«Он готов завязать драку с любой птицей».
Он постоянно готов драться – это означает, что он боится и потому не готов. Как вы можете быть готовы сражаться, если вы боитесь? Посмотрите на различные умы: логика ума скажет, что если вы полны огня и готовы драться с каждым, то вы можете стать великим воином – вы уже им стали. Почему же вы ждете? Чего вы ждете? Если огонь готов – сражайтесь! Потому что, если вы будете ждать слишком долго, огонь может угаснуть; если вы будете ждать слишком долго, энергия может исчезнуть.
Однако для не-ума дело обстоит совершенно по-другому, гештальт отличается. Человек не-ума говорит: «Поскольку он все еще готов в любой момент начать драться, он еще не готов». Почему? Потому что если вы готовы в любой момент начать драться, то вы трус. Драка – это прикрытие. Вы хотите доказать, что вы храбрец. Сама эта потребность, само это стремление доказать означает, что это не так. Человек, который действительно мудр, никогда и никоим образом не будет искать случая доказать свою мудрость. Дурак всегда ищет способы доказать, что он мудр. Человек, влюбленный по-настоящему, ставший любовью, никогда не будет пытаться доказать, что он влюблен.
Если вы не влюблены, вы многими, многими способами пытаетесь доказать, что влюблены. Вы дарите подарки, постоянно говорите о любви, но все ваши усилия свидетельствуют о прямо противоположном. Если вы действительно любите человека, вы даже не упомянете о том, что вы его любите. Какая в этом нужда? Если другой не может понять вашей любви без слов, такая любовь ничего не стоит. Если вам приходится о ней говорить, значит, в ней есть фальшь.
Спросите у Дейла Карнеги, и он скажет, что каждое утро, даже если вы этого не чувствуете, вы должны снова и снова говорить своей жене, что вы ее любите. И днем, всякий раз, когда вам представится такая возможность, не забывайте повторять это. Ложась спать, опять повторяйте это, превратите это в мантру. И он прав – относительно того, какие вы есть, он прав, потому что ваша жена будет полагаться на слова. Вы тоже полагаетесь на слова. Именно поэтому всякий раз, когда двое влюбляются, они поначалу очень много говорят о любви. Они очень поэтичные, и, поскольку они ухаживают друг за другом, возникает много романтики и грез. Мало-помалу это проходит, поскольку вы не можете снова и снова продолжать одно и то же; это выглядит глупо. И как только это начинает выглядеть глупо, они начинают чувствовать, что что-то пошло не так. Теперь любви нет, потому что любовь зависела лишь от слов. Ее не было с самого начала; вы о ней говорили, но ее не было. Ваши разговоры были маскировкой.
Запомните это слово – «маскировка». Всю свою жизнь вы занимаетесь ею во всех измерениях. И кажется, что Дейл Карнеги прав; он вам созвучен. Его книги продаются во всем мире – миллионами экземпляров, уступая одной лишь Библии. Но я говорю вам: берегитесь дейлов карнеги, потому что именно эти люди делают вас все более и более фальшивыми. В таком случае вы не можете быть подлинными. Нет необходимости говорить: «Любовь», или: «Я тебя люблю». Пусть об этом скажет все ваше существо. Если вы любите, оно об этом скажет – слова совершенно не нужны. Это будет выражено тем, как вы говорите; это будет выражено тем, как вы двигаетесь; это будет выражено тем, как вы смотрите. Это будет выражено всем вашим существом.
Любовь – это такое живое явление, что его невозможно скрыть. Удавалось ли кому-нибудь когда-нибудь скрыть свою любовь? Никто не может ее скрыть; это такой огонь внутри – он сияет. Всегда, когда кто-то влюбляется, это можно увидеть по его лицу, глазам, по тому, что это больше не прежний человек – что-то его преобразило. Случился огонь, его существо наполнилось новым ароматом. Он идет танцующим шагом; он говорит, и в самом его разговоре ощущается поэтический привкус. И не только со своей возлюбленной – когда вы влюбляетесь, преображается все ваше существо. Даже разговаривая с незнакомцем на улице, вы становитесь другим. И если этот незнакомец познал в своей жизни любовь, он понимает, что этот человек влюблен.
