— Привет, Брэнда. У меня сегодня постирушки. Можешь поменять мне доллары на мелочь?
— Конечно, — Брэнда широко улыбнулась и тут же нахмурилась. — Дать тебе какую-нибудь обувь?
— Прости?
— Ты пришла босиком, Рис.
— Ох, — она глянула на свои босые ноги. Щеки ее вспыхнули от стыда, но стоило ей заметить на лице служащей усмешку, смущение превратилось в гнев. — Я просто не обратила на это внимания. Ты же знаешь, какая я рассеянная. Вот деньги, — она положила на стойку несколько долларов.
— Будь осторожнее, когда спустишься вниз, — посоветовала Брэнда, пересчитав деньги.
— Непременно, — ответила Рис и зашагала в сторону лестницы.
Она ненавидела этот проклятый подвальный этаж. Просто ненавидела его. Если бы Броуди не был таким идиотом, она постирала бы все в его машине — вместо того чтобы подвергать себя всем этим мучениям.
«Одиножды семь будет семь, — начала она, осторожно пробираясь по коридору. — Дважды семь — четырнадцать».
Так она прошла таблицу умножения на семь, затем перешла к восьми… и торопливо выскочила из прачечной, когда машина наконец загудела.
Выбравшись в вестибюль, она умышленно замедлила шаг и постаралась как можно непринужденнее попрощаться с Брэндой. На обратном пути Рис рассчитывала снова проскользнуть мимо магазинчика незамеченной, но тут ей не повезло.
— Рис, — появилась на пороге Дебби. — Ты в порядке?
— Разумеется. Как у тебя дела?
— По-моему, еще слишком холодно, чтобы ходить босиком.
— Думаешь? Я просто закаляюсь. Рассчитываю стать первой женщиной, которая босиком пересечет весь континент. Это моя давняя мечта. Ладно, пока.
Не стоит переживать из-за такой ерунды, мысленно приказала она себе, направляясь к дому.
На кухне она погрузилась в привычные хлопоты. Приготовление супа было в самом разгаре, когда настало время возвращаться в гостиницу. Пару секунд она колебалась, не пройтись ли ей опять босиком — чтобы еще больше раззадорить местных сплетников, но затем решила, что это будет слишком уж глупо. Храбро миновав Брэнду и подвальный коридор, она перенесла одежду из стиральной машины в сушильную.
Еще немного, и со стиркой будет кончено, приободрила она себя по пути домой. А пока одежда сушится, она может поработать над введением к книге.
Включив ноутбук, она решила немного расшевелить себя свежей записью в дневнике.
Здорово рассержена на Броуди. Заправила утром кровать, а он решил, что я намерена таким образом захомутать его. Это что, особенности мужского мозга? В таком случае всем им как виду требуется серьезное лечение.
Вообще-то я думаю, что он просто устал от моего присутствия. Он и так сделал для меня больше, чем можно было ожидать. Так что я постараюсь быть благодарной (и рассерженной) и держаться в стороне от его дома.
Напыщенный самец.
Тем временем я лишь укрепила звание главной чокнутой этого городка, прогулявшись в рассеянности босиком. Но я стараюсь не переживать из-за этого. Сейчас я занимаюсь тем, что готовлю суп. И я всего лишь раз проверила замки.
Дважды, черт возьми.
Не исключено, что мне придется купить новые покрышки. Вот это угнетает меня больше всего. То, что прежде было бы для меня пустяком, теперь превратилось в серьезную проблему. Все упирается в отсутствие денег. Так что придется мне ходить пешком еще пару недель.
А вдруг произойдет чудо, и я действительно напишу — и продам! — свою книгу? Эти деньги явно не были бы для меня лишними.
Линда-Тейл сажала сегодня цветы. А после работы мы идем к Клэнси, чтобы вдоволь поиздеваться над мужчинами. Пожалуй, это именно то, что мне сейчас нужно.
Выплеснув эмоции, Рис открыла новый документ и стала набрасывать введение, развлекаясь попутно с разными стилями.
Вскоре прозвенел будильник, возвещая о том, что ей пора за одеждой. Рис оделась и в последний раз направилась в гостиницу.
Она решила просто побросать все в корзинку, чтобы как можно скорее покинуть этот мрачный подвал. А уж дома она сложит все как следует. Суп она поставит на медленный огонь — чтобы проверять потом во время перерывов.
Рис надеялась, что сегодня ей придется работать не покладая рук. Эта занятость была для нее настоящим спасением.
Она тихонько миновала вестибюль, избежав формальной беседы с Брэндой, — та на время покинула свое место у стойки, и ее голос доносился сейчас из служебного помещения.
Уже хорошо, подумала Рис.
