— Таким он и был, — сказала Роуан. Внезапно она осознала, что Майкл наблюдает за ней. Он поднялся с дивана и стоял возле двери, сложив руки на груди.
Она повернулась к нему лицом. Она изгнала мысль о Лэшере из своей головы.
— Стало быть, здесь нет больше никого, кто бы смог оказать нам помощь? — спросил Майкл. Он говорил только с ней.
— Никого, — ответила она. — Разве ты не знал об этом с самого начала?
Он промолчал, но она поняла, о чем он думает. Словно он хотел, чтобы она поняла сама. Он думал, что Юрий потрясен, Юрия следовало теперь защищать. А они-то сами рассчитывали более всего на Юрия, на его мнение, указания, помощь.
Прозвучал звонок. Майкл поискал в кармане и, вынув несколько банкнот по одному фунту, вышел за дверь.
Как удивительно, подумала она, что он помнит такие вещи, что у него в руках все спорится. Ей необходимо было самой собраться с мыслями. Пальцы Лэшера впились в ее руку. Все ее тело внезапно сотрясла судорога, и она приложила руку к тому месту, где он причинял самую сильную боль, снова, и снова, и снова. Руководствуйтесь своим собственным советом, доктор. Успокойтесь.
— Теперь, Юрий, ты должен сесть и нарисовать схемы, — сказал Майкл. Он принес бумагу и карандаши.
— Что, если Стюарт не знает, что Эрон мертв? — спросил Юрий. — Мне не хотелось бы первым сообщить ему это известие. Бог мой, они должны знать. Они знают, правда, Роуан?
— Будь повнимательнее, — мягко укорила Роуан, — я уже объясняла тебе раньше. Из кабинета Райена в Таламаску не звонили. Я настояла, чтобы они ждали. Изоляция обеспечила мне такую возможность. Мне было необходимо некоторое время. Теперь мы можем использовать их неосведомленность как наше преимущество. Мы можем подготовиться к этому разговору.
— В другой комнате есть стол больших размеров, — сказал Майкл. — Этот изящный столик времен Людовика Пятнадцатого развалится на части, как только мы попытаемся им воспользоваться.
Она улыбнулась. Он говорил, что любит французскую мебель, но все в этой комнате казалось надменно самодовольным. Позолоченные панели на стенах сверкали, отражая сияние неоновых светильников. Эти комнаты в отелях — она их столько видела… Все, о чем она думала, когда появилась здесь, было только: где двери, где телефоны, есть ли в ванной окно, через которое в случае необходимости можно было бы сбежать. Еще одна вспышка памяти — Лэшер сжал ее руку. Она вздрогнула. Майкл наблюдал за ней…
Юрий смотрел в сторону. Он не видел, как она закрыла глаза, а затем попыталась снова восстановить дыхание.
— Они знают, — сказал Юрий. — Их обозреватели видели газеты Нового Орлеана. Мэйфейр. Они увидели это, и тут же отправили вырезки факсом домой. Они знают все, — уверенно заявил он. — Абсолютно все. Вся моя жизнь записана в их файлах.
— Еще одна причина скорее приниматься за работу, — отозвался Майкл.
Роуан стояла спокойно. «Его нет. Он мертв. Он не может причинять мне боль. Ты сама видела его останки, ты сама покрыла их землей, когда положила Эмалет вместе с ним. Ты видела». Она сложила руки на груди, потирая локти. Майкл что-то говорил ей, но она не понимала смысла его слов. Она взглянула на Майкла.
— Я должна увидеть этого Талтоса, — решительно заявила она. — Если он существует. Я должна увидеть его.
— Это слишком опасно, — сказал Юрий.
— Нет, это не страшно. У меня есть маленький план. Мы не дойдем до крайностей, но пока это план, и только. Ты сказал, что Стюарт Гордон был другом Эрона?
— Да, на протяжении многих лет они работали вместе. Ты хочешь посвятить Стюарта во все подробности? Ты хочешь довериться Эшу, чтобы он сказал всю правду?
— Ты говорил, что Эрон никогда не слышал слова «Талтос», пока оно не сорвалось с губ Лэшера?
— Это правильно, — сказал Майкл.
— Вы не должны вступать в контакт с этими двумя, вы не можете сделать это! — неистово вскрикнул Юрий.
— Майкл, рисунки могут подождать. Я должна позвонить в «Кларидж».
— Нет! — закричал Юрий.
— Я не так уж глупа, — возразила она, слегка улыбнувшись. — Под какими именами зарегистрировались эти две персоны странных размеров?
— Я не знаю.
— Опиши их, — предложил Майкл. — Скажи, что одного зовут Сэмюэль. Юрий сказал, что его там все знают, к нему относятся так, словно он маленький живой, веселый Дед Мороз. Чем скорее ты позвонишь туда, тем лучше. Они могли уже выехать из гостиницы.
