпать землей. Все некогда было, а потом забыл про это добро. И кто украл все это – понятия, мол, не имею.
– А следователь что сказал? – спросил Богоборцев.
– Валер, они старика, похоже, в запарке взяли. Возле его хутора кто-то неделю партизанит: ворует стройматериалы, поджигает сторожки, бульдозер два раза в озере топил... Даже люди, по словам следака, пропали: два сторожа... А поймать этих проклятых расхитителей частной собственности не могут, вот и прихватили дедушку: на безрыбье, как говорится... Ну, какой из дедушки партизан-поджигатель?! Еле ноги волочит. Кряхтит, охает, за поясницу хватается, за сердце...
– Молодец Егорыч! Артист! – не удержался Владимир.
– Ах, артист? А я думал, он у вас в самом деле такой больной.
– А может, и не артист, – рассудил Богоборцев. – Внучка говорила, что сердечко-то у него того... действительно прихватывает. Короче, так, Стас: ты давай вытаскивай дедушку побыстрее. Невиновный человек сидит, да еще пожилой.
– Да выйдет ваш Фома Егорыч на днях, чего переживаете? Я уже написал все, что надо, и передал туда, куда надо. Говорю же: дело времени. Так что спите спокойно, вытащу я вашего Хоттабыча...
Парни вышли из конторы на крыльцо. Богоборцев подмигнул Владимиру:
– Этот вытащит, не сомневайся.
– Тебя куда подбросить?
– Вверх. А если серьезно, мне тут надо в одно место заскочить... Но ты не заботься, я сам доеду.
– Давай, Богоборцев, удачи тебе!
***Следующий день был выходным. Накануне Кирилл позвонил Владимиру и выразил желание отправиться на хутор на шашлыки.
– Давай устроим небольшой пикничок, а, Строгач? Искупаемся в озере, позагораем...
– Понравилось обставлять меня?
– Да ладно, ты тоже неплохо плаваешь!
Владимир только усмехнулся, вспомнив, как подставился Кириллу, когда они плавали наперегонки.
– Ну, правда, Строгач, лето в разгаре!..
– Да я не против. Кого еще пригласим?
– Дашу, само собой. Хочешь, и ты возьми какую-нибудь знакомую девчонку...
– Ну, нет, я в такие игры не играю. Лида, кстати, не отвечает на мои звонки и сама не звонит. Я уже всерьез волнуюсь...
– Не бери в голову, Строгач. Хочешь знать, почему она не звонит? Хочет проучить тебя, как пить дать. Ты же не повез ее на море, как обещал! Женщины, они такие мстительные! Голову даю на отсечение: у нее все в порядке.
– Твои бы слова да богу в уши... Ладно, едем... Слушай, а может, Богоборцева пригласить? Для компании. Чем больше народа, тем веселее.
– Хорошая идея. Звони своему Богоборцеву...
Парни решили ехать прямо с утра. Часов в восемь Кирилл уже заявился к другу в шортах, шлепанцах, соломенной шляпе с большими полями и солнечных очках. В руках у него была дорожная сумка. Увидев Владимира, он возмутился:
– Как?! Ты еще в трусах? Учти: кофе пить не будешь, на озере попьешь... Цигель, цигель...
– Слушай, Кирилл, – сказал Владимир, натягивая шорты, – ты подумал – шашлыки из чего делать будем?
– Лучше всего из мяса.
– Козе понятно. Где возьмем?
– На рынок заедем; кстати, там же и овощи купим на салат.
– Мясо лучше купить в деревне, там базар есть, и продают парное, я видел. – Володя подхватил сумку, приготовленную с вечера, и направился в прихожую. Кирилл последовал за ним.
Владимир надел старенькие кроссовки, и парни вышли из квартиры.
– Эх, если бы еще баранину достать! – мечтательно сказал Кирилл, спускаясь по лестнице. – Помнишь, какого хорошего барашка мы ели в ауле Нахчах? Ах, какой был вкусный барашек! Чудо, а не барашек. Я с тех пор только и мечтаю еще раз такой шашлык поесть. Как думаешь, Строгач, в Дубровино можно купить баранину?