Будто бы в подтверждение сказанных слов, с высокой сопки, густо заросшей могучей березой, прозвучал громкий хлопок, а потом над вершиной неровной гибкой струйкой потянулся дымок, все более крепчавший. Под ногами боязливо дрогнула земля, а струйка пепла все расширялась, распрямлялась и набирала высоту.
Подъехали к воротам лагеря, тотчас распахнувшимся. К припарковавшейся машине расторопно подскочил дежурный офицер, капитан Лепнев, и, выпятив грудь, принялся докладывать:
— Товарищ полковник, за время вашего отсутствия…
Его последние слова потонули в усиливающемся грохоте. Затем произошел толчок. Полное ощущение, что сопки, окружавшие лагерь, вдруг разом неожиданно подпрыгнули и сотнями мегатонн веса опустились на основание, заставив содрогнуться окрестность. Не выдержав тряски, с вершин покатились огромные валуны, сокрушая и ломая на своем пути многовековые березы.
Гора лопнула с оглушительным хлопком, и через широкую трещину повалила густая вязкая магма, поблескивающая красным раскаленным веществом. Сорвавшись с крутого склона, она покатилась в сторону лагеря. Полковник успел увидеть расширенные от ужаса глаза солдата, стоявшего на вышке, и в следующую секунду лавовый поток разрушил каменные заграждения и ударился в караульную вышку, опрокинув ее на запретную зону. В какой-то момент казалось, что лава остановится где-то в промышленной зоне, как раз перед неровным строем недавно сколоченных срубов, но уже в следующую секунду магма спалила деревянные постройки и устремилась к жилым баракам, захватывая все большую площадь.
С гор, выстроившихся с противоположной стороны ущелья, раздался громкий металлический скрежет, заставив невольно съежиться, и в следующее мгновение с вершин повалил густой едкий дым, а со склонов покатились огромные гранитные глыбы. Легко пробив каменные стены, они вкатились на территорию лагеря.
— Бродяги! — перекрывая нарастающий грохот, прозвучал чей-то пронзительный голос. — Беги, пока целы!
Из бараков выскочили арестанты и устремились к разбитым стенам.
По барабанным перепонкам неожиданно и резко ударила лагерная сирена.
— Дать предупредительный выстрел! — закричал полковник.
С караульной вышки трескуче застрочил автомат, заставив арестантов невольно присесть и вжать головы в плечи. Пригибаясь, они устремились в образовавшийся проем, прячась за валуны, вкатившиеся на территорию лагеря.
Повернувшись к Покровскому, Евдокимов произнес:
— Не знаю, чем все это закончится, но я должен быть здесь. У меня к тебе просьба, подполковник. Спаси сестру!
Улицы поселка продолжали заполняться лавой. Вспыхнули два деревянных дома, стоявших на склоне, разбрасывая тяжелые клубы дыма по ущелью. Раздались пронзительные крики. Призывы о помощи. Люди в панике разбегались по ущелью. Второпях похватав нехитрый скарб, бежали к автомобилям.
— Я должен быть вместе с тобой!
— Ты мне ничем не поможешь! Она пропадет! У меня, кроме нее, никого нет. Спаси!
— Хорошо, — согласился Покровский, — сделаю все, что смогу.
И, кивнув на прощание, побежал к выходу. Уже выскакивая за ворота, он услышал решительную команду полковника, прозвучавшую по громкоговорителю:
— Слушай все мой приказ! Всем оставаться на месте! В случае неподчинения будем стрелять на поражение!
Навстречу Покровскому торопились люди с чемоданами и сумками в руках. Все припасено, все собрано заблаговременно, как это бывает, когда живешь на вулкане. Совсем рядом, громко постукивая рессорами, промчался грузовой автомобиль, кузов которого был заполнен мебелью, тюками с одеждой. Неожиданно прямо на дорогу сползли длинные языки лавы, и водитель, проявляя недюжинное мастерство, проскочил раскаленную плазму.
Рядом, скрипнув тормозами, остановился старый внедорожник, через полуоткрытое окно показался мужчина лет тридцати с всклокоченной рыжей шевелюрой:
— Ты чего здесь ходишь? Давай в машину! Есть свободное место.
— Не могу! — прокричал Афанасий. — У меня еще есть дело на минуту!
— Через минуту будет поздно! — предупредил парень. — Садись!
— Не могу! Поезжай! — махнул Покровский.
Прильнув к стеклу, из салона автомобиля на него с интересом взирала девочка лет пяти. Происходящее она воспринимала как игру, в крайнем случае, как небольшое приключение, где впереди ее ожидало немало интересного. Доверчивому детскому личику хотелось возразить, вот только трудно было подобрать подходящие слова.
— Ну, смотри! Было бы предложено!
