– Это зерновой амбар? – спросил маг, кивая на старое здание.
– Он, а как же, – охотно ответил водонос. – Ищешь кого-то, абгаль?
Водоносу было скучно. В полуденную жару шумерские города вымирают – жители прячутся под крышами, спасаясь от солнцепека. Однако торговля водой в это время довольно прибыльна – немногочисленные прохожие изнывают от жажды и легко расстаются с сиклями.
– Я ищу брошенный дом, – ответил Креол. – Мне говорили, что там привидения.
– Есть тут такой. Вон тот, что немного наособицу от остальных.
– Который слегка кренится влево?
– Он. А что тебе там за нужда, абгаль? Изгонять будешь?
Креол пожал плечами. На сей раз он не стал прятать жезл, выдающий в нем мага. Призраков так просто не обманешь – ауру они видят даже лучше, чем материальное тело. Ну и водонос, конечно, сразу понял, с кем имеет дело.
– Недавно в Нимруде, абгаль? – спросил он, наливая Креолу еще воды.
– Вчера приехал.
– То-то я о тебе раньше не слышал. Я тут у нас всех знаю.
– Всех-всех?.. – усомнился Креол. Все-таки в Нимруде больше двадцати тысяч жителей.
– Ну, может, и не всех поголовно, но всех, кто хоть что-то из себя представляет. А маги много чего из себя представляют.
– Это верно, – согласился Креол.
Слова водоноса ему понравились. Да и вообще он всегда симпатизировал людям этого ремесла. В конце концов, его дед со стороны матери тоже был водоносом. Креол совершенно его не помнил – старик умер еще до того, как внук научился говорить, – но домашние рабы рассказывали, что он был хорошим человеком.
Заходя в темное нутро дома с привидениями, Креол продолжал думать о ремеслах и о том, что лучшее из них – истинное Искусство. Все-таки хорошо быть магом. Даже подмастерьем – очень хорошо. А мастером – совсем замечательно.
Конечно, еще лучше быть магистром и архимагом, но эти ступени пока что далеко. А вот стать мастером возможно уже сейчас. Все, что для этого требуется, – придумать новое заклинание и представить его на суд Гильдии.
Безусловно, это нелегко. Из восьми подмастерьев лишь один становится мастером. Остальные до конца жизни остаются подмастерьями.
Зато дальше идет полегче. Каждый третий мастер становится магистром. Каждый третий магистр становится архимагом. Это потому, что достойный маг обязательно будет подниматься все выше и выше. Все бездари и лодыри оседают на низшей ступени.
Навсегда остаются подмастерьями.
Креол завернул за угол, и его размышления оказались прерваны. Замерев на пороге, маг невольно сглотнул. По виску скатилась предательская капля пота.
Посреди темной комнаты сидел Лаларту.
Ошибки быть не могло. Даже ученики магов знают в лицо всех архидемонов Лэнга. Жуткое чудовище – непомерно тощее, с шестью палкообразными суставчатыми руками, гибким извивающимся хвостом, парой перепончатых крыльев, тремя пылающими красными глазами, клыкастой пастью, гребнем-полумесяцем на макушке. Это несомненно Лаларту Кровопийца.
При виде Креола архидемон зашевелился. Он поднялся на ноги и бесшумно развернул весь свой ворох конечностей. Из сорока двух пальцев вылетели сорок два когтя – длиннющих, острейших когтя.
Однако на сей раз маг даже не вздрогнул. Более того – его губы презрительно искривились. Глядя прямо на Лаларту, Креол зашагал вперед.
Жезл по-прежнему покоился за поясом.
Хвост архидемона взвихрился, закручиваясь спиралью. Ужасная пасть раскрылась в безмолвном рыке – и Лаларту метнулся на добычу.
Креол даже не замедлил шага.
