Алла села за стол и положила скрещенные руки на скатерть. Лицо ее побледнело, осунулось. Конечно, она расстроилась.
– Не так-то легко быстро продать дом. Может, взять кредит по-быстрому? Ты же адвокат, тебе дадут… и в банке тебя знают, помнишь, ты выиграл одно дело…
Прозвенел звонок, кто-то пришел. Семена прошиб пот. Он посмотрел на свои трясущиеся руки и поспешил спрятать их за спину, чтобы не увидела жена.
– Мне открыть? – спросила она дрогнувшим голосом.
Красивый и комфортный дом за мгновение растворился, исчез, растаял, и он увидел себя вместе с Аллой стоящими вдвоем на снегу, в домашней одежде… И так стало страшно!
– Нет-нет, Аллочка, я сам открою. Ничего не бойся…
Он, стараясь идти бодро, на самом деле испытывая слабость в ногах, спустился в холл, увидел на экране видеофона незнакомую девушку в курточке и черном берете, едва прикрывавшем ярко-оранжевые кудри. Он открыл дверь.
– Адашевский Семен Николаевич? – спросила, улыбаясь, девушка.
Вероятно, клиентка, подумал Семен.
– Да, проходите, – он впустил ее в дом.
Глядя на ее веселое, беззаботное личико с ярким румянцем во всю щеку, он даже позавидовал тому, что у нее-то, судя по всему, все хорошо, и ее-то никто не убьет за пятьдесят тысяч долларов! Наверняка пришла с каким-нибудь пустяком или даже просить за кого-то. Поэтому у нее такое безмятежное лицо.
– У меня к вам одно дело. На миллион! – Она снова улыбнулась, показывая ровные белые зубки.
– Так уж и на миллион? Что ж, пройдемте в мой кабинет…
Они поднялись, он впустил ее в свой кабинет, и в какое-то мгновение его словно укололо: может, он в последний раз заходит сюда в качестве хозяина? Может, Аллочка подсуетится и быстро найдет покупателей на дом, чтобы раздобыть деньги, и тогда им придется собрать все свои вещи и переехать в Дагомыс, к ее родителям? А что, уж лучше так, чем… Бррр… Теща с тестем – хорошие, достойные люди. Теща, Раиса Васильевна, готовит такие хинкали!
– Семен Николаевич, это ведь вы ведете дела бизнесмена Данилова?
Это было неожиданно.
– Ну, да… А в чем дело?
– Я понимаю, вас наняли, и вы за деньги выполняете свою работу. Определенных успехов вы уже добились, так? Развели супругов, оставив Ирину без гроша в кармане, и теперь собираетесь лишить ее детей.
Девушка по-прежнему улыбалась. Ни тени злости или раздражения. Просто вела переговоры. Как нейтральное лицо. Сейчас она скажет самое главное. Будет давить на жалость. Как будто бы он не человек и не понимает, что нельзя разлучать детей с матерью. К тому же Ирина Данилова – хорошая мать. И это знают все. Вот только Данилов влюбился. Примерно так же, как и Семен, в какую-то барышню, которая вьет из него веревки.
– Могу я узнать, кто вы, кем являетесь для Ирины и какова цель вашего визита ко мне? – спросил он устало, поскольку сейчас его мысли были ну очень далеко от семейной жизни бизнесмена Данилова, которого он в душе к тому же еще и не уважал.
– Да, можете. Меня зовут Надежда. Я – доверенное лицо Ирины Даниловой. Подруга. У меня к вам предложение, от которого вам будет очень трудно отказаться.
– Я весь внимание, – он настроился поиронизировать.
– В настоящее время Ирина Данилова разведена, так?
– Так.
– В случае если у нее будет собственное жилье и бизнес, шансы оставить себе детей у нее значительно повысятся, вернее, она стопроцентно оставит их себе, я правильно понимаю?