— Эрон никогда не знал, каким был Талтос, никогда ничего не читал о нем и никогда о нем ничего не слышал.
— Это верно, — подтвердил Юрий. — Роуан, что вы думаете обо всем этом?
— Ладно. Сначала я позвоню туда, — отозвалась Роуан. — Затем позвоните вы. Нам пора уходить.
— Не хочешь ли ты сказать мне, что намереваешься делать? — спросил Майкл.
— Посмотрим, удастся ли нам добраться до этих двоих. Все рухнет, если мы не сможем этого сделать, и придется начинать все сначала. Пошли отсюда.
— Должен ли я рисовать этот план? — спросил Юрий. — Вы говорили о каких-то рисунках.
— Не сейчас, надень пиджак и пойдем, — сказал Майкл.
Но Юрий, как и все это утро, выглядел таким беспомощным и растерянным, что Майкл сам снял пиджак со спинки стула и накинул ему на плечи. Он взглянул на Роуан. Ее сердце громко стучало. Талтос. Надо срочно сделать этот звонок.
12
Марклин никогда не видел дом в таком волнении. Это была проверка его таланта максимально скрывать свои намерения. Комната заседаний совета была переполнена прибывшими членами, но начало заседания не объявляли. Никто не заметил его, когда он проходил по коридору. Под арочными сводами деревянных потолков шум стоял оглушительный. Но такую сумятицу он воспринимал как благословение. Казалось, никто не обращал внимания на новичка и его поступки, как и на то, что он делал или куда шел
Они даже не потрудились разбудить его и объяснить, что происходит. Он оказался в гуще событий, когда наконец открыл свою дверь и обнаружил нескольких членов, «патрулировавших» прихожую перед залом. Он и Томми едва смогли перекинуться несколькими словами.
Но теперь Томми уже достиг Риджент-парка и отключил систему перехвата сообщений факса. Все материальные свидетельства их незаконных коммуникаций были уничтожены.
А где же был Стюарт? Ни в библиотеке, ни в патрулирующей группе, ни в часовне, молящегося за своего незабвенного Эрона, ни в зале заседаний совета его не было.
Стюарт не мог сломиться под таким давлением! И если он ушел, то должен быть у Тессы… Но нет, он не мог сбежать. Стюарт снова был с ними. Стюарт был их лидером, и их было трое против всего мира
Большие напольные часы в холле указывали время: 11.00. Лицо бронзовой луны улыбалось над затейливо украшенными цифрами. В этом шуме бой часов был почти не слышен. Когда же они начнут официальные слушания?
Осмелится ли он подняться наверх, в комнату Стюарта? Не сочтут ли его поведение неестественным? Стюарт был его учителем в ордене. Но будет ли это правильный поступок? А что, если Стюарт опять впал в панику, подвергая сомнениям все их решения? Что, если Стюарт снова отвернется от него, как это было на Вериолл-хилл, и рядом не окажется Томми, чтобы помочь ему снова убедить Стюарта?
Здесь явно произошло что-то скверное. Кое-что он смог понять из того, что говорилось в зале заседаний совета Он прошел несколько шагов, пока не оказался около северной двери. Члены совета занимали свои места вокруг огромного дубового стола. Среди них оказался и Стюарт, смотревший прямо на него, — птица с твердым клювом, с маленькими круглыми голубыми глазами в обычном строгом, почти священническом облачении.
О Боже, Стюарт стоял возле пустого стула Верховного главы, руководителя ордена. Он держал руку на спинке этого стула. Все они глядели на Стюарта. Они предложили ему занять этот пост! Разумеется, Марклин постарался скрыть неосторожную, но непреодолимую улыбку, прикрыв лицо согнутой ладонью и закашляв. Это было бы слишком уж хорошо, подумал он, словно все высшие силы оказались на их стороне. Конечно, это могла быть Элвера или Джоан Кросс. На этом месте мог оказаться и старый Уайтфилд. Но победил Стюарт! Великолепно! Старинный друг Эрона
— Входите все, садитесь, пожалуйста, — сказал Стюарт. Он чрезвычайно нервничал, и Марклин это заметил. — Вы должны простить меня… — Стюарт вынудил себя вежливо улыбнуться, хотя эта улыбка не требовалась и ее вряд ли можно было счесть уместной. «Милостивый Боже, он не в состоянии сконцентрировать все свои способности, чтобы справиться с новыми задачами!» — Я еще и сам не совсем оправился от этого потрясения. Но, как вы знаете, мне предложили занять этот пост. Мы с минуты на минуту ожидаем связи со старшинами.
