– Вы помните, когда мы подарили вам этот Амулет? – нарушил тишину Сирил.
– Если бы вы не были только сном, вы бы сами знали, что это было третьего декабря 1905 года. Уж я-то этот день никогда не забуду!
– Спасибо, – поблагодарил его Сирил с самым серьёзным видом. – Ох, большое спасибо.
– У вас теперь другая комната, – сказала Антея. Она выглянула в окно. – И какой прелестный садик!
– Да, – отозвался он. – Я теперь слишком стар. Мне даже неинтересно жить неподалёку от музея, как это было раньше на Фитцрой-стрит. Мне тут хорошо. А знаете… мне с трудом верится, что я вижу вас только во сне. Вы выглядите такими настоящими. И вот что… – Он понизил голос. – Вам я, конечно, могу сказать. Если я кому-нибудь другому скажу, что это всё не было сном, меня примут за сумасшедшего. Но этот Амулет, он таинственный и волшебный.
– Такой он и есть, – подтвердил Роберт.
– Сон или не сон, но представьте себе, моя книга об Атлантиде положила начало моей славе и богатству. А уж после того, как вы подарили мне целый Амулет – такой щедрый подарок! – мне не пришлось ничего выдумывать. Я просто знал всё о египетской цивилизации. И они не могут опровергнуть мои теории. Они попытались, но не смогли. «Теории», говорят они. Но мои теории больше похожи на воспоминания. Я просто уверен, что я точно себе представляю все таинственные обряды храма Амона Ра.
– Я так рада, что вы теперь не бедны, – сказала Антея. – Ведь это было вовсе не так на Фитцрой-стрит.
– О да, совсем не так, – повторил он. – А теперь у меня есть этот прекрасный дом и очень милый садик Я люблю иногда покопаться в земле. И всем этим я обязан вам… и Амулету.
– Как это чудесно! – воскликнула Антея и поцеловала его.
– Но это совсем не было похоже на сон! – сказал он дрогнувшим голосом.
– Это не совсем сон, – мягко поправила его Антея. – Это всё часть амулетного волшебства, такой реальный сон, дорогой Джимми.
– Ах, – сказал он, – когда вы меня так называете, мне кажется, что я всё-таки сплю. А помните тот день, когда вы привели меня в Вавилон?
– Конечно, – сказал Роберт. – Мы всё помним. А скажите, вы покинули комнату на Фитцрой-стрит, потому что она не подходила богатому человеку?
– О нет, – воскликнул он с упрёком. – Мне бы это никогда не пришло в голову. Я перебрался оттуда только тогда, когда ваша старая няня умерла… Что с вами?
– О нет! – закричала Антея. – Наша добрая няня? Умерла?
– Ну да, – сказал он. – Это в конце концов случается со всеми. Это случилось уже очень давно.
Джейн подняла свою половину Амулета. Рука её дрожала.
– Скорее, скорее домой. Вдруг она умрёт до того, как мы вернёмся? И тогда мы не успеем подарить ей наш подарок. Скорее же!
– Ох, не прерывайте мой сон, пожалуйста, – молил учёный джентльмен.
– Ничего не поделаешь, так надо, – сказала Антея твёрдо и снова его поцеловала.
– Раз уж речь зашла о смерти, нам надо срочно прощаться, – сказал Роберт. – Я рад, что вы теперь богаты, и знамениты, и всё у вас хорошо.
– Да пошли же! – Джейн даже топнула ногой от волнения. И они поспешили через арку домой. Няня тут же, как они вернулись, вошла в столовую и принесла поднос с чаем.
– Не умирай! – закричала Джейн.
– Не умирай! – присоединила к ней свои вопли Антея. – Нянечка, милая, дорогая, солнышко, лапушка, не умирай!
– Господи, да с чего вы взяли? – сказала няня. – Я вовсе не собираюсь умирать. Бог даст, ещё поживу. Что это с вами, цыплятки мои?
– Ничего. Только ты не умирай.
Няня поставила поднос на стол и обняла девочек по очереди. А мальчики ласково похлопали её по спине.
– Да я себя прекрасно чувствую, как никогда в жизни, – сказала няня. – Что это за чепуху вы городите! Вы что-то засиделись в темноте, вот вам и мерещится. В такой темноте только в кошки-мышки играть. Пустите-ка, я зажгу свет.
Свет упал на четыре бледных личика.
– Мы так тебя любим, – продолжала Антея, – и мы приготовили для тебя картину, чтобы ты знала, как мы тебя любим. Сирил, достань её.
Доказательство любви было извлечено из-под дивана и предъявлено няне.
– Осторожно, – предупредил Сирил. – Клей ещё не совсем просох.