– Ну, да…
– Что-то вы как-то неуверенно говорите, господин адвокат. Насколько я понимаю, весь ваш с Даниловым расчет строится именно на том, что Ирина из-за отсутствия средств и жилья просто не потянет детей, не сможет их содержать и воспитывать. Так вот, начиная с сегодняшнего дня в ее жизни происходят большие перемены. Я могла бы, конечно, обратиться к другому адвокату, тем более что речь пойдет о каких-то уж очень простых вещах вроде оформления договора купли-продажи…
– Послушайте, говорите просто и ясно. Какой еще договор?
– Ирина покупает дом, и ей нужен человек, который помог бы ей с оформлением.
– Я не ослышался? Ирина покупает дом? Может, курятник? Или ларек на базаре?
– Нет, она покупает розовый особняк на улице Лазаревской, трехэтажный, с садом, общей стоимостью шестнадцать миллионов рублей. Вы беретесь это оформить?
– Шестнадцать миллионов рублей? Это тот самый особняк, который продается вот уже полгода и хозяева не сбавляют цену?
– Да.
– Откуда у Ирины деньги?
– От друзей. Так вы беретесь оформить сделку?
– Без вопросов. Хоть сейчас.
– Но это не все. Еще мы втроем – я, Настя Тришкина и Ирина Данилова выкупаем сомовскую пекарню, сговорились на девяносто пяти тысячах евро. Мы внесли уже задаток, сделку надо провернуть завтра же!
– Не слабо… – Семен почувствовал, как у него опускаются уголки рта, словно его мышцы реагируют на удивление вот таким вот странным способом. – Вы меня разыгрываете?
– Но и это еще не все! Вы должны будете сами, лично вывести завтра утром детей Ирины Даниловой из дома, посадить в машину, привезти в гостиницу «Шторм» и передать в холле матери.
– Да вы спятили! Там няня… Вы предлагаете мне выкрасть детей из собственного дома!
– Лучше, если вы сможете уговорить няню поехать вместе с детьми. При этом вам нужно будет придумать причину, по которой сам Данилов и его девушка покинут дом. Но это уже ваша задача, как это устроить. За это за все я заплачу вам наличными тридцать тысяч евро. Два договора на покупку недвижимости плюс доставка детей в гостиницу «Шторм» к одиннадцати часам утра. Все надо сделать очень быстро, оперативно, чисто, профессионально.
С этими словами девушка, просто сияя улыбкой, достала из кармана курточки пачку евро и положила на стол.
– Ну, что? Согласны? Или боитесь даниловского гнева? Послушайте моего совета: поставьте на Ирину. Данилов – предатель. Вот как он сумел предать свою жену, детей, оставив их без матери и поручив какой-то там чужой девке, вот точно так же он когда-нибудь предаст и вас, наймет себе другого адвоката. Кто он вам: брат? Друг?
– Сколько здесь? – По лицу Семена покатились крупные капли холодного пота.
– Половина. Пятнадцать тысяч евро. Ну, так что, беретесь?
– Берусь. Завтра в одиннадцать дети будут в гостинице.
– Вот и хорошо. Там же вы встретитесь с Ириной, и мы вместе поднимемся в номер, чтобы вы смогли подготовить договоры. У вас есть еще несколько часов сегодня, чтобы подготовить заготовки договоров. Завтра вам останется лишь вписать паспортные и кадастровые данные, ну, вы и сами все знаете. Расскажете обо всем Данилову – потом будете жалеть…
– Нет-нет, – замахал он руками и тряся головой. – Кто мне такой Данилов? Обыкновенный клиент, который, кстати, не заплатил мне за развод… Все завтраками меня кормит…
Семен и сам почувствовал, как жалко выглядит в глазах этой Нади со своими жалобами.
