– Это совсем не так, у нас есть заключения всех необходимых инспекций. Вот посмотрите…
С этими словами Янг взял у одного из сопровождавших папку и начал раскладывать на столе завизированные голографическими печатями отзывы.
– Посмотрите, здесь и ученые, и медики, и химики. И все говорят о том, что представленные образцы безвредны для человека, а почва на месте выращивания прогрессивных культур изменяет свое плодородие незначительно – в пределах нормы.
– А как насчет гибели заключенных в тюрьме «Гринланд», мистер Янг? – спросил доктор Лернер.
На лице Янга появилась заготовленная улыбка – он ожидал этого вопроса.
– Дорогой сенатор, компания «Новые технологии» не имеет к произошедшему в тюрьме «Гринланд» никакого отношения. Наши конкуренты организовали против нас медийную диверсию, только и всего. А гибель заключенных была вызвана действием лихорадки Кнорхеля, об этом писали все газеты.
– Лихорадка Кнорхеля – журналистская выдумка, говорю вам как врач. И первыми эту ложь раздували средства массовой информации, принадлежавшие владельцам «Новых технологий» и ассоциированных с ними банков.
– А почему молчат ваши спутники, мистер Янг? – поинтересовался Кенан, усмехнувшись.
– Они подыскивают подходящие аргументы, дорогой сенатор. В споре с вами это непросто, согласитесь.
– Да, – кивнул Кенан. Родственников у него не было, поэтому воздействовать на сенатора представлялось проблематичным. Родственники же Лернера давно переехали в Фольбундию, и добраться до них можно было лишь ценой скандала с правительством этой страны.
– И все же, дорогие сенаторы, мне непонятно, как можно тормозить такую замечательную программу, основываясь на каких-то слухах. Ведь у вас нет никаких документальных подтверждений вредности нашей продукции, правильно?
Задав этот вопрос, Янг даже подался вперед, чтобы по выражению глаз Кенана определить – есть ли у него что-то на самом деле. В «Новых технологиях» подозревали, что у сенатора мог оказаться один из экземпляров отчета об испытании перетехнических культур, в котором были и результаты экспериментов на людях, и последствия воздействия на почву.
Несколько лет назад экземпляр отчета исчез из сейфа одного из руководителей компании вместе с крупной суммой наличных. Преступление было слишком запутанно, исполнители несколько раз воровали эти деньги друг у друга, поэтому окончательного владельца установить не удалось, хотя более десятка несчастных были схвачены службой безопасности компании и рассказали все, что знали, поскольку допрашивали их профессионалы.
– Достаточно быть знакомым с политикой вашей компании, связанной с отъемом фермерских земель, чтобы понимать – вы не соблюдаете законы, вы их нарушаете…
Янг вздохнул и выпрямился. Ничего другого он и не ожидал.
Вот Кенан дернул коленом и озабоченно покосился на боковую дверь – там была ванная, туалет и личная комната отдыха сенатора. Кенан страдал особым недугом – он не мог терпеть по малой нужде больше четверти часа, это причиняло ему боль.
Янг об этом знал, знал об этом и доктор Лернер. Видя, что его приятель начинает испытывать дискомфорт, он поднялся и, оглядев посетителей Кенана, сказал:
– Ну, мне пора, господа, да и вам тоже, у сенатора Кенана скоро следующий посетитель.
– Не смею задерживать, – сразу согласился Янг. – Идемте, коллеги, не будем задерживать уважаемого сенатора.
– Прошу вас. – Лернер открыл перед посетителями дверь.
– Нет, доктор, только после вас, – возразил Янг, отвечая любезностью на любезность.
Доктор вышел в приемную первым, а следом все четверо посетителей. Едва за ними закрылась дверь, Кенан поспешил в туалет.
– Уже уходите, доктор? – поднимаясь из-за стола, спросила Полин, желая задать Лернеру еще парочку вопросов, однако тот был готов к атаке секретарши.
