— А скажи мне, Сигурд, ты в курсе, сколько каждый год на Земле пропадает людей? — полковник обращался к Вальху, словно к младшему.
— Точные цифры мне неизвестны, — Сигурд покачал головой. — Никогда этим не интересовался.
— А я тебе скажу. Ежегодно на планете пропадает от трех до четырех миллионов человек. Вдумайся в эту цифру.
— Много.
— И это происходит не только у нас. Люди пропадают и на других планетах. А почему, как думаешь?
— Причины разные. Бизнесменов похищают ради денег. Молодых красивых девок из‑за тела. Крепких мужиков, как рабочую силу. А есть еще сироты, жертвы сексуального насилия, бомжи, бандиты, дезертиры, туристы, экстремалы, доноры органов и просто сумасшедшие.
— Правильно. Таких пропаданцев девяносто процентов.
— Ну и к чему вы завели этот разговор, господин полковник?
— Как тебе известно, несколько лет назад я возглавлял научно — исследовательский центр и курировал некоторые секретные разработки. Проблемами занимались самыми разными, но большинство проектов носило вспомогательный характер или служило прикрытием для основной работы. То есть официально средства и оборудование выделялись, скажем, на изучение синхротронного излучения, а на деле все отправлялось на секретную базу. С виду обычная воинская часть, а в реальности лаборатория по исследованию параллельных миров.
Сигурд Вальх скептически улыбнулся и сказал:
— Слышал про это и знаю, что вы потерпели неудачу.
— Не спеши смеяться! — полковник одернул Сигурда. — Мы не смогли разобраться с тем, как попасть в параллельные миры — признаю это. Однако смогли совершить иное открытие. Не менее важное.
— Да — да, — лицо Вальха снова приняло серьезное выражение лица. — Я весь во внимании.
— Смотри, — полковник шутливо погрозил пальцем и продолжил: — Ты не физик, да и вообще к точным наукам равнодушен. Знаю это и потому формулами, теориями и схемами твою гуманитарную голову загружать не стану. Да и ни к чему это. Скажу только, что параллельные миры реальность, и часть пропавших людей оказывается в других мирах. Произвольно возникают аномалии и открываются порталы между планетами. Выглядит это, словно густой туман, и человек, самый обычный, входит в него и оказывается в ином мире. Доказательства есть. Показания очевидцев, воспоминания путешественников, которые смогли вернуться, странные вещи и предметы из материалов, не существующих на Земле или в наших колониях. Это все побывало в моих руках, и я лично разговаривал с теми, кто смог пережить переходы в иной мир и обратно.
Однако ближе к теме. Группу ученых, за которыми я присматривал, привлекли для работы по этому направлению. Несколько лет у нас ничего не выходило, в основном накапливали материал, а потом случился прорыв. Мы вышли на финишную прямую и смогли собрать прибор, который позволял предсказывать появление соединяющих миры аномалий. Прибор просчитывал открытие дверей в иные миры, и мы могли посылать на ту сторону экспедиции. Не просто так, в неизвестность и без шансов на возвращение, а с указанием времени открытия порталов и точными координатами следующей точки выхода. Понимаешь меня?
— Честно говоря, не очень. До сих пор слабо верится в существование параллельных миров.
— А зря. Хотя мы, как позже выяснилось, проникли не в параллельные пространства. У нас получилось нечто иное, сходное по возможностям и тоже связанное с аномалиями, которые являются разрывом в ткани реальности. Мы смогли открыть телепорты на отдаленные планеты нашей галактики.
— Не может быть!
— Может.
— Но почему я об этом слышу впервые? В конце концов, я не какой‑то там сенатор из провинции, а глава неслабой столичной фракции.
— Не знаю. Об этом поговорим потом. А пока я хочу продолжить свой рассказ.
— Продолжайте, полковник Марек.
— Нам оставалось совсем немного до триумфа. Мы просчитали появление порталов в нескольких районах и планетах Солнечной системы. А затем началась подготовка спецгрупп из ученых и военных, которые осуществили несколько пробных выходов. И наши ученые даже создали еще одну машину, которая не только предсказывала открытие порталов, а сама их открывала. Но тут начались неприятности. Сначала нам резко сократили финансирование, а потом разгорелась война с негуманами и тему вообще прикрыли, как бесперспективную. И я уверен, что это чистой воды предательство.
— Почему?
