Тихон: Спасибо, что лапы)
Варя: Слушай молча!
Он там тоже улыбается. Уже очень сонно.
Тихон: Продолжай.
Варя: Лапы свои он повесил на сук. И тихо танцует вокруг. Трам-пам-пам.
Сделала паузу. Ответа не было. И Варя быстро набрала еще одно сообщение.
Варя: Спокойной ночи. Или дня) В общим, сладких снов. И с Новым годом, Тиша.
На другом конце города в стандартной двухкомнатной квартире на широкой кровати сладко спал русоволосый мужчина. В его большой ладони был зажат смартфон, а на губах так и осталась мягкая улыбка.
_____________
Ракитянский Варе не нравился. Не нравился вопреки его подчеркнутой любезности и благожелательности. Именно из-за нее даже. Он был воплощением того, что Варя чувствовала спиной. Или тем местом, что ниже. Которое имеет уникальную способность «чуять» неприятности — способность, никак не обоснованную с точки зрения физиологии, но неоспоримую.
И Варвара чувствовала, как все вокруг Тихого буквально замерли в ожидании. И даже ставки уже сделали. И ставок больше нет. Осталось лишь ждать. Когда завершит свое вращение круг рулетки. Когда остановится волчок. Когда Тихому надоест.
Косые взгляды. Легкие усмешки. Снисходительный тон. Ты тут временно, девочка.
Да, все так. Временно. И надо уходить. Самой. Первой. Но не получается. Совсем не получается.
Сегодняшним вечером Ростислав снова почтил их своим присутствием. И не один, а в компании очередной модельного вида девицы из инкубатора пластической хирургии. В этот раз, для разнообразия — брюнетка. Зато — Ирэна. Не больше и не меньше.
Спустя десять минут напряженного разговора, во время которого Тихон и Ростислав на повышенных тонах выясняли какие-то рабочие моменты, связанные с уставными документами, а Ирэна томно пила коктейль, Варя рассвирепела окончательно. В конце концов, это просто невежливо! И вообще… Похоже, ею стал владеть инстинкт саморазрушения.
— Мальчики, а что бы вам не обсудить свои дела в другом месте? Насколько я в курсе, у Тихона Аристарховича тут рабочий кабинет имеется? А мы с Ирэной пощебечем без вас о своем, о девичьем.
Рося замолчал на полуслове. Брюнетка поперхнулась коктейлем. Тин нахмурил брови и после ощутимой паузы резко встал.
— И то верно. Слава, пошли. У меня там и документы под рукой.
Варя задумчиво погладила край бокала. И снова его реакция ее озадачила. Чего ждала? Что огрызнется? Что поставит на место? Наверное, да. А он продемонстрировал ей свое раздражение. Как-то неуловимо дал понять, что ему неприятно было. Но — только ей. Похоже, это почувствовала только Варя. Для всех остальных Тин выглядел удивительно послушным зайчиком.
— Круто ты с ним! — выдохнула брюнетка, едва мужчины скрылись из виду.
— Надоели, — деланно беспечно пожала плечами Варвара. В один глоток допила коктейль и практически почувствовала, как Лещ за барной стойкой у нее за спиной принялся мешать ей новый.
Да, так и есть. Уже тут, протягивает с улыбкой. Вот Леша ей нравился. У него человечная улыбка. Искренняя. Говорят, бармены все хорошие психологи. Наверное, так.
Варя отсалютовала бокалом девушке напротив. Пригубила. И спросила вдруг.
— Тебя как зовут на самом деле, Ирэнушка?
Та задрала нос и пожала точеными плечами в тонких лямках откровенного платья. А потом неожиданно смутилась. И ответила тихо.
— Галя. Галина.
— Красивое имя, — подбодрила собеседницу Варя. — Ты на кого училась, Галя?
Ответ Варвару изумил.
— Я два курса в медицинском колледже отучилась. Потом бросила.
