Итоги спецоперации оказались совсем не утешительными. Грабители снова ускользнули, прихватив с собой мешок с украденными вещами, а капитан Морозов и, как он выразился, некоторые гражданские лица получили незначительные повреждения. К счастью, серьезных травм удалось избежать. Но у артистки, изображавшей Снегурочку, едва не случился нервный срыв, а Дед Мороз по имени Виталик, получивший удар шваброй, требовал, чтобы ему компенсировали временную нетрудоспособность и моральный вред. Что уж говорить о расстроенных детях, у которых был сорван новогодний праздник, и их разгневанных родителях!
К тому же дело приобрело нежелательную огласку. Если сначала по городу тек ручеек слухов, то теперь он превратился в полноводную реку. Серьезные газеты пока что молчали, но желтая пресса уже пугала горожан бандой Дедов Морозов вовсю. Не отставали и местные блогеры. Если верить некоторым сообщениям, выходило, будто грабители — ни много, ни мало! — носят в своих мешках похищенных малышей. Слухам в основном не верили, но беспокойство в народе нарастало. Ребята постарше пугали маленьких Дедом Морозом, так что при встрече с переодетыми артистами случались даже истерики, а большую снежную статую на центральной площади многие детишки обходили стороной.
Но имелись и положительные моменты. Так милиционеры знали теперь размер обуви преступников, а вдогонку за наполовину босоногими Дедом Морозом и Снегурочкой были высланы сыщики. Столь оригинально обутая парочка неминуемо должна была привлечь внимание сколько-нибудь наблюдательного человека. Однако ее следы, к сожалению, потерялись во дворе неподалеку от дома, где жил Андрей.
Капитан Морозов откладывал встречу с ребятами. Милиционер буквально кипел и боялся сорваться. А уж в состоянии бешенства его боялись не только школьники, но даже самые отчаянные рецидивисты. Оставив лейтенанта общаться с персоналом и родителями и попросив ребят задержаться, капитан на полном серьезе поблагодарил за бдительность и сотрудничество гардеробщицу. Это далось ему нелегко, но капитан умел признавать собственные ошибки. И понимал, что, действуй сам он более грамотно, и будь бабушка чуть удачливее, преступники уже давали бы показания.
Затем Морозов долго беседовал с Генкой, которого также благодарил за помощь. Расстроенный мальчик очень переживал свою ошибку и намеков следователя на то, что с его друзьями далеко не все просто, не слышал. Генка ясно представлял себе, что Ира теперь в лучшем случае не посмотрит в его сторону, а в худшем замучает насмешками. Милиционер же, узнав из беседы, что Генка находился на месте всех происшествий, долго и подробно выспрашивал его о деталях, а также об Ире и Андрее. Самого же мальчика он, подумав, все же отнес к категории малоподозрительных граждан, прекрасно понимая мотивы его поступков. Разговор велся столь умело, что Генка, сам того не замечая, рассказал очень многое.
Ребят капитан Морозов, немного поразмыслив, решил не везти в отделение, придя к выводу, что так они будут откровеннее. К тому же он затевал маленькую хитрость.
Ира же с Андреем, предоставленные на время самим себе, первые минуты посвятили выяснению обстоятельств и отношений. Девочка столь успешно вела допрос друга, что тот проговорился, где был в решающий момент, и почему упустил преступника. За что удостоился презрительного взгляда, словно совершил нечто неприличное. Как будто с другими людьми такого не случается!
— Настоящие профессионалы способны сутками не есть, не пить, не спать и не ходить в туалет! — упрекала его Ира.
— Вот пусть настоящие профессионалы и ловят жуликов, — огрызнулся Андрей. — Только пока твои профессионалы валенками по башке получают.
Это замечание позже вызвало новый гнев Морозова, который спрятал в комнате, где ждали ребята, включенный диктофон. Такие методы расследования, конечно, не поощрялись, но по факту и не возбранялись.
— Там, где не справляются профессионалы, побеждают любители, как во всех детективах, — заявила Ира. — Давай-ка пораскинем мозгами, валенок!
— А сама-то, — хмыкнул Андрей.
— Ладно, по валенкам у нас один — один, — самокритично согласилась девочка. — Но вот по тому, как кто-то про… в общем, прошляпил преступление и упустил преступников, ты впереди. Честное слово, надо было мне Генку с собой брать!
— Ага, чтобы он тебя арестовал, — подколол Андрей. С его точки зрения, быть пойманным профессиональным борцом с преступностью было куда более почетно, чем пострадать от не в меру ретивого одноклассника. К тому же упоминание о Генке из уст Иры его сильно расстраивало.