Кто она такая? Откуда у нее деньги? Еще она упомянула Настю Тришкину. Тришкина в Лазаревском все знают – следователь, работает в Сочи. Неподкупный. Честный. Нет-нет, с такими шутки плохи. Вероятно, просто нашлись люди, которые решили принять участие в судьбе Ирины Даниловой. Может, подруга, эта Надя, а может, нашелся мужик? «Ладно, это не мое дело…»
Он взял деньги и спрятал в карман брюк.
– Вы никому не должны ничего рассказывать. Просто садитесь сейчас за компьютер и начинайте готовить договоры… – сказала клиентка.
– Да-да, хорошо…
– Тогда – до завтра.
– До завтра.
Он проводил ее, проследил за ней, как она шла по дорожке до калитки, как вышла за нее и скрылась за углом соседнего дома. Кто такая? Надя…
Он пожал плечами и вернулся домой.
Алла все еще сидела за кухонным столом и что-то писала в тетрадке, делала какие-то расчеты. Увидев Семена, она рассеянно взглянула на него поверх своих очков, которые надевала крайне редко, когда надо было почитать или вот как сейчас – посчитать.
– Новая клиентка? – Она скривила лицо, словно от боли: понимала, что ему сейчас вообще не до клиентов, тем более – клиенток с их разводами или мелкими, неденежными делами.
– Аллочка, – Семен нервическим движением привел в порядок сразу все свои мышцы на теле, вздрогнул, собрался. – Брррр… Где там, говоришь, твои котлеты по-киевски? Ну-ка, давай разогревай… Кажется, завтра я получу гонорар, к которому мне нужно будет добавить всего-ничего, и я смогу расплатиться с Белозеровыми!
– Сема! – Алла закрыла лицо руками с тоненькими длинными бледными пальцами и разрыдалась.
18. Борис Гладышев. Лазаревское, 2014 г
– Ну что, Боря, по сто грамм? – Денис поставил на стол бутылку водки, откупорил ее.
Друзья сидели в кухне, был поздний вечер, за окном сыпал снег, настроение у обоих было отвратительное: в Лазаревском никто ничего не слышал о девушке по имени Надя Гладышева. Два дня напрасной работы, беготни, бесполезных расспросов.
– Настя куда-то запропастилась, – вздохнул Денис, доставая из холодильника колбасу и нарезая ее толстыми ломтями. – У меня тут квашеная капуста есть, сейчас лучок порежу, маслицем полью…
Если бы не ситуация, в которой оказался сам Борис, он непременно задал бы вопрос другу: а где, собственно, пропадает твоя жена уже второй вечер? Но не задал по простой причине: его вопрос мог бы прозвучать как упрек благополучному семьянину Денису Тришкину, мол, и у тебя не все гладко в семье, и твоя жена позволяет себе надолго и без объяснений отлучаться из дома.
Вот потому молчал, хотя ему просто не терпелось узнать, на самом ли деле эта семья так счастлива, как это могло показаться на фоне его разбитой семейной жизни, или же они с Настей просто притворялись.
– Послушай, может, картошки пожарить, а, Борис? Или суп разогреть? Куриный?
Борис снова не задал вертевшийся на языке вопрос:
– А где твоя Настя-то?
Что, если Денис знает, где Настя? Вот тогда сам Борис будет выглядеть жалко.
Между тем Денис не выглядел ни расстроенным, ни обиженным, он был похож на человека, у которого просто не сложился день, вот как в этот раз – они же не нашли Надю! Если бы у него произошел конфликт с женой, он непременно бы это как-то прокомментировал, пусть скупо, всего несколькими фразами, но все равно. Ладно, чего гадать? Рано или поздно все равно все выяснится.
– Давай выпьем за наших женщин, – предложил тост Денис, когда стол был накрыт, перед Борисом стояла тарелка с дымящимся супом, а из закуски была предложена аппетитная квашеная капуста, маринованные фаршированные перцы, колбаса.
– Давай.
– Да ты не падай духом! Вот увидишь, все хорошо закончится, и мы найдем твою Надю. Она – нормальная, современная, здоровая молодая женщина. Ну, влипла в историю с какими-то криминальными деньгами. А может, она как раз отправилась сюда, чтобы их вернуть? Тебе такое в голову не приходило?
