Вот они, мины-ловушки, с нарастающим гневом подумал Броуди. Хитроумный ублюдок.
Чувствуя, что руки его вот-вот сожмутся в кулаки, он спрятал их в карманы и принялся рассматривать стены.
Надписи были сделаны все тем же аккуратным почерком. Однако слова наползали друг на друга, переходили с пола на стены и наоборот. Все это производило впечатление некоторого сумасшествия.
Тот, кто это сделал, действовал весьма расчетливо и хладнокровно.
Достав цифровой фотоаппарат, Броуди начал фотографировать крохотную комнатку под всевозможными углами. Он заснял надписи, отдельные слова и даже отдельные буквы.
Задокументировав все как следует, он вновь прислонился к дверному косяку.
Совершенно очевидно, что Рис не может вернуться в такое жилье. Нужно пойти к Маку, купить какой-нибудь растворитель. Что-то такое, что позволило бы смыть маркер с пола, ванны и плитки.
А остальное можно будет закрасить. Вряд ли у него уйдет на это много времени — пара часов, не больше.
Это куда лучше, чем покупать ей какой-то дурацкий ковер.
Наверняка Мак поинтересуется, зачем ему краска и растворитель. Броуди понимал, что без вопросов в Кулаке Ангела можно было купить разве что туалетную бумагу.
Впрочем, он не собирался рассказывать о том, что намерен поработать у Рис. Люди могут сделать совершенно неверные выводы из того, что он красит стены у женщины, с которой спит.
Не прошло и получаса, как Броуди вновь сидел на коленях в ванной, усердно оттирая маркер. И это при том, что он всегда считал наказанием любую домашнюю работу, кроме варки кофе!
Рис осторожно повернула ручку двери. Ее просто тошнило при мысли о том, что квартира не заперта. А еще ее тошнило при мысли о том, что Броуди может лежать сейчас внутри — раненый или того хуже.
Почему он еще здесь? Она рассчитывала, что он занесет ей ключ задолго до перерыва. Но этого не произошло, а машина его по-прежнему стояла у тротуара.
Она легонько толкнула дверь.
— Броуди!
— Я тут.
— С тобой все в порядке? Я увидела машину и решила… — Она сделала пару шагов, принюхалась. — Что это, краска?
Броуди вышел из ванной с кистью в руках, слегка заляпанный краской.
— Да уж, аромат еще тот.
— Ты красишь ванную?
— Почему бы и нет? Там и места-то всего ничего.
— Все равно спасибо, — голос ее дрожал от нахлынувших эмоций.
Броуди уже успел закрасить потолок и те места на стенах, где не было плитки. Сама краска была нежно-голубой — как если бы облачко окунулось на мгновение в озеро, впитав в себя часть его цвета.
От красных пятен на стенах и полу не осталось и следа.
Рис прислонилась к Броуди:
— Мне нравится этот цвет.
— Выбор там в любом случае был небольшой. Впрочем, я долго любовался на банку с ярко-розовой краской.
— Я ценю твою выдержку и хороший вкус, — улыбнулась Рис. — Надеюсь расплатиться с тобой очередным ужином.
— Сойдет. Но если хочешь довести все до ума, дальше крась сама. Я совсем забыл, что ненавижу делать ремонт.
Повернувшись, она ткнулась лицом ему в грудь:
— Я могу доделать все после смены.
— Ладно уж, я начал, я и закончу.
Он поймал себя на том, что тянется губами к ее волосам. Но остановиться уже не смог. Слишком поздно — для этого и для многого другого.
— Для меня это куда более ценно, чем любые бриллианты.
— Вот и чудесно, потому что бриллиантов у меня все равно нет, — он осторожно прижал ее к себе. — Просто мне не хотелось, чтобы ты смотрела на эти надписи.
— Я знаю. Надеюсь, ты не будешь возражать, если сегодня я снова переночую у тебя? Сам понимаешь, запах краски так быстро не выветрится.
— Да уж, не стоит тебе дышать этими ароматами. Наклонившись, он прижался губами к ее губам.
Поцелуй был долгим и невероятно нежным. Рис почувствовала, как рука Броуди скользнула у нее по спине, сжала рубашку.
Рассмеявшись, она сделала шаг назад. Глаза ее сияли. Все то напряжение, что скопилось в ней за прошлый вечер, неожиданно исчезло.
— Вот только возьму тут пару вещей… Ты что, собирался что-то толочь?
— Что? — только и смог выдавить Броуди, все еще находившийся под впечатлением поцелуя.
— Ты достал из стола ступку и пестик.
Он мысленно проклял себя за забывчивость.
— Рис…
— Что у тебя здесь? Это похоже… — Сияние в ее глазах внезапно потухло. — Я не принимаю их, — она смотрела на него с глубокой печалью. — Я просто держу их на всякий случай… чтобы помнить, над чем я работаю. Не хочу, чтобы ты думал…
— Я не клал их туда.