— Вы с ним два валенка пара! — Ира театрально возвела глаза к потолку.
— Ладно, вернемся к нашим шубам. — Андрей предпочел прервать неприятный разговор и переключиться на расследование.
— Да что к ней возвращаться? — раздраженно произнесла девочка. Она до сих пор не могла простить грабителям, что ей пришлось появляться на людях в шубе не по размеру.
— Ну, должны же быть у нее какие-то особые приметы, — заметил Андрей, разглядывая Снегурочкин наряд.
— Какие приметы? — отмахнулась Ира. — Она большая и вонючая.
— Вот-вот, табаком попахивает, — принюхался Андрей. — А в двух местах даже прожжена. Еще пятна какие-то, но я не знаю, от чего. Тут экспертиза нужна.
— Ты еще валенки понюхай, — девочка по-прежнему была раздражена.
— Погоди ты с валенками! Мы же про записку забыли! — Андрей даже хлопнул себя по лбу. Получилось довольно больно.
— А, про тот бред? Так и запишем: преступники — здоровенные, сумасшедшие курильщики. Патологические типы!
— У тебя есть бумага и ручка? — поинтересовался мальчик, зная, что у Иры с собой всегда куча вещей. — Надо будет записку милиционерам отдать. Жаль, сразу не сообразили, — пояснил он, тщательно переписывая текст и копируя даже расположение слов.
— А еще эти психи интересуются птицами, — хмыкнула Ира, вчитываясь в послание.
— Здесь должен быть какой-то смысл. — Андрей обхватил голову руками. — Только мы не можем его уловить. Может, тут какой-то жаргон?
— А что, неплохая мысль, — согласилась Ира. — Надо будет дома в Интернете поглядеть.
Дверь отворилась, и в комнату вошли милиционеры.
— Добрый день! Давно не виделись! — поприветствовала их девочка.
Капитан Морозов скрипнул зубами.
— До каких пор вы будете путаться под ногами и мешать нашей работе? — четко, едва ли не по слогам, произнес он.
— Мы же едва не поймали преступников! — возмутилась девочка.
— Да если бы в помещении не было Дедов Морозов и Снегурочек, как сельдей в бочке, грабителей давно бы арестовали! — Капитан хотел стукнуть по столу кулаком, но остановил его в нескольких сантиметрах от поверхности. Именно к столу он заранее прикрепил диктофон, и шпионский прибор мог некстати выпасть или сломаться.
— Зато мы добыли важные улики — валенки.
При упоминании данного вида обуви Морозов побагровел и выскочил в коридор.
— Расскажите все по порядку, — смущенно кашлянув, попросил Жаров и достал блокнот.
— Прежде всего, у нас есть еще более важная улика, — взволнованно произнес Андрей, которому пока не удавалось вставить ни слова. — Даже две. Вот их шуба. То есть шуба их Снегурочки. И в ее кармане была записка.
— Да что же вы раньше не сказали!
— Так ведь вы нам слова сказать не давали, — пожала плечами Ира.
Лейтенант впился глазами в клочок бумаги, а потом с недоверием посмотрел на ребят, словно опасаясь розыгрыша.
— Где записка? — вернувшийся в комнату Морозов повторил действия подчиненного. Затем скомандовал: — Записку и шубу в лабораторию. Срочно! — А вы, молодые люди, рассказывайте, как у вас оказались столь важные улики, и почему вы их скрывали. Но учтите: если записка — ваша глупая шутка, то предупреждаю — такие шутки очень и очень плохо кончаются.
Пока ребята пересказывали о своих приключениях, милиционерам хотелось схватиться за голову. Они, имея теперь более полную картину, прекрасно понимали, насколько близко были от цели, и как нелепо ускользнули от них грабители — из-за путаницы с костюмами. Наконец Иру и Андрея отпустили, тщательно сняв с них показания. Причем капитан торжественно пообещал отправить их в колонию для малолетних преступников, если они еще хоть раз появятся в костюмах на каком-нибудь утреннике. Шубу Снегурочки, разумеется, конфисковали, а Ире лейтенант предложил написать заявление о пропаже собственной шубы, так как оно могло помочь при ведении следствия и при задержании. Девочка хотела было отказаться, но потом написала заявление под диктовку, особо подчеркнув, что делает это исключительно по просьбе капитана.
Оставшись наедине и прослушав пленку, Морозов и Жаров горячо принялись обсуждать ребят и свои дальнейшие планы.
— Какая все-таки у них связь с преступниками? — недоумевал капитан. — Ведь не просто так они все время оказываются рядом!
