— Броуди, таким подходом ты лишь укрепляешь ее заблуждения.
— Это не заблуждения, все вполне реально. Почему эти провалы случаются с ней только тогда, когда никого нет рядом?
— Я не специалист в подобного рода вещах…
— И почему они начались после того, как она увидела то убийство?
Док задумчиво покачал головой, после чего вновь принялся сооружать сэндвич.
— Мы не можем с уверенностью утверждать, что ничего подобного не было раньше. Но даже если так, то этому может быть несколько причин. Во-первых, увиденное стало для нее серьезным потрясением. Это и могло спровоцировать возвращение к болезни.
Док разложил сэндвичи по тарелкам, дополнив все картофельными чипсами и парой стаканов молока.
— Я провожу с ней много времени и ни разу не видел ничего подобного.
— Но что-то ты все-таки видел?
— По сути, вы загоняете меня в угол.
— А ты не хочешь помочь ей выбраться из угла? — заметил доктор.
— Ну ладно, будь по-вашему. Хотите знать, что я видел? Я видел женщину, которая пытается обрести себя после ужасной трагедии. Она мучается ночными кошмарами, но каждое утро встает, чтобы делать то, что необходимо. Несмотря на все потрясения, она не теряет ни юмора, ни чувства собственного достоинства и понимает, что главная ее задача — восстановить пошатнувшуюся было жизнь.
— Давай-ка ешь, — махнул ему рукой доктор. — Она знает, что ты влюблен в нее?
У Броуди неприятно ёкнуло в животе.
— Не сказал бы, что я влюблен в нее, — заметил он, подхватывая свой сэндвич.
— Тебя выдает подтекст. Ты ведь писатель и знаешь, что такое подтекст.
— Я просто забочусь о ней, — проговорил он, словно бы оправдываясь. — И давайте не будем больше об этом.
— Хорошо. Если я правильно тебя понял, все эти недоразумения случаются с Рис потому, что кто-то хочет навредить ей, — док, нахмурившись, взял стакан с молоком. — Единственный, кто может это делать — тот самый мужчина, который, по словам Рис, задушил женщину.
— Она и в самом деле это видела.
— Возможно, но не наверняка. Но если это так и ты прав… Ты обращался с этим к шерифу?
— А смысл? Рик точно решит, что она чокнутая. Кому тогда придет в голову верить ее свидетельским показаниям?
— Не зная всех фактов, он не сможет отыскать убийцу.
— Пока что я сам могу присмотреть за Рис. А Мардсон пусть разбирается с той женщиной, которую нашли у Лосиных прудов.
— Ладно, ладно, не кипятись, — поднял руку док. — Я тут заходил к шерифу, просил Денни показать мне фотографии.
— И что?
— Трудно сказать. Я ведь могу опираться только на описание Рис да на тот набросок, который она одобрила. Возможно ли, чтобы это была та самая женщина? Думаю, да.
— А как насчет временного промежутка? Прошли недели с тех пор, как Рис видела эту парочку.
— Это-то меня и беспокоит. Подозреваю, впрочем, что не только меня. На запястьях и лодыжках у женщины видны следы от веревок. Не исключено поэтому, что ее держали где-то все это время. Но я не в состоянии понять, почему не осталось никаких следов там, где Рис видела тех двоих. Допустим, мужчина утащил оттуда женщину. Но зачем ему прятать следы?
— Потому что он видел ее.
— Это ты о ком?
— О Рис. Может, он и не узнал ее, но заметил на скале. Или увидел вещи, которые она бросила там, когда устремилась за помощью. Иными словами, он понял, что кто-то наблюдал за ним и его спутницей.
— Полагаешь, это возможно? — нахмурился док. — С такого-то расстояния.
— У Рис был бинокль. Не исключено, что он был и у того мужчины. Убив женщину, он принялся осматривать окрестности, что также вполне естественно.
— Слишком много предположений, Броуди.
— Тем не менее. Вне зависимости от того, нашли они ту самую женщину или нет, убийца, которого видела Рис, должен был знать, что за ним наблюдали. Это единственное объяснение тому, что он замел следы. Тело он бы забрал в любом случае — какой смысл оставлять его там, где на него легко может наткнуться случайный турист? Значит, нужно унести труп и уже затем, в темноте, избавиться от него — зарыть или еще что-нибудь. Следы — другое дело. Их стоит скрывать лишь в том случае, если боишься разоблачения.
— Тоже верно, — согласился доктор. — А если он понял, что за ним наблюдали, ему стоило лишь подождать пару дней, чтобы узнать, кто это был.
