– О, как приятно, когда у человека такой аппетит! – заметил с легкой иронией Сергей Данилович. – Ася, бери пример с мамы!
– А я разве плохо ем? А у мамы сегодня просто жор!
– Ага, именно жор! – засмеялась Наташа. – Но у бабушки все так вкусно…
Анна Альбертовна поморщилась. Тон у дочери был чересчур экзальтированный. Она же себя выдаст с головой. Вот уже Сережа на нее недоуменно посматривает. Хорошо, что Аська еще маленькая… Но Артур-то сразу поймет… Ох, беда, беда…
– Смотрите, дождик! – воскликнула Аська. – А мы же собирались в лес…
– Ничего, еще сто раз съездим. Это мама скоро уедет, а ты-то останешься, еще все ягоды в лесу соберешь.
– Сережа, не морочь голову ребенку! Какие ягоды в июне, а в июле они поедут в Испанию.
Зазвонил Наташин телефон. Она залилась краской. Но звонил Артур.
– Привет, жена! Как вы там?
– Да хорошо, только вот дождь пошел, а мы в лес хотели поехать.
– Вот почему я терпеть не могу Прибалтику. Слушай, Натуль, а где у нас таблетки для посудомойки?
– Ох, кажется, кончились. Я просто не успела. Скажи Нине Филипповне, она купит. А ты что, надумал посуду мыть?
– Да, вчера тут ребята нарисовались вне графика, а Нины Филипповны сегодня не будет.
– Не проблема. Составь посуду в машинку, по дороге где-нибудь купишь таблетки и вечером включишь.
– Слушай, а как они называются? Я как-то не обращал внимания.
– Господи, спроси у любой продавщицы таблетки для посудомойки. Такому интересному мужчине они с удовольствием помогут…
Артур довольно рассмеялся.
– А и в самом деле! Дай-ка мне Аську!
– Ась, папа хочет с тобой поговорить.
Она передала трубку дочери. Господи, что я делаю? Мама во всем права. Это добром не кончится. Но ведь еще ничего не началось. А может, и не начнется. Он скорее всего охолонул, одумался… Ему-то, небось, не впервой романы крутить. Хотя я сроду никаких сплетен о нем не слышала. У нас на канале обожают перемывать косточки начальству. А Кузьмин не давал, видно, повода. Или очень уж ловкий конспиратор? Хотя вряд ли…
– Мама, вот твой телефон. Папа говорит, что скучает.
– Да-да… Спасибо.
– Мамочка, что с тобой?
– Ничего, просто задумалась о работе.
Дождь между тем припустил еще пуще. К прогулкам погода явно не располагала.
– Ну, раз так, будем смотреть кино! – решил Сергей Данилович. – Я тут для Асеньки целую фильмотеку заготовил. Скажи, ребенок, ты «Внимание, черепаха!» видела?
– Нет!
– Ох, Сережа, какой ты молодец, это такая прелесть! – обрадовалась Анна Альбертовна. – Натик, а ты помнишь этот фильм?
– Да-да, помню, правда чудесный. Помнишь, мама, я все допытывалась, что такое тамариск?
– А я не знала, пришлось лезть в энциклопедию…
– «Вова-джан, не рви тамариск!»
– А что такое Вова-джан? – заинтересовалась Аська.
– Мальчик Вова, у которого армянская бабушка, она его так называет, – и, предваряя следующий вопрос внучки, Анна Альбертовна сообщила: – А тамариск это растение.
И тут опять зазвонил Наташин телефон. Кузьмин. Она вспыхнула и выскочила из комнаты.
– Алло!
– Это я. Я здесь, у вашего дома, на машине.
– Я сейчас!
Все сомнения улетучились в один миг!
– Мама! – позвала она.
Анна Альбертовна выглянула из комнаты.
– Он?
– Он, мамочка!
– Господи помилуй! Ладно, беги, ты уже взрослая, должна понимать, что творишь. Только помни о дочери. Да зонт захвати. Он где-то тут.
– Да! Спасибо, мамочка!
– Когда тебя ждать?
– Откуда я знаю? Мам, как я выгляжу?
