— Ну, как же нечего, Шамиль-ага? Они же номер машины вашей наверняка запомнили.
— И что? У нас в гараже эта машина подменная, больше-простаивает. Она за ворота раз в месяц выезжает. И потом, откуда им знать, что я именно из Уфы? В Башкирии городов и райцентров много, пусть ищут. Логотипа предприятия на дверце нет. Я ж говорю, машина подменная. По номеру пробить, конечно, можно. Но для этого связи в ГИБДД нужны. А это вряд ли. Эти двое — сошки, курьеры. Но даже если своим хозяевам сообщат, найти меня совсем не просто. В крайнем случае, у меня родственник в полиции служит, помощи попрошу. А тебе и вовсе бояться нечего. Сойдешь в Стерлитамаке, и забудь все, как дурной сон. Только вот что с сумками делать?
— Так давайте в полицию сдадим!
— Кхм… Не такого я высокого мнения о нашей полиции. Я о родственнике… Нет, в целом, конечно, там мужики честные служат. А где гарантия, что на оборотня не нарвемся? Возьмет он у нас наркотики, и сам же в продажу и пустит. Или сообщит кому следует, за вознаграждение. Вот тогда мне точно кирдык. Нет уж, девонька, вот что мы сделаем…
Вспоров все мешки и пакеты, Шамиль откупорил бутылки и обильно полил порошок и насвай вином. Показалось мало. Не пожалел топлива, слил пару литров из бака и сверху залил еще и пахучим бензином. Черт с ним, лишь бы до границы области добраться, а дома не пропадет, стрельнет у кого на трассе. Закончив, закинул сумки в траву на обочине и довольно потер руки:
— Вот теперь точно ни на что не годная смесь. Считай, дочка, сотни две человеческих жизней, как минимум, мы с тобой спасли сегодня.
Гульсияр только руками всплеснула:
— Ой, Шамиль-ага, боюсь я. Как бы беды не вышло! Может, все же лучше в милицию было сдать?
— Да сдать-то можно. Есть у нас и милиция, и прокуратура, и наркоконтроль. Только что-то наркоманов от этого и торгашей смертью вразвес меньше не становится. Если только на государство всю ответственность перекладывать, то не скоро мы с этой чумой справимся. Если вообще справимся. Надо и самим что-то делать. Вот мы с тобой конкретное дело и сделали. У меня, понимаешь, дочка и двое сынишек подрастают. Не хочу, чтобы однажды их эта зараза коснулась. Или тебя. Ваши молодые жизни для полезного дела сгодятся…
В кабине Шамиль напомнил:
— Ты ведь так и не поела, девонька. Давай-ка перекуси и постарайся поспать. Ехать еще долго, тебе отдохнуть не помешает.
Гульсияр только носик сморщила:
— Ой, нет. Спасибо. Не хочу есть. Как вспомню этого слюнявого Мугаша… Попробую поспать. Может, когда проснусь, не так противно будет. Как будто к слизняку прикоснулась…
Свернувшись калачиком и привалившись головой на выступающий в салон кожух двигателя, она очень скоро уснула. Шамиль, косясь на девушку, подумал, что это и к лучшему. Хорошо, организм молодой и психика уже устойчивая. В истерики не впадает девочка. Дай бог, поспит — и в самом деле будет вспоминать все, как дурной сон…
Проснулась Гульсияр от ругани Шамиля, визга покрышек и трехэтажного мата, доносившегося откуда-то снаружи. Мгновенно придя в себя, увидела, как Шамиль яростно ворочает баранкой, словно фигурным вождением на трассе занимается. И, все поняв, похолодела. Отчаянно выкрикнула:
— Это они?!!
Шамиль злобно рыкнул:
— Они, гады. Нагнали все-таки!
— Шамиль-ага, что же делать?
— Пока к себе не подпускать, не позволить остановить. А там решим. Надо бы оторваться. Я их попробую в кювет… ЛОЖИСЬ!!!
