– Хансоны поддерживают невестку? – предположила я.
– Нет, торговая точка у Кати появилась до знакомства с Петером, – отвергла мою версию Нонна, – и богатого любовника у нее никогда не было.
– Зато есть мама, – улыбнулся Алексей.
– Она же бедная вдова, – удивилась я.
– Александра вышла замуж за барона фон Киршена и стала знатной дамой, – пояснил Круглов, – сменила свою девичью фамилию, она была Диас.
– Намекаете, что Александра родственница наркобарона Диего Диаса? – уточнила я. – Но это одна из самых распространенных испанских фамилий.
– Мы знаем точно: Александра – младшая сестра Диего, – пояснила Нонна, – и наркобароном его назвать нельзя. Официально он крупный импортер кофе, уважаемый бизнесмен, благотворитель, жертвует немалые суммы на детские приюты и, между прочим, из своего кармана платит пенсию вдовам полицейских, погибших на службе. Все в курсе, что Диего один из крупнейших торговцев дури. Одной рукой он спонсирует городские школы, а другой направляет к их воротам дилеров, потому что знает: подростки быстро подсаживаются на иглу. Но не пойман – не вор. Никаких улик против Диего Диаса нет, он окружен плотной толпой адвокатов, способных представить сатану в образе розового плюшевого зайки. После свадьбы Катя, Петер, Карл, Елена и Александра фон Киршен поехали в Латинскую Америку. Немного странно проводить медовый месяц вместе с родителями, но ведь это не запрещено.
Нонна замолчала и снова начала гладить мышат, которые, наевшись, теперь мирно спали в гнезде из сена.
– А через месяц после возвращения домой Елена нашла полотно Веласкеса, и в рекордно короткий срок была построена фабрика по производству кафеля, – договорил за напарницу Алексей. – Теперь у вас сошелся пазл?
– Да, – кивнула я. – Вы хотите найти в Олафе какие-то улики, указывающие на связь Хансонов с Диего?
– Да, – кивнул Круглов, – нас интересует, как работает канал поставки, надо пройти по всей цепочке, чтобы понять, кто в России замешан в деле. Действовать здесь открыто мы не имеем права. Местная полиция о нас ничего не знает, с ней опасно сотрудничать, тут же доложат Карлу.
– За неделю такую информацию невозможно нарыть, – вздохнула я.
– По-разному бывает, – возразила Нонна, – иногда рыба сама в руки плывет. Но мы планируем задержаться. У нас не туристические визы. Версия такая: молодая бездетная пара, он компьютерщик, она переводчик русской литературы на английский язык, очаровалась городом Гард… дальше не выговорю, и, поскольку молодожены могут работать удаленно, решили пожить вдали от родины, сняли домик…
– Вам надо осторожно поговорить с Розамундой, – посоветовала я, – аптекарша стала персоной нон грата из-за того, что была поймана в коридоре у личных покоев Хансонов. Но она не сдалась, попросила Людмилу, недавно приехавшую сюда и ставшую портье в замке, сделать снимки упаковок плитки в чулане. Пообещала девушке бесплатные ужины. Но Люда не смогла выполнить задание, ее остановил электронный замок. Розамунда ненавидит Хансонов, она считает Эдмунда убийцей своей дочери Паулины и, несмотря на то что девушка погибла много лет назад, а старший сын Мартины стал жертвой авиакатастрофы, не верит в его кончину и до сих пор мечтает отомстить за смерть дочери. Розамунда владеет аптекой, ее муж – кондитер, они постоянно общаются с жителями городка и туристами. Госпожа Фихте определенно в курсе всех местных сплетен, она кладезь информации. Попробуйте с ней подружиться.
– Спасибо за совет, – поблагодарила Нонна, – непременно им воспользуемся.
– Подозреваю, что вы тщательно проверили всех членов группы? – спросила я. – Собрали досье на каждого. Можете поделиться со мной этими сведениями? В Москве или в любом другом месте, где нормально работают сотовая связь и Интернет, я сама легко все выяснила бы, но здесь большие сложности и с мобильным телефоном, и с ноутбуком, сколько ни пыталась, так и не смогла до сих пор поговорить с мужем. И от него ни звонки, ни эсэмэс не проходят.
Нонна посмотрела на Алексея.
– Мы были с вами откровенны, – сказал он, – теперь ваш черед. Чем вы занимаетесь?
Я прижала руки к груди.
– Честное слово, я прилетела просто отдохнуть, случайно подслушала разговор хозяев замка в библиотеке. Сейчас расскажу вам о нем.