— Я уверен, что именно этот тип измывается над Рис. Пытается убедить ее в том, что она действительно не в себе. Но я этого не допущу.
— Я бы хотел поговорить с ней еще разок. Не далее как сегодня утром я сказал Маку, что психология — не мой конек. Однако кое-какое образование у меня есть…
— Это уж как она решит.
Док кивнул.
— Ей немало пришлось пережить, и теперь это прошлое для нее — как тяжкий груз на плечах. Она тебе доверяет?
— Да.
— Тогда расскажи ей о нашей беседе, — после секундного колебания заметил док. — Не стоит нарушать доверие. Но я хотел бы, чтобы ты держал меня в курсе событий. Как тебе сэндвич?
— Неплохо. Однако на первоклассный ресторан все-таки не тянет.
Он снова вернулся к реке. От произошедшего здесь не осталось ни следа. Уж в этом-то он был уверен. Он всегда отличался осторожностью.
Конечно же, этого не должно было случиться. И не случилось бы, будь у него хоть какой-нибудь выбор. Все произошло потому, что она совсем не оставила ему выбора.
В его ушах до сих пор раздавался ее голос — то, как она кричала на него, угрожала.
Какое право она имела угрожать ему?
Ее смерть — ее же рук дело. Он понимал это и не чувствовал за собой вины. Но другим этого не понять… вот почему он сделал все, чтобы защитить себя.
Опять же, ничего этого не потребовалось бы, если бы не стечение обстоятельств.
Ну кто мог знать, что в это время за ними будут наблюдать с тропы да еще в бинокль? Прихоть судьбы, не иначе.
Рис Гилмор.
Ему казалось, что сломать ее легче легкого. Но и тут он ошибся.
Тем не менее он не отчаивался. Все еще можно исправить, вернуть в нужное русло. Он не позволит беглянке из сумасшедшего дома испортить ему жизнь. Слишком многое поставлено на кон. И если нужно будет усилить давление на нее, он это сделает.
Только взгляните на это, думал он, оглядывая реку, холмы, деревья. Во всем столько красоты и первобытной силы. Это его дом, иначе и не скажешь. Все, что ему дорого, связано с этим местом — вскормлено его водами, охраняется его горами.
И он сделает все, чтобы защитить свою жизнь от чужого вмешательства.
Рис Гилмор — вот кому придется уйти.
Тем или иным путем.
ДОМА
21
Поскольку на работу ей нужно было только к двум, Рис решила побыть пока у Броуди — заняться чем-нибудь по хозяйству, постирать. Он бы мог в это время беспрепятственно работать над книгой, тогда как ей предстояло сварить образчик того супа, который завтра будут подавать у Джоани.
Она уже оделась и убирала постель, когда Броуди вернулся из душа.
— Чего бы тебе хотелось на завтрак? Я пока свободна, так что могу выполнить любое твое распоряжение — в гастрономическом плане.
— Ничего не нужно. Я позавтракаю кашей.
— Вот как? Ладно. — Рис расправила покрывало, рассеянно подумав о том, что несколько подушечек здорово оживили бы интерьер спальни. — Я хочу приготовить для Джоани свадебный итальянский суп. Можешь попробовать за обедом — скажешь, насколько он удался. А на вечер я могу сварить что-нибудь такое, что тебе достаточно будет только разогреть. Кстати, я собралась тут кое-что постирать. У тебя есть грязное белье?
Свадебный суп? Это что, такой тонкий намек? А теперь еще она решила постирать его штаны. Господи помилуй.
— Знаешь что, притормози-ка.
— Хорошо, — она взглянула на него с озадаченной улыбкой.
— Я не хочу, чтобы мне тут с утра планировали весь день — завтрак, обед, ужин и еще бог знает что.
— Ладно… — Улыбка на ее лице сменилась растерянностью.
— Я не хочу, чтобы ты крутилась по дому, — он вновь расслышал в своем голосе нотку опасения — совсем как во время беседы с доктором. И это рассердило его еще больше. — Я прекрасно справляюсь с домашним хозяйством. Я успешно справлялся с ним, когда тебя не было со мной.
— Не сомневаюсь, что так оно и есть. И я не собираюсь ничего здесь менять. Просто мне казалось тебе нравится, что я готовлю.
— Это совсем другое.
— Другое, чем постирать вместе наше белье Должно быть, тебе это представляется переходом на новый уровень отношений? Но это же глупо.
Может быть.
— Я не хочу, чтобы ты стирала мое белье или оставляла мне кастрюльки с едой. Ты мне не мать, конце концов.
Может быть.
— Я не хочу, чтобы ты стирала мое белье или оставляла мне кастрюльки с едой. Ты мне не мать, конце концов.