Гульсияр инстинктивно рухнула на коврик, под сиденье, и тут же грохнуло; боковое стекло со стороны водителя с треском разлетелось, осыпав тоже пригнувшегося к рулю Шамиля градом осколков. Шамиль, выпрямляясь, покосился влево и выругался:
— …мать, мать, мать!!! У них обрез! Двустволка. Пока перезаряжает. Ты не поднимайся, сиди тихо, как мышка. А я им сейчас мастер-класс водительский покажу.
Синяя «девятка», за рулем которой сидел Таир, резко выстрелила вперед, как торпеда, норовя встать поперек дороги, принуждая остановиться. Однако Шамиль не зевал, крутанул баранку влево, ударил мощным колесом «Ладу» в левое крыло, отчего она ушла в сторону, и добавил скорости. Весело щерясь, Шамиль выкрикнул:
— Что, чурки, не по вкусу? Так-то! Сволочи, и ведь с машиной подсуетились! Не иначе, как угнали. Хотя, скорее всего, хозяин сейчас где-нибудь спеленатым в лесочке лежит, чтоб не заявил о краже. Если вообще жив. В общем, девонька, влипли мы не по-детски! Но ты не бойся, я и не в таких переделках бывал. Плохо, что обрез у них. Ох, ё…!!!
Снаружи снова грохнуло дуплетом, но в этот раз не по кабине. Коротко глянув в зеркало, Шамиль рассмеялся:
— Вот клоун, по колесам стреляет! Ну, баран! Разве ж из дробовика такие покрышки пробьешь? Нет, этот в армии точно не служил, ни хрена в оружии не петрит… Ого! А вот это уже серьезно. Что, решили на абордаж взять?
И в самом деле. За стеклом видно было, как Таир отвесил подельнику внушительную плюху — видимо, за то, что бездарно истратил два патрона на пустое дело. Похоже, с боеприпасами у них не ахти. И тут же «девятка» почти вплотную приклеилась сбоку к заднему борту «ГАЗа». Стекло на передней правой дверце опустилось до упора, и мерзкий Мугаш, скалясь, то ли от ненависти, то ли от страха, по пояс высунулся из салона, норовя руками зацепиться за свисающий полог тента. Две попытки оказались безрезультатными. Шамиль вилял, добавлял скорости в самый ответственный момент, и Мугаш едва не вывалился наружу, не придержи его одной рукой за ноги поганец Таир. В какой-то момент ублюдку все же удалось надежно уцепиться за полог, но и Шамиль был начеку. Пока половина туловища Мугаша еще находилась в салоне «девятки», Шамиль вдруг резко ударил по тормозам. Недоноска Мугаша буквально снесло на асфальт на предельной скорости, и он закувыркался вдогонку удаляющимся автомобилям. А Шамиль тут же рванул рычаг на первую передачу и пошел на таран, сметая с трассы выскочившую вперед «девятку». От удара тряхнуло так, что на Шамиля посыпались остатки разбитого стекла, а Гульсияр полетела плечом вперед, прикрывая голову руками. «Девятка» вылетела за обочину метров на пять и тут же завязла в рыхлой земле всеми колесами. Шамиль выровнял «ГАЗ», издевательски свистнул выскочившему из салона Таиру с обрезом в руках и втопил педаль в пол. Все. Теперь уж точно надолго застряли, если придурок Мугаш вообще жив. Ну, сам виноват, второй раз за день напросился. А у Шамиля душа щедрая: если очень просят, он всегда просьбу удовлетворит…
И ведь как по заказу, ни одной машины на трассе! Жаль, никто не заснял все действо на видеокамеру. Готовый эпизод для боевика, и каскадерам корячиться не надо.
Утирая пот со лба, Шамиль окликнул:
— Цела, дочка? Вылезай, все уже.
Гульсияр забралась на сиденье, поджала под себя ноги и потерла солидную шишку на лбу:.
— Ага. Цела. Вот только такой шишкан себе набила!!! Что мама скажет, когда увидит?
— Ах ты, господи! Нашла о чем думать! Моли Аллаха, что живы остались. Придумаешь что-нибудь для мамы. Только правду ей не говори. У нее сердце-то, поди, не железное. Все, теперь до первого поста, и заявим. Это уже чересчур. Если снова нагонят, боюсь, что сами уже не отобьемся. Все-таки обрез — это обрез. А ты молодец, дочка. Думал, визжать начнешь, маму с папой звать.