— А ты не догадываешься? Сам посуди. Сначала в исследования грохнули миллионы кредитов, а потом все порушили, в один миг. Приказ — уничтожить документацию, артефакты и экспериментальный образец машины. И мы все сделали. После чего с нас взяли подписки о неразглашении и разогнали. Я еще некоторое время занимал должность директора научного центра, но всего три месяца, а потом пенсия. Ушел на покой, и узнал, что костяк исследовательской группы, очень хорошие ученые, погиб. Кто‑то выпал из окна. Кто‑то водки перепил. Кто‑то зацепил оголенный провод. В моем списке двадцать один человек, хотя, наверняка, их больше. И в живых остались только двое, я и майор Булганин, который руководил охраной объекта и сошел с ума. Почему мне оставили жизнь, и кто отдавал приказ на зачистку — для меня это до сих пор остается загадкой. Однако понятно, что это глава какой‑то мощной спецслужбы или один из высших руководителей государства. И вот представь, каково мне было. Каждый день на протяжении долгих лет я ждал, что за мной придут. Это стало фобией. Но никто так и не пришел. Система дала сбой, и я оказался никому не нужен. А потом ты предложил отправиться в колонию и я согласился.
— Ну и зачем вы мне это рассказали, господин полковник?
— Мне надоело бояться. А еще…
Полковник запнулся и Вальх его поторопил:
— Договаривайте, раз начали.
— На самом деле машин для фиксации, предсказания и открытия межзвездных телепортов, было две. Одна большая, первый вариант, и ее уничтожили. Вторая компактная, радиус действия меньше, до ста двадцати километров, зато легкая, всего тридцать килограмм весом. И она уцелела. Ее спрятали вместе с черновиками рабочих журналов и несколькими интересными образцами из иных миров. Мы рискнули. Подумали, вдруг, государство про нас еще вспомнит. Надеялись на это, а зря.
— Значит, машина есть? — уточнил Вальх.
— Ага. Ее не нашли, не стащили и не разобрали на металлолом. Поэтому я откопал прибор и забрал его с собой.
— И что мне с этой информацией и прибором делать?
— Для начала ознакомься с рабочими журналами. А потом подумай вот над чем. Как и я, ты понимаешь, что наше государство на грани. Вот — вот все рухнет в пропасть. После чего наступит анархия в своей самой жуткой и дегенеративной форме. И ты собираешься создать свое королевство, княжество или царство. Верно?
— Да, — Сигурд не стал отрицать очевидный факт.
— Значит, после того как ты станешь самовластным государем, тебе придется развиваться и мой прибор телепортации поможет тебе. Уверен, такой бонус принесет пользу. Тем более что мои агенты посетили несколько планет нашей империи и оставили маяки, на которые через аномалии может настроиться прибор. Только представь себе все выгоды. Не надо лететь за тысячи световых лет в Метрополию. Достаточно включить прибор и можно свободно перейти хоть на Землю, хоть на Марс или Венеру, на Алголь или Балиор. Затраты при этом минимальные.
— А что будете делать вы, полковник?
— Я стану куратором этого проекта и намерен иметь с этого проекта постоянный доход. А чтобы ты меня не кинул, код доступа к системе управления установкой останется у меня.
— По — моему, это лишняя перестраховка, — Сигурд поморщился и пожал плечами.
— Посмотрим, — полковник ухмыльнулся.
— Ладно. Об этом мы еще поговорим, а сейчас, пока в запасе есть немного времени, я хотел бы ознакомиться с рабочими журналами, а так же увидеть предметы из параллельных миров и установку.
— Это запросто. Пойдем.
Полковник и будущий царь вышли. На этом сюжет оборвался. Но в папке было еще несколько. И, наблюдая за тем, что происходило на борту "Рассвета" более тысячи лет назад, я смог составить общую картину.
Итак, Сигурд Вальх, очень богатый человек, перебирался в мир Сканд. Он собрал на корабле близких и преданных людей, которых взял с собой. И в их число попал полковник Марек, который вывез с Земли секретный прибор и часть технической документации о работе исследовательской группы. После чего полковник сделал Сигурду заманчивое предложение, которое он принял. Но затем между ними пробежала черная кошка. Сигурд требовал коды доступа к установке, а Марек отвечал отказом. И все закончилось плохо. В каюту полковника стали ломиться штурмовики Вальха и Марек, достав личный блокнот, открыл его, посмотрел на ряд цифр и поджог. Блокнот вспыхнул и сгорел в один миг, видимо, он был сделан из легко воспламеняемого пластика. А затем в каюту ворвались штурмовики, полковник попытался отстреливаться и схлопотал в голову пулю. Глупо все вышло. Но в жизни это не редкость. Хотим одного, а в итоге получаем совсем другое. Вместо богатства нищета. Вместо славы забвение. Вместо любви одиночество.
