— Ну-ка, сделай вдох, — перебил ее Броуди.
— Что?
— Вдохни поглубже.
— Хорошо, — только сейчас она поняла, как сильно стучит у нее сердце. Руки дрожали — еще немного, и она расплескала бы свой чай. — Ногти у нее были накрашены. Кажется, в красный цвет. Я так и вижу, как они вонзаются в землю — все то время, что он душил ее.
— Может, ей удалось его оцарапать? — спросил Броуди.
— Нет, не думаю. Коленями он прижимал ее руки к земле, так что у нее не было ни малейшего шанса дотянуться до него.
— Как вам это?
Рис внимательно изучала набросок. Отсутствовали очень важные детали — из тех, что просто невозможно было описать словами. Гнев, ярость, страх. Тем не менее это уже больше походило на оригинал.
— Да, теперь хорошо. Я уже могу разглядеть ее в вашем наброске. Собственно говоря, только это и имеет значение, не так ли?
— Пожалуй что да. Попробуем немного улучшить нашу работу. Скушайте одно из этих печений, Рис, пока Броуди не заглотнул их все. Это Дик испек. Он мастер на такие штучки.
Рис послушно взяла печенье, а доктор тем временем засыпал ее новыми вопросами. Наблюдая за тем, как он трудится над портретом женщины, она выпила еще чашку чая. Вот брови становятся тоньше, меняется рот…
— Стоп, — она со стуком поставила чашку на стол. — Теперь действительно хорошо. Очень похоже. По крайней мере, такой я ее запомнила. Не исключено, правда…
— Довольно, — оборвал ее Броуди. — Хватит сомневаться в своих же впечатлениях. Если ты сама узнала ее, значит, рисунок удался.
— Она не местная, — задумчиво сказал доктор. — Не похожа ни на кого из моих знакомых.
— Это так. Но если она заезжала в город, кто-нибудь наверняка ее видел. На заправке, в магазине. Нужно показать людям этот рисунок.
— Рик может разослать копии другим городским властям, — сжав губы, док изучал свой набросок. — Нет, я ее определенно не видел. А ведь я долгие годы лечил всех, кто живет в городе и ближайших окрестностях. Да и туристов, когда им случалось занемочь. Эта женщина не из наших.
— Но если они не заезжали в город, — тихо заметила Рис, — мы можем так и не узнать, кто она такая.
— За что я тебя люблю, Худышка, так это за способность мыслить позитивно, — вставил Броуди. — А как насчет того парня? Не хочешь описать его доктору?
— Но я же не видела его лица. Чуть-чуть профиль. А так — только со спины. Еще руки… но он все равно был в перчатках. Мне показалось, что руки у него большие, но я не уверена, так ли это на самом деле. Шляпа, куртка, темные очки.
— А волосы? — поинтересовался доктор.
— Я не заметила. Все время смотрела на нее. Она была там главным действующим лицом. А потом, когда он ударил ее, я была слишком напугана, чтобы что-то разглядывать.
— Линия челюсти? Как он выглядел сбоку?
— Единственное определение, которое приходит мне на ум, — это жесткий, твердый. Но я ведь уже говорила что-то похожее про нее, правда? — Рис потерла глаза, пытаясь сосредоточиться. — Большую часть времени он стоял очень спокойно. Такое чувство, что он прекрасно контролировал себя. Держался так… расчетливо? Она жестикулировала, двигалась, была вне себя. Потом он толкнул ее, но тоже без гнева. Все равно что от мухи отмахнулся. Это я уже додумываю.
— Может, да, а может, и нет, — доктор продолжал рисовать. — Как насчет фигуры?
— Мне он показался большим, но это все очень неопределенно. Во всяком случае, выше, чем она. Да и в плечах пошире. В конце, когда он уже душил ее, мне показалось, что он отдает себе отчет во всех своих поступках. Он так умело прижал ее руки. Ничего не стоило продержать ее так, пока она не выдохнется. Потом они могли договориться, уйти оттуда. Но вместо этого он… словом, все было сделано очень холодно и расчетливо.
Док перевернул блокнот, поднял его, и Рис замерла.
Мужчина был изображен в полный рост, спиной к зрителю. Виден был лишь кусочек профиля. Рис буквально похолодела от страха, когда осознала, что за этим образом может скрываться огромное множество мужчин.
— Неизвестный, — прокомментировала она.
— Это так, но кое-кого мы все-таки можем исключить, — заметил док. — Возьмем, к примеру, Пита. Щуплый парнишка, явно нам не подходит. Или Малыш Джо — коротышка с гипертонией и избыточным весом.
