Ларсен вставил радиостанцию в чехол, посмотрел через оптический прицел на позицию Линке и увидел сержанта. Тот перевел ствол пулемета на балку, но почему-то не стрелял. Может, у него кончились патроны? Но тогда он отошел бы по вершине на запад, поближе к своим, засевшим на складе… Однако Линке оставался на позиции.
Ларсен перевел прицел на плато. Моджахеды по одному, используя естественные укрытия, выдерживая интервал во времени, перебирались в балку. Из-за изгиба оврага Пол не видел их, но моджахедов в ударной группе собралось не меньше пяти человек.
Ударил пулемет Линке. Ларсен ожидал, что сержант накроет огнем плато у балки, дабы противник не смог сосредоточить в ней мощную группировку, но не увидел фонтанов от попадания в землю пуль «ПКМа». Ларсен перевел взгляд вправо и воскликнул:
– Черт побери, а эти-то откуда взялись?
Линке стрелял по задним домам кишлака, между которыми металась еще одна группа моджахедов.
– Фил!
– Да, Пол?
– Ты только что обстрелял боевиков в кишлаке. Откуда они появились, не заметил?
– Из своих хижин, наверное.
– А не от барака они подошли? Минут семь назад из здания, где находятся рабы, выскочила группа моджахедов, человек десять.
– Это не те дикари, Пол. Передвижение группы от барака к кишлаку я бы увидел… Стоп, Пол, а вот и твои духи!
– Где?
– Потом!
Линке вновь открыл огонь. Дал три очереди, после чего вызвал Ларсена:
– Шустро твои проскочили за кишлак. Только двоих или троих сумел зацепить. Но от тебя они отошли.
– Чтобы, уйдя за кишлак, подняться на хребет и по нему выйти на меня.
– Ты считаешь, что именно это задумали моджахеды?
– Им нужен перевал, Фил! Отсюда, с моей позиции, они плотно накроют огнем ангар с нашими парнями, предоставив своим собратьям практически без помех провести штурм склада.
– Я отсек группу в балке от плато, и сейчас боевики залегли на своих позициях. Чего они ждут? Выхода группы твоей ликвидации?
– Наверное. Этого, думаю, будут ждать и те дикари, что объявились в кишлаке. И пойдут они к складу сырья, чтобы зайти во фланг.
– Если моджахеды займут позиции на твоем перевале, то их замысел может удаться. Тебя снимут; меня если не завалят, то заблокируют наглухо – и тогда никто не помешает провести им штурм ангара, где сидят парни всей группы. Да, хреновая, Пол, перспектива…
– Так все и будет, если не подойдут ребята из «Ориона».
– Надо доложить наши опасения Даку.
– Он все знает и без нас. И так же ждет появления русских.
– Дак должен держать с ними связь. Он не может не знать, где на данный момент находится «Орион».
– Потому, наверное, и молчит, что знает – русские далеко.
– И все же я свяжусь с ним! Хотя… не сейчас, моджахеды вышли к северной окраине кишлака. Ох, твою мать!..
Из кишлака по северному перевалу ударили сразу три пулемета.
– Фил? Ответь! Фил! – крикнул в микрофон рации Ларсен.
– Ну? Чего кричишь?
– Живой… – проговорил Ларсен.
– Вовремя отскочил назад. Влепили по хребту неслабо. Черт бы их всех побрал, опять придется менять позицию… А где найти новую? Из трех стволов душманы накроют перевал на всей протяженности у Тари-Пули. Да и у меня последняя коробка осталась. Последняя лента, последние пятьдесят патронов… А ты оказался прав, Пол.
– В чем?
– В том, что моджахеды, вышедшие из барака, решили сбить тебя с позиции. Они только что проскочили в кусты восточнее кишлака. Сам понимаешь, накрыть их я не мог. Знаешь, Пол, кажется, нам всем здесь скоро каюк настанет. Уходи навстречу русским. Все равно против банды человек в семь-восемь с «М-16» ты ничего не сможешь сделать. И парням не поможешь, и себя погубишь.
