– Я думаю, и правда нам стоило бы поспать, – сказал Роберт. – Только неизвестно, что будет делать наша бедная няня, если мы не явимся домой ночевать. Должно быть, пустит по следу полицию. Дюжина полицейских нам бы сейчас ох как не помешала. Но лучше выбросим это из головы. Спокойной ночи.
И они заснули. Их разбудили громкие протяжные крики, им чудилось, что они доносятся буквально отовсюду. Жуткие, пугающие вопли и визг. Как потом говорил Сирил, казалось, что это были голоса людей, жаждущих крови своих противников.
– Это орут чужаки, – сказала девочка, пробравшаяся к ним в темноте. – Они набросились на стены изгороди, но напоролись на шипы. Отец сказал, что они уймутся до рассвета. А орут они, чтобы нас напугать. Дураки! Они считают нас дикарями.
Крики и вопли раздавались всю ночь, но когда солнце взошло так же внезапно, как закатилось, всё вдруг стихло.
Не успели ребята обрадоваться этому обстоятельству, как сотни копий полетели через колючую ограду. Все кинулись под прикрытие хижин, но тогда копья полетели с другой стороны, и всё население деревни ринулось прятаться по другую сторону своих жилищ. Сирил вытащил копьё, угодившее в крышу стоявшей рядом с ним хижины. Наконечник копья сверкнул отполированной до блеска медью. Затем крики возобновились. Изгородь затрещала. Все жители сгрудились в том месте, откуда раздался треск, встречая врагов ураганом камней и швыряя в них коротенькие стрелы с зазубренными наконечниками. Глаза их горели яростным огнём, и вся картина битвы совсем не была похожа на то, что изображалось у них дома в иллюстрированных журналах. Показалось, что каменный дождь отогнал осаждающих. Но вот крики возобновились с другой стороны деревни, и все кинулись туда. У осаждённых не хватило соображения разделить силы поровну, как это догадались сделать нападающие.
Сирил заметил, что то один, то другой воин подходил к дому, где находился Амулет, входил и тут же выходил с просветлённым и исполненным мужества лицом.
– Мне думается, они приходят притронуться к Амулету, – сказал он. – Саммиэд говорил, что он придаёт людям отваги.
Они увидели, что старший из вождей стоит перед занавешенной шкурами дверью, и когда воины подходили к нему, он неслышно для ребят произносил какое-то слово и прикладывал им ко лбу то, что он держал в руках. Приглядевшись, они увидели красный отблеск знакомого им Амулета.
Вдруг раздались громкие, горестные крики:
– Они здесь! Они здесь! Они проломили изгородь!
Вождь скрылся за занавешенной дверью.
– Он отправился прятать Амулет, – догадалась Антея. – О Саммиэд, дорогой, как ты мог нас оставить одних!
Вдруг из-за занавески долетел странный крик, и вождь, едва держась на ногах, с бледным лицом, искажённым страхом, выскочил наружу.
Лица ребят тоже побледнели.
– О, что же это, что это? – простонала Антея. – О Саммиэд, как ты мог, как ты мог! О Саммиэд!
– Ну что такое? – послышался ясный голос, угол занавески приподняла мохнатая лапа, и там показались улиточьи глаза и уши, похожие на уши летучей мыши.
Антея подхватила Саммиэда на руки. Вздох облегчения вырвался из груди всех четверых.
– Скажи скорее, где восток! – тут же спросила его Антея.
– Осторожно, не задуши меня, – отозвался Саммиэд. – Давайте входите внутрь.
Внутри царила полнейшая темнота.
– У меня есть спички, – проговорил Роберт.
Он чиркнул спичкой о коробок. Пол в домике оказался покрытым мягким песком.
– Я поспал здесь, – сказал Саммиэд. – Так уютно. Самый лучший песок, в каком мне доводилось спать в последнее время. Всё хорошо. Всё в порядке. Я знал, что ваш единственный шанс появится тогда, когда начнётся битва. Этот человек больше сюда не придёт. Я его укусил. Он принял меня за злого духа. Теперь вам надо только взять Амулет и исчезнуть.
Стены домика были завешаны шкурами. Посредине грудой было сложено то, что приносилось в жертву Амулету. Поверх всего лежали их вянущие розы. У стены располагался отшлифованный каменный куб. На нём помещался продолговатый глиняный ящик со странными изображениями людей и животных.
Саммиэд указал на него своим мохнатым перстом.
– Это находится там? – спросил Сирил.
– Скорее всего. Этот человек собирался закопать ящик в песке, когда я бросился на него и хорошенько его куснул.
– Зажги ещё одну спичку, Роберт, – попросила Антея. – Ну, скорее! А где находится восток?
– Там, где всходит солнце, разумеется!