– Не могу, не могу – спешу. У меня тоже встреча намечается – боюсь опоздать.
С этими словами доктор выскользнул из приемной, и Полин осталась наедине с гостями.
– Ну какой же я рассеянный! Я же чуть не ушел с вашими пригласительными! – воскликнул Янг, картинно ударяя себя по лбу.
– Какие еще пригласительные? – строго спросила Полин, однако наживка была заглочена.
– Спарк, Лендрой! Подите сюда – кажется, я отдал их вам! – сказал Янг, и двое качков встали возле стола секретарши, словно шкафы отгораживая ее от двери кабинета Кенана.
Тем временем третий атлет, оставшись вне поля зрения Полин, вернулся в кабинет сенатора.
– Вот, возьмите, это приглашение на бесплатное посещение сети парикмахерских «Голубая лагуна», а вот эти – для бета-тестирования недавно открывшихся спа-центров «Нунция», – не переставая говорил Янг, раскладывая на столе Полин захватывающий пасьянс из дармовых приглашений.
Через минуту третий атлет вышел из кабинета сенатора и незаметно присоединился к остальным, Янг выложил перед Полин оставшиеся приглашения и, тепло с ней попрощавшись, ушел, уводя своих помощников.
46
Увидев на стоянке Янга, Зуфар мигнул ему фарами – они должны были ехать вместе. Группа состояла из двенадцати человек, и на всех приходилось пять машин.
– Давно он отъехал? – спросил Янг, садясь на соседнее сиденье.
– Полминуты – не больше. Вилли сел ему на хвост, так что никуда он не денется, – сказал Зуфар, заводя двигатель.
Автомобили группы один за другим стали выезжать со стоянки конгресса, оставляя на проходной парковочные жетоны.
– Кто будет работать, ты или Вилли?
– Как получится. Машины подготовлены у обоих.
– Сколько точек на шоссе вы утвердили?
– А ты не знаешь?
– Марсель меня вчера на срочное дельце бросил, я до ваших научных выводов не досидел.
– Пять точек, но, думаю, управимся на двух первых, – сказал Зуфар, плавно обходя ярко-зеленый «Тавро», который лихо пилотировала блондинка.
– Смотри какая, а? Молоко да сливочки! – сменил тему Янг.
– Может, тебе жвачку дать?
– Зачем?
– Чтобы на баб не отвлекался. Шоссе к пляжам ведет, ты тут изведешься.
«Свернул к Плейс-Олимпик…» – послышалось из динамика рации. Это был Вилли, он следовал за машиной объекта и наводил на нее всю группу.
Янг взглянул на экран карты и увидел спортивный центр, к которому свернул объект. Проще было воспользоваться установочными маячками, но это могло открыть весь рисунок охоты какому-нибудь случайному оператору, поэтому приходилось действовать по старинке.
«Остановился возле универмага «Вега», – продолжал рассказывать Вилли. В это время Зуфар обогнал универсал с семейной парой, двумя детьми на задних сиденьях и собакой под багажной дверью. Собака лаяла на обгонявшую машину, и Янг проводил ее взглядом.
– На прошлой неделе купили племяннику пуделя…
Зуфар вопросительно посмотрел на своего пассажира. Он не понимал, при чем здесь пудель, если они выполняют важное задание.
– На день рождения, – продолжал Янг как ни в чем не бывало. – Так он загадил им весь дом, потому что у него случилась собачья диарея.
«Вернулся с покупками. Кажется, это французский хлеб и какое-то молоко…» – продолжал докладывать Вилли.
– Эй, мы совсем рядом, притормози! – снова оживился Янг.
– Вижу, – отозвался Зуфар, нажимая на тормоз. Позади него, как по команде, начали притормаживать другие машины группы.
Недовольно сигналя, их стали обгонять другие авто, которые группа недавно обходила.