На этом моменте оборвалось последнее видео из папки и опять в моей голове вопросы без ответов. Кто вел видеозапись из каюты Марека и выделил их в отдельную папку? Чем все закончилось? Почему Сигурд не пошел на уступки полковнику? Всего этого я не знал. Однако догадывался, где сейчас могла находиться установка межзвездной телепортации. Под царским дворцом в огромных хранилищах династии Вальхов. Если этот прибор уцелел, наверняка, он там. И мне очень захотелось его увидеть, тем более что камера смогла зафиксировать цифры из блокнота.
Конечно, шансов на то, что секретный прибор полковника Марека пережил тысячу лет мало. Но с другой стороны, почему нет? Если информационные накопители, пролежав под вулканическим пеплом такой долгий срок, до сих пор в идеальном состоянии, аппарат тоже мог уцелеть. Но чтобы до него добраться или хотя бы провести расследование, куда он делся, мне необходим допуск к секретным архивам и хранилищам царя. Без этого ничего не выйдет. И подобное возможно только при одном условии — если Тейт Эрлинг станет новым государем.
Подумав об этом, я улыбнулся. Судьба сама толкала меня вперед и подстегивала. Чем дальше, тем больше я связывал свою судьбу с Эрлингом, и это меня забавляло.
Впрочем, я размышлял над этим недолго и продолжил перебирать файлы с борта колониального транспорта "Рассвет". Кто знает, возможно, найду еще нечто интересное, тайное и секретное.
35
Неделя пролетела незаметно, и отпуск подходил к концу. Валера Сигватссон отъелся, был доволен, много улыбался, и от своего намерения отправиться на войну не отказывался. Все в порядке. И, оставив персоналу пансионата "Оркней" щедрые премиальные, мы отправились в сторону столицы. По пути заехали в Курково, где я спрятал деньги и оружие, оставив себе один ПМ, а затем включил телефон. Только это сделал, как сразу звонок от Робинзона:
— На связи, — ответил я.
Робинзон спросил:
— Ты где?
— За городом.
— А ты в курсе, что республиканцы открыли на тебя охоту?
— Да. А вот ты откуда про это знаешь?
— Долго объяснять. Поговорим при встрече. А пока скажи, Ягель твоя работа?
Я отпираться не стал:
— Моя.
— Ну, ты и жук, Темный. Мог бы меня в известность поставить.
— Решил не тревожить такого важного человека.
— Пошел ты… — почему‑то Робинзон разозлился и отключился.
"Пусть злится, — подумал я. — Когда отойдет, сам все объяснит".
Покинув Курково, продолжили движение, и по дороге я думал над тем, что делать с информационными накопителями. Крутил — вертел мысли и в итоге решил передать древние банки памяти Тейту Эрлингу. Но не все, а только пять. Один, на котором были видеозаписи с борта "Рассвета", оставлю себе. За семь дней я просмотрел лишь двадцатую часть материалов, которые хранились на носителе, да и то, большинство сюжетов проматывал. Опять же не хотелось сдавать Эрлингу все секреты. Информация о порталах в параллельные миры пусть останется у меня. По крайней мере, до тех пор, пока не будет какого‑то конкретного результата.
Тем временем, своим чередом, добрались в столицу. Снова на входе в дом меня встретил Ханс, который, как ни странно, ничего не сказал, и мы поднялись в квартиру. Здесь все, как обычно. Но что‑то было не так. И, осмотрев комнаты, я пришел к выводу, что здесь кто‑то побывал. Причем работал профессионал, возможно, не один. Он произвел аккуратный обыск и установил в моем жилище несколько миниатюрных микрофонов. Кто‑то взял меня под колпак, и этот кто‑то представлял серьезную организацию. Какую именно я узнал через два часа, когда ко мне в гости зашел Робинзон.
Звонок в дверь. Посмотрел в глазок и увидел Робинзона. После чего открыл и сразу сделал знак, что в квартире прослушка, указательным пальцем покрутил в воздухе. На что он кивнул и сказал:
— Знаю. Это наша работа. Пойдем на кухню.
— Пойдем.
Мельком бросив взгляд на Сигватссона, работодатель кивнул на него:
— Кто это?
— Попутчик, — ответил я.
— В дороге приблудился?
— Да.
Он хмыкнул, но больше про Валеру ничего не спрашивал. Мы присели за стол. Как раз вскипел чайник, и я залил заварку кипятком. Затем присел напротив Робинзона и вопросительно кивнул:
— Говори.
— Объясняю ситуацию, — он тяжело вздохнул. — Ты захватил Анхелику Краун и убил Федерико Ледовски. Было такое?