Я описала, как лежала в диване, передала диалог Елены и Карла, потом сказала:
– Теперь у меня в голове роятся вопросы. Кто напал на Елену? Почему Карл перенес ее из подвала в гостиную и положил на шкуру у камина? Судя по тому, что говорили владельцы замка, жена, увидев кого-то, похожего на Эдмунда, сказала: «Он совсем не изменился», боялась, что старший сын Мартины потребует отдать ему Олаф, опасалась какого-то «вселенского скандала, который потопит Хансонов навсегда». Но ведь Эдмунд разбился в самолете, он был в списках пассажиров! Мертвые не возвращаются! Или парня в лайнере не было? Мне просто интересно узнать, что случилось.
– Любопытная, как мисс Марпл? – хихикнула Нонна.
– Да, – кивнула я, – кроме того, наша группа очень странная. Нормальными в ней мне казались только вы.
– Но теперь и мы попали в разряд психов, – усмехнулся Алексей.
– Нет, – возразила я, – просто вы выглядели как обычные новобрачные. А остальные… Софья Гурманова представилась мне агентом Интерпола, предъявила сувенирный значок американской полиции вкупе с фейковым удостоверением сотрудницы ФБР, где она на фото в очках от солнца и панамке.
– Люди в черном, – пробормотала Нонна.
– Только мопса-помощника не хватает, – фыркнула я. – Софья пыталась нанять меня для обыска спальни Мартины. Она сохранилась нетронутой после смерти дамы, тщательно охраняется, там якобы спрятано ее завещание. Ну да я вам уже это все только что рассказала.
Алексей рассмеялся.
– Интерпол – это круто. Но Гурманова на самом деле имеет отношение к розыску.
– Да ну? – поразилась я. – Шутите?
Нонна встала.
– И как только люди в древности на такой жесткой мебели сидели? У меня через пять минут общения с местными стульями-лавками все тело начинает болеть. Софья работает на частного детектива Леонида Рогова. Слышали о нем?
– Вроде имя кажется знакомым, – вздохнула я, – сейчас столько сыщиков развелось! В Интернете тьма предложений. Многие бывшие сотрудники полиции, выйдя на пенсию, ведут слежку за неверными супругами, берутся узнать подноготную жениха или невесты. Последней услугой часто пользуются родители тех, кто собрался идти в загс.
– Рогов был журналистом, – пояснил Алексей, – писал криминальные новости, обзавелся связями в разных точках мира, общается как с полицейскими, так и с преступниками. Жук. Проныра. Но дорого не берет, иногда соглашается пахать бесплатно.
– Не от доброты душевной, – быстро уточнила Нонна, – а за бартер. Он вам доклад, куда и с кем женушка таскалась, а вы за это его с нужным человеком знакомите, добываете для пройдохи информацию…
– Странную он себе помощницу подобрал, – продолжала я удивляться. – Или Гурманова нарочно исполняла роль идиотки?
– Нет, – сказала Нонна, – Софья всего лишь секретарша Рогова.
– Вообще-то, она уборщица, которая подает клиентам чай-кофе, – уточнил Алексей, – до того как начать мыть полы в крохотном офисе Леонида, Гурманова служила в супермаркете мерчендайзером, попросту говоря, товар на полки выкладывала. Рогов жадный, а хорошо обученной секретарше надо платить нормальные деньги. Вот он и приголубил Соню. Она заказчику на подносе чай притянет, а вечером офис вымоет, и все дела.
Глава 23
– А потом детектив решил привлечь ее к оперативной работе, выдав Соню за агента Интерпола и снабдив сувенирным жетоном полицейского из Нью-Йорка? – изумилась я.
– Рогов не самый приятный представитель человеческой породы, – поморщился Алексей. – Один раз я с ним столкнулся на профессиональной почве. Леонид произвел на меня не лучшее впечатление, но дураком его назвать нельзя. Сомневаюсь, что это он послал на задание Гурманову.
– Думаю, она решила самостоятельно затеять какое-то расследование, – заметила Нонна, – денег заработать. Леонид мог кому-то в услугах отказать, занят, например, был, он один пашет, без команды. А Софья услышала и предложила клиенту: «Готова помочь. Не сомневайтесь, я правая рука Леонида Николаевича, имею нужный опыт, связи и беру дешевле Рогова». Некоторые люди, прочитав три детектива, уже считают себя мегасыщиками.
– Интересно, что она пытается найти на самом деле? – оживилась я. – Версия про завещание не выдерживает никакой критики. Хорошо хоть Софья не скандалистка, как Мэри.
– Лесины, – протянула Нонна, – баба, в голове которой складирована масса знаний по истории, живописи, архитектуре, и произносящий только два слова «да, дорогая» Андрей. Они представляются как художники Лесински, пишут психоделические полотна, которые Мэри неустанно рекламирует, утверждая, что эти картины способны оздоровить карму, ну и тому подобное. Несмотря на старания супруги, мазня не продается. Зато они снискали успех на ином поприще. Андрей – известный в России и имеющий много читателей за рубежом блогер. Он пишет только о гостиницах, санаториях, пансионатах, его сайт носит название «Не скрыть правду».