Мимо Зуфара и Янга проплыл семейный универсал. Жена что-то беззвучно, но эмоционально втолковывала мужу, дети объедались шоколадом, а собака продолжала беззвучно лаять.
– Вот интересно, эта тварь продолжала бы лаять, если бы знала, что мы ее не слышим?
– Возьми жвачку… – сказал Зуфар и подал Янгу упаковку. Тот взял две и одну спрятал в карман.
– Слушай, Зуфар, а ты женат?
Водитель пристальным взглядом прошелся по профилю пассажира, поиграл желваками, однако ответил:
– В разводе…
– Вот, а я об этом только мечтать могу.
– Ты подкаблучник?
На лице Зуфара возникла презрительная усмешка.
– Нет. Просто она сильнее меня, понимаешь? Сам-то я достаточно крут, Марсель доверяет мне вести самые важные дела, прессовать должников, одергивать главарей мафиозных синдикатов, а дома я… денщик!
«Снова на шоссе. На первой точке будем минут через семь», – сообщил Вилли.
– Неплохо. Если все пройдет гладко, поеду в клуб, – сказал Зуфар. – Как у вас там, кстати, прошло?
– Нормально. Диди все сделал как положено. Ты бы видел, как он из себя дебила корчил, я даже сам поверил, что он дерево. А у парня медицинский диплом.
– Да ладно!
– Точно тебе говорю. Я его сам вербовал и теперь не жалею. Он все и проделал, пока мы этой дуре халяву расписывали. Один укол – и ни одна экспертиза ничего не обнаружит. А ты в какой клуб ходишь?
– «Три шара». Там на бильярде играют.
– «Три шара». Там на бильярде играют.
– Хорошая игра…
«Эй, Ведомый, до поворота полтора километра, выхожу на позицию…» – доложил Вилли.
– Ведомый принял, прикрываю… – ответил в рацию Зуфар. Они с Янгом уже видели машину Вилли, она крепко держалась на широких колесах с покрышками повышенного сцепления.
Объект выходил на последнюю прямую перед поворотом, и Вилли прибавил скорости. Зуфар тоже придавил педаль газа, чтобы, если что, оказаться рядом.
Янг сосредоточенно жевал резинку, следя за действиями Вилли. Вот его машина совершила бросок, уперлась в задний бампер машины объекта, и ее колеса бешено завертелись, от горящей резины повалил дым.
– Давай… Давай… – повторял Зуфар, следя за борьбой на дороге. Машина объекта была тяжелее, но у Вилли был настоящий тягач.
Еще немного, и последовал удар в ограждение. Стальные конструкции не выдержали, и машина объекта заскользила под уклон, ускоряясь перед обрывом пятидесятиметровой пропасти.
Пока Зуфар и Янг следили за тем, как жертва исчезала за краем обрыва, Вилли успел оторваться.
– Не торопись, парень, все в порядке, – произнес в рацию Зуфар. Он был доволен – успешная операция освободила ему вечер.
«Я еду на утес…» – сообщил Вилли.
– Понял тебя, – ответил Зуфар. Затем взял из упаковки жевательную резинку и, посмотрев на Янга, спросил:
– А почему ты не дашь ей в морду? Почему не проучишь?
– Ты о чем? – словно проснувшись, спросил Янг.
– Про твою жену.
– В морду? – Янг покачал головой. – Она серебряный призер западной конференции по тинг-фо.
– В женском разряде?
– Если бы так. В смешанном. В финале проиграла по очкам, а в полуфинале уделала парня одним ударом.
– Ну ты попал! – покачал головой Зуфар. – То есть она тебя еще жалеет?
– Да не, мы мирно живем. Покрикивает иногда. Точнее, всегда…
Зуфар притормозил и свернул на грунтовую дорогу, над которой еще висела пыль после проезда Вилли. Она вела на утес, возвышавшийся над океанским берегом.