– Если честно, я тебя такой красивой еще никогда не видела, горе мое!
Наташа подпрыгнула на месте, схватила зонт и сбежала с крыльца.
Глеб Витальевич увидел, что Наташа бежит к машине, держа в руках нераскрытый зонтик, хотя дождь так и хлещет. Счастье мое! Он выскочил ей навстречу, под дождь, принял ее в свои объятия, поцеловал.
– Ты вся мокрая…
– И ты… – пьяным смехом залилась Наташа. – Ну и что? Не растаем же!
– Факт, не растаем! – Он прижал ее к себе так крепко, что она едва не задохнулась.
– Глеб!
– Наташка моя! Ох, ты же простудишься! Садись скорее!
Она скользнула на переднее сиденье и пристегнулась ремнем. Он тоже сел в машину.
– Поехали!
– Куда? Хотя мне все равно, если честно…
– Господи, Наташка!
Эту сцену в окно наблюдали Анна Альбертовна и Сергей Данилович.
– Нюта, что это?
– Сам не видишь?
– Но кто этот человек?
– Кузьмин. Хозяин канала.
– Это любовь?
– Что я об этом знаю? Он примчался сюда за ней… И она буквально спятила… А раньше, говорит, даже не подозревала…
– И куда он ее повез?
– Куда не знаю, а вот зачем – понятно без слов.
– Ох, грехи наши тяжкие.
– Знаешь, я никогда ее такой не видела. Уж как она была влюблена в Артура, вроде бы с ума сходила, но где там…
– Но тогда она была девочкой, а сейчас это взрослая женщина и страсть ее накрыла по-взрослому. Как, говоришь, его зовут?
– Глеб Витальевич Кузьмин.
– Не знаешь, он женат?
– Женат. Двое детей, правда, дети уже большие. Ох, Сереженька, что-то мне страшно… Я ее спросила, когда вернется, она сказала, что понятия не имеет…
Глеб Витальевич проснулся с ощущением такого невероятного, такого молодого счастья, что сам себе не поверил. Неужели? Да, вот она, рядом, спит и глаз невозможно от нее оторвать. В моей жизни такого еще не было… И не будет уже, я теперь не смогу без нее жить, я отравился… Я ехал сюда, думал, что и как говорить, что выдумать, чтобы завлечь ее, а она… просто побежала мне навстречу и все, и ничего говорить не надо. Зачем какие-то дурацкие слова, если и так все ясно? И это не благодарность за карьеру, не какие-то виды на меня, нет, это как минимум страсть, а может, и… любовь? Или этого не может быть? А почему, собственно? Я же вот люблю ее… И что с этим делать? Ну, прежде всего, надо быть чрезвычайно осторожными, нам обоим. Не дай бог кто-то что-то заподозрит. Такое может подняться… Начать надо с того, что я разведусь. Пока только я. Будет, конечно, шум, но с нею он не должен быть связан. Столько лет прожить с Людой… Но любви ведь и не было… Я создал ей прекрасную комфортную жизнь и не собираюсь ничего ее лишать. Дом, который она так любит, останется ей. А Юрка взрослый, хочет и дальше учиться в Англии. И на здоровье. А Ленька? Он как-то заикнулся о Джульярдской школе, но вроде бы не всерьез… Но теперь пусть поедет, и Люда с ним… Английский она знает, с этим проблем не будет, сниму им хорошую квартиру в Нью-Йорке, они ни в чем не будут нуждаться… И если во время развода рядом со мной никого не засекут, то и обсасывать подробности развода будет неинтересно… А через несколько месяцев разведется Наташа. И выйдет за меня замуж. Да, но все это время она будет жить в своей семье, спать со своим мужем, а я же этого не перенесу! Я буду сходить с ума и наделаю кучу глупостей…
Но тут у нее задрожали ресницы и она открыла глаза.
– Глеб? Значит, мне все это не приснилось?
Она протянула руку и погладила его по щеке.
– Тебе не приснилось, любимая…
– Я долго спала?
– Не знаю… Счастливые часов не наблюдают… – нежно улыбнулся он.