— Ух ты! — почти искренне восхитилась Варя. Вот так вот и суди о людях по первому впечатлению. — Почти коллега. А на кого именно?
— Сестринское дело, — все еще с видимым — и неожиданным для этого роскошно слепленного лица — смущением ответила Галя. — Хотела стать процедурной сестрой.
— Почему не стала?
— Да так… — поморщилась девушка. — Не сложилось, в общем.
Но Варя не отстала. Начала выспрашивать об учебе, о дисциплинах, о педагогах. И спустя десять минут девушки уже оживленно обсуждали курс анатомии и физиологии человека. Причем для одной из них такая тема беседы была совершенно неожиданной, но красивая темноволосая девушка с видимым удовольствием вспоминала заковыристые термины и забавные случаи из своей учебы.
Именно благодаря увлекательной беседе барышни не сразу сообразили, что их тет-а-тет затянулся.
— Они там уснули, что ли? — Варвара встала с места.
— Варь, да не лезь ты к ним. И без них хорошо, — как-то даже почти просительно произнесла Галя.
— Ну как это «не лезь»? — когда ей так и хочется уронить на бок волчок? — Если такие занятые — нечего было девушек на ужин приглашать.
И Варя решительно отправилась к барной стойке. Ожидала, что Лещ на ее вопрос ответит отказом. Но бармен спокойно и как будто с удовольствием объяснил ей, как найти кабинет управляющего.
Варвара решительно открыл дверь с табличкой «Только для персонала». Дальше — вторая направо. Для дураков есть даже еще одна табличка. «Управляющий». Варя открыла дверь без стука.
Они оба повернули головы к открывшейся двери. Тихон сидел за столом, Ростислав стоял за спинкой его кресла. Оба явно только что смотрели на документ, «открытый» в мониторе.
— Мальчики, вы про нас забыли? — с какими-то нелепыми и невесть откуда взявшимися интонациями из жанетно-ирэниного арсенала спросила Варвара.
Слава переводил взгляд с Вари на Тихона. Молчание затягивалась.
— Ну, мы вроде… кхм… это… закончили, да? — Ростислав, наконец, остановил свой взгляд на Тихоне.
Тот после паузы едва заметно кивнул.
— Ну, тогда я побегу, — Рося снова шаркнул своей сорок пятого размера лапкой. Повернулся неловко. И чуть не опрокинул стоящую на углу стола шахматную доску с фигурами. Черная ладья упала на пол.
— Да чтоб тебя! — Ростислав полез под стол в поисках фигуры.
Шахматная доска. И если бы только это. В кабинете царила все та же аскетичность, что и в квартире. На столе, конечно, валялись какие-то бумаги, но было видно, что они там недавно, и что хозяин кабинета точно знает, что это за бумаги. Никаких сувениров, фигурок и всего такого прочего, чем украшают кабинеты. Только какие-то дипломы или грамоты в рамочках под стеклом на стенах — числом четыре. Два шкафа — книги в темных переплетах, большие папки-скоросшиватели с документацией. И огромный же кожаный диван. И доска эта шахматная. Вообще не к месту. Нет, вот тут как раз к месту.
— Ты играешь в шахматы, Тихон?
Вопрос был дурацкий, неуместный и… И тут ей вспомнился дед — конструктор танков. Нет. Она не хочет, чтобы падал волчок. И даже ответ уже не так важен. Тихон ведь снова отшутится. Ляпнет какую-то ерунду. И правды не скажет.
— Не, это Ростислав Игоревич сам с собой играет на досуге.
— Конечно, Ростислав Игоревич сам с собой играет, — Ракитянский вылез, наконец, из-под стола и со стуком поставил ладью на доску. — Потому что с Тихоном Аристарховичем играть неинтересно. Тихон Аристархович все время выигрывает. Еще имеет наглость предлагать мне играть на деньги. В шахматы! На деньги!
— У меня первый юношеский по шахматам, — хохотнул Тин. — Будто ты не знаешь.