Не обращая внимания на беснующегося Лаларту, Креол прошел к центру комнаты и задумчиво топнул ногой там и сям. В одном месте звук оказался несколько иным. Маг сложил вместе пальцы и резко крутанул ладонью, пуская Стрелу Кипящего Железа.
Раскаленный докрасна сгусток проломил деревянный пол, открывая небольшую нишу. Креол удовлетворенно крякнул и сунул туда руку. Пошарив пару секунд, он извлек плоский камень с начертанной сверху руной.
Лаларту тем временем прыгнул снова. Страшные когти вонзились Креолу в грудь – архидемон принялся работать руками со скоростью смерча. Маг равнодушно лизнул палец и провел им вдоль руны на камне. Та издала тихий шипящий звук.
Лаларту исчез.
Выходя из дома, Креол посмотрел на солнце. До заката еще далеко. Вполне достаточно времени, чтобы наведаться на кладбище, осмотреть все могилы, вскрыть те, что пахнут нежитью, и сжечь их обитателей. А потом провести очистительный ритуал – чтобы больше не вставали.
Работа несложная, только долгая и скучная.
На следующее утро лугаль Аханид явился за отчетом. Креол встретил его кислым взглядом – он как раз собирался впиться зубами в жареную рыбину.
– Почему ты заявляешься, именно когда я сажусь завтракать? – спросил маг.
– Я бы тоже чего-нибудь съел, – вместо ответа сказал Аханид. – Что это за рыба?
– Кумжа.
– Прекрасно. Раб, подай мне миску, лепешку и горчицу.
Немой раб равнодушно поставил перед лугалем просимое. Тот вынул из-за пояса длинный нож и бесцеремонно отхватил добрую треть Креоловой рыбины. Маг издал утробный звук, исподлобья наблюдая за этим мародерством.
– В следующий раз добавляй больше соли, – посоветовал Аханид, отламывая кусок лепешки. – Кумжа вкуснее, когда хорошо просолена.
– Я люблю так, – угрюмо возразил Креол.
Следующие пять минут за столом было тихо. Аханид ел быстро, но аккуратно, обсасывая тонкие рыбьи косточки и кладя их рядом с миской. Креол, напротив, то и дело ронял кусочки, а кости попросту швырял через плечо. Раб уберет.
– Что там с работой? – поинтересовался Аханид, макая лепешку в горчицу.
– Я сделал все, помеченное клинышками, – равнодушно ответил Креол, облизывая пальцы.
– Неужели? Ты довольно быстро управился.
– Там не было ничего сложного.
– В самом деле?
– Упырей было всего четверо. К тому же вовсе и не упыри, а трэкуны. Изначальный и три вторичных.
– Поподробнее. Кто такие трэкуны?
– Дальние родственники упырей. Трупоеды, на живых не нападают. Трэкун разрывает могилу и гложет кости. Бывает так, что его еда и сама превращается в трэкуна. Все просто.
– А откуда берется самый первый?
– Оттуда же, откуда большая часть бродячей нежити. Остаточная магия.
– Что это такое?
– Каждый раз, когда где-то применяется заклинание, некоторая часть маны уходит впустую, а потом оседает в пространстве. Как пена в пивной кружке. Эта мана испорчена, ни для чего путного ее приспособить нельзя. Поэтому она просто плавает вокруг, пока не рассеется или не впитается во что-нибудь. Если этим чем-нибудь оказывается труп, он может стать нежитью.
– Так я и знал. Как всегда, все пакости от магов, – мрачно подытожил Аханид.
– Уважающие себя маги избавляются от мановых осадков, – обиделся Креол. – Этого не делают только безалаберные ублюдки. Гильдия таких наказывает.
– Видимо, недостаточно наказывает. Ладно, это дело ты закрыл. Что с домом с привидениями?
– Вот они, твои привидения, – выложил на стол камень Креол.
Аханид внимательно осмотрел плоский булыжник с руной. Брови лугаля приподнялись в немом вопросе.