– Приходило. Но зачем же она тогда начала их тратить еще там, дома, когда спасала Катю, подружку свою?
– Вот такой она человек! Да она сейчас нуждается в твоей помощи, а не в презрении. И хватит уже фантазировать, понял?! Если бы у нее был любовник, то он дал бы ей деньги прямо в руки, а не передавал через кого-то, понимаешь? И ты сам заметил бы, если бы у нее кто-то появился… Мужики, вон, рассказывают, что это чувствуется… в постели… Ты вот что-нибудь чувствовал, ну, не знаю, что она стала холоднее к тебе, изменилась, стала ярче краситься, наряжаться, куда-то исчезать…
– Нет, – перебил Борис, – ничего такого не заметил.
– Я уверен, что она в беде, и ей нужна наша помощь. Твоя помощь. Но у вас, видимо, были такие отношения, что она почему-то не обратилась к тебе…
– Ладно, Денис, хватит… Я устал все это выслушивать. Вас с Настей послушать, так я не муж был, а монстр какой-то, тиран. А я любил… люблю Надю. Как могу. Может, и совершал ошибки, но только из-за любви, я очень боялся, что с ней или детьми что-нибудь случится. Поэтому и контролировал каждый их шаг.
– А ты думаешь, мне по работе не приходится сталкиваться с разными уродами, убийцами и насильниками? Но если всего бояться, то как жить? Совсем не выходить из дома? Или запереть свою семью, посадить под замок? Вон, уже темно, а Насти нет. Думаешь, я не переживаю?
– Кстати, а где она? – осторожно спросил Борис и проглотил кусочек колбасы, чуть не подавившись от волнения.
– Да все соседкой нашей занимается. Тут выяснилось, что у Ирины этой есть сводная сестра, она живет в Москве, замужем за одним бизнесменом. Ну, они нашли ее по соцсетям… Понимаешь, если бы Ирина могла вернуться к себе домой, то забрала бы записную книжку, да и из одежды что-нибудь прихватила… Представляешь, Данилов, урод, даже шубу ей не дал! Что за мужик?! Ну так вот. Ирина с помощью моей Насти нашла эту сестру, ее Полина, кажется, зовут, и она прилетела вчера поздно вечером в Адлер, девчонки наши ее встретили, поселили в гостиницу, ну, все рассказали… Настя же вчера вернулась поздно, вся на эмоциях, рассказала мне, как все хорошо устраивается. Эта Полина будет защищать права своей сестры, купит ей домик или квартирку, где бы она могла жить со своими детьми, придумает что-нибудь с работой, ну, чтобы на суде, когда Данилов захочет лишить ее родительских прав или просто решит забрать у Ирины детей, он не смог ничего предпринять… Если у матери есть собственное жилье плюс источник дохода, к тому же найдутся свидетели, которые подтвердят ее положительный моральный облик… Сам понимаешь, старик, у Данилова не останется никаких козырей. Вот этим вопросом моя Настя сейчас и занимается.
Денис улыбнулся, думая о жене.
– Она у меня такая. Как Робин Гуд. Всем старается помочь. Иногда мне приходится сдерживать ее, но потом я понимаю, что она действует правильно. Вот представь себе: попала твоя Надя в нехорошую историю, приехала сюда. Как ты думаешь, к кому она обратится в первую очередь? Правильно! К Насте! Ты же помнишь, как они подружились, как хорошо поладили!
Борис и Денис взглянули друг на друга и, не сговариваясь, вскочили со своих мест и бросились к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Какой же я идиот!!! – простонал Денис, врываясь в темную комнату на втором этаже, где должна была проживать Ирина Данилова. – Она туда столько еды приносила! Ирина бы лопнула от такого количества котлет и салатов!