— Тогда…
— Это все ловушки, Рис. — Броуди положил кисть на поднос. — Он расставляет ловушки — в надежде, что ты попадешься.
— Интересно, что он хочет этим сказать? — она задумчиво пропустила сквозь пальцы горсть таблеток. — Почему бы тебе не истолочь это в порошок, не намазать на хлеб и не погрузиться затем в вечное забвение?
— Какая разница, что он говорит, если ты не будешь его слушать?
— Разница есть, — в ее глазах уже не было грусти; теперь там сверкал гнев. — Как я могу ответить, если я не слушаю? А я хочу, чтобы он знал: ему не удастся загнать меня назад, к таблеткам и докторам. И все потому, что он убийца, трус и сукин сын.
Она схватила чашку и, прежде чем Броуди успел остановить ее, опрокинула все содержимое в раковину. Затем открыла кран и пустила воду.
— К дьяволу таблетки. И к дьяволу его самого.
— Я должен был догадаться, что ты не из тех, кто швыряется посудой, — положив руки на плечи Рис, Броуди наблюдал за тем, как таблетки тают и превращаются в кашу. — Этот парень еще пожалеет, что связался с тобой.
— Может, позже я и пожалею, что выбросила их. Для меня они были чем-то вроде подушки безопасности.
— Вряд ли док откажется выписать тебе лекарства, если ты решишь подстраховаться.
— Ты прав, — она облегченно вздохнула. — Я буду иметь это в виду, но пока постараюсь вообще обойтись без них.
Броуди подумал о фотоальбоме, который он спрятал в сумку, рассчитывая защитить Рис. Теперь он понимал: ей нужна была не защита, а вера. Ей нужен был человек, который не сомневался бы в ее психическом здоровье.
— Есть еще кое-что. Пожалуй, тебя это заденет больнее, чем таблетки.
— Что такое?
Она оглянулась, словно бы в поисках ловушки, а Броуди тем временем подошел к сумке и достал оттуда тоненькую книжицу.
— Надеюсь, ты справишься. Не стоит давать ему лишних поводов для радости.
Она раскрыла альбом. Руки ее не дрожали, хотя сердце стучало часто-часто.
— Как он мог так поступить с ними? После всех их страданий, после гибели… Он просто перечеркнул их — как если бы их и не было.
— Для него они ничто.
— Я бы никогда этого не сделала, — сказала Рис. — Как бы плохо мне ни было, я бы никогда не пошла на такое. Он допустил ошибку, потому что теперь я точно знаю, что это делала не я. — Она коснулась пальцем перечеркнутых лиц: — Я любила их и не собиралась вычеркивать из своей памяти.
По примеру Броуди она пролистала весь альбом.
— Ублюдок. Гнусный ублюдок. Ну нет, ему не удастся победить, — она положила книжечку на стол. — Я этого не позволю.
Броуди подошел к ней, и она снова прислонилась к нему.
— Большинство фотографий я смогу заменить — у бабушки есть копии. Но та, где мы сняты все вместе, была у меня в единственном экземпляре.
— Может, у родственников погибших остались копии?
— Конечно. Почти наверняка, — она провела рукой по волосам. — Нужно будет связаться с ними. Ладно, мне пора возвращаться на работу.
— Я тоже спущусь, когда все закончу, — он погладил ее по голове. — Почему бы нам немного не развлечься? Съездить куда-нибудь или покататься по озеру. Я могу взять лодку напрокат.
— Было бы здорово. Не переживай за меня — я в полном порядке.
Первое, что увидела Рис по возвращении на кухню, — довольную улыбку Пита, который уже успел залечить свою руку.
— Твое новое блюдо из курицы стало настоящим хитом этого дня. Заказ следует за заказом, и съедают все практически до кусочка.
— Чудесно.
— Ты опоздала, — заметила из-за гриля Джоани.
— Простите. Я задержусь после смены — доработаю положенное.
— Броуди красит наверху?
Рис, мывшая в это время руки, в недоумении замерла:
— Откуда вы знаете?
— Карл зашел на чашку кофе. Он-то и сказал Линде-Гейл, что Броуди купил у Мака краску и кисти. Машина Броуди до сих пор стоит у ресторана. Два и два, как известно, равно четырем.
— Да, он решил помочь мне немного.
— Надеюсь, цвет не слишком экстравагантный?
— Светло-голубой. Это только в ванной. Я… там нужен был ремонт.
— Ясное дело, — Джоани проворно крутилась у плиты. — Хорошо иметь мужчину, который помогает тебе с домашней работой.
— Угу, — вытерев руки, Рис взяла очередной заказ.
