Я приезжаю домой и ставлю машину в гараж. Вхожу в дом и бегу наверх, торопясь проверить, как там Лисси. Она спит на боку, в той же позе. Я нахожу ее сотовый, пытаюсь позвонить, но длинного гудка нет. Подняв трубку домашнего телефона, слышу щелчок. Руди не лгал – они прослушивают телефон.
Снова спускаюсь по лестнице, иду в гараж и проверяю места, куда спрятал пачки долларов. Всё на месте. Потом возвращаюсь в дом, наливаю себе виски, выпиваю залпом, снова поднимаюсь в спальню и ложусь рядом с Лисси.
Глава 27
– Боже мой, Бадди, сколько мы вчера выпили?
Я вздрагиваю и просыпаюсь.
– Что?
– Я паршиво себя чувствую. А ты?
Судя по часам на приставном столике, уже почти одиннадцать.
– Да, голова как в тумане… Мы здорово набрались.
– Господи, у меня такое ощущение, словно я попала под грузовик.
– Надо было тебя остановить.
Она садится, пытается сфокусировать взгляд:
– О, черт…
– Что случилось?
– Я в ночной рубашке.
– И что?
– Мы не занимались любовью.
– О-о. Ты права. Должно быть, мы отключились.
Она улыбается и целует меня в щеку.
– Да, мы не привыкли к таким волнениям. Впрочем, Бадди…
– Да?
– Мои поздравления, суперзвезда. Я вправду тобою горжусь.
– Спасибо, милая.
Лисси встает и, спотыкаясь, идет в ванную. Я вспоминаю о Джинни, как она споткнулась, когда шла в гардеробную за моими деньгами. Господи, неужели это было только вчера?
– О, боже, – доносится голос Лисси из ванной. – Извини, но я тут немного побуду.
– Да, понимаю.
– Я чувствую себя как подушка с полистиролом, которую пинали всю ночь.
Слышно, как ее тошнит, потом рвет. Я подбегаю к двери.
– Как ты, малышка?
– Не особенно. Должно быть, надралась вчера. Надеюсь, я не заставила тебя краснеть?
– Нет, ты была великолепна. Помнишь наш ужин? А концерт?
– Боже, конечно, помню… Перкинс! Я помню, как он проводил меня до двери.
– Точно.
Ее снова рвет.
– Прости, Бадди. Ты не должен видеть меня такой. Я не хочу, чтобы ты испытывал отвращение.
– Ерунда, милая. Надеюсь, скоро тебе полегчает.
Я чувствую себя полным дерьмом. Меня радует миллион в гараже, но я помню слова Пита Россмана, сказанные вчера в самолете, о мелком шрифте в соглашении на сайте «Списка желаний».
«Ваша жизнь».
Бросаюсь вниз, на кухню, включаю компьютер, подключаюсь к Интернету и ввожу адрес сайта: www.wishlist.bz. Когда сайт загружается, я ищу соглашение. Нахожу маленькое поле, позволяющее читать то, что написано мелким шрифтом, и щелкаю по нему. Прокручиваю текст, читаю, ищу двусмысленности. Больше всего меня интересует, можно ли ввести новые желания, чтобы отменить старые. Я не адвокат, и весь этот юридический жаргон кажется бессмысленным. Я начинаю новый список и печатаю: «Не причинять вреда Лисси», после чего на экране появляется сообщение:
БАДДИ, ТВОИ ЧЕТЫРЕ ЖЕЛАНИЯ ИСПОЛНЕНЫ.
ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ВВЕСТИ ЧЕТЫРЕ ЖЕЛАНИЯ ДЛЯ ЛИССИ, ПРОДОЛЖАЙ.
ЕСЛИ НЕТ, УДАЛИ ЭТО ЖЕЛАНИЕ И НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬ САЙТ.
Черт возьми! Я стираю желание и закрываю сайт. Не хочу, чтобы Лисси была связана с этими ублюдками больше, чем теперь. Я уж не говорю о новых желаниях, за которые придется расплачиваться! Меня просто нужно оставить в покое, не трогать мою жену, нашу жизнь и наш миллион долларов. Я не хочу, чтобы меня арестовали за убийство босса, не хочу иметь отношение к убийству Салли и Тома, не хочу знать о причинах, заставивших Джинни Кидвелл согласиться на секс со мной. Я размышляю, какова вероятность, что Руди и компания позволят мне расплатиться, а потом отстанут. Мне кажется, в этом есть смысл. Если я буду сотрудничать и выполню все их просьбы, они согласятся меня отпустить.
Потом вспоминаю о Ричи и задаю себе вопрос, что буду делать, если мне прикажут кого-то убить.
В эту секунду раздается стук в дверь кухни. Я вскакиваю, бросаюсь к двери, смотрю в замочную скважину.
И вижу Руди.
Глава 28
– Что вы здесь делаете? Лисси же дома!
Мы с Руди стоим на крыльце. Я закрыл дверь, надеясь, что успею избавиться от него до того, как Лисси спустится на кухню.
– Как она сегодня себя чувствует? – спрашивает Руди.
– Вы знаете о снотворном?
– Я знаю все.
– Тогда вы должны понимать, что ее немного штормит.
– Не стоит на меня набрасываться, парень. Я просто пытаюсь завязать разговор.
– Послушайте, я просто хочу выйти.
– Откуда?
– Из всего этого. «Списка желаний». Хочу с ним покончить.
– Сочувствую вашему горю.
– Я серьезно, Руди. Что нужно сделать для возврата моей жизни?
– Осталось два платежа.
Его слова заставляют меня вспомнить минувшую ночь.
– Что случилось с Ричи?
– Тебе будет приятно узнать – он с блеском выдержал испытание.
– Вы шутите.
– Просто удивительно, на что способны люди, когда от этого зависит их жизнь.
– Вы действительно дадите нам уйти, если мы выполним ваши требования?
– Почему нет? Соглашение имеет смысл только в том случае, если обе стороны выполняют свои обещания.
Он прав! Впервые за все время знакомства с этим парнем у меня появляется проблеск надежды, что все случившееся можно каким-то образом замять. Его слова – стопроцентная правда: если обе стороны подписали договор, в котором согласились выполнить четыре просьбы друг друга, на этом наши отношения должны закончиться. Четыре моих желания были исполнены, и в ответ я исполнил два. Простое математическое равенство.
– Ты когда-нибудь дрался? – спрашивает Руди.
– Что?
– Кулачный бой.
– Вы имеете в виду по-настоящему? Настоящий поединок?
– Да.
– Нет, конечно, нет. Я в этом совсем не разбираюсь.
– Ага, я так и думал.
– Почему вы спрашиваете?
– Я записал тебя на бой с одним парнем, сегодня вечером.
– Вы… что?
– Сегодня в восемь. Мы заедем за тобою в семь.
– Вы, наверное, шутите!
– Помнишь, вчера ты спрашивал меня о групповой расплате?
– Да, и дальше?
– Это один из примеров. Несколько человек пожелали увидеть бой между двумя неподготовленными и неопытными парнями.
– Бессмыслица какая-то. Кто будет тратить желание на то, чтобы посмотреть дерьмовую драку?
– Речь не идет о дерьмовой драке. Это будет классный бой. Я поставлю на тебя, чемпион!
– Я абсолютно не в форме. У меня никаких шансов выиграть. Я с трудом поднимаюсь по лестнице в собственном доме.
– Тебе нужно всего лишь немного уверенности.
– Это невозможно. Я не могу драться и не хочу.
– У тебя есть три причины этого хотеть, – сообщает Руди. – О двух расскажу тебе прямо сейчас.
Я растерянно смотрю на гангстера. Я не верю с грубую силу. Меня пугает столкновение. Я не выношу вида крови. Однажды я даже подписал петицию за запрет бокса! Вчера вечером меня чуть не вырвало, когда Том бил Ричи по лицу…
Тут до меня доходит: Том и Салли мертвы. Этого захотела мать убийцы их дочери.