— Или Карл с его пивным животиком. Явно не та фигура. — Она снова почувствовала себя лучше. — Вы правы. И я не думаю, чтобы он был молод. Наверняка больше двадцати — двадцати пяти. Судя по тому, как он держался, это уже зрелый мужчина. Спасибо вам. Теперь в моей голове хоть немного прояснилось.
— Это не я, — вмешался в разговор Броуди. — Разве что я освоил искусство перелетать через реку.
— Нет, — впервые с начала беседы Рис улыбнулась. — Это точно не ты.
— Я сделаю копии и одну из них помещу у себя в кабинете. Народ постоянно идет ко мне на прием, — доктор снова всмотрелся в изображение женщины. — Другие копии я передам шерифу.
— Спасибо вам. Огромное спасибо.
— Как я уже сказал, это все равно что поиграть в детектива. Броуди, будь другом, отнеси этот поднос на кухню.
Судя по взгляду, каким они обменялись с Броуди, доктор снова стал доктором, а Рис теперь была его пациентом. Она постаралась сдержать раздражение — в конце концов, ей действительно здорово помогли. И все же она невольно сжалась, когда Броуди вышел из комнаты.
— Я пришла сюда не за медицинской консультацией, — начала она.
— Может, и так. Но факт остается фактом: я — старый сельский доктор, и вы сидите в моей гостиной. Взгляд у вас утомленный. Как у вас сейчас со сном?
— Да как сказать. Иногда лучше, иногда хуже.
— Аппетит?
— То есть, то нет. Но сейчас я ем охотнее, чем раньше. Я знаю, что мое физическое здоровье зависит от душевного. И я не пренебрегаю ни тем, ни другим.
— Головные боли?
— Бывают, — сказала она со вздохом. — Не так часто, как раньше, да и боль стала слабее. То же самое касается панических приступов. Повторяются, но гораздо реже, чем прежде. Порой меня донимают ночные кошмары, да и фантомные боли повторяются время от времени. Но мне уже лучше. На днях я сидела с Линдой-Гейл у Клэнси. Я не способна была заглянуть в бар на протяжении последней пары лет. Более того, я настроена на секс с Броуди. А ведь я не спала с мужчиной уже два года. Я так и не уехала из города, хотя порой мне хотелось сбежать. Прошлым вечером я даже распаковала рюкзак, вернула вещи на место.
Взгляд доктора стал неожиданно внимательным.
— Вы упаковали свои вещи?
— Я… — Она помедлила мгновение. — Да. Хотя я и не помню этого. Я знаю, что это большой минус в плане психического здоровья, но я компенсировала его большим плюсом, достав все из рюкзака. Еще один плюс — что я согласилась прийти сюда. Я справляюсь, и справляюсь не хуже остальных.
— Но при этом все время держите оборону, — заметил доктор. — Вы не помните, как собирали вещи?
— Нет, и это действительно пугает меня. Чуть раньше я умудрилась положить вещи не на то место… и тоже ничего не запомнила. Но я справилась с этим. Еще год назад мне бы это не удалось.
— Какие лекарства вы принимаете?
— Никаких.
— По предписанию врача?
— Нет. Я пила самые разные таблетки, но полгода назад полностью отказалась от них. Они помогли мне в самое трудное время. Я знаю, что благодаря им смогла вновь обрести душевное равновесие. Но я не могу жить всю свою жизнь на таблетках — приглушая одни эмоции и полностью вытесняя другие. Лекарства помогли мне, когда я в них нуждалась. Теперь я хочу справляться со всем сама.
— Могу я рассчитывать, что вы обратитесь ко мне, если решите, что вам нужна врачебная помощь?
— Да, пожалуй.
— Не возражаете, если я проведу обследование?
— Мне не нужно…
— Простой осмотр, Рис. Когда вы в последний раз были у терапевта?
— Около года назад, — со вздохом признала она.
— Почему бы вам не заглянуть ко мне завтра утром?
— Я работаю в утреннюю смену.
— Тогда после обеда. В три часа. Буду вам очень признателен за это.
— Вы просто загнали меня в ловушку, — заметила Рис. — Ну ладно. Мне нравится ваш дом. Еще мне нравится, что вы не стали ничего здесь менять после смерти жены. Хочется думать, что в один прекрасный день у меня тоже появится собственное жилье и человек, способный сберечь память обо мне. — Она встала со стула. — А теперь мне пора на работу.
Доктор тоже встал.
— Итак, завтра в три часа, — он протянул ей руку, словно скрепляя сделку.
— Я приду.
Он проводил ее до двери, где уже поджидал их Броуди. Они вышли на улицу, и Броуди сразу направился к машине.
— Я хочу пройтись пешком, — сказала ему Рис. — Мне нужно подышать воздухом, немного прийти в себя.
— Чудесно. Я пойду с тобой, и ты приготовишь мне обед.