— Вот врет и не краснеет! — возмутился Слава. — Варвара Глебовна, не верьте ему!
— У меня есть разряд!
— Ну не по шахматам же, — пожал плечами Рося и направился к двери.
— А по чему? — торопливо спросила Варя. Была уверена откуда-то, что Ракитянский ей ответит. А вот Тихон — не факт.
Ростислав посмотрел на друга, сидящего за столом. Перевел взгляд на Варю. Помолчал. А потом все же ответил.
— Греко-римская борьба. А я побегу, пожалуй. Пока Ирэна там скатерть не сжевала от тоски.
— Смотри, если сжевала — вычту стоимость скатерти из твоего гонорара. В троекратном размере.
— Креста на вас нет, Тихон Аристархович!
— Не тебе одному ломить втридорога. А крест на мне есть и… Короче, иди уже отсюда! Спасай мою скатерть.
— Побежал, — Ростислав нажал на ручку двери. — Ирэна без меня, поди, затосковала совсем.
— Ее зовут Галя, — зачем-то уже в спину Ракитянскому сказала Варя.
— Да? — Слава озадаченно почесал в затылке. — Галя? А впрочем… — пожал плечами. — Какая разница.
И дверь за Ростиславом Ракитянским наконец закрылась. Тихон и Варя остались наедине.
Она медленно прошла и села на стул напротив него, с дугой стороны стола.
Я зашла на запретную территорию? За черту? Выгони меня. Дальше будет только хуже.
Тихон не торопился начать разговор. Но Варю молчание угнетало.
— Ты и в самом деле занимался греко-римской борьбой? Ходил в секцию?
— Да, — ответил он. Неохотно, но ответил. — Несколько лет. Хотя лучше бы я в шахматный кружок ходил.
Видимо, он хотел, чтобы фраза прозвучала смешно. А вышло тоскливо. Как и кривая усмешка в углу рта.
Видимо, он хотел, чтобы фраза прозвучала смешно. А вышло тоскливо. Как и кривая усмешка в углу рта.
Наверное, сейчас можно задать еще вопросы. И, очень похоже, Тихон ответит. На что-то — точно ответит. Но Варе вдруг стало страшно спрашивать дальше. Словно лезть в темный подвал. Вместо этого улыбнулась. Очень надеясь, что улыбка получилась не слишком фальшивой.
— Знаешь, у меня брат тоже много лет борьбой занимался. Только вольной.
— «Вольники» — слабаки! — демонстративно фыркнул Тихон, словно благодарный ей за смену темы разговора. — Классики выигрывают и у себя, и в вольной. Если ты «классик» — ты умеешь и классику, и вольную. Это точно.
— Божеее… — рассмеялась Варвара. — Как это знакомо. Вечная вражда между «классиками» и «вольниками».
— Ну, скажи, что я прав? — вдруг уперся Тихон. В шутку, но все же.
— Без понятия, — снова рассмеялась Варя. — Мне эти все ваши борцовские разборки до лампочки. Папа на все Колькины вопли по этому поводу, знаешь, как говорил?
— Как?
— С тренером по борьбе может поспорить только тренер по стрельбе.
Варя ожидала, что он рассмеется. Ну смешно же! Но Тихон даже не улыбнулся. И ответил неожиданно серьезно и задумчиво.
— Хорошая фраза. Батя у тебя мудрый мужик.
Почему-то на этих его словах что-то екнуло. Щелкнуло. Дальнейшие Варины слова ее саму удивили.
— Знаешь, вы с Колей очень похожи. Габаритами, привычками — и секция борьбы, и любовь к вареникам с вишней. И вообще…
Тут Варя смутилась. Замолчала. И почему-то ей казалось, что самым логичным ответом на это будет что-то вроде: «Да? Похожи? Познакомь нас, что ли?».
— Да? Бывает… — произнес Тин ровно. — Только я не хирург, как твой брат.