Гульсияр улыбнулась, хотя губы и впрямь предательски подрагивали:
— Ну что вы, Шамиль-ага? Я вообще-то отчаянная, все детство с мальчишками провела. Все заборы и деревья в округе облазала.
— Ну, это не одно и то же. Но все равно ты молодец… Гульчонок.
И улыбнулся, ожидая, что девушка выпалит что-нибудь по-детски обиженное в ответ. Не стала. Только с широкой улыбкой посмотрела на Шамиля. И Шамиль от ее улыбки поспокойнее стал. Стыдно как-то было трусить перед такой пигалицей. Хотя, если честно, коленки и у самого подрагивали. Не каждый день такое приключается…
Однако успокоился он рано. Минут через пятнадцать, по привычке коротко, глянул в зеркало и похолодел. Где-то далеко, километрах в трех, на трассе появилось небольшое синее пятно, очень быстро приобретавшее очертания злосчастной «девятки». Похоже, повезло нынче Мугашу, и машину сумели вытолкать. И понятно, что не отцепятся, пока не получат обратно свои сумки со всем содержимым. Ну, и его с девушкой не устранят, как свидетелей. А сумок-то и нет. Тю-тю. Пролетели вы их, птенчики. И вообще пролетели…
Гульсияр, еще ничего не подозревая, задумчиво смотрела вперед. Наверное, уже обдумывала, как маме с папой опоздание объяснять будет. А может, думала, как перед подружками будет хвастать дорожным приключением, дуреха. Чтобы не пугать ее раньше времени, Шамиль осторожно окликнул:
— Гульчонок, не спишь с открытыми глазками?
Девушка встрепенулась, повернула голову к Шамилю:
— He-а, не сплю. А что?
— Да такое дело, понимаешь… Кажется, нас пять догоняют. Тихо, тихо, тихо… Не дергайся. Я вот что…
— Шамиль-ага, давайте в полицию позвоним? У меня же мобильник есть. Вот!
Шамиль, бегло глянув на трубку в руке девушки, с досадой ответил:
— Мобильник и у меня есть. Только здесь связи нет, мы в низине. Тем более, я вижу, у тебя «Билайн». А он в первую очередь населенные пункты окучивает. У меня вот МТС, он все больше по дорогам шарит, да и то в этом месте не берет, много раз проверено. Да и пока нас выслушают, пока поверят и приедут, нас уже неизвестно в какой яме искать придется…
Увидев, как девушка побледнела, мысленно выругал себя и извинился:
— Прости, дочка, не хотел тебя пугать. Не так все мрачно. Слушай меня. Мы сейчас на подъем пойдем. Видишь, тягун впереди? Почти километр. У меня будет преимущество, я могу на второй идти с хорошей скоростью. Таир, если не совсем дурак и в машинах что-то смыслит, постарается хотя бы половину на скорости проскочить. Потом перейдет на первую. Ползти будет медленно. Выскочим на ровное место, какое-то время будем вне поля их зрения. За подъемом дорога петлю делает. Через семь километров по трассе будет поселок Светлый, там КПМ. А если через лес, напрямую, — километра полтора. Я немного скину скорость, ты прыгай и через лес беги на КПМ. Только с направления не сбейся. Молчи! Не перебивай, не время. Смотри, чтобы солнце все время в левый глаз било. Там все объяснишь и позовешь на помощь. И общем, все будет зависеть от твоих быстрых ножек. Поняла меня?
Гульсияр, до белизны сцепив пальцы, кивнула. И тут же иы палила:
— А как же вы? Они же вас…
— Не переживай за меня. Полицейским скажешь, чтобы искали меня в карьере. Они поймут.
— В каком карьере?
