– Баранину, думаю, мы вряд ли достанем. Это тебе не Кавказ. Наши все больше свиней и коров держат. Вот если бы молодого поросенка взять – это тоже было бы неплохо... Молочного такого...
– А давай у Даши поросенка купим. У них же несколько штук, я сам видел. Одним больше, одним меньше... Что ей, плохо будет, если мы ей денег дадим?
Они вышли из подъезда и подошли к машине Владимира, стоящей во дворе дома. Бросив сумки на заднее сиденье, парни уселись на свои места.
– Не знаю, отдаст ли нам Даша поросенка, – покачал головой Володя. – Может, они их для чего другого растят?
– Для чего они их растят? Понятно же, для чего. Не на сельскохозяйственную же выставку пошлют! Все равно потом сдадут на мясо...
«Нива» вырулила со двора и влилась в поток машин на улице. Они ехали и обсуждали предстоящий пир. Кирилл перечислял:
– Надо купить помидоры и огурцы на салат, майонез, хлеб, редиску... Не забыть еще спиртное... Строгач, водку возьмем или коньяк?
– Самогон у Угорцевых. Это лучше, чем магазинная водка, – натуральный продукт, из пшеницы. Хоть будем знать, что ноги не протянем.
– Правильно. А я Даше конфет взял и пряники...
– Зачем ей твои пряники, чудило? Она такие плюшки печет, лучше всяких магазинных пряников... Так, вот здесь у нас Богоборцев живет... Тормозим...
Владимир встал у обочины дороги и посмотрел на новый десятиэтажный дом, что высился рядом с ним. Он достал мобильник:
– Валерий? Карета подана, граф!
Через пять минут Богоборцев подошел к машине. Он плюхнулся на заднее сиденье рядом с сумками ребят, положив на них еще и свой баул.
– Общий привет!
Владимир познакомил Кирилла и Валерия друг с другом, и компания тронулась в путь. Богоборцев бросил на колени Владимира свернутую газету:
– Держи. Почитаешь на досуге...
– Что? Твоя статья?
– Да, про дачи на озере. Я тут еще три штуки прихватил для хуторских...
Кирилл взял газету, развернул, стал искать глазами подходящий заголовок.
– Вот, – подсказал Валерий, – показывая на вторую страницу, – статья «Захватят ли чиновники озеро?».
Кирилл пробежал глазами большую, почти на половину полосы, статью.
– Ого! Строгач, как тут все хорошо написано! Прямо все своими именами названо: «чиновники-захватчики... Начато строительство дач на неоформленных землях... Газ тянут в деревню всего из-за двух дач, которых еще нет и в помине...» Тут вот еще про коррупцию... Валер, а ты не боишься такими словами сильных мира сего поливать?
– Боялся бы – не писал бы.
– Ну, ты и впрямь – Богоборец! Фамилия твоя – как по спецзаказу тебе досталась...
– Фамилия! – усмехнулся журналист. – Скажешь тоже... Фамилия моя для писательского дела как раз самая неподходящая – Лапшин. Да, Лапшин я, чего уставились? Мне, когда я первые статьи писать начал, в лицо смеялись: лапшу, мол, людям на уши вешаешь? И тогда я понял, что в этой жизни надо что-то менять... Нет, правда, с таким имечком в журналистике делать нечего, потому я и решил взять псевдоним. И, поскольку собирался тягаться действительно практически с богами, то и псевдоним взял соответственный.
– Ну, ты даешь! – восхитился Кирилл. – Лихо придумал!
Потом Валерий рассказал несколько интересных случаев из своей журналистской практики. Так, за разговорами, компания доехала до Дубровино. Здесь друзья купили мясо, овощи, большую буханку домашнего хлеба и двинулись на хутор.
Вскоре все четверо сидели под деревом, любовались природой, ели шашлык из молодого поросенка и пили домашнюю самогонку, которую им презентовал Арсений Матвеевич. Только Даша пила газированную воду, которую парни привезли с собой из города специально для нее.