— Разумеется, нет. — Шагнув к кровати, он скомкала покрывало. — Ну вот, так оно лучше.
— И кто из нас, по-твоему, глуп?
— Ну, до тебя-то мне в любом случае далеко. Не ужели ты и правда думаешь, что я пытаюсь женить тебя на себе и для этого не придумала ничего лучше чем готовить тебе еду и стирать твои грязные носки? Выходит, ты полный идиот. Ладно, я ухожу, а ты можешь тешить свое раздутое самомнение.
Она решительно зашагала к двери.
— Черт возьми, не твоя мать! Да она даже, готовить не умеет!
Броуди нахмурился, глядя на разворошенную постель.
— Вот оно как, — пробормотал он. Дверь внизу хлопнула с такой силой, что он невольно вздрогнул.
Схватив лишь те свои вещи, что были под рукой, Рис покидала их в свою машину. Об остальном она позаботится позднее. Тем более что остального было всего ничего.
Все, что необходимо для супа, она возьмет у Джоани и в собственном шкафу. А свою одежду — только свою! — она постирает в гостинице. Там, в подвальном этаже, были установлены стиральные и сушильные машины. В конце концов, ей приходилось делать это и раньше.
А может, она просто плюнет на все и поедет за город — посмотреть, не расцвели ли цветы на лугах.
Однако уже через пару минут Рис нахмурилась — машина ехала как-то не так.
«Что там еще?» — выбравшись из автомобиля, она в раздражении пнула колесо. Затем, подумав немного, свернула к гаражу Линта.
Из широко распахнутых ворот вышел сам Линт — мускулистый мужчина лет сорока. Рукава его рубашки были подвернуты до локтей. Из заднего кармана торчала заляпанная маслом тряпка. Те же масляные пятна украшали старенькую кепку.
— Какие-то проблемы? — поинтересовался он, когда Рис выбралась из машины.
— Похоже на то, — она с трудом заставила себя улыбнуться. — Такое чувство, что она не едет, а волочится по земле.
— Не удивительно, если учесть, что задние колеса почти спущены.
— Спущены? — она повернулась, чтобы взглянуть. — Но ведь вчера еще все было в порядке!
— Должно быть, наехали на что-нибудь, — он присел, внимательно осматривая заднее колесо. — Не исключено, что где-то тут прокол.
— У меня в багажнике есть запасное. Неужели ей придется менять сразу два колеса?!
— Я займусь вашей машиной, как только закончу тут кое с чем. Вас подвезти?
— Да нет, я пройдусь пешком. — Она забрала из машины ноутбук, затем сняла с цепочки ключи от дома и сунула их в карман. — Во сколько мне обойдутся новые шины?
— Давайте-ка проверим сначала, действительно ли они проколоты, — Линт забрал у нее ключ от машины. — Я вам позвоню.
— Спасибо, — на одно плечо она повесила сумку, на другое — ноутбук.
Денек сегодня замечательный, так что прогулка пойдет ей только на пользу, подумала Рис, пытаясь хоть немного разогнать уныние. В конце концов, у нее есть работа и крыша над головой. Ничего, что ее угораздило влюбиться в идиота — с этим еще как-то можно справиться.
А если ей и в самом деле потребуются новые шины, она будет ходить пешком до тех пор, пока не накопит достаточно денег на их покупку.
В данную минуту ей совсем не нужна машина. И ей совсем не нужен любовник. Все, что ей нужно, — она сама. Это и было отправной точкой побега из Бостона. И она доказала, что вполне дееспособна. Она смогла исцелиться, смогла начать новую жизнь.
А если Броуди думает, что она хотела и его сделать частью этой жизни, то он не просто болван, а самодовольный болван.
В любом случае ей нужно побыть одной, чтобы обновить свой дневник. И всерьез приступить к написанию книги. Правда, теперь она уже не собиралась публиковать ее с помощью Броуди. Самодовольный сукин сын. Но ей необходимо было упорядочить рецепты и написать наконец внятное введение.
Что-нибудь вроде… Не нужно быть опытным поваром, чтобы готовить повседневную пищу, — достаточно внимать советам такого повара.
Нет, слишком помпезно.
Надоело решать извечную дилемму — что приготовить на ужин? Отчаялись придумать что-нибудь новенькое на воскресный завтрак? Боитесь не справиться с приемом гостей?
— Немного неуклюже, — заметила она вслух. — Но надо же с чего-то начинать.
— Э-гей!
Это была Линда-Гейл, стоявшая на коленях перед широкой пластмассовой емкостью с бархатцами и анютиными глазками. На большее в ее садике просто не хватило бы места.