— Разумеется, они ответят, Стюарт, — сказала Элвера
Окруженная старыми друзьями, она все утро была в центре внимания: единственная свидетельница убийства Антона Маркуса, единственная, кто разговаривал с таинственным человеком, проникшим в здание, который задавал странные вопросы всем, с кем сталкивался, а затем, действуя хладнокровно и методично, задушил Маркуса
Окруженная старыми друзьями, она все утро была в центре внимания: единственная свидетельница убийства Антона Маркуса, единственная, кто разговаривал с таинственным человеком, проникшим в здание, который задавал странные вопросы всем, с кем сталкивался, а затем, действуя хладнокровно и методично, задушил Маркуса
— Пока ответ не пришел, Элвера, — терпеливо проговорил Стюарт. — Прошу всех занять свои места Пора начать собрание.
Наконец в комнате наступила тишина. Гигантский стол окружили серьезные лица. Дора Фэйрчайлд плакала, видя все это. И Манфилд Коттер. Так же вели себя и другие, которых Марклин даже не знал. Все друзья Эрона Лайтнера, или, скорее, его почитатели, если быть точным
Ни один из собравшихся по-настоящему не знал Маркуса. Конечно, его смерть привела в ужас всех. Но истинной скорби не было.
— Стюарт, мы получили ответ от семьи Мэйфейров? — поступил вопрос из зала
— Имеем ли мы новую информацию о том, что случилось с Эроном?
— Призываю всех проявить терпение. Я сообщу всю информацию, как только она будет получена. Пока что мы знаем только, что внутри этого дома произошло нечто ужасное. Непрошеные гости вторглись в дом и затем скрылись. Возможно, были какие-то огрехи в системе безопасности. Мы не знаем, связаны ли между собой эти события.
— Стюарт, — сказала Элвера, повышая пронзительный голос. — Этот человек сказал мне, что Эрон был убит! Он вошел ко мне в комнату и начал говорить об Эроне!
— Разумеется, эти события связаны, — заявила Джоан Кросс. — Уже около года Джоан находилась в инвалидном кресле; она выглядела неправдоподобно хрупкой, даже ее коротко обстриженные волосы утончились, но голос был нетерпелив и властен и не допускал возражений. — Стюарт, наша первоочередная задача — определить личность убийцы. Власти говорят нам, что отпечатки пальцев не удалось идентифицировать. Но мы знаем, что этот человек может происходить из семьи Мэйфейров. Им это неизвестно.
— Да, все это как-то связано, не так ли нам кажется? — Стюарт заметно заикался. — Но конкретных доказательств пока мы не имеем. Вот в чем дело. — Внезапно его глубоко запавшие глаза остановились на Марклине, сидевшем на дальнем конце стола и спокойно взирающем на него.
— Господа, говоря по правде, — произнес Стюарт, отводя от него глаза и вглядываясь в другие лица, окружающие его, — я считаю себя совершенно не подходящим занять место Антона. Я думаю… я думаю, что должен передать верховную власть Джоан, если с этим предложением согласится все собрание. Могу ли я продолжить?
«Стюарт, как вы могли?!» Марклин уставился взглядом в стол, пытаясь скрыть разочарование точно так же, как всего несколько минут назад с трудом прятал торжествующую улыбку. «Вы сидите на месте водителя, — горестно думал он, — но не можете удержать его. Вы отступаете, в то время как вам необходимо блокировать все коммуникации, что неизбежно бы привело к ускорению событий. Вы глупец!»
— У меня нет альтернативы, — громко произнес Стюарт, словно говорил, обращаясь только к своему ученику. — Господа, я слишком… Я слишком подавлен смертью Эрона, чтобы быть полезным.
Интересное заявление, мудрое заявление, думал Марклин. Стюарт всегда поучал его: «Если у тебя есть тайна, ты должен хранить ее от окружающих тебя экстрасенсов, думать о чем-то лишь приблизительно похожем на правду.
Стюарт поднялся с места. Он уступил свой стул Джоан Кросс. Со всех сторон послышались одобрительные восклицания. Даже Элвера кивала, выражая свое согласие. Юный Кроуфорд, один из учеников Джоан, маневрировал креслом Джоан, чтобы оно оказалось во главе стола. Стюарт посторонился, отошел к самой стене.
«Стюарт собирался незаметно уйти! Но не без меня!» — подумал Марклин. Но как ему сейчас выйти? Стюарт не должен скрыться от него, не должен, воспользовавшись случаем, удалиться туда, где прятал Тессу. Нет, такое не должно случиться.
И снова раздался шум. Один из стариков настаивал, что в такой опасной ситуации присутствовавшие старшины должны представиться членам совета. Кто-то другой сказал, чтобы он замолчал и не упоминал о подобной глупости снова.