— Наверное, искать надо среди их знакомых, — предположил лейтенант. — Сами они, скорее всего, ничего не знают. Просто решили поиграть в детективов…
— Выпороть бы обоих за такие игры! — вставил начальник. Таковое желание возрастало у него с каждой встречей с юными актерами, переквалифицировавшимися в сыщиков.
— А вот их близкие… Что мы знаем о том мальчике, который помогал в задержании? — продолжил Жаров. — Он вроде бы помог, но, с другой стороны, на самом деле помешал…
— Не он один, — проворчал Морозов. — Но мальчишка, думаю, чист. Хотя и его проверить не мешало бы. Сейчас пойду просить людей дополнительно. Если нас, конечно, после сегодняшнего не выгонят из органов пинком под зад!
— Понять бы еще записку… — тяжело вздохнул лейтенант. Ему очень не хотелось быть выгнанным со службы, особенно столь унизительным способом. — Думаю, ключ ко всему делу — в ней.
— Какой-то чудной жаргон, — задумчиво проговорил Морозов, еще раз пробежав глазами странный текст. — Будем надеяться, в лаборатории помогут. А пока в нас есть приметы. Как минимум один из преступников курит — это раз. Знаем размер обуви обоих и размер одежды Снегурочки — это два. Нам известен примерный ареал их обитания — это три.
Из здания милиционеры выходили под аккомпанемент песни «Валенки» — глуховатая гардеробщица, которая после своих подвигов пила горячий чай с мятой, включила на всю катушку радио.
— Зря мы Генку подозревали, — произнес Андрей, выходя на улицу. Сейчас, уверившись в невиновности соперника, он старался быть справедливым.
— Ничего себе зря! — возмущенно откликнулась Ира. — А чего Бармалей-Кощей все время вокруг ошивался?
Андрей мог себе представить, почему Генка ошивался вокруг, но предпочел промолчать. Он вдруг вспомнил о попавшем в чужие руки своем стихотворении, и настроение испортилось окончательно.
— Может, на шухере стоял? — развивала свою мысль Ира. — И вообще, с чего на меня-то кинулся? А ведь мог бы на преступника. Может, нарочно? Чтобы их не поймали?
— Ира, у тебя все в порядке? — вдруг раздался неподалеку Генкин голос. Парень опять, оказывается, «ошивался». — Я тебя не сильно ударил?
— Нет, хотя и очень старался, — буркнула девочка.
— Я тут подумал… Вы, кажется, этих преступников ловите. Может, я помочь могу? — смущенно спросил, подходя ближе, Генка.
— Ты уже помог! И мы никого не ловим! — отрезала Ира.
— А что, давай! — произнес одновременно с ней Андрей неожиданно для самого себя. Ему вдруг подумалось, что если Генка говорит правду, то лишняя голова, причем вполне светлая, им в расследовании не помешает. Если же врет, то стоит посмотреть на его реакцию, которая тоже даст какую-нибудь информацию.
— Ну, ребята! Вы, похоже, и без меня прекрасно со всем разберетесь, — отчего-то обиделась Ира и решительно зашагала в сторону своего дома.
Слегка ошарашенные мальчишки несколько секунд только молча смотрели ей вслед.
— Ладно, — прервал задумчивое молчание Андрей. — Пойдем, что ли, ко мне или к тебе, я все расскажу.
Внимательно выслушав рассказ, Генка, объективности ради, согласился, что его поведение было подозрительным. Вместе ребята перебрали всех или почти всех, кто знал о запланированных представлениях, в которых должны были участвовать Ира с Андреем, но список получился довольно длинным, а оснований, чтобы выделить из него одного подозреваемого, не находилось. Размеры же шубы и обуви, побольше Ириных и, по-видимому, чуть побольше Андреевых хоть и сужали список, но ненамного. К тому же улики остались у милиционеров, и произвести точные замеры не представлялось возможным. Единственное, в чем ребята сошлись, — роль Снегурочки играл, скорее всего, парень немного постарше их.
Особенно заинтересовала Генку записка. Мальчик долго в нее вчитывался, вертел перед глазами и выразил сожаление, что ему не досталось оригинала.
— А он тебе зачем? — не понял Андрей. — Я все точь-в-точь перекопировал. Даже почерк корявый.
— Ты что, ничего не слышал о тайнописи? — укорил его Генка.
— Нет, почему же, слышал… — Андрей попытался припомнить пиратские, детективные и шпионские книги и фильмы. Процессу очень способствовала книжная полка, висевшая над Генкиным компьютером и ломившаяся от таких изданий.