– Это артефакт-пугалка, – объяснил Креол. – Довольно простенький. Создает жуткие иллюзии – обычно в виде каких-нибудь чудовищ.
– Ты хочешь сказать, что это из-за него в том доме были привидения?
– Именно. В Вавилоне такие штуки иногда используют в качестве средства от воров – некоторые маги делают их на продажу. Видимо, бывший хозяин дома там его и купил. Потом он умер, а пугалка осталась работать. Вот, сам посмотри.
Креол лизнул палец и обвел руну по контуру. Посреди столовой мгновенно появился Лаларту – хищно скалящийся, размахивающий всеми шестью руками.
Лугаль, предупрежденный, что это просто иллюзия, остался спокойным. Только щека чуть заметно дернулась – все-таки архидемон выглядел совсем настоящим и очень страшным.
– Надо же… – пробормотал Аханид, рассматривая камень. – Никогда про такие не слышал…
– Еще бы, в вашем-то захолустье… – фыркнул Креол.
– А как ты догадался, что эта штука фальшивая? – указал на Лаларту Аханид. – По мне, он довольно убедительный.
– Смеешься, лугаль? Это же просто иллюзия. Посмотри магическим зрением – и она исчезнет. Такая дешевка не проведет даже самого плохонького мага.
– Хорошо, убери эту… штуку. Это дело ты тоже закрыл. Что с тварью Шебарриса? От нее беспокойства было больше всего.
– Не было никакой твари.
На секунду Аханиду показалось, что он ослышался.
– То есть как это не было? – помолчав, переспросил он.
– А вот так и не было. Этот твой Шебаррис, да сожрет его живьем Хастур, попросту скорбен разумом. Он думал, что в его подвале кто-то живет, – но там никого не было. Вообще никого.
– Подожди, но там и в самом деле исчезали люди. И немало. В основном рабы, но были и свободные. А первыми исчезли жена Шебарриса и двое детей.
– Подожди, но там и в самом деле исчезали люди. И немало. В основном рабы, но были и свободные. А первыми исчезли жена Шебарриса и двое детей.
– Исчезали, верно, – усмехнулся Креол. – И что с того?
– Мм…
– Я их нашел. Твоих исчезнувших.
– Где?
– В саду Шебарриса. Видишь ли, он сам скармливал всех своей воображаемой твари. Запирал в подвале и оставлял умирать.
– И отчего же они умирали, если там никого не было?
– Сам не понимаешь? От голода. Или от жажды. Или просто задыхались – дверь там закрывается плотно, вентиляции нет. Не знаю, от чего конкретно, – но какая разница? Они умирали, Шебаррис находил их на полу, думал, что их убила тварь, и закапывал в саду.
– Ты хочешь сказать, что этот сукин сын сам убил свою жену и детей?! – побагровел лугаль.
– А вот это как раз самое интересное, – расплылся в довольной улыбке Креол. – Как раз их-то он и не убивал. Их вообще никто не убивал. Жена Шебарриса была моложе его лет на двадцать. И у нее много лет был любовник – именно от него она и родила обоих детей. А в прошлом году муж ей окончательно опостылел. Она прихватила из его сокровищницы добрый мешок сиклей, забрала детей и вместе с любовником сбежала на восток – в Кассию или Аньшань, точно не знаю. Муж после их побега замкнулся в себе, начал много пить, пристрастился к «дыханию Себека», а в конце концов свихнулся и выдумал эту самую подвальную тварь, которая-де сожрала его жену и детей.
Аханид разгладил усы, потрясенно качая головой.
– Поистине невероятно, – сказал он.
– Невероятно. Но… а, чрево Тиамат! – хлопнул себя по лбу Креол. – Совсем забыл!
– Что ты забыл?
– Я забыл выбить ему зубы! Обещал, а не выбил!
– Нехорошо нарушать обещания, – нахмурился Аханид.
– Сам знаю… Может, вернуться?