— Было, — согласился я.
— А теперь отец Федерико назначил за твою голову награду и многие республиканские агенты, которые находятся в пределах нашего государства, землю носом роют. Они хотят твою голову, Темный. Очень хотят.
— И поэтому вы установили в моей квартире микрофоны?
— Да.
— Обо мне беспокоитесь?
Робинзон усмехнулся и покачал головой:
— Не угадал.
— Значит, используете меня как живца?
— А вот теперь все верно. И если бы ты не скрывал тот факт, что вышел на Ягеля, работать нам было бы гораздо проще и легче. А то информация о награде за твою бедовую голову сначала поступила от Царской Стражи, а затем от контрразведки. И только потом мы подключились к делу. Кинулись, а тебя нигде нет. Уже не знали что думать, весь город прочесали.
— Но не зря хоть?
— Результат есть, можешь не сомневаться. Взяли нескольких вражеских агентов и теперь раскручиваем змеиный клубок.
— Насколько я понимаю, все это неофициально?
— Правильно понимаешь. Мы патриоты, поэтому работаем самостоятельно, хотя прикрытие в царских спецслужбах имеется.
— Ну и что дальше?
— Дальше я хочу предложить тебе остаться в Неерборге.
— Чтобы вы еще вражеских агентов наловили?
— Разумеется.
— Нет. Я возвращаюсь на фронт.
— Дурак. От тебя здесь пользы больше. А если считаешь, что тебя на фронте не достанут, то ты очень сильно ошибаешься. Республиканцы там своих людей тоже имеют.
— Понимаю. Но я уже принял решение, и удержать меня вы не сможете.
— Сможем, если понадобится, — Робинзон прищурился. — Ты не сомневайся. Но удерживать тебя не станем. Поступай, как знаешь. Но запомни мои слова. Ходи и оглядывайся.
— Запомню.
Робинзон кивнул и направился к выходу, а я его окликнул:
— Погоди.
— Что? — он посмотрел на меня.
— Сколько за мою голову дают?
— Три миллиона марок.
— Круто.
— Вот и я про то же самое говорю, слишком все круто. Еще вопросы есть?
— Один. Ты не знаешь, что с Анхеликой Краун?
— Позавчера ее обменяли на маршала Тангбранда.
Он кивнул и снова отвернулся. Я проводил его, закрыл дверь, и в голове промелькнула мысль:
"Везет мне на приключения. У большинства обывателей столько происшествий за всю жизнь не случается, сколько у меня за один короткий отпуск. Ну и что с того, не жить что ли? Нет. В гроб ложиться я не собираюсь. Значит, все продолжается. Я снова возвращаюсь в батальон, и будут новые приключения".
36
На следующее утро вместе с Сигватссоном я прибыл на столичный аэродром, где погрузился в личный самолет Тейта Эрлинга. После чего мы взлетели и в полдень прибыли в Беренгар. Там уже ждала машина, и следующая остановка в штабе 14–го ударного корпуса.
Генерал — лейтенант был занят, но десять минут для меня выкроил. Эрлинг, как и говорил, принес вассальную клятву Родрику Вальху. Поэтому снова оказался в фаворе, и наш корпус начал получать технику, боеприпасы и пополнение личным составом. Так что забот у Эрлинга хватало, разговаривать особо некогда и передача ему информационных накопителей, а так же краткий рассказ о том, как они у меня оказались, прошли быстро.
Тейт выслушал мое повествование очень внимательно. Затем сказал, что я скрытный человек, сам себе на уме, и он это запомнит. Но в целом генерал был доволен, хотя еще не до конца осознал, какая ценность попала в его руки, и мы расстались довольные друг другом. Эрлинг, нежданно — негаданно, получил древние артефакты, а я сбросил со своих плеч груз ответственности и отправился в сотый батальон.
На тот момент, когда я прибыл в расположение батальона, мы получили все положенные по штату "Берсерки". Часть вернулась из ремонта, часть выделили из резерва Генштаба. А помимо того были укомплектованы остальные сегменты батальона: десантный, артиллерийский, зенитный, разведывательный, тыловой, медицинский и охранный. Так что мы опять стали мощным боевым соединением, которое могло решать задачи на уровне полка или бригады.
Снова я стал командиром роты. Сигватссона определил в свой экипаж механиком — водителем, о чем позже никогда не жалел, а попутно через штаб батальона начал пробивать ему восстановление документов. Кстати, это оказалось не сложно. Сигватссона записали добровольцем, а потом отослали временные документы в военкомат по месту последней прописки, и уже через несколько дней пришла временная копия военного билета. Оперативно все сделали.