– Что?
– Убью, если не прекратишь болтать. Да, заткнись же ты, черт бы тебя побрал!
Я сворачиваю, куда приказано, и мы оказываемся посреди луга, где трава выше нашей машины. Дорога – всего лишь два отпечатка шин, ведущих бог знает куда.
Все это время Ричи не раскрыл рта и даже не посмотрел в мою сторону. Мне в голову приходит ужасная мысль.
Я тяну его за локоть, чтобы привлечь внимание:
– Ричи, ты заодно с ним?
Кулак Руди врезается в мой затылок, я дергаюсь, и машина съезжает с колеи прямо на луг. Колеса бешено вращаются, скользя по траве.
– Я же сказал тебе заткнуться, козел, – рявкает Руди. – Возвращайся на дорогу, не то я врежу тебе как следует.
Он, наверное, шутит? Первый удар едва не вышиб из меня дух. Сильнее я просто не выдержу. В глазах у меня туман, и я с трудом возвращаю машину в колею, но меня все время ведет вправо, и каждый раз Руди шлепает меня по голове, чтобы я не сбивался с курса.
Он направляет меня к густым зарослям кустарника и деревьев, приказывает остановиться и отдать ему ключи. Я подчиняюсь. Гангстер открывает багажник и говорит, чтобы мы выходили. Теперь в руке у Руди фонарь, и он машет им, подзывая меня и Ричи к себе. Когда мы обходим машину сзади, Руди светит в багажник, и мы видим большой черный пластиковый мешок, перетянутый посередине несколькими слоями скотча. То есть один мешок натянули на туловище тела, другой – на ноги, а затем скрепили скотчем.
– Хочешь открыть и убедиться, что это он?
– Нет, не надо.
Руди усмехается:
– Ладно, беритесь с обеих концов. Поднимайте его, и пойдем.
Мы с Ричи с трудом двигаем Оглторпа, кряхтя и упираясь, подтягиваем тело к краю багажника, а потом дергаем с огромной силой, и оно вываливается на землю. Холод жуткий, поэтому я думаю о том, какой твердой должна быть земля, глубоко сомневаясь, что у нас с Ричи хватит сил для рытья подходящей могилы, даже если мы дотащим тело до места.
Руди удивляет меня, разрезав один конец мешка и освободив ноги Оглторпа. Его дальнейшие слова свидетельствуют об определенном опыте в подобных делах:
– В багажнике есть веревка. Свяжите ему лодыжки и тащите.
Мы связываем Оглторпу ноги, и я спрашиваю:
– Куда?
– Вы впереди, а я за вами.
– Мы не знаем, куда идти.
Руди направляет луч фонаря на небольшой просвет в кустах:
– Следуйте за судьбой.
Мы с Ричи тащим мистера Оглторпа через кусты. Это оказывается гораздо легче, чем я предполагал, и через несколько минут Руди говорит:
– Хватит, уже достаточно далеко.
Глава 24
В свете фонарика мне видно, что мы вышли на маленькую поляну. Руди обходит ее, явно что-то ища. Внезапно вспыхивает широкий луч света, и я понимаю, что включился электрический фонарь, и рядом еще три штуки. Руди включает все и относит подальше для освещения двадцати квадратных футов земли с большим деревом посередине. Под деревом находится холмик земли с двумя прислоненными лопатами, а рядом с холмиком – глубокая яма размером с могилу.
– Так, ребята, – говорит Руди. – Пора начинать представление.
Луч фонарика освещает наши лица, и мы понимаем – он направил на нас видеокамеру.
– Нас заставили! – выкрикиваю я.
Руди смеется:
– Хоть обкричись. Звук не записывается, придурок. Теперь уберите мешок – я должен снять его лицо крупным планом.
Мы подчиняемся. В мешке действительно Оглторп.
– Хорошо, теперь подтащите его к краю могилы, снимите с ног веревку и дайте мне.
Мы снова делаем так, как он говорит. Руди кивком указывает на яму под деревом:
– Сбросьте его и засыпьте землей.