– Какая красота! – воскликнула няня. – Подумать только! Ох, и ваши карточки, и красивые буквы, и маки! Я всегда говорила, сердце у каждого из вас на месте. Ну, пошалите иногда. Но это ничего. Как же вы меня порадовали! В жизни я так не радовалась! – Она по очереди заключила их в объятия. Одного за другим. На этот раз даже мальчишки не протестовали.
* * *Антея осторожненько разбудила Саммиэда.
– Почему мы не вспомнили, побывав в будущем, как и когда мы нашли Амулет? – спросила она.
– Дурацкий вопрос, – пробурчал Саммиэд. – Как вы можете помнить то, что ещё пока не случилось?
– Оно не случилось, но мы же помним, что мы там видели, в будущем Лондоне! Мальчика, и чистую Темзу, и вообще… – упорствовала Антея.
– То, что вы видели, это просто пророческое видение. Ты же помнишь сны? Так же вот можно помнить и видения. Вы иногда не понимаете самых простых вещей! – И он тут же снова зарылся в песок и заснул.
Антея, уже в ночной рубашке и босиком, прокралась к няне, чтобы поцеловать её на ночь. Их красивый подарок висел на стенке, привешенный за петельки. Клей уже хорошо просох. И картина так прекрасно смотрелась на кухонной стене.
– Спокойной ночи, – сказала няня. – Господь да благословит твоё доброе сердечко. Только не простудись. Что это ты выдумала бегать босиком!
Глава одиннадцатая Кораблекрушение у оловянных островов
– Если смешать синюю краску с красной, – задумчиво произнесла Джейн, – то получится пурпур.
– Необязательно, – возразил Сирил. – Надо в этом случае непременно брать малиновую и берлинскую лазурь. Никогда не смешивай зелёную с индиго, такая гадость получается, серая не серая, не пойми чего.
– Сепия[3] самая противная краска из всей коробки, – заметила Джейн, облизнув кисточку.
Они все сидели и рисовали. Няня, растрогавшись их подарком и в восторге от Робертова макового орнамента, подарила каждому из них стоившую шиллинг коробочку акварельных красок…
– Сепию приготовляют из ужасной морской каракатицы, – наставительно сказал Сирил.
– И пурпур тоже получается из рыбы, из синей и красной. Краска называется тирский пурпур.
– А может, её делают из раков? – мечтательно проговорила Джейн. – Они красные, когда их сварят, и синие, если не варить. Если смешать варёных и живых раков, получится тирский пурпур.
– Ух, не хотела бы я хоть что-нибудь смешивать с живыми раками, – поёжилась Антея.
– А больше никого нет, кто был бы и синим и красным, – настаивала Джейн. – Только раки. Тебе бы всё равно пришлось.
– Тогда не надо мне никакого тирского пурпура, – отрезала Антея. – И вообще, мне надоело рисовать. Давайте куда-нибудь отправимся с помощью Амулета. Пусть он сам придумает куда.
Сирил и Роберт решили, что это прекрасная идея. Джейн тоже согласилась покончить с рисованием. Она сказала, что когда облизываешь кисточку после китайских белил, хоть они и сладкие, но в горле появляется какое-то странное царапанье, особенно если рисуешь довольно долгое время.
Амулет подняли.
– Пусть мы окажемся где-нибудь в прошлом, – обратилась Джейн к Амулету, – но только там, где находишься ты. – После этого она произнесла нужные слова.
В следующее мгновение они почувствовали странное колебание, какую-то качку, какая бывает, когда плаваешь в лодке. И ничего удивительного, потому что они как раз и оказались в лодке. Это была очень странная лодка с высокими бортами, в которых были сделаны прорези для вёсел. Высокая скамья предназначалась для рулевого, а нос был вырезан из дерева в виде головы огромного зверя с большими, вытаращенными глазами. Судно стояло на якоре в морском заливе. Вода в заливе была гладкой, спокойной. Судовую команду представляли смуглые, темноволосые, чернобородые мужчины, одетые только в короткие туники от талии до колен. Их головы венчали круглые шапочки с какими-то шишаками наверху. Моряки были очень заняты, и то, что они делали, показалось ребятам таким интересным, что в первые минуты они даже не задумались над тем, куда это их привёл Амулет.
Моряки привязывали плетёные корзины к длинным верёвкам с кусками пробкового дерева на конце. Каждую корзину они наполняли лягушками или двустворчатыми ракушками. Потом они забрасывали их в воду. Корзины шли ко дну, а пробки, к которым крепилась корзина, оставались на поверхности.
– Что это вы такое делаете? – неожиданно спросила Джейн у мужчины, на котором было чуть-чуть больше одежды, чем на других, и который был то ли надсмотрщиком, то ли капитаном.
Он вздрогнул и с удивлением посмотрел на неё. Но он был испытанным морским волком, побывал в стольких странах и видел так много всего необычного, что не так уж сильно поразился, узрев этих по-чудному одетых нежданных пассажиров.