– Да ладно, что уж теперь. Забыл и забыл. Думаю, Шебаррис тебя простит. Кстати, а где он сейчас?
– Я запер его в том самом подвале, – осклабился Креол. – Он либо поймет, что никакой твари там нет, и выздоровеет, либо сдохнет от ужаса. Может быть, уже сдох.
– Это ты не очень хорошо сделал – он все-таки аристократ. Я пошлю человека его освободить.
– Делай как знаешь. Только вели своему человеку прихватить кувалду.
– Зачем?
– Пригодится, поверь.
Лугаль с сожалением подумал, что суд не накажет Шебарриса слишком строго. Среди его жертв не было ни аристократов, ни жрецов. В основном рабы и несколько простолюдинов. Богатого аристократа за такую мелкую провинность не казнят, руку не отрубят и даже палками не изобьют. Отделается штрафом.
Может, и не стоит спешить с его вызволением. В конце концов, какой императору прок от умалишенного подданного?
– О некроманте выяснилось что-нибудь новое? – в свою очередь поинтересовался Креол.
– Именно ради этого я за тобой и пришел. Сегодня ночью в поместье Лигнида умер еще один человек.
– Умер или погиб?
– В том-то и вопрос. В его вине оказался яд.
– Некромант его отравил?
– Клянется, что нет. Покойный был его лучшим другом. Мастер Лигнид кажется искренне огорченным его смертью.
– Ну так пусть сделает из него зомби, – фыркнул Креол.
– Не шути так, маг. Это скверные шутки. Мы с тобой прямо сейчас отправляемся к Лигниду и выясним, что, сожри всех Кингу, у него там происходит.
Креол раздраженно скривился и встал из-за стола, с хрустом расправляя руки.
– В этом доме нет даже купальни, – буркнул он. – Надеюсь, в поместье Лигнида она есть. А то я уже начинаю вонять.
Мастер Лигнид оказался пожилым человеком. Не так давно ему перевалило за шестьдесят пять. Мастера он получил в сорок с небольшим и на этом успокоился.
Креол знал такой тип магов. Способности вполне приличные, но никакого желания расти над собой. Упорным трудом Лигнид мог бы достичь магистра, но к чему стараться, если у него уже сейчас есть все необходимое? Большое поместье, тугая мошна, несколько прекрасных наложниц, хорошие соседи и добрые друзья – что еще нужно человеку? Зачем добиваться никчемных титулов, если можно просто жить в свое удовольствие?
Креол от всей души презирал подобных людей.
Но Лигнид и в самом деле выглядит обеспокоенным. Или очень искусно притворяется. Креола, Аханида и шестерку стражников-гермотибиев он встретил у самых ворот, распорядился поставить онагров в стойла, пригласил всех пройти к столу.
Отказать лугаль не отказал. Но за столом никто ничего не ел, пока хозяин лично не отведал от каждого блюда. Только тогда лугаль и стражники приступили к трапезе.
Креол отказался есть даже после этого.
– Я очень огорчен, – покачал головой Лигнид, когда с ним наконец заговорили о цели визита. – Тамир… Тамир был моим хорошим другом. Мы дружили еще детьми. Как я теперь посмотрю в глаза его жене? Что скажу его детям?
– Тамир – это тот, что был отравлен этой ночью? – уточнил Аханид. – Кем он был?
– Купцом. Тамир торгует керамикой. То есть торговал…
– Я знаю всех нимрудских купцов, но этого имени не слыхал. Он нездешний?
– Тамир родился в Нимруде, как и я, но двадцать лет назад переехал в Аккад. Там много хорошей глины.
Лугаль помолчал, косясь на Креола. Тот чуть заметно кивнул – в словах Лигнида не было лжи.
Хотя этого нельзя сказать точно, если дело касается мага. Маг способен солгать так, что его аура не изменится – и другой маг ничего не заметит. Креол – начинающий подмастерье, Лигнид – многоопытный мастер. Он сильнее и искуснее.