Внедорожник, набрав скорость и пустив за собой облако пыли, обогнал грузовик и понесся прочь из губительного ущелья.
Со стороны лагеря прозвучала короткая автоматная очередь, а затем, перекрывая хлопки вылетающих вулканических бомб, раздалась громкая брань. Застрекотала еще одна очередь, более длинная, заставив умолкнуть крики, в которых отчетливо послышался предсмертный вопль.
Прямо под ногами подполковника что-то глухо и мелко застучало, и Афанасий почувствовал толчок, за ним второй, третий, более сильный, отчего он едва не потерял равновесие. Совсем рядом с громким треском лопнул асфальт, повалив могучие ели на проезжавший автобус. Гулко и как-то обиженно хрустнуло железо. Мотор взвыл на высокой ноте, протащив дерево с десяток метров, а потом заглох. В автобусе отчаянно закричала женщина, взывая о помощи. Подскочить Покровский не успел: из трещины, образовавшейся прямо на дороге, вдруг стала вытекать раскаленная лава, нагромождаясь и чавкая, она оттеснила его от машины и поползла по наклонной в сторону лагеря.
— Всем отойти от заграждения! — звучал по громкоговорителю голос полковника, перекрывая нарождающийся в глубине сопок грохот. Там происходило что-то невероятное. Падало. Грохотало. Бурлило. Кипело. Такое впечатление, что внутри сопки установлен огромный котел с кипящей водой. Крышка, поднимаясь, без конца хлопала, оглашая окрестность металлическим грохотом.
Дом Кристины стоял на самой окраине поселка, вдали от посторонних глаз, взбираясь ухоженным огородом на заросший боярышником склон. До него было не менее полукилометра, что показалось Покровскому едва ли не марафонской дистанцией. Поселок как-то враз опустел, и собаки, беспрестанно лающие, лишь только усиливали всеобщую тревогу. Распахнув дверь, он увидел Кристину, стоявшую в центре комнаты.
— Я знала, что ты придешь, — шагнула она к Покровскому, — поэтому не хотела уходить… без тебя. Иначе мы бы с тобой никогда больше не встретились.
— Нам нужно уходить, — обняв ее, негромко произнес Покровский и, потянув Кристину за руку, быстрым шагом направился к выходу.
Неожиданно по крыше что-то сильно ударило, выбив стекла, и комнату белым туманом осыпала сбитая штукатурка. Треск усилился, и Покровский, притянув к себе девушку, отпрянул в сторону.
— Назад!
Перекрытие, не выдержав многотонного груза, переломилось, и в комнату, обрушившись на стол и ломая паркет, упал огромный угловатый валун. Где-то в отдалении ухнуло, а следом по разорванной жести картечью забарабанили осколки камней. Через разбитое стекло Афанасий вдруг увидел, как прямо на дом с крутого склона пробудившегося вулкана полилась магма. Вязкая, громоздкая, сверкая бордовыми боками, она устремилась вниз, все более наращивая скорость. Даже могучая березовая роща, разросшаяся на склоне, не смогла остановить ее продвижения. Спалив деревья и вобрав в себя продукты горения, лава двинулась дальше, растекаясь по склону. Теперь на ее пути был только небольшой домик с проломанной крышей.
В их распоряжении оставалось не более минуты.
Толкнув дверь, Покровский почувствовал, что ее перекосило, а снаружи как будто бы подпирал огромный камень.
— Бежим! — Подхватив лежавший стул, он с силой обрушил его на разбитое окно, сокрушая торчавшие осколки стекла, и перебравшись через проем, протянул руки: — Давай я тебе помогу!
— Ой, тут высоко! — шагнула Кристина на подоконник. Оперевшись на его руки, она соскочила на землю и спросила, преданно заглядывая ему в глаза: — Куда теперь? С тобой я хоть на край света.
— Туда! К дороге!
Позади послышался треск ломаемых деревьев, звуки падающих камней, отчетливый, все более нарастающий гул, а потом сильный удар о каменную кладку, и лава, словно намереваясь взять в плен уже рухнувший дом, обошла его с двух сторон. Некоторое время среди растекающейся лавы были видны лишь осколки стен, враз почерневшие, а потом все более поднимающийся лавовый поток поглотил и их.
— Не оглядывайся! — потянул Покровский приостановившуюся Кристину. — Нам туда! — махнул он в сторону главной улицы, возвышавшейся узким гребнем асфальтированной дороги.
Поселок был разрушен в считаные минуты и стал неузнаваем. Изменился и весь рельеф. Дороги разорваны, осложнены изломами, а там, где раньше большой луг радовал взор разноцветьем, вдруг образовалась пропасть. Вместо кирпичного завода теперь полыхал огромный пожар, отбрасывая длинные багровые языки пламени во все стороны. Дом поселкового Совета, самое большое здание на сотню верст вокруг, все более проседал, и лава, окружившая строение, терпеливо принимала очередную жертву.