– Но нам один человек сказал…
– Мало ли кто что скажет, – фыркнул Саммиэд, залезая в сумку и накрываясь клеёнкой.
– Но нам же тут не видно, где солнце, – прохныкала Джейн.
– Что ты зря теряешь время, – возмутился Саммиэд. – Ясно, что камень, на котором стоит ящик, должен быть на востоке.
Крики и звон оружия приближались. Было слышно, что вождь собрал воинов вокруг домика, чтобы защитить святыню от врага. Но после яростного укуса Саммиэда никто не решался войти внутрь.
– Давай, Джейн, – торопливо произнёс Сирил, – я возьму Амулет, а ты держи тот, что есть у нас наготове.
Он направился было к глиняному ящику, но в этот самый момент в домик ворвался солнечный луч. Крыша оказалась проломленной, и две пики подняли часть крыши на своих остриях. Ребята не успели опомниться, как две чёрные руки обрушили кусок стены и в проломе появилась чёрная физиономия с большим плоским носом. Даже в этот страшный миг у Антеи мелькнула мысль: «До чего же эта рожа похожа на того, кто продал нам нашу половинку Амулета в лавочке возле площади Черинг-Кросс».
– Вот он, их Амулет, – прокричал грубый голос, – вот что помогает им отважно сражаться и погибать с честью. И кто тут ещё находится, их боги или демоны?
Он со злобой уставился на ребят. И сунул в зубы медный нож. Нельзя было терять ни минуты.
– Джейн, давай быстрее! – прокричали они все разом.
Джейн подняла дрожащей рукой их Амулет, повернув его на восток, Сирил произнёс нужное слово. У них за спиной было сияющее небо Египта, сломанная стена и страшная рожа с ножом в зубах. А впереди – бледный лондонский свет, привядшая травка и запылённая листва на деревьях Риджентс-парка.
– Держи крепко! – прокричал Сирил и ринулся сквозь возникшую арку, увлекая за собой Антею с Саммиэдом. Следом рванулся Роберт, крепко ухвативший Джейн за полу её платья. До их слуха перестали доноситься звуки отчаянной битвы и послышались привычные звуки большого города, чириканье воробышков и голоса ребятишек, игравших в догонялки на притоптанной траве.
– О боже! – выдохнул Сирил. – Вот приключение так приключение!
– Да уж, несомненно, – поддакнул Саммиэд.
Они постояли молча, переводя дух, вдыхая спокойный привычный воздух Риджентс-парка.
– Нам надо поскорее вернуться домой, – заметила Антея. – Воображаю, как беспокоится няня. Солнце как раз там, где оно было вчера. Значит, нас не было тут уже целые сутки!
– Чудно, что булочки совсем не зачерствели, – удивился Сирил. – Может, они сделались влажными от росы?
Они подхватили мешочек с едой, сумку с Сам миэдом и поспешили к дому.
Увидев их, няня страшно удивилась:
– Что это вы? Что-нибудь случилось? Почему вы вернулись в такую рань? Вы же хотели устроить пикник в парке!
Ребята решили, что это было сказано с иронией. Мол, сколько же можно пропадать.
– Прости нас, пожалуйста… – начала было Антея.
– Да что ты, детка, – перебила её няня. – Чего мне сердиться. Делайте, как вам лучше. Кстати, у меня сварилась картошка. Садитесь-ка все к столу.
Она пошла на кухню слить картошку. Ребята переглянулись в недоумении. Что это? Няне почему-то стало безразлично, пропадают они где-то сутками или нет. И даже не объясняют, где они были.
Саммиэд высунулся из сумки.
– Ну, что такое? Вы что, не понимаете, что ли? Вы вернулись назад ровно в то же самое время, что и ушли через арку. Сейчас вовсе даже и не завтра.
– А что? – переспросила Джейн. – Сейчас на самом деле – вчера?
– Да нет же. Сегодня.
– Так, значит, всё приключение совсем не заняло времени? – сообразил Сирил.
– Называйте это, как хотите. Но теперешнего времени оно действительно не заняло нисколько.
Вечерком Антея отнесла учёному джентльмену ужин. Она посидела с ним, пока он расправился с бифштексом. Она рассказала ему про то, что с ними случилось.
– Сегодня утром мы оказались на берегах Нила, в Египте, – начала она. А закончила тем, как они снова оказались на газоне Риджентс-парка. Она ничего не поведала ему про Амулет и про Саммиэда, потому что это было под запретом. Но и так учёный джентльмен впал в полный транс.
– Вы самые удивительные дети на свете, – сказал он. – Кто рассказывает вам все эти истории?
– Да никто, – отозвалась Антея. – Они просто с нами происходят.
– Понарошку, – сказал он, с трудом вспомнив не употреблявшееся с самого детства слово.