– Глеб, я… Со мной такого еще не было… Это… я тут придумала про нас: «Что с нами? Цунами!» Я дура, да?
– Цунами, говоришь? А ведь ты права… Это цунами. Знаешь, я был в Индонезии, когда случилось то страшное цунами, и чудом остался жив, мы просто уехали в глубь острова, а когда вернулись на другой день, от отеля остались одни обломки…
– Это было очень страшно?
– В тот момент уже нет… Только, что называется, задним числом… Вот и сейчас… одни обломки… Скажи мне, ты выйдешь за меня замуж?
– Глеб? Вот так, сразу?
– В том-то и дело, что сразу нельзя.
И он изложил ей свой план.
– Глеб, но, может быть, не стоит так сразу все ломать?
– Так ведь уже сломалось… По крайней мере для меня. Я не смогу больше жить так, как жил. Не смогу без тебя. И я хочу, чтобы ты была моей женой, хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой на законном основании. Ты с мужем венчалась?
– Нет.
– Вот и я тоже. Но ты не готова с ним развестись?
– С ним – готова, хоть сию минуту, но Аська… Она обожает отца…
– Но ты же не станешь препятствовать их отношениям?
– Я – нет, но он… Он не согласится.
– Он что, такой идеальный верный муж?
– Верный? О нет! – рассмеялась Наташа, вспомнив игрушечного зайца.
– А ты… ты его любишь?
– Ты считаешь уместным задавать такой вопрос в этой ситуации? – неподражаемо улыбнулась она. И потянулась обнять его, поцеловала, а его тело так молодо, так горячо отозвалось на эту ласку… Цунами, мелькнуло в его затуманенном мозгу…
В дверь позвонили.
– Наташка! – воскликнула Анна Альбертовна.
Но на пороге увидела не дочь, а… сына.
– Женечка! – обрадовалась она. – Какими судьбами? Заходи, заходи скорее! Сережа, Аська, Женя приехал!
– Так, а где в такую погоду шляется моя любимая сестренка?
В дверь позвонили.
– Наташка! – воскликнула Анна Альбертовна.
Но на пороге увидела не дочь, а… сына.
– Женечка! – обрадовалась она. – Какими судьбами? Заходи, заходи скорее! Сережа, Аська, Женя приехал!
– Так, а где в такую погоду шляется моя любимая сестренка?
– Именно что шляется, – тихо проворчала Анна Альбертовна.
Женя испуганно оглянулся. Аськи в комнате не было.
– Что ты хочешь сказать, мамочка?
– А то, что сестрица твоя, похоже, роман закрутила и совершенно ополоумела!
– Ну наконец-то! Мне никогда ее Артурчик не нравился. А что за персонаж?
– Ох, Женечка… Мне что-то страшно!
– Неужто криминальный авторитет?
– Господь с тобой! Нет, это… Кузьмин.
– Кузьмин? Тот, который взял ее на канал?
– Именно.
– Похоже, он сразу на нее глаз положил. И чего ты боишься, мама?
– Боюсь… ох, многого, Женька! И что семью развалит… И что травить ее станут… А какая травма для ребенка…
– И давно это у них?
– Сегодня утром началось…
– Ну, это чепуха! Ну, потрахаются люди, большое дело, а ты сразу уже о разводе…
– Да если бы… Ты просто не видел ее. У нее… как будто… крылья выросли, когда он за ней приехал, я сроду ее такой красивой не видела…
– А давно она на этих крыльях улетела?
– Да уж порядочно. Боюсь, и ночевать не явится… А что я Аське скажу?
– Так позвони ей!
– Мне как-то неловко…
– Хочешь, я ей позвоню, сообщу, что приехал, хочу ее видеть?
– Да, Женечка, это хорошая мысль.
– Нет проблем!
Он вытащил из кармана мобильник.
Наташа была в ванной комнате, когда зазвонил ее телефон. Кузьмин невольно глянул на дисплей. Женька. Кто это? Мужчина или женщина? Он взял телефон и открыл дверь в ванную, Наташа голая стояла перед зеркалом, сосредоточенно разглядывая себя. В ее взгляде читалось недоумение.