— Чуть впереди карьер будет. Там щебень добывают. Я туда много раз заезжал… Кхм… В общем, неважно зачем. Заезжал. Местность там хорошо знаю. Там сплошные терриконы и дорога вкругаля петляет. Если человек незнающий, может и заплутать на ровном месте. А они, скорее всего, незнающие. Я их там покружу и брошу. Пока будут выход из лабиринта искать, я и оторвусь. Поняла меня?
— Да.
— Прыгнуть сможешь?
— Конечно, Шамиль-ага. Я же спортсменка. И пробегу эти полтора километра минуты за три. Ну, по лесу за пять. Вы только продержитесь, ладно?
— Продержусь, дочка. Давай, приготовься…
Как и ожидал Шамиль, «девятка» с покореженным передком половину подъема преодолела лихо, на хорошей скорости. Однако Таира, сидевшего за рулем, Шамиль переоценил. Не такой уж и мастак оказался бандит. При переходе на первую позволил двигателю заглохнуть, баран, и с места стал трогаться очень нервно, рывками, потеряв всякое преимущество. И пополз наверх совсем уж как черепаха, чем и подарил Шамилю еще две минуты.
Выскочив на взгорок, Шамиль кивнул Гульсияр и крикнул сквозь рев двигателя:
— С Богом, дочка. Прыгай!
Девушка кивнула в ответ, распахнула дверцу, встала на подножку и дверцу захлопнула, держась рукой через открытое окно за верхний поручень. Сжавшись, прыгнула вперед, по ходу движения. Молодец, красавица, сама сообразила, что если поперек, то можно и ноги переломать. Видать, и впрямь отчаянная, не впервой каскадировать. Шамиль видел в правое зеркало, как она ловко приземлилась, кувыркнулась через голову и, пружинисто вскочив на ноги, резво побежала к лесу. Ну, вод и хорошо. Теперь за нее Шамиль спокоен. Пока два гада выберутся наверх, она уже будет в лесу. Правда, Шамиль вынужденно обманул ее, и до КПМ не полтора, а все пять километров. Потому что дорога не петлю делает, а всего лишь небольшой изгиб. И вряд ли девчушка успеет привести помощь. Но сейчас для него главное, чтоб она была в безопасности. Хватит с нее на сегодня приключений. А уж сам-то как-нибудь. Авось, выручат смекалка и инстинкт самосохранения. Теперь пора и о собственной шкуре подумать…
Выбравшись на ровное место, Шамиль втопил педаль газа в пол и понесся на предельной скорости. Поворот, на карьер как раз за изгибом, и если удастся вовремя свильнуть, то, может, эти два придурка и не заметят. Решат, что рвет сейчас подметки, в смысле — покрышки, незадачливый водила, желая поскорее убраться от рассерженных кредиторов, блин. А что? Вроде как должник теперь, не свое же взял. Только Шамиль не такой дурак, и душонка у него не заячья, хоть и профессия совсем не героическая. Только глупый человек удирает без оглядки, думая, что так оно и лучше. А умный, прежде чем тупо улепетывать, подумает хорошенько. Пусть себе рвут дальше по трассе, в надежде догнать, отобрать и наказать. А Шамиль тихонько отсидится в карьере, как заяц под кустиком, пока бестолковый охотник рысачит по лесу, распутывает петли следов. Заяц не так и труслив, как кажется, и далеко не глуп…
И все бы удалось, как Шамиль задумал. Да старенький «ГАЗ» едва не подвел своего временного владельца. Шамиль уже порядком оторвался, за поворот ушел, и даже к карьеру свернул, до которого рукой подать. А армейский внедорожник вдруг решил характер показать. А может, просто надоело такое издевательство над его железным, порядком изношенным организмом. Едва Шамиль свернул к карьеру и отъехал от силы метров сто, как движок вдруг заглох, недовольно взрыкнув на предельно высокой ноте. Шамиль аж похолодел. Подумалось: все, кирдык. Минуты через четыре из-за поворота вырулит «девятка», глазастый Таир, подонок, непременно заметит одинокий внедорожник на пустом проселке. И уж так обрадуется, так обрадуется… Как самому бесценному подарку судьбы. Потому что за утерянные по тупости своей наркотики отвечать ему головой. Буквально. Отрежут и на кол наденут, вместо тотема. И не только он сам ответит. Всю родню вырежут и на органы продадут, чтобы хоть как-то убытки компенсировать. А еще больше Мугаш, недоносок, обрадуется. У него к Шамилю собственный счет имеется. И Шамилю почему-то кажется, что деньги он не возьмет. Мучить будет предельно жестоко, вымещая всю свою садистскую злобу…