Несмотря на то что самую трудную часть работы за нас уже сделали, на заполнение землей шестифутовой могилы требуется больше времени, чем я думал. Закончив, мы с трудом переводим дух. Выпрямившись, я вижу, что видеокамера по-прежнему работает, только теперь она установлена на штативе. Руди не может ее держать, потому что в одной руке у него две пары наручников, а в другой пистолет. Оружие направлено на нас.
– Сойдет, – говорит он. – Теперь положите лопаты и топайте сюда.
Мы с Ричи переглядываемся, потом подчиняемся.
– Ложитесь лицом вниз. Руки за спину, – приказывает гангстер.
Когда мы оказываемся в таком положении, Руди застегивает на нас наручники и приказывает встать.
Нас с Ричи не назовешь спортивными. Возможно, он даже слабее меня, но это спорный вопрос, поскольку ни один из нас не в состоянии подняться. Мы катаемся по земле, извиваемся, хрипим, но все без толку.
– Ты можешь поверить в это дерьмо? – говорит Руди.
– Где ты нашел этих парней?
Мы с Ричи замираем, испуганные новым голосом. Внезапно кто-то ставит Ричи на ноги, а вокруг дерева зажигаются новые фонари. Я изгибаюсь и вижу слева от дерева молодого мужчину, женщину и еще одного гангстера. Женщина тихо всхлипывает. Руди стоит справа от дерева, а за спиной Ричи маячит бандит, тот самый, который поднял его с земли. Вспомнив о веревке, переданной Руди несколько минут назад, я перевожу взгляд на бандита. Он сделал из веревки петлю, как на виселице, и перекинул через нижнюю ветку дерева.
Ричи явно потрясен, но не видом петли, а молодыми людьми, стоящими перед ним.
– Что вы делаете? – кричит он. – Об этом не было речи! Мы так не договаривались!
Громила за его спиной затыкает рот Ричи кляпом и обматывает скотчем его голову, чтобы удержать кляп. Мой друг продолжает кричать, но голос его звучит глухо и неразборчиво. Гангстер подталкивает его вперед, и Ричи оказывается прямо перед мужчиной и женщиной. Головорез, стоящий рядом с парочкой, говорит:
– Это он.
Ричи что-то кричит и трясет головой, как будто хочет сказать: «Нет!» Глаза его широко раскрылись от ужаса.
Лицо молодого человека искажается гневом.
– Вы абсолютно уверены? – спрашивает он.
– Сто процентов.
Молодой человек смотрит на меня.
– Это кто?
– Он ни при чем, – отвечает Руди. – Вот этот, Ричи, он твой.
Молодой человек пристально смотрит на Ричи:
– У вас есть доказательства?
Руди подходит к парочке и протягивает им конверт:
– Я нашел это в ящике его посменного стола.
Ричи снова кричит и трясет головой.
Молодые люди вскрывают конверт и рассматривают фотографии. Я понятия не имею, что они там видят, но снимки падают на землю, а молодой человек бросается к Ричи, который издает сдавленный звук и пытается убежать. Однако громила номер два, стоящий за спиной Ричи, хватает его и удерживает на месте, пока парень лупит того по лицу. Я не понимаю, что происходит, и по-прежнему лежу на земле, но пытаюсь отползти в сторону. Громила номер один, стоящий рядом с женщиной, наводит на меня пистолет и приказывает не рыпаться.
Тело Ричи безвольно обвисает, и молодой человек наконец прекращает его бить. Вдруг он падает на колени и всхлипывает. Женщина кладет руку ему на плечо. Секунд через десять Ричи приходит в себя. Молодая женщина приближается к нему, бьет наотмашь и плюет в лицо. После этого громила номер два подходит к Ричи, накидывает ему на голову петлю и затягивает на шее. Лицо Ричи залито кровью, так что его выражение определить невозможно. Руди натягивает переброшенную через сук веревку, и Ричи приподнимается на цыпочки, чтобы не задохнуться. В этот момент – да поможет мне Бог – мой извращенный ум вспоминает старую шутку, и внутренний голос спрашивает: может, одно из желаний Ричи – быть повешенным?