Он долго ещё сидел в неподвижной задумчивости, после того как Антея ушла. Потом, встряхнувшись, произнёс:
Он долго ещё сидел в неподвижной задумчивости, после того как Антея ушла. Потом, встряхнувшись, произнёс:
– Нет, мне всё-таки надо отдохнуть. У меня, видно, расшатались нервы. Мне показалось, что девочка обрисовала мне точную картину того, какой была жизнь в Египте до династии фараонов. Странные шутки шутит со мной мой переутомлённый мозг. Мне стоит призадуматься.
После этого он отправился на прогулку, прежде чем вернуться к прерванной работе.
Глава шестая Путь в Вавилон
Джейн напевала песенку, укачивая свою куклу в домике, который она для себя соорудила. Крышей домику служила столешница обеденного стола, а стенами – столовая скатерть и салфетки, свисающие по бокам и прижатые по краю стола тяжёлыми книжными фолиантами.
А остальные ребята были заняты увлекательной и опасной игрой: катались, как на тобогане,[2] не с горы, конечно, а по лестнице, используя вместо тобогана самый большой и самый лучший в доме поднос. Он так здорово скользил по лестничному коврику! Надо сказать, что игра эта никогда не вызывала одобрения ни у кого из взрослых. И во многом другом покладистая, няня в данном случае не представляла исключения. Она попросту забрала у них поднос, а огорчённая компания направилась в гостиную.
– Это что за безобразие! – произнёс Сирил, глянув на превращённый в кукольный дом обеденный стол.
– Да заткнись ты со своими песнями, Джейн! – раздражённо рявкнул Роберт.
Даже обычно добрая и терпеливая Антея попросила:
– Джейн, пой что-нибудь другое, уже тошнит от твоего Вавилона.
День был сырой, дождливый, так что нечего было планировать поход куда-нибудь, куда в Лондоне пускают бесплатно. Вчерашнее приключение было ещё очень свежо в памяти, так что каждый из них надеялся, что никому не придёт в голову предложить новое путешествие в прошлое.
Однако Сирил, который на самом деле вовсе никогда не был трусом, стал думать: «А не трушу ли я?» Оказаться трусом ему вовсе не хотелось. Поэтому он сказал:
– Послушайте. Насчёт Амулета. Джейн, давай вылезай из-под стола. – Джейн послушно выползла наружу и села прямо на пол возле своего «дома». – Надо бы всё-таки отправиться на поиски Амулета, – продолжал Сирил.
– Можно бы, – неуверенно согласился Роберт. – Только я не знаю, расположены ли девчонки именно сегодня отправиться в путешествие.
– Я – за, – сказала Антея. – Если вы думаете, что я боюсь, то ничего подобного.
– А я боюсь, – отрезала Джейн. – Мне там, в прошлом, не понравилось, и я вовсе не желаю попасть туда снова.
– Дурочка, в то самое место мы снова уж во всяком случае не попадём, – сказал Сирил. – Мы окажемся в какой-нибудь совсем другой части Земли.
– Ну да, возможно, как раз там, где львы и всякие страшные тигры, – дрожащим голосом отозвалась Джейн.
Её страх помог остальным почувствовать себя храбрецами. Они решили, что всё-таки новую попытку надо бы предпринять.
– И, вообще, мы оказались бы неблагодарными по отношению к Саммиэду, – добавила Антея.
Джейн поднялась с пола. Она была в отчаянии.
– Никуда не пойду, не пойду, не пойду! – вопила она. – Если вы меня заставите, я буду кричать, я завизжу, я всё расскажу няне, я попрошу её сжечь Амулет в печке. Вот вам!
– Ябеда-карябеда, без языка останется, он всем собакам в городе на обед достанется! – пропел Роберт школьную дразнилку.
Джейн подняла с пола свою куклу и повернулась ко всем, как это называется, «с отвагой отчаяния» на лице.
– Дразнитесь, дразнитесь, мне наплевать. А я всё равно никуда с вами не пойду. Только дураки отправляются туда, куда им не хочется, да ещё когда неизвестно, что их там ожидает. Свиньи вы все! Ненавижу вас!
Произнеся эти ужасные слова, она выбежала из комнаты, сильно хлопнув дверью.
Все как-то примолкли. Они уже не чувствовали себя такими немыслимыми храбрецами. Сирил раскрыл было книжку, но читать её было неинтересно. Роберт рассеянно ударял ногой по ножке стула. У него вообще была такая манера – что-то выделывать ногами, когда он нервничает. Антея задумчиво заплетала бахрому столовой скатерти в косички. Всхлипы Джейн замерли где-то вдалеке.