– Зря вы ее купили, – сказала девушка, – только деньги потратили: у меня в погребе квас есть, домашний, холодный. Лучше всякого лимонада...
– И хлеб зря? – спросил Кирилл, лежавший у ее ног на старом диванном покрывале.
– И хлеб зря, – кивнула Даша, – у меня свой есть...
Кирилл поправил большую шляпу-сомбреро, закрывавшую его лицо от солнца.
– Хозяйственная ты девчонка, Даша. И хлеб печешь, и все остальное готовишь – прямо язык можно проглотить... Все, парни, женюсь! Не могу устоять перед такой хозяйкой...
– Так тебе хозяйка нужна или подруга жизни? – спросил Владимир.
– И то, и другое в одном лице, – Кирилл приспустил солнечные очки и подмигнул Даше.
– А ты девушку спросил: пойдет она за тебя? – поинтересовался Богоборцев.
– А чего ей не пойти? Чем я не жених? Работа у меня есть, зарплата хорошая, я не алкаш, не наркоман, собой ничего... Правда, Даш?.. У меня, между прочим, и награда «За отвагу» имеется...
– Ну, хватит, разошелся! – остановил друга Владимир. – Никто твоих достоинств не умаляет. Парень ты действительно хоть куда, хоть и хвастаешь временами... Даша, пойдешь за нашего Кирюху?
Девушка вскинула на Володю удивленный взор, и он в очередной раз поразился глубине ее голубых глаз.
– Вы что, всерьез? – тихо спросила она.
– Конечно, всерьез. Кирюхе двадцать восьмой идет, ему жениться пора. Тебе вот исполнится восемнадцать, давайте свадьбу играть.
Девушка залилась краской.
– Я пока об этом не думаю... Мне дедуле помогать надо, у нас хозяйство большое...
– Да никуда твое хозяйство не денется! – засмеялся Владимир и снова поймал удивленно-испуганный взгляд девушки. – Так, все, я пошел купаться...
Он бросил свою шляпу Даше на колени и побежал к воде.
– Я – с тобой!
– И я...
Парни попрыгали в воду, поплыли на середину, а Даша осталась сидеть под деревом в тенечке. Она только подтянула сарафан вверх до трусов, оголив ноги, пока мужчины не видят. Ей было жарко. В этот момент она пожалела, что у нее нет купальника, сейчас тоже плавала бы, как все. Может, действительно съездить в город и купить? Или хотя бы в Дубровино, там тоже большой промтоварный магазин.
Даша поглядела вокруг. Метрах в трех от нее потухали угли костра, на клеенке, постеленной прямо на песке, стояли миски с едой, одноразовые пластиковые стаканчики и недопитая бутылка самогона. Странные все-таки эти городские. Что им не сидится дома за столом? Предлагала же она устроить пикник у нее во дворе, так нет, подавай им природу – берег озера и песок!
Вдруг Даша увидела, как со стороны Дубровино в их сторону движутся две машины: легковая и микроавтобус. Это еще кто? Явно не местные... Девушка испуганно посмотрела на резвящихся в воде парней. Им, похоже, даже кричать бесполезно: все равно не услышат. На всякий случай она все-таки решила крикнуть:
– Кирилл! Володя!..
Вскоре машины подъехали к озеру. Из первой, легковой, вышли два дяди спортивного вида, подозрительно посмотрели на Дашу. Она тут же одернула подол, схватила свой шампур и вонзила в мясо зубы. От испуга она не знала, что и делать.