Я ненавижу себя за это предположение, одновременно удивляясь, как странно ведет себя разум, столкнувшись с ужасным насилием. Мой друг вопит от страха. Первый громила подводит мужчину и женщину к дереву. Руди держит веревку натянутой, а второй громила спускает с Ричи брюки и трусы, протягивает мужчине скальпель и говорит:
– Если вы еще не передумали и хотите отрезать ему член, теперь самое время.
Мужчина долго смотрит на скальпель и наконец произносит:
– Нет.
Второй громила переводит взгляд на женщину:
– Вы?
Она качает головой.
– Повесить его вы по-прежнему хотите? – спрашивает Руди.
Молодые люди переглядываются.
– Это не вернет Трейси, но… Да, – говорит женщина. – Так он не причинит вреда другому ребенку.
– Только пусть это будет быстро, – прибавляет мужчина. – Я не хочу, чтобы он мучился. Мы просто хотим справедливости для Трейси.
– Мы можем повесить его прямо сейчас или после того, как вы уедете. Все зависит от того, желаете ли вы посмотреть. Только предупреждаю: повешение человека – зрелище не из приятных. С одной стороны, это может принести вам облегчение, а с другой – как вариант, станет еще хуже. В любом случае через пять минут он будет мертв. Как пожелаете. Слово за вами.
Мужчина и женщина переговариваются тихими голосами, потом обнимаются.
– Мы понаблюдаем издалека, покуда сможем, и будем благодарны, если кто-нибудь проводит нас к машине.
Руди кивает двум громилам, которые берут фонари и отводят парочку на край поляны. Мы с Ричи кричим, а Руди натягивает веревку, и ноги Ричи отрываются от земли. Он умудряется издать леденящий душу вопль, но петля затягивается, заставляя Ричи умолкнуть. Он все еще жив, дрыгает ногами, глаза вылезают из орбит, лицо багровеет. Когда Ри марает штаны, молодые люди не выдерживают. Они отворачиваются от Ричи, и громилы уводят их.
Руди сразу же отпускает веревку, и Ричи падает на землю. Гангстер снимает веревку с его шеи, и я качусь к ним по земле.
Глава 25
Мы снова в машине, едем домой. Ричи, испачкавший одежду, надел белье и брюки, которые я захватил с собой. Друг смотрит в окно и тихо плачет.
– Это ты сделал? – спрашиваю я.
Он молчит, и я отвешиваю Ричи подзатыльник:
– Отвечай, сукин сын!
Я вспоминаю грубое замечание и неприличный жест – их Ричи позволил себе в отношении Лисси в прошлое воскресенье, когда все началось. То, что он сказал и как он это сказал, схватившись за промежность, разозлило Майка.
Майк…
На долю секунды я задумываюсь, не случилось ли чего с нашим другом. Он первый заполнил анкету. Остается надеяться, что с ним всё в порядке, но в данный момент мне не до него. Мысль о том, что Ричи может быть педофилом, слишком отвратительна и не позволяет сосредоточиться ни на чем другом.
– Скажи мне правду, Ричи. Ты что-то сделал с их маленькой девочкой? Мы знакомы двадцать лет…
– Расслабься, приятель, – доносится голос Руди с заднего сиденья. – Он и на десять миль не приближался к той маленькой девочке.
– Что? Тогда почему…
– Салли и Том пожелали, чтобы убийцу его дочери поймали и повесили на дереве. Разумеется, Том еще хотел отрезать ему член.
– Я не понимаю.
– Мы согласились исполнить желание и нашли парня, но слишком поздно. Он уже покончил жизнь самоубийством, за несколько часов до этого. Ричи нам должен, и мы решили использовать его вместо того парня.
– Он же мог умереть!
– Сегодня утром Ричи мог бы сбить автобус при переходе через дорогу.
– Это не одно и то же.