Труба котельной, сложенная из огнеупорного кирпича, некоторое время пыталась противостоять жару, а потом основание не выдержало, обрушилось, подточенное поступающей лавой, и труба, медленно повалившись в расплывающуюся плазму, утонула в ней.
Огороды, расположенные в низинах, залило прорвавшейся водой и засыпало пеплом, как если бы их не было вовсе. А улицы вдруг оказались разбиты на многие длинные и глубокие трещины, из которых упруго поднимался дым и пучеглазо выпирала магма.
— Я не могу бежать дальше… Я устала! У меня нет сил! — закричала Кристина.
— Не останавливайся! Нам нужно бежать, иначе мы погибнем! — продолжал тянуть ее за собой Покровский.
— Нам не выбраться!
— Верь мне! У нас все получится, мы обязательно выберемся. У нас с тобой впереди столько счастливых лет! Нам нужно уйти подальше от этих гор. Там впереди равнина!
— Но до нее еще нужно добраться. Посмотри, кругом лава. Ой! — оступившись, Кристина упала.
— Что с тобой? — с тревогой спросил Афанасий, останавливаясь.
— Кажется, я подвернула лодыжку.
— Попробуй подняться…
— Мне больно!
— Обопрись на меня. Что же ты так? — в сердцах бросил Покровский.
Опираясь на протянутую руку, Кристина поднялась, но тотчас вновь вскрикнула от боли.
— Мне не сделать и десяти шагов. Я не могу… Что-то серьезное. Ой, как опухло…
Покровский и сам увидел, что лодыжка Кристины стала опухать прямо на глазах и изрядно посинела. Подхватив девушку на руки, он зашагал дальше по улице.
— Ничего, мы справимся.
— Что ты делаешь, Афанасий, оставь меня! Нам вдвоем не уйти, — в отчаянии воскликнула она. — Ты еще можешь спастись… Просто жалко… — Губы ее вдруг скривились, в какую-то минуту Покровскому показалось, что она заплачет. Но нет, выдержала. — …Что мы встретились так поздно.
— Не говори глупостей, мы уйдем вместе!
— Ты меня совершенно не знаешь! Я тебе никто! Оставь меня! Чего тебе из-за меня погибать!
— Того, что я о тебе знаю, мне вполне достаточно.
Теперь, оказавшись на самой верхней точке поселка, Покровский осознал, что ему не пройти. Назад хода не было, скатившаяся лава перекрыла дорогу. Вперед тоже далеко не пройти, максимум километра на полтора. Дальше, по-стариковски охая, стоявший рядом вулкан громко плевался раскаленными бомбами, покрывая вокруг себя площадь в несколько километров.
Мимо него не пройти — задавит!
Как-то мимоходом промелькнула мысль: «Сколько же нам осталось? Два часа? Или все-таки три?» Хотелось бы, конечно, побольше… Но ясно одно, что оставшееся время они проведут вместе.
— Афанасий, я тебя прошу…
— У меня в жизни не было более прекрасной ноши, и ты хочешь лишить меня такого счастья? — попытался отшутиться Покровский.
— Афанасий…
— Нет… Иначе я буду сердиться. Ты ведь не хочешь, чтобы наша семейная жизнь началась со скандалов?
Вдруг со стороны ущелья он отчетливо услышал вибрирующий звук лопастей. Так может звучать только приближающийся вертолет. Посмотрев на небо, Афанасий увидел среди столбов поднимающегося дыма небольшую, все увеличивающуюся темную точку. Облетая извергающиеся вулканы и пренебрегая серым мелким пеплом, что широким шлейфом стелился в долине, вертолет уверенно приближался. На какое-то время он завис высоко в воздухе, будто осматривал окрестность, а потом неожиданно начал снижение.
Потоки ветра, создаваемые действующими лопастями, били в лицо, стремились повалить его на землю, но Афанасий, лишь отвернувшись, продолжал стоять. Вертолет сделал круг, высматривая место для посадки, и осторожно опустился рядом, слегка качнувшись на крепких амортизаторах. Дверь тотчас распахнулась, и из него выскочили два человека, в одном из которых он узнал генерал-майора Шашкова.
— Я сам! Я донесу! — крикнул Покровский. — Сам! — Отстраняясь от протянутых рук, он уверенным шагом двинулся к гудящему вертолету.
У открытой двери Кристину перехватили две пары рук. Бережно внесли в салон вертолета и аккуратно усадили в кресло. Следом взобрались Покровский и генерал. Вертолет поспешно оторвался от земли и, сделав разворот, полетел в сторону потемневшего океана.
— Куда мы летим? — перекрикивая звук работающих турбин, спросил Афанасий.