— Очень может быть, что разгадка не в тексте, а в каких-нибудь каракулях, — пояснил Генка.
— Там не было каракулей, я бы срисовал, — заверил Андрей.
— Основной текст мог быть написан невидимыми чернилами, — продолжал Генка, от волнения расхаживая по комнате. Его худая длинная фигура покачивалась в такт ходьбе и вызывала воспоминания то ли о богомоле, то ли еще о каком-то насекомом.
— Да где же их взять? — удивился Андрей. — Они же грабители, а не шпионы.
— Сейчас такие вещи достать очень даже просто, — отрезал Генка. — И потом, можно написать молоком или лимонным соком, а потом проявить. А текст может быть просто для отвода глаз.
— Ясно… — протянул Андрей, почесывая затылок и понимая, что такой знающий помощник в расследовании очень даже не повредит. — Значит, бумажку исследовать бесполезно?
— Почему же бесполезно? — Генка зашагал еще быстрее, а Андрей даже подумал, что если тот еще немного добавит скорости, то у него закружится голова. — Если запись шифрованная, то есть куча вариантов. Нужно только их попробовать, и мы все расшифруем. Вспомни Шерлока Холмса!
— Ну, ты сравнил…
— Вот послушай! — Генка на мгновение остановил свой бег, снял с полки одну из книг, быстро пролистал ее и зачитал отрывок: — «С дичью дело, мы полагаем, закончено. Глава предприятия Хадсон, по сведениям, рассказал о мухобойках все. Фазаньих курочек берегитесь»[1]. Ну как тебе?
— Бред, — пожал плечами Андрей. — И тоже про птиц.
— Ватсону тоже так показалось, — рассмеялся довольный Генка. — А Холмс взял и расшифровал. Наша записка тоже бредом кажется. Но мы с ней справимся, расшифруем!
— Да как же, расшифруешь тут, — вполголоса проворчал Андрей, не слишком веривший в дедуктивные способности одноклассника. — У тебя Интернет есть? Дай я поищу немного про тех самых птиц. Вдруг что найду?
— Конечно, ищи, — согласился Генка. — А я попробую разные методики…
Мальчик потер руки, предвкушая крайне интересное дело, наконец остановился и уселся за стол с карандашом в руке.
Лазая по Всемирной паутине и с трудом удерживаясь от того, чтобы не отвлекаться на посторонние сайты, Андрей немало узнал о пернатых. В частности, об огарях, о существовании которых доселе не подозревал, и которые оказались разновидностью уток. Подивился трехметровому размаху крыльев альбатросов. Однако никакой пользы для расследования из новой информации не извлек. Затем поинтересовался значением непонятных ему слов. «Ренегат» оказался просто предателем, «анафема» означало церковное проклятие. Но и теперь расследование не продвинулось ни на йоту.
— Может, птицы просто клички бандитов? — подал Андрей идею. — Один из них предателем оказался…
— Что? Банда пернатых? — Генка поднял голову. — Ты подумай пока, что из этого можно извлечь, а я еще с шифрами поработаю. Холмсовский не подошел, к сожалению.
Еще с полчаса прошло в молчании. Андрею думалось очень плохо, и он начал откровенно скучать. Но уйти и оставить напряженно работающего Генку не позволяла совесть. Ему подумалось, что тот все-таки хороший парень, и зря они так дуются друг на друга из-за Ирки. Кстати, интересно, чем она там занимается?
Ира же между тем, немного поломав голову над запиской и в очередной раз решив, что ее текст — полная ерунда, развила бешеную активность. Она очень хотела найти костюм Снегурочки взамен того, что был украден, и того, который конфисковала милиция. Разумеется, она и не думала прекращать расследование, просто искала новую маскировку. Найти костюм во время новогодних каникул казалось делом почти невозможным, но девочка не отчаивалась.
— Вот оно! — раздался откуда-то издалека торжествующий Генкин голос.
Андрей встрепенулся и едва не свалился с кресла. Оказалось, что, к стыду своему, он просто задремал перед компьютером. За окном уже смеркалось. На улице зажглись фонари.
— Вот оно! — Генка то ли не заметил состояния гостя, то ли решил тактично не заострять на его отключке внимание. — Нашелся ключик!
— Какой ключик? — Андрей спросонья даже огляделся по сторонам, ожидая увидеть какой-то ключ, который Генка почему-то разыскивал.
— Ключ к шифру! — пояснил тот. — Еще немного, и мы все прочитаем. Но у нас уже есть адрес.
— Какой адрес?
Андрей все еще соображал туговато. Хотя справедливости ради можно заметить, что и Генкина речь не отличалась ясностью.