– Давай считать, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышал. И больше подобного не предлагай!
– Ну тогда держись, сержант Ларсен!
Отключить рацию Ларсен не успел, так как она тут же издала сигнал вызова. Пол услышал крик Дака:
– Какого черта вы устроили монолог с Линке?! Я не мог вызвать ни тебя, ни его!
– Обсуждали складывающуюся явно не в нашу пользу обстановку, сэр. Нам сверху лучше, чем вам, видно, что делают моджахеды.
– Вот и я хотел бы знать, что они делают, а связаться с вами не мог… Доложи обстановку, Ларсен!
Сержант подробно объяснил командиру группы, что происходит на плато и в кишлаке. Доложил о появлении еще двух групп боевиков, одна из которых пошла на занятие южного перевала Шургунского ущелья; вторая же, по мнению Линке, выжидает момента для броска к складу сырья, чтобы атаковать закрывшихся в ангаре бойцов «Ирбиса» с фланга, заблокировав прикрытие Линке массированным огнем из трех пулеметов.
Выслушав подчиненного, Дак на удивление спокойно проговорил:
– Понятно. Похоже, моджахеды переиграли нас. Держи перевал, Ларсен. Сколько сможешь, столько и держи. Кончатся боеприпасы – попытайся уйти на запад к русским. Ту же команду получит и Линке. Нам вам не помочь, а лишние жертвы не нужны. Ты понял меня, Ларсен?
– Я останусь на позиции до конца.
– Не стоит, парень, у тебя еще вся жизнь впереди.
– А у вас? У тех, кто с вами?
– О нас забудь… Впрочем, ты вправе поступать, как считаешь нужным. Надеюсь, еще до связи, Пол!
– До связи, командир!
Переговорив с Ларсеном, Дак вызвал по рации Линке, передал ему разрешение на отход при невозможности продолжать бой и также услышал в ответ отказ.
Отложив радиостанцию, Дак закурил.
– Что? Плохи наши дела, Джон? – спросил Баринг.
– Хуже некуда, Том. Моджахеды выслали группу на захват южного перевала, еще одной группой обстреливают из трех пулеметов позицию Линке. Филу больше не найти позиции, да и патронов у него осталось немного. Вторая группа скорее всего имеет намерения прорваться к складу сырья и с фланга ударить по нам одновременно с теми дикарями, что засели в балке и рассредоточились на плато. Нам не выстоять в этих условиях. И ты это знаешь не хуже меня. Так что готовь парней к последнему бою.
– Но откуда взялись еще две дополнительные группы?
– Я бы тоже хотел знать ответ на этот вопрос. В том, что все так сложилось, виноват я. Не просчитал возможности и организованность местного ополчения… Но скажи, разве можно было все просчитать? Разве я мог знать, что и в бараке рабов будут находиться ополченцы?
– Не вини себя, Джон. Мы солдаты, наша работа – воевать, а на войне потери и ошибки неизбежны. Как помогли бы нам сейчас русские!..
– Они спешат сюда, Том, я в этом уверен, но у русских есть предел физических сил. Они вышли на марш после боя, после того как, преодолев перевал, решали задачу сразу по двум целям. Русские подойдут, только вряд ли уже чем-то смогут помочь нам. Кроме как отомстить моджахедам.
– Слабое утешение…
– Перекури, Том, и пройди по позициям, передай мое решение на контратаку моджахедов. Если уж нам суждено погибнуть в этом кишлаке, то не в дерьмовом ангаре, а в открытом бою. Или я не прав?
– Правы, командир!
Дак посмотрел на часы:
– 5.33. Выйти из Кайзабада «Орион» мог не ранее пяти часов. На марш, учитывая усталость бойцов, им надо не менее часа. Русские в лучшем случае подойдут часам к шести. Полчаса форы нам моджахеды не дадут.