— В бухту Нерченская! У нас там есть еще одно небольшое дело, — прокричал в ответ Шашков.
Покровский в ответ лишь кивнул, давая понять, что расслышал. Вот только никак не мог понять, зачем им это нужно? Может, еще кого-нибудь хотят захватить? Очень хотелось верить, что неприятности остались позади. Через минуту его руку отыскала узкая хрупкая ладонь. Улыбнувшись, он посмотрел в женское лицо, светившееся счастьем. Кристина положила голову на его плечо и, кажется, успокоилась окончательно.
Афанасий глянул в иллюминатор на облака пыли, расплывавшиеся по небу. Вертолет все дальше удалялся от разрушенного поселка. Внизу, растянувшись в длинную ленту, двигались перегруженные вещами автомобили. От поселка осталось только несколько домов, занимавших макушку плато. Но их неприкосновенность всего-то вопрос времени — скоро пепел накроет и их. Там, где была колония, теперь разливалось лавовое озеро, из самого центра, где стояли бараки, через длинные огромные трещины выползала сжиженная лава. Свободными оставались небольшие темные участки стоптанной земли, на которых, как на островах, сгрудились люди, осознавая, что отсчет их жизни пошел на часы.
Покровский тронул за рукав генерала и показал вниз на оставшихся людей. Тот понимающе кивнул, после чего прокричал в самое ухо:
— Я уже сообщил! Сейчас прилетит вертолет.
Афанасий вновь приник к иллюминатору, пытаясь рассмотреть среди собравшихся людей полковника Евдокимова. Тщетно! Его нигде не было… Люди, стоявшие внизу, размахивали руками, старались привлечь к себе внимание пролетавшего вертолета, который удалялся, отнимая у них последнюю надежду.
— Мы можем некоторых спасти прямо сейчас! — прокричал Покровский начальнику МЧС.
Шашков отрицательно покачал головой:
— Не могу! Поймите меня правильно, у меня просто нет времени. Не могу вам рассказать всего, сами скоро увидите…
Кристина глянула в иллюминатор на расплывающуюся лаву, туда, где оставался ее брат. По щекам ее текли слезы.
— Не смотри, — оттеснил ее от окна Афанасий. — Не надо.
Кристина, спрятав лицо на его плече, тихонько заплакала, и он бережно притянул ее к себе.
Глава 13 Атомный груз найден, или Будьте на связи
31 июля, бухта Нерченская
Еще через полчаса вертолет подлетел к каменистому берегу, о который взволнованно разбивались волны. Внизу через иллюминаторы поверхность земли выглядела удручающе. Там, где всего лишь сутки назад зеленым буйством колыхалась тайга, шумно покачивая могучими кронами, теперь господствовала разлившаяся лава, злопыхая нестерпимым жаром и отравляя пространство вокруг себя ядовитыми газами. Сопки, прежде казавшиеся безобидными, теперь, показав свое настоящее нутро, извергали столбы пепла с твердым намерением прожечь небо. Кажется, у них это получалось. Некоторые из столбов, подгоняемые длинными языками пламени, уходили в небо на десяток километров.
Увиденное напоминало доисторическую картину образования мира, его дремучее зарождение. А может быть, его гибель. Безлюдные оплавленные лавой пейзажи тянулись на сотни километров, и невольно возникала мысль: «А сохранилась ли тут вообще какая-нибудь жизнь?» Пилот, удивляя чудесами мастерства, совершал воздушный слалом, лавируя между столпами пепла.
Четверых людей на порыжевшем базальтовом уступчике Шашков рассмотрел сразу, как только вертолет выбрался из глубокого ущелья и, прячась от распыляющегося пепла, стал набирать высоту. Совершив виток и выбрав площадку поровнее, он опустился на каменную поверхность.
Заглушив двигатель, командир экипажа вышел к начальнику МЧС:
— Вы надолго, товарищ генерал-майор?
Строго посмотрев на пилота, Шашков не удержался от язвительного замечания:
— А что, у тебя на сегодня есть еще какие-то планы? Может, у тебя свидание, а я его срываю? Так ты мне скажи!
— Вы не так меня поняли, товарищ генерал-майор, — смутился тот, — дело в том, что…
— Вот что я тебе скажу, капитан, будешь ждать столько, сколько потребуется. Распустились тут..
— Тут ведь такое творится, — отозвался в свое оправдание пилот. — Просто я подумал, что…
— Все может рушиться, но дисциплины никто не отменял. Вам все ясно?
— Так точно, товарищ генерал-майор!
— Женщина пусть останется с вами, у нее нога повреждена. Присмотрите за ней.
— Есть! — так же с готовностью отозвался командир экипажа.
— А вот вы, подполковник, пойдете со мной, рабочие руки могут пригодиться.