— Не припомню, чтобы Броуди делал то же самое для кого-то еще. А ты, Пит?
— И я не припомню.
Пит был прав насчет курицы. Рис получила заказ сразу на два блюда — с луком и с супом из черной фасоли.
— Вам прекрасно известно, что я сплю с ним, — спокойно заметила она. — Мужчины часто помогают женщинам, с которыми они спят.
— Ну, спал-то он и с другими, — возразила Джоани, — а вот ванную еще никому не красил.
— Может, я просто лучше в постели.
У Джоани вырвался хриплый смешок. Быстро разложив еду по тарелкам, она передала их официантке:
— Заказ готов! Как поживаешь, Денни?
— Спасибо, хорошо, — помощник шерифа не пожелал сесть. — Я тут по распоряжению шерифа. Он хотел, чтобы Рис заглянула к нему на пару минут.
— Черт возьми, Денни, она же только что вернулась с перерыва. Да и работы сейчас по горло.
— Ну, — Денни смущенно поскреб затылок, — могу я поговорить с тобой на кухне?
Джоани, с выражением неудовольствия на лице, махнула рукой в сторону кухни.
— Что случилось? — шепнула Линда-Гейл, пробираясь к стойке.
— Ничего такого, что могло бы отвлечь тебя от работы. — Джоани решительно направилась в кухню. — Итак, с какой стати я должна отпускать своего повара в самый разгар обеда, когда посетителей хоть отбавляй?
— Шериф хочет видеть меня? — Рис на мгновение отвлеклась от жарящейся курицы.
— Он просил, чтобы вы заглянули к нему на пару минут. Дело в том… Я не хотел говорить об этом в зале, поскольку люди там едят, и все такое, — сказал Денни, обращаясь к Джоани. — Дело в том, что в болоте у Лосиных прудов найдено тело женщины, — он сочувствующе взглянул на Рис. — Шериф хочет, чтобы вы взглянули на фотографии. Ему важно знать, та ли это женщина, которую вы видели у реки.
— Можешь идти, — сухо сказала Джоани.
— Хорошо, — ответила Рис совершенно бесцветным голосом. — Вот только закончу с этим блюдом.
— Оставь это мне. Пит, сбегай наверх, приведи Броуди.
— Нет-нет, не нужно его беспокоить, — Рис машинально развязала фартук. — Ну вот, можно идти.
— Ну что, сходить за Броуди? — поинтересовался Пит, когда Рис вышла за дверь.
— Она ясно сказала «нет». В конце концов, ей лучше знать, — заявила Джоани, поворачиваясь к грилю. Однако в голосе ее сквозила явная тревога.
Денни приехал на машине, так что до офиса они добрались очень быстро. Рис даже не успела вникнуть как следует в ситуацию. Еще пара минут, думалось ей, и все будет кончено. Может быть.
— Я провожу вас в кабинет Рика, — Денни ободряюще похлопал ее по плечу. — Хотите кофе? Или воды?
— Спасибо, я в порядке, — вряд ли она сможет сделать сейчас хотя бы глоток. — Вы знаете, как ее… как она умерла?
— Лучше спросите об этом у шерифа, — Денни распахнул перед ней дверь.
Хэнк, беседовавший с кем-то по телефону, зажал рукой трубку:
— Только представьте: кучка чокнутых туристов гонится за буйволом на машине. И все для того, чтобы сделать классные фотографии. Что мы имеем в итоге? Разбитую машину и разъяренного быка. Рис, — он выдавил из себя некое подобие улыбки. — Как поживаете?
— Хорошо.
— Денни, я хочу, чтобы ты съездил туда вместе с Линтом. Нужно спасать этих недоумков. Машину придется отбуксировать в город. Прошу прощения, Рис.
— Все в порядке. Я иду к шерифу.
— Где они? — услышала она за спиной голос Денни, которому предстояло вызволять туристов.
Дверь в кабинет Мардсона была открыта. Завидев Рис, он встал из-за стола.
— Спасибо, что пришла.
— Денни сказал, вы нашли женщину. Труп женщины.
— Присядь, — он мягко подвел ее к стулу. — Детишки набрели на нее. Я послал за тобой, потому что она соответствует твоему описанию. Тут у меня фотографии… и фотографии эти не из приятных. Но если бы ты могла взглянуть на них и сказать, та ли это женщина… ты бы здорово мне помогла.
— Ее задушили?
— Судя по некоторым признакам, да. Ну как, готова взглянуть?
— Готова, — она крепко сцепила ладони, наблюдая за тем, как Мардсон берет со стола папку с фотографиями.
— Прошу.
Усевшись на соседний стул, он протянул ей снимок. Брать его она не стала — просто не смогла разжать пальцы. Единственное, на что ее хватило, — это взглянуть.
Дыхание у нее тут же перехватило:
— О боже.