– Почему ты думаешь, что я не могу заполучить автобус?
Я в ужасе моргаю.
– Вы играете человеческими жизнями!
– Я не называю это игрой.
– А если б тот парень отрезал Ричи член?
– Честно говоря, я думал, он и отрежет.
– Черт возьми, вы в своем уме?
– Советую так не кипятиться. Ты же не слышишь протестов Ричи.
Он прав, я не слышу возмущенных протестов Ричи, и задумываюсь почему. Теперь я вспоминаю – Ричи не издал ни звука, пока не появились другие гангстеры с Салли и Томом.
– Ричи, – говорю я. – Объяснишь происходящее?
– Последние несколько дней он не особенно разговорчив, – замечает Руди.
– Что вы с ним сделали?
– Дали ему три задания.
– Однако сегодня вы его чуть не убили. Ричи не справился?
– Вообще-то к этому времени он должен был закончить, но отказался выполнять второе.
Несколько минут я веду машину в полном молчании, потом спрашиваю:
– Он что-то отказался делать?
Руди на секунду задумывается:
– Обычно я не рассказываю. Просто теперь мне кажется, что это послужит тебе уроком. История довольно запутанная, поэтому слушай внимательно. Как я уже говорил, мы получили «список желаний» от Тома и Салли, которые хотели найти убийцу их дочери. Убийцей был Робби Билапс. Впрочем, мы также получили список желаний от матери Робби, Маргот.
– Безумие какое-то!
– Это не такое уж большое совпадение. Первым пунктом в списке желаний Маргот стояла медицинская помощь Робби. Второе желание – смерть родителей Трейси.
– Значит, вы беретесь выполнять подобные желания?
– Взгляни на это так: когда мы получаем от кого-то желание убить скорбящую пару, вроде Салли и Тома, то понимаем, что должна существовать связь с их маленькой дочерью Трейси.
– Именно так вы и вышли на Робби.
– Совершенно верно. А пару дней назад твой друг Ричи получил задание.
– Какое?
– Убить Салли и Тома.
– Что?
– Он отказался. Именно поэтому сегодня мы решили продемонстрировать ему, что происходит, когда ты отказываешься расплачиваться за исполнение желаний.
Во всем услышанном сегодня меня беспокоит некая логика, стоящая за такой системой исполнения желаний и последующей расплатой.
– Вы приказали Ричи убить Тома и Салли раньше, чем сказали им о Трейси.
– Робби Билапс был уже мертв, и поэтому мы не могли исполнить желание Тома и Салли. Мы решили, что желание Маргот должно реализоваться, и дали поручение Ричи. Когда он отказался, мы подумали: почему бы не удовлетворить оба желания? Скажем Тому и Салли, что Ричи убил Трейси. Отрезав у него член и повесив его, они удовлетворят два своих желания. Когда же мы убьем Тома и Салли, исполнится одно желание Маргот.
Я изо всех сил старался не потерять нить рассуждений Руди. Наверное, я должен был испугаться, но все силы уходили на понимание его логики.
– А если б Ричи сегодня умер?
– Тогда убить Тома и Салли поручили бы тебе.
Со своего места я вижу только спину и бок Ричи, но с учетом произошедшего сегодня ночью он уже никогда не будет прежним.
– Так вы используете Ричи, да?
– Он снова попытается убить Тома и Салли, если ты это имеешь в виду.
– Ричи останется вам должен четвертую часть платежа?
– Совершенно верно. Если он до этого доживет, то станет участником групповой расплаты.
– В смысле?
– Когда у нескольких человек желания совпадают, мы по возможности объединяем их. Когда двадцать человек хотят место в первом ряду на сегодняшний концерт, мы за один раз исполняем двадцать желаний.
– Это групповое желание, а не групповая расплата.
– Точно. Групповая расплата – не так весело, как концерт.
– Сегодня я уплатил одну часть долга, – говорю я.
– На самом деле – две. Только ты об этом пока не знаешь.
– Какова вторая?
– Тебе скажут, когда придет время.