— Я хочу пройтись пешком, — сказала ему Рис. — Мне нужно подышать воздухом, немного прийти в себя.
— Чудесно. Я пойду с тобой, и ты приготовишь мне обед.
— Ты же съел столько печенья!
— И что с того?
Рис лишь покачала головой.
— Вдобавок тебе придется возвращаться назад за машиной.
— Вот и прогуляюсь после обеда. Кстати, я бы не отказался от жареной курицы.
— Но ее нет в меню.
— Сделай мне по знакомству. Я и сам чувствую себя сейчас как цыпленок на гриле. А ты как, получше?
— Пожалуй, да. Доктор Уоллес умеет здорово смягчать углы. — Она засунула руки в карманы спортивной куртки, которая должна была защищать ее от холодных весенних ветров. — Кстати, он уговорил меня прийти к нему на осмотр. Полагаю, ты был в курсе его намерений.
— В общем-то, да. Он говорил о чем-то подобном. Еще он поинтересовался у меня, не сплю ли я с тобой.
— Зачем ему это?
— Он привык знать всю подноготную о своих пациентах. Раз уж ты живешь у нас в городке, то и ты причислена теперь к этому кругу. Поэтому я и говорю: если бы та женщина прожила здесь хоть немного, он бы обязательно знал об этом. Смотри-ка, пес шерифа опять купается в озере. Причем не столько шлепает по воде, сколько плавает.
Они остановились и стали смотреть на собаку, которая энергично рассекала волны, оставляя за собой дорожку ряби.
— Если я останусь в городе, то обязательно заведу собаку. Научу ее таскать мяч из озера, как это сделала Эбби. Так, кажется, ее зовут? Сниму себе домик за городом, так что пес сможет гулять, пока я буду на работе. У моей бабушки есть карликовый пудель по имени Марсо. Он всюду путешествует с ней.
— Нельзя причислять к собакам карликовое нечто по имени Марсо.
— Разумеется, можно. Это очень приятный и преданный песик.
— На мой взгляд, просто игрушка с кукольным именем.
Рис возмущенно фыркнула:
— Марсо — очень умный. И он обожает бабушку.
— И носит милые вязаные свитерочки?
— Нет. Такие, как он, сами похожи на вязаные свитерочки. Я очень люблю Марсо, но сама предпочла бы завести большую лохматую собаку — вроде Моисея. Чтобы она тоже любила плавать в озере.
— Если останешься.
— Да, если останусь, — повторила Рис и тут же, не дав себе опомниться, добавила: — Если не возражаешь, я приду к тебе завтра вечерком. Приготовлю ужин, а потом останусь на ночь.
Они неторопливо шли по тротуару, мимо дома, во дворе которого кипела работа. Хозяйка высаживала анютины глазки на маленькую круглую клумбу, расположенную в центре газона. Сам дворик охраняли фигурки гномов в остроконечных шляпах.
Странная привычка, думал Броуди, захламлять свои газоны гипсовыми фигурами людей и животных.
— Остаться на ночь — это своего рода эвфемизм для секса?
— Надеюсь, что так. Сам понимаешь, ничего не могу обещать заранее, но все же…
— Прекрасно, — он распахнул дверь в ресторан. — Обещаю постирать свои простыни.
Она таки пришла на осмотр к доктору, что стало для нее еще одним шагом вперед. Тем более что она терпеть не могла этого ощущения обнаженности — когда ты вынужден стоять перед врачом в одной лишь хлопковой рубашке.
Но если она не могла спокойно раздеться в присутствии доктора, то как ей удастся сделать это у Броуди?
В полной темноте, решила она, рассеянно наблюдая за медсестрой, которая мерила ей давление. Свет можно выключить заранее. А потом она будет лежать в постели с закрытыми глазами.
Напиться тоже не помешает. Побольше вина, побольше темноты.
— Давление чуть выше нормы, — заметила медсестра. Рис уже знала, что ее зовут Виллоу и что в ней течет индейская кровь. Об этом можно было догадаться по иссиня-черным волосам, заплетенным в толстую косу, и глубоким карим глазам.
— Просто я нервничаю. Доктора наводят на меня ужас.
Виллоу похлопала Рис по руке:
— Расслабься, милочка. Доктор у нас такая душка. Мне нужно взять у тебя кровь на анализ. Сожми кулак и думай о чем-нибудь приятном.
Рис почти не почувствовала укола, что свидетельствовало о высоком мастерстве Виллоу. Трудно сосчитать, сколько раз у нее брали кровь после ранения. У одних медсестер руки были как у ангелов, у других — как у лесорубов.
— Доктор будет здесь через минутку.
К величайшему изумлению Рис, ей действительно пришлось ждать ровно одну минуту.