— Беседуешь сама с собой? А как насчет того, чтобы поболтать со мной?
— Я просто прокручивала тут кое-что в голове. Даже не знаю, как это оказалось на языке. Какие чудесные у тебя цветы.
— Надо было посадить их чуть раньше, — Линда-Гейл сдвинула на затылок соломенную ковбойскую шляпу. — Эти цветы не боятся холодов. Просто руки до них не доходили. Чего это ты пешком?
— Спущенная шина — или шины. Пришлось оставить машину у Линта.
— Печально. А что ты так рано? Я-то думала, ты побудешь пока у Броуди.
— Не вышло. Все, что я сделала, — заправила постель и предложила постирать кое-что из его вещей вместе с моими. Реакция была такой, будто я достала из одного кармана пистолет, а из другого — брачный договор.
— Мужчины, одно слово. Вчера вечером я выставила из дома Ло. Он пришел в настоящую ярость, когда я отказалась переспать с ним.
— Мужчины…
— Ну и черт с ними. Хочешь посадить пару бархатцев и послать к дьяволу мужские хромосомы?
— Я бы с радостью, но мне нужно еще кое-что сделать.
— Тогда пошли после работы к Клэнси. Выпьем пива и перепоем весь тамошний репертуар — в той его части, где речь идет о том, как хорошо можно жить без мужчин.
Кому нужен осел-любовник, когда есть такая замечательная подружка?
— Это мне подойдет. Ладно, увидимся на работе.
Шагая домой, Рис размышляла о том, что Линду-Гейл можно с полным правом включить в список наиболее ценных ее приобретений.
А еще у нее есть озеро, подумала она, когда ее взгляд упал на сияющую водную гладь. Голубизну его вод эффектно оттеняла нежная зелень плакучих ив.
Внезапно, следуя внутреннему импульсу, Рис зашагала прямиком к воде. Здесь она скинула сумки, стянула с себя ботинки и носки. Подвернув брюки, она уселась на берегу и опустила ноги в воду.
Уфф! Ну и холодно! Но она продолжала сидеть, свесив ноги в воду и разглядывая высящиеся в отдалении горы. Еще несколько минут, и она отправится домой. Отберет белье для стирки, потом займется супом и книгой. Что может быть более нормальным? Правда, ей придется поторопиться, чтобы успеть до работы. Но и это совершенно нормально.
А пока она может позволить себе немного рас слабиться.
Рис легла на спину, так что ее взору открылось ясное весеннее небо, такое же голубое, как раскинувшееся внизу озеро. По небу бежали белые облака. Солнце было ослепительно-ярким. Но вместо того чтобы достать из сумки солнцезащитные очки, она просто закрыла глаза рукой. Закрыла и стала прислушиваться к звукам.
К плеску воды, к звонким трелям птиц. Вот вдалеке залаял пес, послышался шум проезжающей машины. Она расслабилась, наслаждаясь покоем этого весеннего дня.
Внезапный хлопок ударил по нервам с такой силой, что она судорожно подскочила на месте — одновременно едва не свалившись в воду. Каким-то чудом она удержалась на берегу, однако замочила по колено брюки.
«Грузовик Карла. Это всего лишь грузовик Карла», — сказала она себе, не в силах подняться на ноги. Какое-то время она смотрела вслед машине, пытаясь хоть чуть успокоиться.
И тут же залилась краской стыда, заметив у магазина Дебби Мардсон. Не трудно было догадаться, о чем та подумала.
«Что тут скажешь, действительно чокнутая, — пробормотала Рис, выдавив сквозь зубы улыбку. — Решила искупаться в озере прямо в одежде».
Подхватив сумки и ботинки, Рис, как была босиком, зашагала домой.
Какая разница, что подумает про нее почти что безупречная Дебби Мардсон? Или что подумают все остальные? Это ее право — сидеть на берегу озера, опустив ноги в воду. И почему бы ей не подпрыгнуть, как кролик, при звуке выхлопа?
Дома она переоделась в сухое. И вспомнила о том, что хотела постирать. Собрав грязное белье, Рис положила в корзинку стиральный порошок и прихватила с собой несколько долларов — всю оставшуюся у нее наличность.
Сунет в машину белье, и сразу домой — варить суп. Потом снова сбегает в гостиницу и переложит белье в сушилку. Вернется домой и сядет работать над книгой. Подхватив корзинку, Рис направилась к гостинице.
Поскольку по пути ей надо было миновать магазинчик Дебби, она смотрела прямо на тропинку, втайне надеясь, что уж на этот-то раз хозяйка ее не заметит. Она даже ускорила шаг и остановилась только у самой гостиницы.