Стюарт исчез! Мгновенно Марклин выскочил из-за стола и поспешил к северному выходу. Он видел Стюарта, как ему показалось, далеко впереди себя, направляющегося к кабинету Верховного главы ордена Марклин не осмелился его окликнуть. Вместе со Стюартом шли двое более молодых членов совета — Анслинг и Перри, оба были секретарями-ассистентами. Они представляли угрозу всей операции с самого начала, и обоим не хватало мозгов, чтобы осознать что-то неладное.
В конце концов все трое прошли через двойные двери и заперли их за собой. Марклин оказался в одиночестве в пустом холле.
Молоток непрерывно стучал в зале заседаний совета. Или это было что-то весьма похожее? Марклин уставился на дверь. Под каким предлогом он смог бы войти? Предложить свою помощь или утешение? Все знали о его преданности Стюарту. Боже милостивый, что бы он должен был сделать в нормальных обстоятельствах, если бы не был… «Не думай об этом, не смей никогда даже вспоминать об этом, пребывая в этих стенах».
Он взглянул на часы. Что они там делают? Если Стюарт отказался от назначения, почему он вообще находится в этом кабинете? Возможно, факс передавал информацию от старшин. Томми успел вовремя прекратить перехват информации. Или, быть может, скачал данные, которые могли поступить к ним
Наконец он почувствовал, что не сможет дольше пребывать в состоянии неизвестности. Он решительно зашагал вперед, слегка постучал в двери и вошел, не дожидаясь разрешения.
В кабинете были только двое молодых людей, Перри сидел за столом, разговаривая по телефону, Анслинг склонился над ним, очевидно пытаясь услышать разговор. Факс не работал. Дверь в спальню Антона была закрыта.
— Где Стюарт? — громко и без предупреждения спросил Марклин, хотя оба жестами попросили его молчать.
— Где ты сейчас находишься, Юрий? Юрий!
— Вам не следует здесь находиться, — сказал Анслинг. — Все должны быть в зале заседаний совета!
— Да, да, — говорил Перри, явно соглашаясь с человеком, находящимся на другом конце провода.
— Где Стюарт? — не унимался Марклин.
— Не могу сказать.
— Нет, ты скажешь! — воскликнул Марклин.
— Это Юрий Стефано у телефона, — сообщил Анслинг, очевидно весьма неоднозначно относящийся к своему признанию, взглядывая то на Перри, то на Марклина. — Стюарт отправился на встречу с ним. Он сказал Стюарту, что тот должен прийти на встречу один.
— Где он? Как он вышел отсюда?
— Он спустился вниз по потайной лестнице Верховного главы ордена, как мне представляется, — ответил Анслинг. — Откуда мне знать?
— Заткнитесь, вы, оба, — рявкнул Перри. — Ах, Господи, он только что повесил трубку!
Он с размаху опустил трубку на аппарат. — Марклин, убирайся отсюда!
— Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне, ты, идиот?! — яростно вскричал Марклин. — Стюарт — мой учитель. Где потайная лестница?
Он прошел мимо них, не обращая ни малейшего внимания на их раздражение и повелительный тон, через спальню и за ней увидел почти незаметную дверь, с превосходной точностью врезанную в панель стены; дверь была приоткрыта всего на несколько дюймов. Он толкнул створку. Вот она, эта потайная лестница! Черт подери!
— Где он должен встретиться с Юрием? — крикнул он Анслингу, только что вошедшему в комнату.
— Убирайся из перехода, — сказал Перри. — Сейчас же выйди из спальни. Ты не можешь находиться в спальне Верховного главы!
— Что с тобой происходит, Марклин? — спросил Анслинг. — Нам только и недостает сейчас нарушения субординации. Сейчас же вернись назад в зал заседаний совета.
— Я задал вам вопрос. Я хочу знать, куда пошел мой учитель.
— Он не сказал нам, и, если бы ты замолчал и не вмешивался, я смог бы это выяснить у самого Юрия Стефано.
Марклин уставился на обоих разгневанных, испуганных молодых людей. «Идиоты, — подумал он, — полные идиоты. Надеюсь, они осудят вас и ваше сопливое подобострастие за все, что вы натворили. Надеюсь, что вы будете изгнаны». Он повернулся и стал спускаться по ступеням потайной лестницы.
Длинный узкий проход, огибавший угол здания, в конце концов привел его к маленькой двери. Она открывалась прямо в парк, как он и думал. Он никогда не замечал эту дверь! Их здесь было великое множество.
Несколько находящихся на довольно большом расстоянии друг от друга каменных плит вели в сторону гаража. Он бросился бежать, хотя и знал, что это бесполезно. Когда он приблизился к машинам, служитель вскочил на ноги.
— Они велели, чтобы все оставались на местах, сэр, вплоть до окончания заседания.
— Стюарт Гордон. Он взял служебную машину?
— Нет, сэр. Свою собственную, сэр. Но приказал, чтобы никто не выезжал без предъявления выданного руководством разрешения, сэр. Так он сказал.