– Почтенный абгаль, я хотел бы задать тебе вопрос, – небрежно заговорил Аханид. – Ты, верно, уже слышал о том, что позавчера погиб наш добрый эн.
– О, конечно, конечно… – опустил голову некромант. – Это большая потеря для города… Если я только могу чем-то помочь…
– Кое-чем можешь. Дело в том, что нам не удалось схватить убийцу живым. Ко мне в руки он попал уже мертвым – а мертвецы не слишком-то разговорчивы. Было бы очень хорошо, если б ты смог что-нибудь выпытать у него с помощью своего Искусства.
Внутренне Креол восхитился лугалем. Он не произнес ни слова лжи – всего лишь опустил некоторые подробности. Его аура ничуть не изменилась. Если бы Креол не знал, как все было на самом деле, то принял бы слова Аханида за чистую монету.
Но Аханиду было все равно, что о нем думает Креол. Он пристально следил за лицом Лигнида. Хотя сам выглядел при этом совершенно спокойным – веки полуопущены, челюсти медленно движутся, пережевывая сушеный финик.
Лигнид тоже остался совершенно спокоен. Он вежливо наклонил голову и пообещал приложить все силы, чтобы разговорить мертвого убийцу.
Это прозвучало так, словно он в самом деле рад оказаться полезным.
Креол и Аханид остались неудовлетворенными. Никакого продвижения. Некромант либо ничего не знает о белом зомби, убившем эна, либо превосходно лицедействует.
– Когда ты хочешь, чтобы я это сделал? – спросил Лигнид.
– Мы поговорим об этом, когда будем уходить, – уклонился от ответа Аханид. – А пока вернемся к тем, кто погиб здесь. Сколько всего их было?
– Двое. Мой ученик и мой старый друг.
– Мне казалось, ты лишился еще и двух рабов.
– Да, еще и их. Опахальщик и наложница. Но это не страшно, я всегда могу купить новых.
– Тем не менее их тоже убили.
– Убили?.. – приподнял брови Лигнид. – О чем ты, лугаль? На опахальщика упала статуя – бестолковый мальчишка не успел вовремя отскочить. Наложница подавилась и задохнулась – по злой судьбе, рядом не случилось никого, чтобы ей помочь. Жаль их, конечно, но их никто не убивал. Да и мой ученик виноват сам – додумался же нарисовать Руну Огненного Бога!
– А он знал, что будет, если он это нарисует? – поинтересовался Креол.
– Э?.. Знал, наверное… – задумался Лигнид. – Кто же не знает, что такое Руна Огненного Бога?
– Я не знаю, – сообщил Аханид. – Что это? И почему ее нельзя рисовать?
– Это такой сложный узор, похожий на цветок пламени с тремя лепестками, – ответил Креол. – Если нарисуешь полностью правильно – сгоришь заживо.
– Сгоришь заживо?!
– Ну да. Нарисовать Руну Огненного Бога – все равно что облиться маслом и стукнуть огнивом. Верный способ самоубийства.
– Все-таки вы странный народ, маги… – внимательно посмотрел на Креола и Лигнида лугаль. – Зачем вам вообще нужно такое заклинание?
– Это не заклинание. Это Руна Огненного Бога. Ее придумали не маги – она просто существует. Как зыбучие пески или поганки. В зыбучие пески нельзя наступать, поганки нельзя есть, а Руну Огненного Бога нельзя рисовать. Я был еще маленьким, когда дедушка показал мне, как она выглядит.
– Вообще-то заклинание Огненного Бога тоже существует, – вмешался Лигнид. – Только действует оно совершенно иначе.
– Я знаю, – процедил Креол. – Заклинание Огненного Бога вызывает высшего огненного элементаля.
– Не вызывает, а создает. Вызывают демонов.
– И это я тоже знаю. Какая, к Кингу, разница?! – вспылил Креол.