– Наташенька, тебе звонят.
– Кто?
– Женька. Кто это?
– Это брат! – Она схватила телефон, но звонок уже умолк. Наташа сразу набрала ему. – Алло, братик, ты чего?
– Натка, ты где шляешься? Я здесь, в Юрмале! Только что приехал, а мама тебя потеряла! Ты где?
– Я? В раю!
– Вот так прямо в раю?
– Вот так прямо в раю!
– И в качестве кого? Евы?
– Не знаю… Просто в раю…
Глеб Витальевич расплылся в счастливой улыбке.
– Ладно, сестренка, пора спускаться на грешную землю. Тут твоя дочка, между прочим, уже волнуется, куда это мама подевалась.
– Ладно, через полчаса буду.
– Я скажу нашим, что через час.
– Женька, я тебя обожаю!
– Что случилось?
– Брат неожиданно приехал, надо возвращаться.
– Передай брату, что я его люблю.
– За то, что он избавляет тебя от моего присутствия?
– Нельзя быть такой дурой!
– А у меня мозги улетели вместе с крышей!
– Я люблю твоего брата за ту табличку на вокзале. А ты чего это тут с таким недоумением себя разглядывала? Не знала, какая ты красивая?
– Глеб, это из-за тебя… Мне даже мама сказала, что никогда меня такой красивой не видела… Ох, как неохота одеваться… Да, Глеб, скажи, а на канале знают, куда ты поехал?
– Разумеется, я поехал в Прагу, где у меня есть квартира.
– Это хорошо. У тебя такой большой опыт конспирации?
– Кое-какой есть.
– Я их всех ненавижу!
– Кого?
– Твоих баб.
Он счастливо рассмеялся.
– Знаешь, в девяностые конспирацией приходилось заниматься далеко не всегда из-за дам.
– А что? Криминальные разборки?
– Еще какие! Вспомнить жутко иной раз. Однажды ко мне в кабинет ворвались двое братков с пистолетами…
– О господи! И что?
– Жив остался, как видишь! И вообще, я не хочу вспоминать о них в самый счастливый день моей жизни.
Кузьмин довез ее до дома.
– Завтра увидимся?
– Зачем ты спрашиваешь?
– Когда за тобой приехать?
– Как сегодня.
– А по воде шлепать пойдешь?
– Не знаю… Ты меня сегодня так умучил, что я могу и не проснуться…
– А я думал, это ты меня умучила, – счастливо рассмеялся он. – Но я за ночь отдохну и завтра с новыми силами встречу цунами… Господи, Наташка, как я тебя люблю, аж все болит внутри.
– И я… И у меня болит… Все, целуй меня на прощание. И гони прочь.
В этот момент кто-то постучал в стекло машины. Они отпрянули друг от друга.
Наташа повернула голову. Это был брат.
Она выскочила.
– Ты с ума сошел?
– Я – нет. Это ты с ума сошла.
Глеб Витальевич хотел выйти и познакомиться с братом Наташи, но она, по-видимому, этого не хотела, и он уехал.
– Натка, ты совсем сдурела! – он обнял сестру, поцеловал в щеку.
– Да, Жень, сдурела. Но я так счастлива…
– Он любит тебя?
– Любит. И я его люблю.
– И что дальше будет?
– Жень, я не знаю. Он строит планы, а мне просто страшно. Я как на американских горках… А ты откуда взялся?
– Был по делам в Таллине и решил махнуть денька на два к маме. А тут – сюрприз! Асютка так выросла. Она стала очень похожа на отца.
– Ладно, пошли в дом.
– Мама жутко напугана.
– Да ладно… Прорвемся, Женька!
– Я тут, пока тебя не было, пошарил в Интернете. Он интересный мужик, этот твой Кузьмин. И как-то никакого дерьма к нему не прилипло. Трудоголик. И здорово богатый.
– Вот этот факт меня меньше всего интересует.
– Да кто тебе, кроме меня и мамы, поверит?
– Понимаю. Но мне плевать.
– Натка, ты учись держать себя в руках. Прежде всего ради Аськи.