– Думаю, она решила самостоятельно затеять какое-то расследование, – заметила Нонна, – денег заработать. Леонид мог кому-то в услугах отказать, занят, например, был, он один пашет, без команды. А Софья услышала и предложила клиенту: «Готова помочь. Не сомневайтесь, я правая рука Леонида Николаевича, имею нужный опыт, связи и беру дешевле Рогова». Некоторые люди, прочитав три детектива, уже считают себя мегасыщиками.
– Интересно, что она пытается найти на самом деле? – оживилась я. – Версия про завещание не выдерживает никакой критики. Хорошо хоть Софья не скандалистка, как Мэри.
– Лесины, – протянула Нонна, – баба, в голове которой складирована масса знаний по истории, живописи, архитектуре, и произносящий только два слова «да, дорогая» Андрей. Они представляются как художники Лесински, пишут психоделические полотна, которые Мэри неустанно рекламирует, утверждая, что эти картины способны оздоровить карму, ну и тому подобное. Несмотря на старания супруги, мазня не продается. Зато они снискали успех на ином поприще. Андрей – известный в России и имеющий много читателей за рубежом блогер. Он пишет только о гостиницах, санаториях, пансионатах, его сайт носит название «Не скрыть правду».
Я накинула на плечи шерстяную кофту.
– Слышала о нем. Одна наша сотрудница собиралась в отпуск и не знала, какой отель предпочесть. Кто-то ей посоветовал почитать сайт «Не скрыть правду», она мне потом сказала: «С ума сойти! Там даже про форму ножек у кроватей сообщается и о том, какой мусор под ковром нашелся».
– В дотошности Андрею не откажешь, – согласился Алексей, – они с женой работают в паре, надо отметить, что оба прекрасные актеры, роли свои исполняют мастерски. Мэри прикидывается стервозиной, патологически всем недовольной гостьей. То, о чем другие постояльцы из вежливости молчат, грубиянка вслух говорит, не стесняется. Когда супруга бушует, все внимание на нее переключено, муж спокойно своим делом занимается, фото исподтишка нащелкивает. Или шепчет официантке в ресторане:
– Сделайте одолжение, проведите меня на кухню, очень хочу стакан ледяной колы выпить, а жена не разрешает, совсем она меня затравила, разводиться хочу.
Подавальщица слышала, как Мэри мужа прессует, ей чисто по-бабски жалко мужика, вот она и соглашается помочь. Едва Андрей с девушкой договорится, Мэри в туалет уйдет и застрянет там. А супруга ее на кухню сопроводят, колой угостят, он повосхищается: ах, ах, какие у вас кастрюли большие, можно посмотреть? И через несколько дней появляется очередной спич в блоге: «В гостинице N на кухне бардак. Я сам видел, как мясо и зелень повар на одной доске резал. Плиты старые, от баллонного газа пашут. Если емкость взорвется, всех посетителей на улицу вышвырнет». За пять минут успевает компромат нарыть, детали разглядеть и еще сострадательную официантку походя пнуть: провела туда, где еду готовят, постороннего человека, ни халата, ни колпака не дала, прямо в уличных ботинках в кухню притопал.
Мне стало жалко совершенно незнакомую официантку.
– Девушку уволить могут.
Алексей потянулся.
– О таких пустяках Лесин не парится. Чем больше негатива, тем больше толпа читателей. И, как следствие, отличный доход от рекламы. Андрей вовсю пиарит посуду, продукты, постельное белье, и некоторые гостиницы он с грязью не смешивает. Лесин даже в самом фешенебельном отеле Лондона недостатки нашел: отогнул коврик в ванной, а под ним дохлый таракан обнаружился. Но кое о каких отелях он благожелательно отзывается. Понятно, что ему за розовый комментарий приплачивают.
– Элитная у нас группа подобралась, – вздохнула я, – не удивлюсь, если узнаю, что Ручкины китайские шпионы.
– Нет, – засмеялась Нонна, – вот они обычные люди. Скопили деньжат и прилетели, чтобы Олаф посмотреть. Кирилл несколько раз в году семью за границу возит. Он преподает и репетиторствует, прилично зарабатывает. В случае с Ручкиными ничего особенного. И Арсений Рурин обычный человек, он негр.
– Кто? – удивилась я.
– Литературный негр, – уточнил Алексей, – пишет книги за других людей. Уже много наваял, вроде издано тридцать его романов.
– Зачем Арсению отдавать славу и деньги в чужие руки? – не поняла я. – Может свою фамилию на обложке ставить. И вроде он журналист, пишет о путешествиях, так его Елена всем представила.
Алексей встал.