Сразу стало все ясно. Нет, ему это неинтересно. Ему это не нужно. Все, что не касается самой Вари и сексуального контекста их отношений — побоку. А интерес во фразе про отца ей померещился. И тут Тихон неожиданно продолжил.
— Я вообще хирургов боюсь панически.
Эти слова Варю ошарашили.
— Ну да… Это прямо было заметно — при нашей первой встрече. Как ты меня боялся.
— А я всегда… когда мне страшно или я волнуюсь — начинаю всякую чушь нести. И делать.
Так. Надо поймать упавшую челюсть. И что-то сказать. Теперь детали их знакомства приобретали совсем иной оттенок.
— Правда? А я думала, что… — нет, нужных слов не находилось.
— Да не парься так, Вареник! — словно спохватился Тин. Усмехнулся. — Пьяный я был тогда — вот и все объяснение. Слушай, а у тебя какие планы на четырнадцатое?
Резкая смена темы разговора снова ошеломила. Тихон Аристархович не дает ей расслабиться. Так, собраться. Срочно собраться. Обдумает услышанное потом.
Варя протянула руку и коснулась его лба рукой. И вразрез с ее намерениями это прикосновение обернулось сладостью. Невинное и какое-то, в то же время, интимное. Кожа приятая, теплая, ровная. Так и хотелось запустить пальцы дальше, в русые волосы. Тихон вдруг прикрыл глаза. Явно наслаждаясь лаской. Варя, словно испугавшись, резко убрала руку. И Тин так же резко открыл глаза.
— Нет, жара нет.
— А с чего ты решила, что у меня жар? — спросил он чуть раздраженно.
— Мне на секундочку показалось… — начала Варя вкрадчиво. — Что ты собрался пригласить меня на романтический ужин в честь Дня всех влюбленных.
— Чего? Какой день? Не, не слышал. А четырнадцатого у меня день рождения.
Варя расхохоталась — громко, звонко, сбрасывая нервное напряжение.
— Как тебя так угораздило, Тиша?
— Все вопросы к моей матушке. А она мне на это всегда говорит: «Скажи спасибо, что не восьмое марта, Тиша».
— И то верно, — все еще улыбалась Варя.
— Да и вообще — это все какие-то нарочно придуманные идиотские праздники, — с непонятным раздражением сказал Тин. — И я их отказываюсь признавать!
— Разошелся-то, разошелся…
— И, правда, чего это я? — подыграл ей Тихон. И уставился на нее выжидательно. Невинно распахнутыми глазами, которым она ни на йоту не верила. — Ну, так как? Какие планы на четырнадцатое?
— Так понимаю, я имею честь быть приглашенной? — чинно спросила Варя.
— Чести у вас, Варвара Глебовна, и без моего приглашения — хоть отбавляй, — так же чинно склонил голову Тихон. — Но буду рад видеть, да. Тут будем праздновать, в «Тине». Ничего особенного, попили, поели, меня похвалили, разошлись. Но вдруг тебе захочется…
— Захочется, — твердо.
Еще как захочется. Без вариантов.
А теперь ей предстояло ломать голову над подарком. Что подарить человеку, у которого есть три ресторана и огромный джип? Чем его удивить?
— Привет, Любашкин.
— Привет, хорошая моя, — рассмеялась невестка.
— Как дела?
— Дела растут, я круглею.
— Так это же замечательно! Ты себя как чувствуешь? Все в порядке?
— Все отлично. Скачу козой.
— И как это Коля тебе разрешает?
— Так я скачу, когда он не видит, — снова рассмеялась в трубку Любава. — Ты соскучилась или по делу?
— Соскучилась. И по делу.
— О, интересно! Рассказывай, какие у тебя дела могут быть к глубоко беременной женщине.
— Ну… гхм… как к стеклодуву.
— Ой… — разочарованно протянула Люба. — Тут я пас. Я уже давно к горелке не подходила. Я как забеременела — твой братец мне форменный скандал устроил. С топаньем ногами и цитатами из Семейного Кодекса.