Шамиль уж и упрашивал, и хвалил, как мог, своего конька-горбунка, и упрекал, и в предательстве обвинял, и матом крыл — ни в какую. Стартер урчал, фыркал, а движок вводиться не желал. И выйти посмотреть времени не было, каждая секунда на вес не золота даже — жизни…
И когда Шамиль почувствовал, что все, край, и, в последний раз в сердцах рыкнув: «Гад ты просто, а не солдат!» — хлопнул ладонями по баранке и с замиранием сердца повернул ключ, двигун вдруг схватил, ровно и устойчиво заурчал на малых оборотах. Шамиль, треснув себя кулаком по лбу, вслух сказал:
— Хвала Аллаху! Прости, брат, плохо о тебе подумал. Прости! Не сердись на меня, дурака. Живой в гараж вернусь — здоровьем детей клянусь — лично переберу тебя по винтику, отмою, покрашу и никому больше тебя мордовать не позволю!
И рванул с места, чтобы поскорее спрятаться за ближайшими терриконами из щебня. И не успел. Не въехал еще на территорию пустующего карьера, а на трассе уже показалась помятая «девятка» и с ходу зарулила следом, почти не сбавляя скорости и разбрасывая из-под колес рассыпавшийся по всей дороге щебень. Вот теперь все. Теперь уже точно все. Сам себя загнал в ловушку. Выезд из карьера только один. Достаточно поставить «девятку» поперек дороги, и Шамиль как в мешке окажется. А если учесть, что их двое, молодых и крепких, к тому же вооруженных, то шансов практически нет. Даже если Гульсияр добежала уже до КПМ и сообщила. Пока гаишники раскачаются, пока приедут, эти двое из Шамиля уже всю душу вытрясут, выбьют вместе с жизнью. Хотя время потянуть, конечно, можно. Сумок с наркотиками они не найдут, можно соврать, что пакеты с героином он схоронил в каком-нибудь тайнике и покажет только лично. Потому что без него все равно не найдут. Да пока поломается, пока помучают, не без этого…
Глупости все это. Сам себя успокоить хотел. Таир не дурак и сразу сообразит, куда подевалась недавняя попутчица. А поняв, времени терять не станет ни минуты. Догадается, что Шамиль оговорил с девчонкой, что будет прятаться в карьере, — и сразу же затолкает в машину и увезет отсюда подальше. До ближайшего леса километра три. А там твори что хочешь. На одной патрульной машине гаишники просто физически не смогут прочесать все ближайшие проселки и лесопосадки. Так что времени у таджиков будет достаточно, чтобы с почестями похоронить упрямого водилу за гражданское мужество. А уж почести будут такие, что подумать страшно…
Решил все же позвонить в милицию, хоть сказать, кого им искать, случись дело об убийстве расследовать. Вытянул мобильник из барсетки, глянул на дисплей и сплюнул. Аккумулятор, зараза, сдох. А прикуривателей в армейском «ГАЗе» как-то не предусмотрено, не зарядишь. Да и времени уже нет. Его только на предсмертный перекур и осталось…
А вот хрен в сумку! Остервенясь, Шамиль загнул забористый матерок, чтоб себя всколыхнуть, не сдаваться совсем уж безвольно. Если вдуматься, то не все еще и кончилось. Пока жив — надо надеяться… Попытался поточнее припомнить расположение дорог в карьере. Две круговые, большая и малая петля, и четыре радиальные, связывающие их между собой. И все это петляет между терриконами, из-за которых ничего не видно. И всюду стоят экскаваторы. Таскать их ежедневно туда-сюда дело дохлое. Странно, что никогда сторожа здесь видно не было. Хотя кому в голову придет угонять из такой дыры экскаватор?