А здоровяки осмотрели внимательно берег, подошли к микроавтобусу и открыли дверь. Они начали вытаскивать наружу большие пляжные зонты, плетеные легкие кресла, высокий мангал, пластмассовые походные столики. Вышли еще люди, в том числе двое солидных мужчин, в которых Даша тотчас признала Чиндяйкина и Тамбовцева. Выпорхнули две женщины в белых шортах, больших панамах, откровенных топиках и солнечных очках. У женщин даже браслеты были на руках и большие кольца-сережки в ушах. Даша невольно усмехнулась. Компания устанавливала свою походную мебель прямо на песке, раскрывала огромные зонты, каких Даша раньше не видела. Все шумели, смеялись, в одной машине включили музыку погромче. Девушка с ужасом увидела, как к ней двинулся один мужчина щеголеватого вида. Она только и смогла, что спрятать недопитую бутылку самогона в сумку.
– Мадмуазель, – насмешливо высокомерно сказал молодой человек, подойдя к ней, – а вы, извиняюсь, что здесь делаете?
– Отдыхаю, – испуганно поморгав глазами, сказал она.
В это время из воды вышел Кирилл и подошел к своему лагерю.
– Я уж думал, вы здесь одна, – насмешливо сказал приехавший щеголь и повернулся к Кириллу.
– Что надо? – спросил тот незваного гостя.
– Понимаете, ребята, мы тут собрались отдохнуть... У нас, сами видите, большая компания, я и думаю, мы будем вам мешать...
– Ну, так не мешайте, уезжайте отсюда. Видите: это место уже занято.
Щеголь рассмеялся:
– Вы, похоже, чего-то не догоняете, ребята. У насбольшая компания, а вас всего двое...
В это время Даша заметила, что к ним идет еще один мужчина, и вжалась в траву, на которой сидела. Недоброе предчувствие шевельнулось в ее маленьком сердечке...
***А Владимир и Валерий в это время, переплыв озеро и выйдя из воды на другом берегу, прячась за кустами и деревьями, уходили в лес. Они остановились в месте, где были густые заросли лесного орешника. Здесь их не могли увидеть, и они перевели дух.
– Значит, так, – сказал Владимир, – сейчас Кирюха с Дашей пойдут к избушке, мы их здесь встретим, поможем донести вещи...
– Значит, так, – сказал Владимир, – сейчас Кирюха с Дашей пойдут к избушке, мы их здесь встретим, поможем донести вещи...
– А если Кирилл начнет драку с этими?.. – с сомнением спросил Валерий, кивнув в сторону озера.
– Он не дурак: во первых, мужиков там много и силы неравны, во вторых, у охраны может быть оружие. Он не станет рисковать жизнью девушки. Мирное население, мы так обучены...
– Понятно. Значит, ждем Кирилла и Дашу. – Богоборцев сел на ближайший пень.
Через несколько минут за деревьями замелькали две фигуры.
– Идут... Ты был прав. – Журналист пошел навстречу ребятам.
– Ну, и борзые! Черт! – выругался Кирюха, передавая Богоборцеву его баул. – Не было бы со мной Дашутки, я бы им показал, «чьи в лесу шишки»...
– Успеешь. – Владимир тоже взял у друга свою сумку.
В лесном домике расположились кто как мог. Кирилл начал обустраивать новый костер, Даша помогала ему и накрывала новый стол, сооруженный из досок и клеенки.
– Володь, а вот теперь бы самое время вызвать сюда старушку-веселушку, – улыбнулся Богоборцев. – Эх, если бы ты не выпил!..
– А что, кроме меня, за руль сесть некому?
– Так все же выпили. Ну, кроме Даши, разумеется...
– А у меня, между прочим, – сказал Владимир, – есть братишка – озорной такой мальчишка. Ему двадцать пять на днях стукнуло... Так вот, он работает водителем у одного предпринимателя. Сегодня у него выходной, но ключи от машины имеются...
Володя весело подмигнул друзьям и взял мобильник:
– Владик? Привет, чертяка! Что делаешь?.. – Договорившись с братом о небольшой услуге, он повернулся к Богоборцеву: – Диктуй адрес своей артистки...