– Вы сняли на видео, как мы закапываем Оглторпа. Зачем?
– Мой босс хочет посмотреть.
– Кто ваш босс?
– Не твоя забота, но видео также удержит тебя от обращения к копам.
– Я могу сказать, что меня заставили.
– У нас есть орудие убийства с твоими отпечатками пальцев.
– Это невозможно.
– Мы их перенесли. У нас есть пара твоих кедов, заляпанных кровью Оглторпа. У нас есть… поверь, много улик, чтобы отправить тебя за решетку до конца жизни. Это всё мелочи. У нас есть кое-что получше.
– Что вы имеете в виду?
– Мы знаем твое самое слабое место.
– Я не понимаю.
– Давай я сформулирую по-другому: что для тебя важнее всего в жизни?
Лисси!
Он видит мое лицо.
– Правильно, Бадди. Мы можем сделать все с твоей драгоценной Лисси. В любой момент. Не забывай об этом.
Глава 26
Руди говорит, чтобы я ехал по шоссе I-265 до I-64, а потом высадил его и Ричи в Симпсонвилле.
– Почему в Симпсонвилле?
– Сам не догадываешься?
– Догадываюсь.
– Тогда скажи.
– Там живут Салли и Том.
– Видишь? Я всегда говорил нашим парням, что ты не такой тупой, каким кажешься. Кстати, мы поставили маячок на твою машину. Если попробуешь где-нибудь остановиться по пути домой, будем знать.
Я знаю, денег у этих парней более чем достаточно, но абсолютно уверен – он блефует. Невозможно, чтобы кто-то следил за мной круглосуточно.
– Вижу, ты мне не веришь, – говорит Руди, – и поэтому предлагаю попробовать. Когда доедешь до следующего съезда, сверни и попытайся где-нибудь спрятаться.
Я так и делаю – проезжаю два квартала и паркую машину позади торгового центра. Меньше чем через минуту останавливается машина, и водитель ослепляет меня дальним светом, потом выходит из машины, подходит к окну и направляет пистолет мне в лицо. Жестом он показывает опустить стекло.
– Тебе не разрешено останавливаться по дороге домой, – говорит он. – Тебе не разрешено пользоваться телефоном, заходить в учреждение или еще куда-нибудь. Даже в туалетную кабинку.
Он долго смотрит на Ричи, потом на Руди:
– Все в порядке?
– Я просто хотел, чтобы он усвоил правила.
Парень кивает, возвращается к своей машине и ждет, пока я уеду. Я возвращаюсь на шоссе, ведущее к Симпсонвиллю. Больше этого парня не вижу, но знаю: он где-то поблизости.
Высадив своих пассажиров, я смотрю, как Руди ведет Ричи к черному седану. Тот так и не сказал мне не слова, а просто молча вышел из машины и теперь лишь махнул рукой. Я вспоминаю о трех друзьях, меньше недели назад сидевших в подвале моего двухэтажного ранчо, куривших косяки и мечтавших о сексе с кинозвездами. Ричи садится на заднее сиденье, и я боюсь, что больше никогда его не увижу.
Посмотрев на часы на приборной панели, я понимаю – прошло уже пять часов.
Всю дорогу домой я пытаюсь придумать, как позвонить единственному человеку, который, наверное, может мне помочь, – наемному убийце по имени Донован Крид. Я не знаю, как это сделать, чтобы меня не застукали.
Я приезжаю домой и ставлю машину в гараж. Вхожу в дом и бегу наверх, торопясь проверить, как там Лисси. Она спит на боку, в той же позе. Я нахожу ее сотовый, пытаюсь позвонить, но длинного гудка нет. Подняв трубку домашнего телефона, слышу щелчок. Руди не лгал – они прослушивают телефон.
Снова спускаюсь по лестнице, иду в гараж и проверяю места, куда спрятал пачки долларов. Всё на месте. Потом возвращаюсь в дом, наливаю себе виски, выпиваю залпом, снова поднимаюсь в спальню и ложусь рядом с Лисси.