– Запускаем ловушки для рыб, из которых добывают краску, – ответил он. – А как вы сюда попали?
– При помощи некоторого волшебства, – как что-то само собой разумеющееся сказал Роберт.
Капитан дотронулся до амулета, который висел у него на шее.
– А что это за место? – спросил Сирил.
– Тир, разумеется, – сказал капитан. Потом он отвернулся и, понизив голос, что-то сказал одному из матросов.
– Ну теперь мы что-нибудь да разузнаем про ваши знаменитые тирские пурпурные рыбы, – сказал Сирил девчонкам.
– Но мы ведь вовсе и не высказывали желания оказаться в древне-финикийском Тире, – удивилась Антея.
– Амулет, видно, слышал, как мы говорили про тирский пурпур и про рыб, из которых делают краску. Это очень любезно с его стороны привести нас сюда.
– Целый Амулет или вторая его половина должны быть здесь, – сказал Роберт. – Интересно, у кого из них?
– О, смотрите! Смотрите! – вдруг вскричала Антея.
На голой груди одного из моряков сверкнуло что-то красное. Это была вторая половина Амулета!
Воцарившееся напряжённое молчание нарушила Джейн.
– Так, значит, мы его нашли, – закричала она. – Давайте возьмем его и быстренько вернёмся домой!
– Легко сказать «возьмём», – пробормотал Сирил. – Смотри, какой он здоровенный, этот дядька.
Он действительно выглядел довольно внушительно. Но не так внушительно, как все остальные.
– Странно, – задумчиво произнесла Антея. – Сдаётся мне, я его уже где-то встречала.
– Он слегка напоминает нашего учёного джентльмена, – сказал Роберт, – но я вам доложу, на кого он действительно похож…
В этот момент моряк поднял голову и встретился взглядом с Робертом. И вот уже ни у кого не осталось сомнения, где они встречали его раньше. Это был Рех-Мара, Верховный Служитель храма Амона Ра, который отвел их к египетскому Фараону и кого Джейн видела в последнюю минуту, когда он уговаривал Фараонова стражника забрать сокровища и бежать.
Никто не был рад его видеть. Они даже не очень понимали почему. Джейн сказала вслух то, что пришло в голову и всем остальным:
– Мы сможем вернуться в любую минуту, если что-нибудь дурное случится.
И она пощупала их собственный Амулет у себя под платьем. Но пока ничего плохого не случилось. Им предложили поесть – инжир и свежие огурцы. Было вполне вкусно.
– Я вижу, вы из какой-то далёкой страны, – сказал капитан. – Раз уж вы оказали мне честь своим присутствием, вам надлежит остаться у нас до утра. Затем я отведу вас к одному из наших Великих. Он любит чужеземцев из далёких стран.
– Давайте вернёмся домой, – прошептала Джейн. – Там бедные лягушки тонут в этих корзинах. По-моему, здешние люди должны быть очень жестокими.
Но мальчишки хотели посмотреть, как утром корзины достанут.
– Ну и что, – сказали они. – И раков так ловят. И угрей. – И они остались.
– Вон там расположен город Тир, – сказал капитан, который, по-видимому, старался выглядеть гостеприимным. – Один из лучших городов Финикии. – Он указал рукой на огромную скалу, которая, как остров, высоко поднималась над морской гладью. На ней были выстроены стены, над которыми возвышались башни. Город виднелся и на побережье залива.
– Это тоже часть Тира, – пояснил капитан. – Там расположены дома самых богатых купцов, и сады, и разные угодья.
– Ой, смотрите, – вдруг вскричал Сирил. – Какое симпатичное маленькое судёнышко!
Корабль с поднятыми парусами проплыл мимо рыболовецких судов. Лицо капитана исказилось. Он нахмурился, глаза его сверкнули гневом.
– Ах вы, бесстыжие варвары! – воскликнул он. – Вы смеете называть корабли Тира маленькими судёнышками?! Да ни один более прекрасный корабль до сих пор не бороздил морские просторы! Этот корабль возвращается из трёхлетнего плаванья. Он стяжал славу во всех портах от Тира до Оловянных островов. И возвращается со славой и богатствами. Один его якорь сделан из чистого серебра!
– Простите нас, пожалуйста, – поспешила обратиться к нему Антея. – В нашей стране слово «маленький» просто ласкательное слово. Например, жена может сказать: «Мой дорогой маленький муженёк».
– Всыпал бы я ей за это, – прорычал капитан. Затем он, слегка поостыв, продолжал: – Идёт чрезвычайно успешная торговля. За наши ткани первой окраски и рисунки по стеклу, которые выполняют наши художники, король Тессоса позволяет нам добывать серебро в шахтах на его земле. Мы добываем столько серебра, что уходим в море с железным якорем, а возвращаемся с якорем из серебра.