* * *Три часа спустя, когда веселье на озере было в самом разгаре, на пляже появилась странная бабка. Она была маленькая, согнутая, с клюкой, одетая во все черное, начиная от платка на голове и кончая длинным балахоном, полностью закрывающим ее ноги. Наверное, ей было лет девяносто, а может, все сто. Она шла, хромая, прямо к компании веселящихся горожан. Два рослых парня загородили было ей путь, но она замахнулась на них своей клюкой:
– Прочь с дороги, нечестивцы! Не то прокляну!..
Парни опешили и остановились. А бабка подковыляла к Никанору Никодимовичу, который сидел в плетеном кресле в одних плавках и ел шашлык. Все застыли. Бабка остановилась прямо перед Чиндяйкиным и указала на него своей палкой.
– Ты, – сказала она дребезжащим голосом, – хозяин жизни!.. Я знаю, ты хочешь построить здесь себе дом...
– А а... – начал было Никанор Никодимович с набитым ртом, но старуха стукнула посохом о землю.
– Не перебивай меня! Я послана самой Судьбой сказать тебе... Не строй здесь ничего. Место это гиблое, темное, здесь было два убийства, и тебе здесь не жить...
– А ты, бабка, откуда знаешь, что мы здесь будем что-то строить? – подозрительно спросила сидевшая рядом с Чиндяйкиным его красавица жена.
– Я – ведунья. Я все знаю. Все ваши мысли и дела – все у меня, как на ладони... Все вижу, все знаю... Не будет здесь вам житья, и ваши ворованные деньги не принесут вам счастья... Один из вас здесь умрет...
Старуха резко повернулась и пошла прочь. Все растерянно смотрели ей вслед, пока она не скрылась за поворотом дороги.
– Ничего себе! – вдруг, словно опомнившись, сказал Чиндяйкин. – Что это вообще было?
– Какая-то сумасшедшая! – с возмущением сказала его супруга. – Охрана! Почему вы ее подпустили к Никанору Никодимовичу?!
– Так мы... – замямлили охранники, но Чиндяйкин перебил их:
– Нет, нет, это хорошо, что она подошла. Она же предупредила нас...
– О чем? – возмущенно крикнул Тамбовцев, сидящий в соседнем кресле. – Что дачи здесь строить нельзя? Ага, щас мы ее и послушали! Я лично ни во что такое не верю и плевать хотел на каких-то там старух. Наташа правильно сказала: она – сумасшедшая! Вы, бараны, чего смотрели? А если бы это террористка была? Уволить вас?..
– Мы уже почти протянули на хутор газ и дорогу вымостили щебнем, – возмущалась его супруга, – и что, теперь все бросить? Деньги затрачены немалые...
Вся компания начала спорить, надо было подпускать бабку к охраняемым особам или не надо. Чиндяйкин считал, что необходимо прислушаться к словам ведуньи, он, как человек деревенский, был до жути суеверным. Жена укоряла его за это. Тамбовцев продолжать орать на охранников, его жена орала на него самого. Их друг, какой-то чиновник из администрации, пытался всех утихомирить...
А старушка-ведунья, скрывшись за поворотом дороги, проворно прыгнула в ожидавшую ее машину, сняла с головы платок и, поправляя волосы, сказала молодому водителю:
– Уф! Два года не играла никаких ролей. Думала, не справлюсь... Вы видели, Владислав, какой там начался переполох? Ах да, вам же отсюда ничего не было видно... А жаль! Думаю, эта роль мне удалась; впрочем, как и все другие...
– Ну, что, Вероника Венедиктовна, едем домой? Я обещал доставить вас в целости и сохранности.
– Да, – наигранно-величественно ответила старая артистка, – Богоборцев обещал – прямо к подъезду!..
Машина тронулась и быстро поехала в направлении Дубровино, увозя артистку Медяникову в город.