– Слушай внимательно, чемпион, – говорит Руди. – Мотивация номер один – ты уплатишь третью часть долга.
– Вы так и не сказали, какой была вторая часть.
– Вечером скажу. Вторая мотивация еще сильнее. Язык чешется выложить прямо сейчас.
– Так, не тяните. Говорите и убирайтесь отсюда, пока нас не увидела Лисси.
– Ладно, ладно! Не кипятись. Я просто пытался усилить интригу. Вторая мотивация состоит в том, что это будет бой до победного конца.
– Чего?
– Круто, правда? Два хлюпика будут драться, пока один из них не откинет копыта.
– Нет! Не надо! Пожалуйста, не заставляйте меня это делать. Погодите… Вы не можете меня заставить!
– Почему?
– Вы сами сказали.
– О чем это ты?
– Вчера вы сказали, что не заставляете людей ничего делать против их воли. Предлагаете на выбор два, иногда три варианта – как с Джинни.
– Я так говорил?
– Да. Послушайте, мне нужна другая возможность. Какая у меня альтернатива?
Он выглядит смущенным.
– Ну, если я так сказал, значит, придется держать слово.
– Вот и хорошо. Предложите мне что-нибудь другое.
– Мы заключим сделку. Вечером я за тобой заеду и предложу альтернативу, если ты захочешь.
– Захочу.
– Посмотрим. На тот случай, если ты выберешь драку, захвати шорты и теннисные туфли, чтобы не драться босиком.
– Вы меня слушаете? Я не буду драться сегодня вечером.
– Я слышал тебя, чемпион. Не глухой. Просто говорю: если передумаешь, тебе понадобится подходящая одежда.
– Не передумаю.
– До встречи в семь, чемпион.
– Перестаньте меня так называть!
Глава 29
Лисси все еще немного не в себе после снотворного, но с каждым часом ей становится лучше. Перкинс сказал мне высыпать в бокал все содержимое капсулы, но половины было бы более чем достаточно.
У меня есть убедительный предлог для вечерней отлучки. Я говорю ей, что Перкинс отвезет меня на встречу с новым клиентом.
– Когда я познакомлюсь с этим Томасом Джефферсоном? – спрашивает Лисси. – Он тоже будет в машине?
– Нет, Перкинс отвезет меня в аэропорт, чтобы его частный самолет. Думаю, там будет и руководство банка. Вернусь не очень поздно.
– Я не привыкла к таким поздним встречам. Теперь это будет регулярно?
– Нет, это просто ознакомительная встреча.
К четырем часам дня Лисси уже совершенно пришла в себя и обратила внимание на мое необычное поведение.
– Ты внимателен ко мне, как никогда, и в то же время совсем рассеян. В чем дело?
Я внимателен, так как, если случится самое худшее, сегодня вечером меня изобьют до смерти и я больше не увижу Лисси. Рассеян по той же причине.
– Просто волнуюсь за тебя, – говорю я. – И нервничаю из-за предстоящей встречи.
– У тебя все получится, – успокаивает она.
На самом деле «рассеян» – не самое точное определение моего состояния. Я напуган до смерти. Совершенно очевидно, что Руди хочет заставить меня драться и выбор, который он мне предложит, – нечто худшее, чем кого-нибудь убить (или быть убитым самому) в боксерском ринге.
Что может быть хуже?
В семь часов Руди и Перкинс приезжают за мной и отвозят на заброшенный склад в полумиле от аэропорта в Стэндифорд-Филд. На парковке я вижу два больших роскошных автобуса, а вход на склад охраняют двое громил.
– Что там, внутри? – спрашиваю я Руди.
– Клетка.
– Какая клетка?
– Клетка, в которой вы будете драться.
Внутри у меня все холодеет. Я понимаю, что побледнел от страха. Хочу заговорить, но получается едва различимый шепот. Я сглатываю и пытаюсь вновь перевести тему:
– А наш договор?