В своем белом халате, со стетоскопом на шее доктор выглядел несколько иначе, чем в прошлую их встречу. Тем не менее он дружески подмигнул Рис, прежде чем взять ее карту.
— Не мешало бы вам поправиться фунтов на пять.
— Я знаю, но это еще ничего. Пару месяцев назад мне не хватало десяти.
— Если не считать того случая с ранением, вас когда-нибудь оперировали?
— Нет, — облизнула она пересохшие губы. Я всегда отличалась хорошим здоровьем.
— Аллергией вы тоже не страдаете. Давление могло бы быть и пониже, а сон — более спокойным Месячный цикл регулярный?
— Да, но это сейчас. После ранения я приводила его в норму с помощью гормональных таблеток. Только с этой целью я их и пила.
Но сегодня вечером все может измениться, подумала Рис. При мысли о Броуди сердце ее застучало еще быстрее.
— Никто из родственников не был подвержен болезням сердца. То же самое касается диабета и рака груди. Вы не курите. Алкоголь употребляете только в умеренных количествах.
Спустя пару минут он отложил карту в сторону.
— Природа наделила вас неплохим здоровьем.
Затем он проверил ее легкие, рефлексы, способность к координации и равновесию. Просветил уши и глаза, изучил лимфатические и миндалевидные железы.
И все это время он вел с ней непринужденную беседу.
— Слышали, должно быть, что старший сынок Бебе и двое его дружков попались на воровстве? Пытались стянуть из магазина конфеты.
— Он теперь под домашним арестом, — сказала Рис. — Никаких гулянок в течение двух месяцев. Школа, дом, еда у Джоани. И каждый день — по два часа работы у мистера Драббера.
— Вот и хорошо. Говорят, Мейзи Набб снова вышвырнула из окна вещи Билла. Одежду и те награды, что он получал еще в школе, когда выступал за местную футбольную команду.
— Кажется, он продулся в покер. Потратил все деньги, на которые должен был купить ей обручальное кольцо, — пояснила Рис. — Сам он, правда, утверждает, что хотел выиграть побольше денег — чтобы приобрести кольцо, за которое ему потом не придется краснеть. Но Мейзи на это не купилась.
— Она выбрасывает его вещи раза три-четыре в год. Если учесть, что живут они вместе уже пять лет, то его шмотки побывали на тротуаре как минимум пятнадцать-двадцать раз. Дело привычное. А слышали про внука Карла? Смог добиться очень приличной стипендии.
— В самом деле? Я и не знала.
— Это из последних новостей. Карл сам узнал об этом только сегодня в обед. Ладно, сейчас я позову Виллоу. На очереди у нас гинекологический осмотр. Затем грудь.
Рис покорно легла на спину, положив ноги на специальные скобы. Пока доктор производил осмотр, она безучастно разглядывала потолок.
— Судя по всему, никаких отклонений, — заметил наконец док.
— Это хорошо, поскольку я уже давно не давала себе нагрузки.
Услышав смешок, который невольно вырвался у Виллоу, Рис закрыла глаза. Ей тут же вспомнилась старая поговорка о том, что надо быть осторожнее с мыслями. Они имеют обыкновение превращаться в слова.
Завершив осмотр, доктор поставил стул сбоку от стола. Это значило, что настала очередь груди.
— Вы проводите ежемесячный осмотр?
— Да. Нет. В общем, когда вспоминаю об этом.
— Делайте это в душе, в первый день месячных. Тогда со временем это превратится у вас в привычку. — Его палец осторожно скользнул по шраму на груди. — Очень болезненная рана.
— Да, — она продолжала разглядывать потолок. — Это правда.
— Вы упоминали о фантомных болях.
— Иногда я чувствую их, во время ночных кошмаров или после. Еще в моменты паники. Но я знаю, что это нереально.
— Однако кажется это вполне реальным.
— Более чем.
— Как часто вы испытываете подобные боли?
— Трудно сказать. Пару раз в неделю. Это тоже прогресс. Поначалу я чувствовала их пару раз в день.
— Можете сесть. — Доктор вернулся к своему столу, а Виллоу тихонько выскользнула из комнаты, — Как я понял, в дальнейшем лечении вы не заинтересованы.
— Нет.
— Как и в приеме лекарств.
— Однозначно. В свое время я использовала оба эти средства, и они мне помогли. Но теперь я хочу справляться сама.
— Что ж, ладно. Должен сообщить, что общий тонус у вас несколько понижен. Впрочем, думаю, вы и так об этом знали. Подозреваю также, что анализ крови укажет на склонность к анемии. Я хочу, чтобы вы изменили свое питание. Побольше продуктов, богатых железом. Если хотите, Виллоу составит для вас список.