– Послушайте, давайте-ка лучше помиримся, – вдруг нарушила гнетущее молчание Антея. – Бедная Киса! Не забывайте, она же младшая!
– Она обозвала нас свиньями, – возразил Роберт, изо всех сил лягнув ножку стула.
– Но ведь мы первые начали, – сказал Сирил. Чувство справедливости никогда ему не изменяло. – Во всяком случае, ты обозвал её ябедой.
– Я извиняться перед ней не намерен, – заявил Роберт. Ножка стула при этом треснула под его ударом.
– Давайте мириться, – повторила Антея. – Нас трое против неё одной. И мама всегда так переживает, когда мы ссоримся. Пошли. Ну, я первая попрошу прощения, хотя я-то ничего и не говорила.
– Ладно, – сказал Сирил, открывая дверь. – Эй, – позвал он. – Киса, где ты?
М-да. Ясно было, что Джейн их дразнила. Но Антея решила не обращать внимания. Она поднялась по лестнице на верхнюю площадку, шагая через три ступеньки.
– Послушай, Киса, давай заключим мир. Прости нас, что мы… – Этого было достаточно. Они обменялись поцелуями.
– Я была свиньёй, прости, – сказала Антея. – Вообще-то в глубине души мне тоже не хотелось отправляться в прошлое. Но подумай, если мы не добудем Амулет, то не исполнится наше заветное желание и мы не сможем по-быстрому вернуть домой маму, и папу, и Ягнёнка. Нам придётся, хочешь не хочешь, спутешествовать в прошлое. Но мы можем переждать парочку дней, тогда, может, ты почувствуешь себя храбрее.
– Я читал, что человеку прибавляет храбрости сырое мясо, – сказал Роберт. – И ещё надо есть клюкву. Татары едят сырое мясо. Знаешь, какие они отважные! Я скажу няне, чтобы она не прожаривала твои отбивные.
– Лучше не надо, – запротестовала Джейн. – Я наберусь храбрости и без этого. Я терпеть не могу недожаренное мясо.
В этот момент дверь распахнулась и оттуда выглянул учёный джентльмен.
– Простите, – сказал он мягким, тихим, вежливым голосом, – но мне показалось, что я услышал знаковое слово. Я не прав? Вы не пели старинную песенку про Вавилон?
– Вы не ослышались, – подтвердил Роберт. – Джейн пела про Вавилон. Только я не думал, что вы услышите из-за… – Он хотел сказать «из-за её всхлипов».
– Я не все слова разобрал, – сказал джентльмен. – Вы не смогли бы повторить эту песенку?
Они все продекламировали хором:
– Хорошо бы это было так, – вздохнул учёный джентльмен.
– А вам бы хотелось там оказаться? – спросила Джейн.
– Это невозможно. Вавилон был разрушен, – снова вздохнул учёный. – Некогда это был великий и прекрасный город, мировой центр науки и искусства. А теперь он лежит в руинах, засыпанный толстым слоем земли, и люди даже никак не могут решить точно, в каком же месте он на самом деле находился.
Он прислонился к перилам, и взор его был устремлён вдаль, словно он мог сквозь лестничное окно разглядеть всё великолепие древнего Вавилона.
– Вы помните тот волшебный камень, который мы вам показали? – спросил Сирил. – Вы ещё научили нас, как произносить начертанные на нём магические слова.
– Помню.
– Как вы думаете, мог этот Амулет оказаться в те времена в древнем Вавилоне?
– Вполне возможно, – ответил учёный джентльмен. – Такие амулеты находили в древне египетских захоронениях, но не было доказано их египетское происхождение. Они могли попасть в Египет из Азии. А если даже он был изготовлен в Египте, его могли доставить в Вавилон с каким-нибудь дружественным египетским посольством. Надпись на нём могла появиться и позже, чем он был сделан. Да! Очень даже интересно представить себе, что ваш образец однажды побывал в Вавилоне.
Все переглянулись. А Джейн задала вопрос:
– А что, эти вавилоняне не были дикарями? Они не затевали битвы и не швыряли друг в друга стрелы?
– Вавилоняне были, конечно же, более мягкими, чем ассирийцы, – сказал учёный джентльмен. – И уж во всяком случае дикарями они не были. Уровень их культуры был очень высок. – Он, с сомнением поглядев на свою аудиторию, продолжил:
– Я имею в виду, что они ваяли прекрасные скульптуры, владели тонким ювелирным делом, строили замечательные дворцы. У них процветала наука, они собрали великолепные библиотеки, строили обсерватории для астрологов и астрономов.
– Для кого? – не понял Роберт.
– Ну, я хотел сказать, строили такие сооружения, чтобы иметь возможность наблюдать за звёздами, – пояснил учёный джентльмен, – они ещё возводили храмы и висячие сады…