Как бы в подтверждение его слов, боец с крайней левой позиции крикнул:
– Вижу дикарей! Человек семь. Бегут от кишлака к склону северного перевала. По Линке бьют пулеметы.
– Ну вот, Том, – невесело улыбнулся командир «Ирбиса», – минут пятнадцать, и моджахеды пойдут на штурм с фронта и левого фланга, имея перевес в силе. Готовь парней к последней…
Он не успел повторить команду. На станции Дака неожиданно громко сработал сигнал вызова.
– Линке, наверное, или Ларсен, – проговорил Дак и ответил: – Слушаю!
Раздался голос Тимохина, отчего полковник вздрогнул – до того неожиданно прозвучал голос командира группы российского спецназа:
– Я – «Орион»! Как вы, «Ирбис»?
– Хреново, Алекс!
– Почему говоришь открытым текстом?
– Да какая теперь разница? Вы далеко, нам до последнего боя осталось минут пятнадцать… Тут уже не до формальностей.
– Ты ошибаешься, Джон. Мы рядом, за выступом скалы, что в пятидесяти метрах от барака с рабами, напротив бывшего западного поста духов.
– Это… это… правда?
– Да что с тобой, Джон? Ну-ка встряхнись. Рано помирать собрался, мы только начали совместную работу. Так, быстренько обрисуй мне общую обстановку, далее решим, как загасить духов. Живей, Джон!
Все американские спецназовцы смотрели на своего командира. Баринг крикнул:
– Спокойно, парни, русские подошли! Готовьтесь к бою. Задачу командир уточнит через несколько минут.
Американцы воспряли духом. Кто-то перекрестился, кто-то облегченно вздохнул. Каждый понял, что теперь они спасены. Русские совершили невозможное. Они на пределе сил преодолели четыре километра по горному ущелью за сорок шесть минут, перекрыв все возможные нормативы. Да и невозможные тоже.
Дак быстро доложил Тимохину обстановку. Доклад занял три минуты. Сейчас вопрос жизни и смерти решался минутами. Выслушав командира «Ирбиса», Тимохин тут же принял решение:
– Исходя из обстановки, командование отрядом принимаю на себя. На северный перевал отправляю двух снайперов, на южный – одного стрелка. Все трое вооружены пулеметами. Предупредить Линке о выходе на перевал наших парней. На выход не более семи минут. Далее «Орион» атакует духов по двум направлениям с запада. Задача «Ирбису»: уничтожить заходящую во фланг группу противника огнем из склада и в дальнейшем развивать наступление от завода на кишлак, но не входя в него, оставшись на рубеже, определяемом условной линией между бывшими постами в ущелье, дабы не попасть под обстрел нашей группы. Конечная цель атаки: уничтожение боевиков на плато и у завода и окружение кишлака при поддержке пулеметов с двух перевалов. Далее – уточнение задачи и завершение операции. Как понял меня, Джон?
– Я понял тебя, Алекс! Мне доложить о твоем выходе Харсону?
– Не теряй времени, полковник. Доложишь, когда закончим операцию. Все! Работаем, Джон.
– Работаем, Алекс.
Отключив станцию, Тимохин повернулся к бойцам группы «Орион»:
– Снайперы с пулеметами и штатным оружием, кроме «Винторезов», которые оставляем здесь, отправляются на левый хребет. Там занять позиции на ближнем бывшем душманском посту и в пятидесяти-шестидесяти метрах восточнее него. Свяжитесь с сержантом Линке, что находится у дальнего поста и лишен возможности поддерживать своих товарищей. Линке перейти ближе ко второй позиции. Огонь открыть по моей команде и по целям, которые я укажу. Шматко и Санеев, время выхода на позиции не более семи минут. По балке и склону, вперед! Шепель с пулеметом и автоматом на левый склон, подъем отсюда. Выход к позиции Ларсена, на которого выдвигается группа духов. Понял, Миша?