На этот раз, спускаясь по лестнице и пробираясь через мрачный коридор, она повторяла таблицу умножения на двенадцать — это было сложнее и занимало все ее мысли.
В прачечной Рис распахнула дверь сушилки и не обнаружила там ровным счетом ничего.
«Что за черт», — в недоумении она открыла вторую сушилку. Тоже ничего.
«Но это же смешно. Кому понадобилось спускаться в этот идиотский подвальчик и красть мои вещи?»
И почему ее корзинка стоит на стиральной машине, а не на столике, где она оставляла ее? Рис осторожно взяла корзинку, затем открыла машину.
А вот и ее одежда — мокрая и скомканная.
«Я клала ее в сушилку, — дрожащей рукой она залезла в карман и нащупала там одну-единственную монетку — остальное было потрачено на стирку и сушку. — Я клала все в сушилку. Это уже мой третий визит сюда. Я ничего не оставляла в стиральной машине».
Она с яростью рванула на себя сырое белье, рассчитывая быстро запихнуть его в корзинку. И вздрогнула, когда на пол упал ее маркер.
Красный маркер. Не в силах сдержать нервную дрожь, Рис кинула и его в корзину — к вещам, которые уже были покрыты красными пятнами и разводами.
Кто-то снова проделал с ней этот номер. Кто-то, кто стащил у нее красный маркер.
А вдруг он наблюдает за ней сейчас?
Рис судорожно закрутила головой направо и налево. С трудом сдержав стон ужаса, она подхватила корзинку и помчалась к выходу. Эхо ее собственных шагов лишь подстегнуло подступавшую панику.
Бегом добралась она до вестибюля и сразу же устремилась к стойке. Брэнда, уже вернувшаяся на место, в удивлении воззрилась на нее.
— Там, внизу. Кто-то был внизу.
— Что? Кто? С тобой все в порядке?
— Моя одежда. Кто-то сунул ее в стиральную машину.
— Но ведь… Рис, ты сама сунула ее туда, — Брэнда говорила нарочито медленно, словно боялась, что Рис ее не поймет. — Помнишь? Ты спускалась вниз, чтобы постирать одежду.
— Потом! Я положила вещи в сушилку, а они снова оказались в стиральной машине! Ты же видела, как я возвращалась сюда, чтобы посушить все.
— Ну… да, я видела, как ты спускалась вниз. Может, ты забыла посушить одежду? Вроде как с ботинками — когда ты забыла надеть их, — на этот раз это было сказано безо всякой усмешки. — Я и сама часто отвлекаюсь и забываю…
— Я ничего не забыла. Всю одежду я положила в сушилку. Взгляни, — Рис вытащила из кармана одну-единственную монетку. — Все остальное я использовала на стирку и сушку. Кто еще спускался вниз?
— Успокойся, ради бога. Я никого не видела, кроме тебя.
— Может, ты спускалась вниз?
— Да ты что, — на лице Брэнды отразилось искреннее изумление. — Зачем бы я стала такое делать? Послушай, тебе нужно успокоиться. Если хочешь просушить одежду…
— Ничего я не хочу.
Чувствуя, как в ней вскипают то паника, то гнев, Рис выскочила на улицу и помчалась домой с корзинкой, полной сырого белья.
Скорее — вот и все, о чем она могла думать. Скорее бы оказаться внутри, запереть за собой дверь.
Услышав сзади гудок, она резко остановилась и попыталась прикрыться корзинкой. И тут же увидела, как ее собственный автомобиль вкатывает на привычное место у ресторана. Открылась дверца, и из машины вылез Линт.
— Не хотел напугать вас.
Она лишь слабо кивнула. Почему он так странно смотрит на нее? Такое чувство, будто у нее вдруг выросло две головы.
— Шины в полном порядке. Просто колеса были спущены. Я подкачал их.
— Спасибо. Большое вам спасибо.
— И еще… я было решил проверить заодно вашу запаску. Вот только…
Рис облизнула пересохшие губы.
— С ней что-то не так?
— Дело в том… — он смущенно переступил на месте. — Колесо там вроде как засыпано.
— Что-то я не пойму, о чем вы, — поставив корзинку на ступени, она направилась к машине. — У меня там не было ничего, кроме запасного колеса.
Увидев, что Линт не решается открыть багажник, она забрала у него ключ и распахнула крышку.
Сначала она почувствовала вонь. А затем увидела это. Багажник под завязку был забит мусором — яичной скорлупой, пачками из-под кофе, пустыми консервными банками и прочим хламом. Такое чувство, будто кто-то высыпал туда целый мусорный бак.
— Я так и не понял, что с этим делать.
— Откуда это? Я ничего не сыпала туда, — невольно она отшатнулась назад. — Это не вы?