– Мы отведем тебя в раздевалку, забинтуем руки, а потом я дам тебе посмотреть короткое видео с твоим противником. После этого, если ты по-прежнему будешь отказываться от боя, предложу тебе альтернативу.
– Ладно.
Глава 30
Раздевалка – всего лишь женский туалет с двумя кабинками и непропорционально большим холлом с двумя раковинами, огромным зеркалом, обтянутым тканью диваном, маленьким пластиковым столиком и двумя обшарпанными деревянными стульями, и на одном из них сижу я. На столешнице рядом с раковиной стоит монитор. Руки мне бинтует Гэс, старик с седыми волосами, деформированными ушами и свернутым набок носом. Мне сказали, Гэс будет моим катменом[5].
Пока он бинтует мне руки, Руди и один из громил подключают к монитору видеокамеру. Они что-то смотрят на экране, но из-за их голов ничего не видно. Потом громила поворачивается, смотрит на меня и качает головой, что я воспринимаю как дурной знак.
– Стоп, – говорит Руди. – Теперь немного отмотай назад. – Хорошо. Нажми кнопку паузы… Ну вот, теперь порядок.
Оба поворачиваются ко мне, но по-прежнему заслоняют экран. Когда Гэс говорит, что закончил с моими руками, Руди просит его выйти на несколько минут. Гэс открывает дверь, и я слышу, как снаружи что-то кричат и скандируют.
– Публика в нетерпении, – говорит Руди.
Дверь закрывается, и он приказывает громиле потушить свет.
Прежде чем включить воспроизведение, Руди поворачивается ко мне.
– Ты хотел, чтобы я рассказал о второй части оплаты, – говорит он, указывая на монитор. – Вот она.
Следующие три минуты – худшие в моей жизни.
Когда громила снова включает свет, я вижу в зеркале свое лицо, залитое слезами и искаженное горем. Я вскакиваю и бросаюсь к унитазу, где меня буквально выворачивает наизнанку. Я опускаюсь на колени, всхлипываю, и меня снова рвет. Я катаюсь по полу, плачу и рычу, как раненый зверь. Проходит несколько минут, прежде чем мой разум осмысливает увиденное на экране. После этого мне наконец удается встать, и две вещи теперь я знаю точно. Во-первых, моя жизнь кончена. Во-вторых, сегодня я намерен убить своего противника в ринге или умереть.
В кабинку входит Руди:
– Готов драться?
Я выхожу из кабинки и натыкаюсь на него. Руди отступает на несколько шагов, и мы снова оказываемся в холле. Я ослеплен яростью, но хочу, чтобы она еще усилилась.
– Прокрутите еще раз. – Я показываю на монитор. – На замедленной скорости.
Руди широко улыбается:
– Как скажешь, чемпион!
Он перематывает пленку, нажимает кнопку и кивает громиле, чтобы тот выключил свет.
Я стою в трех футах от экрана, опираясь руками о столешницу. Экран оживает, я слышу громкую барабанную дробь и оглядываюсь в поисках источника.
Это я сам.
Неосознанно барабаню пальцами по столешнице.
Как муж Джинни, Пит Россман.
Я снова смотрю на экран.
Глава 31
Качество видео превосходное. Внизу справа демонстрируется время съемки. Она начинается в 1:05 с кадров, на которых мы с Руди и Ричи садимся в машину и уезжаем. Потом изображение дергается в месте склейки, и время уже 1:09, и так же камера снимает мужчину, входящего в гараж. Он одет во все черное, а на лице у него черная лыжная маска, похожая на маски Руди и Ричи. Мужчина достает из кармана связку ключей и отпирает дверь моего дома. После этого камера демонстрирует вид сверху, со второго этажа, и мы видим, как мужчина поднимается по лестнице. Он останавливается у двери нашей спальни, стучит, ждет несколько секунд, потом медленно открывает дверь и входит.