Снайперы и Шепель начали выдвижение на вершины перевалов.
Тимохин повернулся к Соловьеву:
– Ты, Алексей, берешь Каменева и Кима. Обходите барак с рабами, затем здание охраны, и забрасываешь его гранатами. Далее выдвигаетесь на позиции юго-западной окраины кишлака. Ваша задача – не дать духам появиться с юга и запада Тари-Пули, прорваться на восток.
– Есть, командир, – ответил Соловьев.
– Дальше указанного рубежа ни ногой. Вперед!
Подгруппа подполковника Соловьева пошла в обход кишлака. Тимохин взглянул на часы.
– Нормально, должны успеть. – Он обратился к оставшимся спецназовцам: – Я, Гарин, Дрозденко и Колданов атакуем противника по ущелью. Первая цель – балка за бывшим западным постом. На подходе к ней применяем по духам, что засели в овраге, подствольники, далее забрасываем балку гранатами. Развиваем наступление до северо-восточной окраины кишлака с той же задачей, что и у подгруппы Соловьева. Бьем всех, кто окажется на пути. Среди домов северной окраины к складам ушла группа духов, ее возьмут на себя американцы. Они же заблокируют пути отхода в северном направлении. Атакуем духов быстро, мощно, агрессивно. Рассредоточиваемся в линию у западного поста. Спутниковую станцию и «Винторезы» оставить здесь. Готовы?
– Так точно, – ответил за всех майор Гарин.
– Ну тогда, ребята, с богом, за мной марш!
Подгруппа Тимохина рванула к бывшему западному посту.
Подъем на вершину южного перевала Шургунского ущелья занял у майора Шепеля четыре минуты. Еще две он затратил на подход к позиции Ларсена. И чуть было не попал под пули сержанта. Дак предупредил о выходе российского спецназа Линке, а вот станция Ларсена не ответила, она вышла из строя. Поэтому американец не ожидал с тыла помощи. Услышав за спиной шорох, он резко обернулся и вскинул винтовку.
– Свои, Пол! – крикнул Шепель.
– Ты?
Удивлению Ларсена, казалось, не было предела. Он изумленными глазами смотрел на российского майора.
– Что, Пол? Не ожидал меня увидеть?
– Но… как?
– Молча, Пол, молча… Что тут у тебя?
– Так вы успели?!
– А ты не видишь? Тогда протри зенки да занавески приспусти, а то шары из орбит выпрыгнут. На хрена ты мне здесь слепой нужен будешь?
– Майкл!..
– Короче, дружище, давай по теме.
– Тебе надо уходить отсюда, Майкл.
– Здрасте!
– Здравствуй…
– Вот чудила! Я же не в том смысле. За каким, скажи, хреном я поднимался к тебе – между прочим, после четырехкилометрового марш-броска, вот с этой трофейной дурой, – он похлопал по пулемету, – да запасной коробкой к нему, если подниматься не надо было?
– Майкл, по вершине сюда идет банда человек семь или восемь. Моджахеды хорошо вооружены.
– И что?
– Как что? Тебя убьют!
– Я что-то не въеду: ты помирать собрался, что ли?
– Но один! Зачем погибать двоим?
– Да, видно, хреново тебе тут пришлось, – покачал головой Шепель. – А где пулемет?
– Какой пулемет?
– Что был у духов на посту. Или ты из своей пукалки прикрывал действия своих товарищей?
– Не из пукалки, как ты выражаешься, а из штурмовой винтовки.
– Почему не из трофейного пулемета?
– Его повредило при попадании выстрела гранатомета в пост.
– Так вы все же начали штурм с гранатометной атаки?
– Это было решение командира группы.
– Понятно… Результаты этого решения видишь?
– Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
– Ладно, поговорим потом, за поллитрушкой, отмечая победу. Значит, на нас идут духи, рыл семь-восемь?
– Рыл?
– Ну, человек, чудила ты заокеанская…
– Да, их было десять, но двоих или троих успел снять Линке – до того, как из кишлака его позицию накрыли огнем из пулеметов.
– Замечательно. И ты собрался геройски умереть во славу американского флага от какой-то горстки аборигенов?
– Но силы-то неравны…
– Теперь равны. Выбери-ка ямку, куда бы я мог прилечь с пулеметом. Ты тут, наверное, все на коленях проползал.
– Не только на коленях. А удобная позиция за грядой.
– Ага, вижу! Устраиваемся. Бросай свою винтовку, бери мой «АК-74». Как подойдут духи, влепишь по ним из подствольника – и в сторонку. Остальное я беру на себя.
– А к Линке ваши ребята пошли?
– И к Линке, и к Даку, и к духам в кишлаках… куда надо, туда и пошли.
– Как же вы успели?
– Давай на позицию, а? Иначе душки точно нас, как цыплят, перебьют.
Российский майор и американский сержант заняли позиции обороны южного перевала, приготовившись встречать наступавших по вершине душманов. Моджахеды, соблюдая меры предосторожности, приближались. Хоть и противостоял им, по данным полевого командира, всего один изнуренный боем спецназовец, но он был вооружен скорострельной винтовкой и находился в укрытии, а боевики из-за ограниченности ширины вершины практически не имели пространства маневра. Душманы подошли к посту. До цели оставалось менее пятидесяти метров; спецназовец молчал, хотя мог уже открыть огонь. И Ларсен в иной ситуации так и сделал бы, но его остановил опытный Шепель:
– Не спеши, Пол, не спеши. Толку-то, что мы срежем сейчас пару духов, идущих впереди? Остальные укроются за постом и навяжут нам позиционный бой. А нам это надо? Нет, пусть душки считают, что ты один и у тебя патроны на исходе или что ты вообще слинял отсюда. Нас они не видят. А чтобы занять позиции для прикрытия атаки своих соплеменников, им надо выйти на открытое пространство и рассредоточиться как раз где-то от бывшего поста и до нас. Это им спешить надо, а нам торопиться некуда… А вот и наши душки.
Из-за обломков когда-то высокого бруствера бывшего сторожевого поста моджахедов показались два боевика. Они тут же обстреляли гряду, но не причинили спецназовцам ни малейшего вреда.
– Ждем, Пол, ждем! – повторил Шепель.
Не дождавшись ответной стрельбы, душманы вышли на открытое пространство. Двое из восьмерых бандитов держали под прицелом гряду.
Михаил повернулся к Ларсену:
– Ну вот, дружище, теперь наша очередь. Бей из подствольника прямо в середину этой кучи духов.
Подняв автомат вверх, рассчитывая траекторию полета гранаты подствольного гранатомета, Ларсен нажал на спусковой крючок «ГП-25». Граната «ВОГ-25П» легла рядом с группой боевиков. Ударившись о землю, она подлетела на высоту около полуметра и разорвалась, разбрасывая осколки в радиусе шести метров. Этот заряд так и называют – «прыгающая граната». Подрыв в воздухе «ВОГ-25П» срезал половину душманской группы. По оставшимся в живых моджахедам, на мгновение получившим легкую контузию, Шепель открыл огонь из пулемета. Ему хватило двух коротких очередей, чтобы уничтожить остатки банды.
Отстрелявшись, Михаил повернулся к Ларсену:
– Ну вот и все, а ты говорил – купаться…
– Я ничего не говорил.
– Это поговорка такая.
Шепель вызвал на связь Тимохина, выведшего подгруппу к западному нижнему дозорному посту боевиков охраны третьего наркозавода:
– «Первый»! Это «Четвертый».
– Да, «Четвертый»!