— Господи помилуй, — Линт был изумлен не меньше Брэнды. — Конечно, нет. Когда я открыл, все уже было внутри.
— Но кто-то же сделал это. Кто-то этим занимается. Кто-то…
— Что здесь за крики? — на ступеньках ресторанчика появилась Джоани. — Какого черта… А это еще что? — она брезгливо поморщилась, заглянув в багажник.
— Я не делала этого, — начала было Рис.
— Я, знаете ли, тоже. Просто хотел проверить колесо, — заявил Линт. — И нашел вот это. А она теперь считает, что это сделал я — запихал туда весь мусор.
— Просто она слишком расстроена. Да ты бы и сам расстроился, если бы такое произошло с тобой, правда? — мягко заметила Джоани. — Скорее всего, шайка детишек постаралась. Линт, у меня там за кухней пустые канистры и резиновые перчатки. Сделай мне одолжение, убери это все.
— Я сама уберу, — в горле у Рис пересохло, поэтому говорила она с большим трудом. — Прошу прощения, что набросилась на вас. Просто мне непонятно…
— Давай-ка наверх, — приказала ей Джоани. — Вперед. Линт и Пит сами справятся с этим. Я зайду к тебе через минутку. И не спорь, — добавила она, когда Рис хотела что-то возразить.
— Прошу прощения, — Рис устало подхватила корзинку. — Мне очень жаль, Линт. Я заплачу вам за работу.
— Ничего не нужно, — помахал тот рукой. — Я всего лишь подкачал колеса.
Рис пошла наверх, а Джоани дружески похлопала Линта по руке:
— Ступай на кухню, скажи Питу, чтобы помог тебе. В следующий раз сможешь пообедать у меня бесплатно.
— Как дети забрались в багажник, Джоани? Взломан он не был, это точно.
— Бог знает, как они это делают. И для чего, — добавила Джоани в ответ на его невысказанный вопрос. — Ясно лишь, что багажник полон мусора. И вам с Питом предстоит выгрести его оттуда.
Когда Джоани вошла в комнату, Рис сидела на краешке дивана, а у ее ног стояла корзинка с сырым бельем.
— Суп пахнет замечательно, — заметила Джоани и тут же нахмурилась, глядя на корзинку. — Твоя одежда покроется плесенью, если ты не вывесишь ее на веревку. Кстати, почему ты не воспользовалась сушилкой?
— Я это сделала. Точно знаю, что сделала. Но она снова оказалась в стиральной машине.
— А что это тут такое?
— Чернила. Красные чернила. Кто-то сунул в стиральную машину мой красный маркер.
Джоани покачала головой. Подойдя к буфету, она достала оттуда блюдце, после чего зажгла сигарету. С блюдцем в одной руке и сигаретой в другой она уселась рядом с Рис.
— Я пока покурю, а ты объяснишь мне, что происходит.
— Я не знаю, что происходит. Но я уверена в том, что положила одежду в сушилку. Затем опустила туда монетку и нажала кнопку. А когда вернулась, снова нашла вещи в стиральной машине. Я не знаю, кто засунул мусор в мой багажник, но он там был. И я не писала на стенах в ванной.
— Моей ванной? — поднявшись, Джоани заглянула внутрь. — Не вижу там никаких надписей.
— Броуди все закрасил. Я не клала сапоги в буфет, а фонарь в холодильник. Я ничего этого не делала, но они все-таки оказались там.
— Ну-ка, посмотри на меня. Взгляни мне в глаза! — Рис повернула голову, и Джоани внимательно всмотрелась ей в лицо. — Ты принимала какие-нибудь таблетки? Те, что прописал доктор, или что-то еще?
— Ничего, кроме травяного чая, который назначил мне док. Все остальное я просто спустила в туалет.
— Зачем кому-то проделывать с тобой такие штучки?
— Чтобы я подумала, что спятила. Чтобы я действительно спятила — для этого ведь многого и не требуется. Все потому, что я видела то, что видела, но кто захочет поверить сумасшедшей?
— Они нашли тело…
— Это не она, — голос Рис предательски задрожал. — Не ее тело. И я…
— Ну-ка, стоп! — голос Джоани был похож на удар хлыста. — Я не собираюсь разговаривать с тобой, пока ты не успокоишься.
— Думаете, это так просто? Просто быть спокойной, когда над тобой так издеваются? Когда ты даже не знаешь, что будет следующим. Моя одежда пришла в негодность. Я с трудом наскребла мелочь, чтобы постирать ее. А теперь вот ее можно выбросить на помойку.
— Открой счет у Мака или займи у меня.
— Вы же понимаете, что это не решит проблемы.
— Понимаю. Но это лучше, чем ничего. Давно с тобой такое происходит?
— С того момента… почти сразу после того, как я увидела то убийство. Даже не знаю, что мне делать.