Он включил свет, который вспыхнул, осветив маленькую комнатку с аккуратно заправленной двуспальной кроватью. На спинке стула – женские вещи.
– Узнаешь? Это Надино? – Денис зацепил двумя пальцами бретельку от лифчика, кружевную майку, джинсы. – Ну? Чего молчишь?
– Денис, да откуда я знаю? У нее полно этих… всего этого… разных цветов… Я не знаю. А джинсы у всех одинаковые.
Денис решительно распахнул дверь, ведущую в смежную комнату – она вообще выглядела нежилой.
– Знаешь, что я тебе скажу? – проговорил он в сильнейшем волнении. – С одной стороны, это плохо, конечно, что мы не обнаружили здесь следов пребывания твоей Нади, видно, что здесь обитала Ирина… Вещи маленькие, как на куклу… Она же худенькая… А вот с другой – я рад. Честно. Рад, что Настя ничего от меня не скрывает. Ты понимаешь меня?
– Да, понимаю. Пойдем отсюда, а то они вернутся, а мы тут их белье разглядываем. Неприлично все это как-то.
Они вернулись в кухню. Выпили еще по рюмке водки.
– Ты правильно сказал, Денис, если бы Надя была здесь, то она действительно обратилась бы за помощью к Насте. Стопроцентно. И раз она не обратилась, значит, ее здесь, в Лазаревском, просто нет. И ты просто тратишь со мной время.
– Но мы же проверили, у нас есть показания свидетеля – проводницы, которая подтвердила, что она сошла в Лазаревском! Она видела ее!
– Вероятно, после Лазаревского она поехала куда-то еще.
– Или же ее держат насильно где-нибудь, откуда она не может убежать, не может связаться с Настей… – предположил Денис.
– Или не хочет, – упрямо возразил Борис.
– Знаешь, Боря, мне иногда кажется, что ты не столько переживаешь о своей жене, сколько о себе, брошенном и униженном. Это, если по чесноку, – нахмурился Денис. – Ты уж прости меня за прямоту.
– Да у меня все внутри переворачивается, когда я представляю ее с кем-нибудь! – взорвался Борис. – Ну не могу я представить, что она проехала столько тысяч километров одна, без любовника… Надя – обыкновенная, слабая женщина, которая каждый свой шаг согласовывала со мной! А тут вдруг такое. И детей бросила… Уф… ты не представляешь себе, что я испытываю…
Внезапно дверь распахнулась, и в кухню влетела, сияя глазами, радостно возбужденная Настя.
– Ужинаете, мальчики? Ну-ну, молодцы! Мне тут кое-что надо взять…
Она ловко взобралась на табурет, открыла верхний кухонный шкафчик и достала пухлую тетрадь в кожаном переплете.
По дороге к выходу притормозила, смешно, как подросток, ногами, обутыми в толстые шерстяные носки, заелозила по гладкому паркету, изображая фигуристку, окинула взглядом стол.
– Денис, а суп? Там целая кастрюля на террасе! Буженина, сыр… Мне просто некогда, понимаете?! У нас с Ириной – наполеоновские планы! Мы ей такой бизнес придумали! Пока ничего не скажу, чтобы не сглазить! Все-все, пока! Денис, я тебе потом позвоню, встретишь меня, хорошо?
– Ты хотя бы адрес сказала! – рассмеялся Денис.
– Да это тут, недалеко, на Лазаревской! Знаешь, такой розовый дом, трехэтажный… – она вдруг стала очень серьезной, и от ее пацанства не осталось и следа. Напротив, она посмотрела вдруг на мужа таким долгим и очень взрослым взглядом, словно хотела донести до него какую-то важную мысль, которую не могла или не имела право озвучить.
– Я знаю этот дом… – медленно проговорил Денис и перехватил молниеносный взгляд Насти, брошенный в сторону Бориса, как раз в эту секунду опрокидывавшего в себя водку из маленькой рюмки. – Да-да, я понял… Это все родственница, Полина, говоришь?