– Рурин пробовал сам на писательской ниве вырасти, но не вышло, как автор саг Арсений на рынке не нужен. Он пишет не по заказу издательств, берет работу у частных лиц. Последний его труд: любовная история, сколоченная для олигарха Приснова. Книга вышла под именем его жены. Ну надоели ей шубы из леопарда и сумки из крокодила, захотелось славы, фимиама, восхвалений. Обидно же видеть в журналах подпись под своим фото: «Госпожа Приснова, светская дама», то есть бездельница. Другие-то супруги у богатых фотографы, стилисты, модельеры, магазинами цветочными обзавелись. «Папа, а я хочу писательницей стать! Хочу!!!» И добрый супруг кликнул Арсения, тот живо накатал роман. Рурин их по шаблону ваяет. Олигарх за свой счет тираж с фамилией женушки на обложке издал, презентацию бабенке устроил, та автографы раздала, восхищенные речи выслушала и через день на свои фото с подписью: «Писательница госпожа Приснова представила читателям новую книгу» – полюбовалась. Арсений приехал отдохнуть от трудов, он любитель по замкам шастать. И, конечно, не рассказывает всем, чем зарабатывает, представляется журналистом. Слушайте, я очень спать хочу!
Алексей сделал шаг, и тут дверь в мою комнату без стука распахнулась, на пороге показался Кирилл Григорьевич Ручкин, секунду постоял молча, потом ноги преподавателя подогнулись в коленях, и он упал навзничь.
Мы все бросились к поверженному Ручкину.
– Вам плохо? – засуетилась я. – Кирилл, отзовитесь. Надо вызвать «Скорую». Нонна, знаете номер ресепшен?
Алексей подошел к столу, взял трубку местного телефона и сказал:
– Дежурная? В спальне госпожи Романовой мертвый человек. Вызовите полицию.
– Он умер?! – попятилась я.
– Похоже на то, – подтвердила Нонна, вставая с коленей, – врачи ему не помогут. Боитесь покойников?
– Нет, – прошептала я, – просто как-то неожиданно. Ввалился без спроса и рухнул.
– Мог тромб оторваться, – поставил диагноз Андрей, – или аневризма лопнула.
В коридоре послышались быстрые шаги, в мою спальню вбежала управляющая Элиза.
– Что случилось?
Нонна показала на лежащего ничком Ручкина.
– Вот. Умер.
Бывшая верная горничная Мартины перекрестилась.
– Вы уверены, что он скончался? Надо «Скорую» вызвать.
– Не думаю, что врачи поднимут его на ноги, – пробормотал Алексей, – до сих пор исцелять мертвых удавалось лишь одному человеку на Земле, но его сейчас точно в Олафе нет. Это дело полиции.
– Нет, нет, – испугалась Элиза, – ни в коем случае.
– О подозрительной смерти принято сообщать правоохранительным органам, – отрезала Нонна, – до появления специалистов нужно блокировать вход в комнату и оставить в ней все, как есть. Евлампии необходимо предоставить другую спальню.
– Нет, нет, нет, – причитала Элиза, – мы поступим иначе. Сейчас я позову доктора Андерсена, он увезет несчастного в свою клинику и скажет, что бедняга у него в палате скончался. Пожалуйста, не говорите никому ни слова, надо сохранить спокойствие гостей. Ясно же, что это несчастный случай, Ручкин умер от сердечного приступа.
– Да ну? – усомнился Алексей. – У вас медицинское образование? Можете с ходу определить причину смерти человека?
– От чего еще ему к Господу отправиться? – перекрестилась управляющая, – у меня так мама отошла, чаю выпила, чихнула, и все!
Дверь в комнату снова распахнулась, я увидела красную растрепанную Люсю, сотрудницу ресепшен, форменная блузка на ней была надета наизнанку.
– Посмотри на себя, – без задержки налетела на подчиненную Элиза. – Опять спала на дежурстве? Уволю. Надоела. Плохо работаешь. Зачем прибежала?
– Так… вот… звонили… умер вроде… никого нет… ночь, – принялась путано оправдываться Людмила, – мне инструкции по поводу мертвяков не давали, объясняли, как с живыми работать… ой, ой, ой… Он совсем окочурился? Навсегда?
– Нет, – зашипела Элиза, – все хорошо, господин Ручкин заболел, он поправится.
– Но… сказали… – лепетала Люся, – говорил… мужчина… полицию… просил… очень…
Управляющая изменилась в лице.
– И ты позвонила в участок?
– Не-е-ет, – всхлипнула портье, – номер не нашла… от страха забыла…
Элиза сжала кулаки.
– Листок с необходимой информацией прямо перед носом у дежурной висит.
– Не увидела-а-а-а, – простонала Люся, – я испугалась.
Управляющая, явно хотевшая надавать глупой сотруднице затрещин, взяла себя в руки и даже придала голосу мягкости.