Попетляв между огромными булыжниками и одинокими кустами акации, Зуфар вывел машину на площадку на вершине утеса. Вилли уже был там и копался в машине, снаряжая ее для полета в океан.
Вот он выдернул блокиратор, и тягач покатился к краю пропасти. Еще мгновение – и автомобиль исчез. Вилли швырнул ему вслед блокиратор и пробежал к машине Зуфара.
– Бертоль не забыл вскрыть? – спросил Зуфар, когда Вилли устраивался на заднем сиденье.
– Обижаешь, – ответил тот. – И дырку проделал, и упаковку надрезал.
– Тогда порядок, – сказал Зуфар и стал разворачивать машину. Бертолиевые кристаллы при соприкосновении с морской водой образовывали агрессивнейшую кислоту, которая в считаные минуты растворяла всю обивку и большую часть металлического корпуса машины. Обычно хватало пакета в несколько килограммов, Зуфару в его работе часто приходилось применять подобное средство.
47
Джо вдавил кнопку звонка и не отпускал до тех пор, пока появившийся Пинки не снял с нее его руку.
– Что случилось, приятель?
Джо трагически вздохнул, покрутил за ручку свой портфель и ответил:
– Мне нужно посоветоваться.
– Ну… Вообще-то я сейчас не один. – Пинки поплотнее запахнулся в шелковый халат с красными маками. – Мне нужно еще пять минут, и я к тебе забегу – не закрывай дверь.
– Может, тебе больше минут дать? – на всякий случай поинтересовался Джо.
– Нет, настоящие мужчины все делают быстро. Я скоро!
Пинки закрыл дверь, а Джо отправился к себе. Войдя в квартиру, он швырнул портфель вдоль коридора и сбросил туфли как попало. Потом прошел в гостиную и, подхватив пульт, включил ТВ-бокс.
По какому-то каналу передавали какой-то репортаж.
«Ну какое дело роботу до все этого?» – горестно подумал Джо и, сняв пиджак, швырнул его за диван, потом так же сурово разделался с брюками, оставшись в носках, трусах и сорочке с галстуком. На этом он пока решил остановиться.
В дверь позвонили.
– Входи, не закрыто! – крикнул Джо, полагая, что это Пинки, но в дверь просунулся консьерж.
– Мистер Каспер, вам тут из магазина доставили…
– Ага, минуточку!
Джо достал из-за дивана брюки, выудил из кармана два ливра и, выйдя к двери, подал консьержу чаевые.
– Благодарствую, – с готовностью поклонился тот и поставил на пол пакет. – Всего вам хорошего…
Едва консьерж убрался, появился Пинки.
– Ты быстро… – заметил Джо, закрывая за ним дверь.
– Я же сказал – пять минут. Цыпочка даже заметить ничего не успела.
– Проходи в гостиную.
– О, а это чего у тебя? – спросил Пинки, перешагивая через доставленный пакет.
– Это? Это подарок самому себе, ставший теперь совершенно бессмысленным.
– Как это?
– Пойдем в гостиную, я тебе все расскажу.
Они прошли и сели на диван.
– Ишь ты, все никак не поймают! – сказал Пинки, сразу узнавая персонажей репортажа.
– Кого не поймают?
– Кондюк у них из зоопарка сбежал, третий день уже ищут.
– Ах, Пинки! Как бы я хотел наслаждаться всеми этими пустяками, доступными простому человеку! – с трагическими интонациями в голосе произнес Джо.
– Ну и наслаждайся, в чем проблема?
– А проблема в том, дорогой друг, что я этот… Понимаешь?
Джо наклонился к Пинки и пристально посмотрел ему в глаза:
– Что за этот, Джо?
– Я из тех, про кого все говорят, понимаешь? – произнес Джо с надрывом, и по его щекам покатились слезы.
– Ты педик, Джо? – уточнил Пинки, слегка отодвигаясь.