– Как здорово! – воскликнул Роберт. – Пожалуйста, рассказывайте дальше. Что значит «первой окраски»?
– Да вы же тёмные варвары, – презрительно отозвался капитан. – Все просвещённые нации знают, что самые дорогие ткани окрашиваются дважды и называются дибапта. Они предназначаются только для королей, принцев и священнослужителей.
– А что носят богатые купцы? – полюбопытствовала Джейн.
– Они носят дибапта. Наши купцы все – принцы.
– Не сердитесь, пожалуйста, – попросила Антея. – Нам так интересно узнать всё про окраску тканей.
– Вот как? – взревел капитан. – Так вот зачем вы явились! Нет уж, я вам не собираюсь раскрывать наши секреты.
Он повернулся и ушёл. Ребята почувствовали себя очень неуютно. А египтянин всё приглядывался к ним, не спуская с них глаз. Им показалось, что он продолжал смотреть на них и ночью, когда они прилегли на кучу каких-то брошенных на палубе одёжек.
Наутро корзины подняли на поверхность. Они оказались наполненными ракушками. Кажется, этих моллюсков называют «волнистый рожок». Когда капитан оказался на другом конце палубы, они спросили у матроса, у которого, как им показалось, не такое злое лицо, как у других.
– Ну да, – сказал он, – это и есть один из видов морских жителей, которые выделяют пурпурную краску. Есть ещё и другой вид, который ловят в Сидоне. Он-то и употребляется для изготовления дибапта. Но это совсем другое…
– Попридержи язык, – крикнул подошедший к ним капитан. Матрос тут же умолк.
По мере того как корабль приближался к причалу, капитан понемногу занимался своим туалетом. Он расчесал волосы и бороду, надел на себя нечто, напоминавшее джемпер с короткими рукавами, подпоясался расшитым кушаком, повесил на шею ожерелье из крупных бусин и надел на палец перстень с печаткой.
– Ну, я готов, – сказал он. – Пойдёмте.
– Куда? – спросила Джейн с осторожностью.
– К Фелесу, великому капитану, – ответил он, – тому, который любит, как я вам говорил, встречаться со всякими варварами.
Но тут шаг вперёд сделал Рех-Мара.
– Я встречал этих ребят в другой стране, – проговорил он. – Тебе известно, какими магическими возможностями я обладаю. Это я привёл их на твой корабль. Я знаю, какую пользу ты можешь извлечь из их присутствия. Я прочёл твои мысли. Разреши мне пойти с вами и поглядеть, чем всё кончится. За это я сотворю волшебство, которое я тебе обещал.
Капитан со злостью взглянул на египтянина.
– Так это дело твоих рук! – воскликнул он. – Мне бы раньше догадаться. Ладно, пойдём.
Рех-Мара пошел с ними. Девочки были этим сильно огорчены, но Роберт возразил:
– Ерунда. Так, по крайней мере, у нас есть хоть какой-то шанс завладеть Амулетом. А если что, так нам ничего не стоит вернуться к себе домой.
И утро было таким свежим и ясным, завтрак был таким чудесным и таким необычным, а на шее у египтянина висела вторая половина Амулета. Всё это неожиданно улучшило настроение ребят. Они прошли через городские ворота и двинулись по улице, по которой распространялся ужасный запах. Пахло рыбой, чесноком и ещё чем-то непонятным, но очень противным. Но сильнее всего воняло возле фабрики, куда капитан направился, чтобы сбыть ночной улов. И пока он вёл переговоры с управляющим, египтянин подошёл к ребятам и тихонько сказал:
– Верьте мне.
– Не так-то это просто, – сказала Антея.
– Вы, конечно, понимаете, что я хотел бы завладеть вашим Амулетом. Поэтому вы и относитесь ко мне с недоверием.
– Да, это так, – сердито отозвался Сирил.
– Но вы-то ведь тоже хотите заполучить мой. Однако это не мешает мне вам доверять.
– В этом что-то есть, – задумчиво заметил Роберт.
– У нас есть обе половинки, – продолжал египтянин, но пока ещё нет шпильки, которая их бы скрепляла. Наш единственный шанс как раз и заключается в том, чтобы держаться друг друга. Стоит только нам разойтись, так обе половинки могут вовсе и не оказаться вместе в одно время и в одном месте. Проявите мудрость, наши интересы совпадают.
Никто не успел произнести ни слова, как появился капитан. Его сопровождал другой человек, видно, это был главный красильщик. Одежда его была более пышной, украшенной золотым шитьём. Его волосы и борода были завиты. На нём были ожерелья из бус и серебра, и стеклянный амулет с изображением человеческого лица, очень похожего на него самого, помещённого между двух бычьих голов, а на руках красовались золотые и серебряные браслеты. Он внимательно поглядел на ребят.