Другая камера показывает происходящее в спальне. В тот момент до меня не дошло, что кто-то потрудился установить все эти камеры в моем доме и гараже, причем достаточно давно, для проверки освещения и угла обзора. Я также не подумал, что камеры в гараже засняли все места, куда я спрятал деньги.
Единственное, что я осознаю с абсолютной ясностью, – мужчина стоит в моей спальне, наклонившись над неподвижным, беспомощным телом Лисси. В комнате темно, но я вижу, как он несколько раз трясет ее за плечо и ждет, не пошевелится ли она. Лисси неподвижна. Тогда он подходит к двери и щелкает выключателем.
Свет включен, время 1:12, и установленная прямо над кроватью камера показывает, как мужчина целует лицо Лисси. Похоже, лыжная маска мешает ему почувствовать близость, и он снимает ее вместе с остальной одеждой, потом страстно целует Лисси и начинает стягивать ночную рубашку.
Время снова скачком перескакивает на 1:16. Мужчина занимается оральным сексом с бесчувственным телом моей жены. Из живота у меня поднимается волна жара. С болью в сердце смотрю, как насилуют Лисси, и мне хочется умереть. Она мне верила. Я дал ей снотворное, сделал беспомощной, чтобы ее изнасиловал этот подонок, и теперь моим страданиям нет предела. Словно издалека до меня доносится стон, слетевший с губ. Я ощущаю вкус слез, текущих по щекам, и мне хочется умереть.
Никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, никогда в жизни так себя не проклинал. Как бы мне хотелось вернуться назад и остановить все это. Я ничего не могу сделать. На самом деле надругательство над беспомощным телом моей жены только началось.
Запись вновь перескакивает на 1:28. Мерзавец насилует мою жену в «позе миссионера». Теперь он время от времени оглядывается и подмигивает в камеру. Мужчина прерывается, чтобы повернуть тело Лисси в самое унизительное положение, которое только может изобрести извращенный ум насильника, и снова грубо набрасывается на нее.
Он быстро кончает и лежит рядом с нею, опустошенный. Однако мерзавец еще не удовлетворен. О нет. В сущности, все только начинается.
Изображение снова дергается, и теперь часы показывают 2:25. Подонок насилует мою жену в «позе собаки», шлепает по ягодицам, дергает за волосы, мастурбирует на камеру. Еще три раза за следующие два часа время меняется скачком, но я не в состоянии рассказывать о тех невообразимых вещах, которые он творит с моей бедной Лисси.
Однако я знаю, кто он.
Я узнал его в ту же секунду, как мужчина снял лыжную маску.
Через три минуты мы с ним выйдем в ринг, и я приложу все силы, чтобы его убить.
Глава 32
Поначалу, увидев мужчину в спальне, в темноте, рядом с моей женой, я подумал, что это, должно быть, Пит Россман и он хочет отплатить мне за секс с его женой.
Это был не Пит Россман.
Это был мой лучший друг Майк.
Майк, тот самый парень, спровоцировавший всю эту катастрофу со «Списком желаний», парень, первым выложивший свои желания и сказавший, что его мечта – Катрина Боуден, секретарша из сериала «Студия 30».
– Первым желанием Майка было трахнуть мою жену, – говорю я Руди.
– Да, я его об этом спрашивал.
Я уже перестал плакать и теперь могу посмотреть в лицо Руди:
– Что он сказал?
Руди пожимает плечами.
– Сказал, что ты болван, не ценящий то, что ему досталось.
Я киваю:
– Еще что-то?
– Уверен, что хочешь это знать?
Я чувствую, как у меня сводит челюсти. Я пытаюсь разжать зубы, но ничего не выходит:
– Да, хочу.
– Он сказал, что хотел трахнуть ее уже много лет.
Я снова киваю.
– Ему чертовски понравилось ее трахать.
Понятно, что Руди специально меня заводит. Мне хочется кричать, проклинать его, убить его, но я все это заслужил, и даже больше. В любом случае никакие слова уже не усилят моих душевных мук.