— Да, зрелище не из приятных. Тело пролежало в болоте день или два. Коронеру еще предстоит уточнить время смерти.
— День или два? Но ведь прошло уже несколько недель.
— Ну, если в тот раз она ушла вместе с ним — избитая, но живая, — ссора могла повториться позднее.
Рис начала было возражать, но Рик предостерегающе поднял руку:
— Можешь ли ты утверждать с абсолютной уверенностью, что она действительно погибла в тот день?
Рис хотела сказать «да», она абсолютно уверена. Но ведь подтвердить это было нечем.
— Я практически не сомневаюсь в том, что она погибла.
— Тем не менее стопроцентной уверенности у тебя нет. Взгляни, та ли это женщина, которую ты видела у реки?
Она сжала свои пальцы с такой силой, что боль стала явственнее страха. Только тогда она смогла взглянуть.
Лицо женщины было опухшим и в синяках. Вдобавок его покрывали бескровные порезы. Такие же порезы тянулись вдоль шеи, кожа которой приобрела багровый оттенок. Судя по всему, живность, плодящаяся в болотах, неплохо потрудилась над трупом. Рис приходилось слышать, что птицы и рыбы первыми выедают глаза. Теперь она знала, что это сущая правда.
У женщины были узкие плечи и длинные темные волосы.
Рис попыталась сопоставить это обезображенное лицо с тем, которое принадлежало женщине у реки.
— Не знаю… она выглядит моложе, а ее волосы… по-моему, они короче. Даже не знаю.
— Ту женщину ты видела с очень большого расстояния.
— Тот мужчина… он не бил ее. А у этой все лицо избито. Тогда он только толкнул ее, но не избивал.
Рик ничего не ответил. Когда Рис вновь отвела взгляд, он перевернул фотографии изображением вниз.
— Не исключено, что она была жива, когда ты бросилась за помощью. Этот парень утащил ее прочь, скрыл следы. Однако она могла прийти в себя. Возможно, им даже удалось помириться, и какое-то время они путешествовали по этим местам. А пару недель спустя произошла очередная ссора — теперь уже последняя. Мужчина, пытавшийся однажды придушить женщину, легко может сделать это еще раз.
— Понятно.
— Теперь нужно будет дождаться результатов вскрытия и прочих свидетельств. По-моему, так шансы на то, что это та самая женщина, очень высоки. Но я был бы признателен, если бы ты взглянула на нее еще раз — как следует сосредоточившись. Документов при ней не нашли. Полицейские сняли отпечатки пальцев, но она не проходит ни по одной картотеке. Теперь они проверяют список пропавших лиц. Но если бы мы знали, что это та самая женщина, которую ты видела тогда у реки и что она была не одна, а со спутником, это могло бы помочь расследованию.
Рис внимательно посмотрела на шерифа:
— Вы не поверили мне тогда. Не поверили в убийство и даже в то, что там вообще кто-то был.
— Что ж, у меня и в самом деле были сомнения. Но это не значит, что я не занимался этим вопросом — да и теперь продолжаю над ним работать.
— Ладно, — на этот раз она сама протянула руку за фотографией. Первый шок прошел, так что теперь она смотрела на лицо женщины с искренней жалостью. — Боюсь, ничем не могу вам помочь. Я не уверена, что это та самая женщина. По-моему, та была старше, с более узким лицом. Да и волосы у нее были подлиннее. Впрочем, я не уверена. Если им все-таки удастся опознать ее… я хотела бы взглянуть на ту фотографию, которая была сделана при жизни. Тогда бы я могла говорить с большей уверенностью.
— Хорошо, — Рик забрал у нее снимок, затем легонько сжал ее руку. — Я понимаю, как тебе пришлось нелегко. Хочешь воды?
— Нет, спасибо.
— Как только они опознают ее, мы вызовем тебя еще раз. Спасибо, что не отказалась помочь. Денни отвезет тебя домой.
— Кажется, ему пришлось отправиться по вызову.
— Тогда я сам отвезу тебя.
— Спасибо, я пройдусь пешком. — Однако стоило ей встать, как ноги ее предательски задрожали. — Хотя…
— Я отвезу тебя. Хочешь посидеть несколько минут?
Рис отрицательно покачала головой.
— Допустим, вы правы. Допустим, она осталась жива в тот день. Но почему она не ушла от него? Зачем оставаться с мужчиной, который уже пытался убить ее?
— Кто знает, почему люди поступают так, а не иначе? Хэнк, я отвезу Рис домой. К тому же я могу ошибаться, — добавил Рик, снимая с крючка свою шляпу. — Может, это никак не связано с тем, что ты видела у реки. Хотя сходство, конечно, налицо.
— Ее не вписали в списки пропавших, потому что она была с ним. А он не стал бы сообщать о случившемся.