– Ты прав, братишка.
– Вот прямо сейчас и начинай.
Наташа остановилась, глубоко вздохнула и сказала себе: два часа я не должна думать о Глебе. А потом лягу в постель, погашу свет и буквально по минуткам смогу вспомнить все, что сегодня было. А пока наберусь терпения ради Аськи.
И это ей удалось.
– Мамочка, ты где была?
– Да тут коллеги с канала были проездом, мы с ними немножко потусили…
– Слушай, Натка, ты завтра отпустишь Аську со мной в Ригу? – лукаво глядя на сестру спросил Женя.
– Зачем это? – притворно нахмурилась Наташа.
– Хочу устроить любимой племяннице праздник! Будем шляться! Аська, хочешь шляться с дядькой?
– Ой, хочу! Я так люблю с тобой шляться, Женечка! Мама, ты меня отпустишь?
– Ну что с вами делать! Отпущу!
Аська помчалась к бабушке сообщить, что завтра они с Женей будут шляться по Риге.
– Женька, братик, у меня нет слов. Спасибо тебе!
– Он тут надолго?
– Послезавтра утром уедет.
– А ты?
– А я еще через два дня. Ты настоящий друг, Женька!
– Для тебя это новость?
– Нет, но просто в такой ситуации…
– Дети, ужинать! – позвала их Анна Альбертовна.
– Идем! – крикнул Женя. – Как приятно, когда мама зовет «дети, ужинать!» Как в детстве…
– Я поеду тебя провожать! – сказала Наташа.
– Нет, родная, нельзя. Вдруг нас кто-то засечет. Нам пока нельзя.
– Ах да, конспирация… Глеб, а что дальше будет?
– Ни о чем не беспокойся, я сделаю все так, что самое большее через год мы будем вместе уже официально.
– Глеб, но как?
– Неважно. Главное, скажи, ты хочешь быть со мной?
– Да. Зачем спрашивать?
– Тогда доверься мне.
– А скажи… мы будем видеться в Москве?
– Будем. Разве я смогу теперь не видеться с тобой? Знаешь, есть сумасшедшие серфингисты, они жить не могут без высоченных волн, вот так и я уже не смогу без цунами… От тебя требуется только одно.
– Что?
– Не вспыхивать при виде меня, как там у Цветаевой… «Не краснеть удушливой волной».
– Не знаю, смогу ли…
– Наташка, скажи, ты и вправду меня любишь? – вдруг спросил он.
– А что, есть сомнения?
– А за что?
– Понятия не имею. Одно знаю точно – не за твои деньги. Пожалуй, за… ощущение полета. Но я с тобой летаю не как на самолете, а как… на дельтаплане, что ли… Твой вихрь меня подхватывает… Понимаешь?
– Понимаю.
– Знаешь, я… У меня много есть еще что сказать по этому поводу…
– Так скажи!
– О, не все сразу! Я буду делать это постепенно. Вот при следующей встрече скажу еще кое-что… А ты? Ты за что меня любишь?
– Это иррационально! – рассмеялся он. – Я сразу в тебя влюбился, но полюбил в тот момент, когда ты побежала мне навстречу!
В самолете Глеб Витальевич закрыл глаза. До Москвы два часа полета и это последние два часа, в которые можно ничего и никого не опасаясь думать о Наташе. Боже мой, еще несколько дней назад она была чужая, недоступная, да, я уже любил ее, но почти не рассчитывал на ответное чувство. А сейчас… Сейчас на всем свете нет существа ближе и роднее. А я ведь не просто люблю ее, я ее уважаю, она умница, образованная, с чудесным чувством юмора, и вообще, прекрасный человек. Я неплохо разбираюсь в людях и она – та женщина, которая мне действительно нужна. Сегодня же поеду к Людмиле и скажу ей все… Нет, все я ей ни за что не скажу. Но она и сама понимает, что наш брак себя исчерпал. Мы уже два года не спим вместе, а мы ведь еще не старые. Вполне возможно, что у нее есть любовник… Ну и на здоровье! Ленька весь в своей музыке…