— Да ладно?
— Правда-правда. А тебе чего нужно? Если только консультация вдруг — то я могу… — неуверенно произнесла Любава.
— Я хотела заказать подарок. Из стекла. На день рождения.
— Не, я точно не могу. Слушай, а давай у Берковича закажем? — воодушевилась Люба. — Он тебе черта лысого сваяет. Вообще так вырос в мастерстве — мне за ним теперь не угнаться никогда. Особенно со Звероящером на хвосте.
— Черта лысого мне не надо, — рассмеялась теперь Варя. — Давай у Берковича, я не против. Когда сможем?
— Я Егорке позвоню и тебе потом перезвоню, хорошо?
— Хорошо. А… Колька ревновать тебя не будет?
— Будет. Но мы ему не скажем, — беспечно ответила невестка.
— Любааа… Скрывать что-то от Звероящера — очень неосмотрительно. Он ведь все равно почует, даже если я промолчу.
— Ладно-ладно, — усмехнулась Люба. — Я ему скажу. Потом. Постфактум. Тебе подарок нужен или нет?
— Нужен.
— Ну, вот и все. Я перезвоню. Если что, ты же меня на машине заберешь? А то я за рулем уже не помещаюсь.
— Заберу, — пообещала Варвара. — Жду звонка.
Егор Беркович, Любин партнер по стеклодувной мастерской, в который он в последнее время хозяйничал единолично, встретил своих гостий радушно. Варя видела Егора живьем впервые — до этого только на фотографиях, размещенных на сайте. По сравнению с теми фото Беркович выглядел еще худощавее. Еще горбоносее. И симпатичнее — потому что теперь его волосы были коротко острижены.
— Тебе идет такая стрижка, Егорий, — щебечет Люба, пока хозяин мастерской разливает кипяток по кружкам.
— Угу. Полминуты горит, а потом красавец.
— Егор?!
— Подпалил себе патлы, — усмехается он и садится к столику. — Пришлось стричься почти налысо. Хорошо хоть морда лица цела.
Люба принимается ворчать, и Егор быстро меняет тему.
— Варя, что хочешь? Рассказывай.
— Цветы, — ей почему-то неловко. — Розу. Белую. Можно?
— Можно, — задумчиво произносит Беркович. — Не работал раньше цветы. Интересно попробовать… — трет горбинку тонкого носа. — Подружке в подарок? В смысле — девушке?
— Нет. Мужчине.
Егор и Люба так смотрят на нее, что Варе кажется, что она сейчас покраснеет.
— Что?! Зато оригинально!
— Более чем, — усмехается Егор. — Не то слово, как оригинально. Я бы офигел, если бы мне подарили букет стеклянных роз.
— А можно букет? — удивлена Варя.
— Можно букет, можно одну розу, две, три. Сколько скажешь. Вопрос упирается в деньги и сроки. К какому надо?
— К четырнадцатому февраля.
Люба ехидно улыбается. Егор серьезно кивает и начинает обсуждать вопрос цены.
____________
Он долго смотрел на сообщение, не решаясь его открыть. Словно в этом сообщении тикала бомба. Или сидел вирус — если думать в терминах современных технических реалий. Но все же решился. Палец чуть дрогнул на сенсоре, сообщение открылось со второй попытки. Четыре слова.
С днем рождения, сын.
Он долго и молча смотрел на экран. А потом быстро, словно боясь передумать, набрал ответ.
Не знал, что ты научился отправлять смс-ки.
Ощущение, когда сообщение ушло, было до невозможности гадким. Как вкус пригоревшей каши во рту. Ответа на сообщение не последовало.
Варя не знала, чего ждать от дня рождения Тихона. Готовила себя, вроде бы, ко всему. Но все равно оказалась удивлена.
Толпа народу. Толпа просто. Ресторан закрыт на спецобслуживание, полный зал гостей. Люди проходят, уходят. Кажется, Тихого знает половина Москвы.