Глава 18
А часом позже Владимир, которому надоело сидеть у костра и слушать рассказы Богоборцева о всевозможных мерзавцах и подонках, о которых тому приходилось писать статьи, пошел прогуляться в сторону озера. Володя служил в разведке и знал, как много полезного можно узнать о неприятеле, если наведаться к нему в тыл и подслушать там и подсмотреть. Его друзья остались сидеть у костра.
– Ты куда? – только спросил Кирюха.
– Я сейчас... Тут недалеко...
Все подумали, что Владимиру, что называется, приспичило, и не стали донимать его расспросами.
А он крадучись шел в сторону озера, внимательно смотря впереди себя и прислушиваясь к звукам. Он приблизился к хутору уже на довольно близкое расстояние, когда вдруг заметил между деревьев мужчину и женщину. Пара прогуливалась по лесу, негромко разговаривала. Женщина в белых шортах срывала цветы, нюхала их. Чтобы услышать, о чем воркуют эти голубки, Владимиру пришлось на цыпочках подбираться к ним, прячась за кустами и деревьями. Как хорошо, что он надел именно кроссовки, а не шлепанцы, как Кирилл! Он, как кошка, ступал неслышно и легко. Наконец, Володя приблизился к парочке на такое расстояние, что уже мог слышать их разговор. Женщина восторженно, хотя и негромко сказала:
– Дорогой, ты у меня такой молодец! Еще один дом строишь... А как здесь красиво! Здесь такая природа! Мы будем приезжать сюда, когда захотим уединиться, правда? Будем делать шашлык, купаться в озере; оно, кстати, просто чудесное...
– А разве я у тебя не чудесный?
– Ты? Конечно, чудесный, и умный, и благородный! Я же помню, как семь лет назад ты спас меня от... – Женщина как-то замялась, потом нашла в себе силы и продолжила: – Спас от тюрьмы и позора. Я так благодарна тебе!
– Ну, что ты! Я и сам отчасти виноват в том происшествии: если бы мы тогда не поругались с тобой, ты не села бы за руль в нервозном состоянии... Даже не в нервозном, а в состоянии острого психоза... Я виноват, я видел, как ты...
– Но я тоже виновата: я чувствовала, что я на взводе, но все-таки села за руль. Конечно, я сбила тех людей неумышленно...
– Да, неумышленно, а стало быть, твоей вины нет.
– Да, но они умерли! Я интересовалась сводками происшествий...
– А не надо было, – сердито сказал мужчина.
– Но я и так была вся на взводе!
– Ладно, Наташа, все хорошо, что хорошо кончается. Спасибо моим друзьям и моим связям...
– Вот именно:твоим!
– Все, все... дело замяли, что теперь вспоминать. Правда, пришлось выложить тогда довольно кругленькую сумму...
– Да, дорогой, не будем об этом, – поспешно сказала женщина.
– Не будем. Все это ерунда в сравнении с твоей свободой и твоим добрым именем.
– Мое доброе имя? А твое? Дорогой, твое доброе имя тебя не волнует? Ты уверен, что был бы сейчас замом главы администрации, если бы твоя жена сидела в тюрьме за убийство двух человек? Да еще и скрывшаяся с места преступления!..
– Что за дурацкий вопрос! Наташа, зачем ты вообще завела этот разговор? Не гулялось тебе в тишине и покое!
– Почему ты повышаешь на меня голос?!
– А что, на тебя и голос нельзя повысить? Живешь за мой счет, дома палец о палец не ударишь, сколько я плачу домработнице...
– Я, между прочим, бизнесом занимаюсь!..
– Вот именно:между прочим. И заметь: бизнесом, который открыл для тебя я! Я все организовал, все открыл, я купил в городе сеть мини-отелей, даже управляющих для этих отелей нанял я. А ты? Что сделала ты?
– Тихо, тихо, Никанор! Что ты так разошелся? Ну, да, все ты, все ты, во всем только твоя заслуга, я ведь и не спорю... Я и говорю: ты у меня молодец и умница! Я тебя люблю и ценю...