– Да если бы так! Они хоть живые, а я киборг, Пинки! Я обыкновенная машина, как какая-нибудь швейная новинка из рекламы! Или стиральная машина «Бриз», «мы стираем, пока вы спите!».
– Ты что, выпил?
– Какой выпил, Пинки? – воскликнул Джо, вскакивая. – Посмотри вот на эти руки – они железные, а эти ноги – они ненастоящие! Даже эти трусы… Хотя нет, трусы здесь ни при чем…
– С чего ты взял, что ты киборг?
– Мне один человек сказал.
– Что за человек, Джо? Ты что, слушаешь бредни уличных попрошаек? Надень штаны и расскажи, как все было.
Джо хотел было завести волынку про то, что для киборгов штаны ничего не значат, однако брюки все же надел и сел рядом с Пинки.
– Давай с самого начала, камрад. Кто и где сказал тебе такую глупость?
– Сначала я узнал, что Ярмила является киборгом, представляешь?
– Нет. Кто такая Ярмила?
– Девушка из офиса с нашего этажа. У нее вот такие сиськи…
– На себе не показывай.
– Да, извини. У нее румяные щечки, бедра, талия.
– Короче, девка-конфетка?
– Вот именно. Была конфетка, а стала киборгом с шарнирами, проводочками и всякими там приводами, которые надо время от времени заменять.
– А кто тебе сказал, что она киборг?
– Я подглядел. Я решил, что она с мужиками уединилась, чтобы… Подумал о ней плохо, понимаешь? Но все оказалось намного страшнее, Пинки, они ее вскрывали и обслуживали…
– И что теперь? Ты с ней не разговариваешь?
– Я не могу с ней общаться после увиденного. Вернее – не мог. Теперь-то мы равны. Но мне придется привести ее к себе.
– Зачем?
– Один из этих страшных людей, которые ее вскрывали, пригрозил мне Шестнадцатым параграфом, если я откажусь от своих прежних намерений.
– Каких намерений?
– Ну, обычных. Пригласить к себе, то да се…
– Так пригласи. Они же ее не испортили после обслуживания?
– Нет, только походка слегка изменилась.
– Значит, приглашай и делай что положено. С Шестнадцатым параграфом не шутят, а эти парни из техподдержки настоящие отморозки. Их даже копы боятся.
– Наверное. Это он сказал мне, что я киборг. – Джо шмыгнул носом.
– Что, так и сказал, «ты киборг»?
– Нет, когда я стал объяснять ему, почему не могу теперь встречаться с Ярмилой, он сказал мне что-то вроде: для киборга ты слишком разборчивый…
– И после этого ты решил, что ты киборг? Ну ты синий, Джо! Ты реально синий!
– Но ведь эти люди про всех знают, кто есть кто! Это их работа, Пинки!
– Это у них юмор такой, приятель. Когда ты говоришь какому-то неврубающемуся – эй ты, осел, он же не бежит всем рассказывать, что он теперь животное, правильно? Он может сказать в ответ что-то типа – ну и ладно… О, смотри, новости! Дай я громче сделаю!
Пинки взял пульт и прибавил громкости.
– …наверняка самое важное за истекшие сутки, – продолжал ведущий. – Сенатор Стив Кенан умер в своей ванной комнате от сердечного приступа, а спустя чуть менее часа его коллега сенатор Бенджамин Лернер не удержал машину на повороте и, сбив заграждения, сорвался в пропасть…
На экране пошел видеоряд с места крушения – разорванные конструкции ограждения, смазанный след в глинистом кювете и черный дым, поднимающийся со дна пропасти.
– Как видите, шансов уцелеть у сенатора Лернера не было никаких, в то время как сенатору Кенану в его ванной комнате можно было помочь. Интересно то, что оба сенатора входили в Совет по сельскому хозяйству, который давал разрешения на использование сельскохозяйственных растений с искусственными и перетехническими компонентами роста.