— Тебе нужно поговорить с шерифом.
— Зачем? — Рис крепко сжала руки. — Думаете, на этой куче мусора остались отпечатки пальцев?
— Все равно.
— Ладно, — сказала она со вздохом. — Ладно. Я поговорю с шерифом.
— Чудесно. А пока разбери свои вещи. Вынь все, что еще можно носить, и развесь сушиться. Если тебе потребуется новая рубашка или белье, можешь купить это у Мака во время перерыва.
Джоани встала, затушила сигарету. Затем достала из кармана двадцать долларов:
— За покраску ванной.
— Это же не я красила. Броуди.
— Ну так отдай их ему, если ты полная идиотка. Какое-то время гордость боролась в ней с практичностью, но последняя победила.
— Спасибо.
— Броуди знает об этом?
— Да — за исключением сегодняшних событий.
— Хочешь позвонить ему, прежде чем спуститься на кухню?
— Нет. Похоже, я ему малость поднадоела.
Джоани фыркнула:
— Единственное, на что пригодны мужчины, — доставлять удовольствие в постели. В остальном толку от них мало. Ладно, бери себя в руки и спускайся вниз. Сегодня в меню тушеные ребрышки.
— Чьи ребрышки? — встряхнулась Рис.
— Бизона, — на лице Джоани расцвела довольная улыбка. — Возможно, тебе удастся как-нибудь усовершенствовать это блюдо.
— Ну, если уж на то пошло…
— Тогда живо спускайся вниз. У меня, в конце концов, только две руки.
Броуди держал в руках замороженную пиццу, которую намеревался разогреть в микроволновке. Однако мысли его витали вокруг полноценного ужина.
Это она специально, решил Броуди. Бросила его, чтобы он не мог думать ни о чем, кроме нее. Точнее, кроме еды.
А ведь он всего лишь и хотел, чтобы она вела себя не столь активно. Чего было так кипятиться-то? Женщина есть женщина, что ни говори.
Должно же у него быть личное пространство в собственном доме? Возможность побыть одному — что может быть естественнее?
Он волен поступать так, как ему хочется. Волен — при желании — разогреть пиццу. Вот только желания что-то не наблюдалось. Ему хотелось полноценной, горячей еды. И он знал, где ее можно получить.
В конце концов, он ужинал и обедал в «Пище ангела» задолго до того, как здесь появилась Рис. И сейчас он ехал в город вовсе не потому, что хотел увидеть ее там. Просто у Джоани всегда вкусно кормили. Да и цены там были вполне приемлемыми.
Но как только его машина затормозила у ресторана, на улицу вышла сама Джоани.
— Я как раз хотела поговорить с тобой, — заметила она.
— О чем? Что-то с Рис…
— Именно, — от глаз Джоани не ускользнула его озабоченность. — Пройдемся. У меня есть десять минут.
Она вкратце рассказала ему о случившемся.
— Рис сказала, что позвонит шерифу, но пока еще не звонила. Держит себя в руках — по крайней мере, с тех пор, как справилась с нервами. Грязное это дельце — мусор в багажнике. Терпеть не могу подобных вещей.
— Остальное не лучше. Мне нужно поговорить с ней.
— Я даю ей десять минут — если, конечно, она пожелает видеть тебя. Зайди через заднюю дверь. Не хочу, чтобы вы шипели друг на друга у стойки.
Броуди так и сделал. Скользнув мимо Пита, он тронул Рис за руку:
— Нужно поговорить.
— Я занята.
— Это подождет, — он решительно вытащил ее на улицу.
— У меня всего минута. Я на работе. Никто не врывается к тебе в кабинет, когда ты работаешь. Почему бы и тебе не подождать, пока я закончу?
— Почему ты не позвонила мне, когда все это случилось?
— А тебе уже доложили, — мрачно заметила Рис. — Не позвонила, потому что не хотела. Если ты приехал сюда ради моего спасения, тебе лучше вернуться домой. Мне не нужен герой. Все, что мне нужно, — отработать эту смену.
— Я подожду, пока ты закончишь, потом отвезу тебя к себе. А утром мы сходим к Рику.
— Не нужно ждать меня после работы. У меня на это время свои планы.
— Какие планы?
— Те, что тебя не касаются. И к шерифу я тоже схожу одна. Мне не нужны ни сиделка, ни рыцарь в сияющих доспехах так же, как тебе не нужна моя помощь по дому. А сейчас мне пора возвращаться.
Рис повернулась было к двери, но Броуди ухватил ее за руку и потянул назад.
— К черту твои штучки, — он вздохнул, словно бы признавая поражение. — Пойдем домой.
Пару мгновений она молча смотрела на него, затем зажмурилась.