Нельзя скрыть любовь, это почти невозможно. Никому никогда не удавалось скрыть любовь. Однако когда ее нет, вам приходится ее проецировать, приходится притворяться влюбленными.
Маленький мальчик пришел в зоопарк и увидел загон, в котором бродило множество оленей. Он спросил у служителя:
– Как называются эти звери?
Служитель ответил:
– Точно так же, как твоя мама называет твоего папу, когда они утром просыпаются[6]. Мальчик воскликнул:
– Неужели это скунсы-вонючки!
Когда что-то фальшиво, оно прокисает, становится подобным ране, уродливым. Уродливой может быть только фальшь, но вы скрываете ее с помощью противоположного.
«Еще нет, – отвечал дрессировщик. – Он полон огня».
Это показывает, что он боится, иначе почему он полон огня? Кому вы показываете свой огонь? Что за нужда? Страх внутри, огонь снаружи – это проекция.
«Он готов завязать драку с любой птицей».
Без какой бы то ни было необходимости. Кто бы ни встретился ему на пути, он готов.
«Он тщеславен и уверен в собственных силах».
Еще нет. Он не готов. Хорошенько запомните: если вы считаете себя уверенными в собственных силах, вы что-то от себя прячете. Что вы имеете в виду, когда говорите: «Я уверен в себе»? Если вы действительно уверены, то это слово бессмысленно. Вы не уверены, вы притворяетесь. И не только перед другими! Вы повторяете сами себе: «Я уверен». Вы создаете самогипноз. Если вы достаточно долго будете это повторять, то, возможно, начнете это чувствовать, но в этом чувстве не будет внутренней энергии.
Люди снова и снова повторяют себе: «Я уверен». Почему? Что вы скрываете? Если эта уверенность, о которой вы говорите, действительно присутствует, то нет необходимости ничего о ней рассказывать. По-настоящему уверенный человек даже не осознает этого. Вот что нужно понять: всякий раз, когда что-то фальшиво, вы это осознаете, чувствуете это в себе. Когда что-то подлинно, вы просто об этом забываете. Вы помните о том, что вы дышите? Если что-то идет не так, то да. Если дышать трудно, если что-то не так с вашими легкими, вы простудились или страдаете астмой, вы вспоминаете о том, что дышите. Но когда все идет хорошо, вы этого не осознаете. «Когда туфли не жмут, забываешь о ногах». Когда вы действительно уверены, вы забываете об уверенности.
Люди приходят ко мне и говорят, что они абсолютно во мне уверены. Что такое это «абсолютно»? Что вы маскируете? Разве недостаточно просто уверенности? Что такое абсолютная уверенность? Она не абсолютная, именно поэтому вы так говорите. Вы говорите: «Я беспредельно люблю тебя». Что такое это «беспредельно»? Вы когда-нибудь слышали о любви, которая не была бы беспредельной? Любовь беспредельна. Зачем вы снова повторяете одно и то же слово? В глубине души вы знаете, что она не беспредельна, и если вы об этом не скажете, кто еще скажет? Никто не может этого знать, пока вы об этом не расскажете, потому что, если бы она была беспредельной, все бы об этом знали.
Беспредельная любовь – это преображение; беспредельная любовь – это смерть и новая жизнь; беспредельная любовь не нуждается в том, чтобы кто-нибудь что-нибудь о ней говорил.
Я слышал об одном знаменитом специалисте, дегустаторе и знатоке вин. Один друг пригласил его к себе домой, потому что у него хранились очень, очень старые ценные вина, и он хотел показать этому человеку свою коллекцию. Ему хотелось услышать от него слова восхищения. Он предложил знатоку одно из своих самых ценных вин. Тот попробовал его, но не произнес ни слова. Он не сказал даже, что вино хорошее. Друг обиделся. И тогда он налил дегустатору очень грубое, простое вино. Тот попробовал и воскликнул:
– Очень, очень хорошо, замечательно!
Друг был озадачен. Он сказал:
– Я в замешательстве. Я предложил тебе одно из самых редких, самых ценных вин, и ты не произнес ни слова. А попробовав это простое, совсем не дорогое, грубое вино, ты заявил: «Очень, очень хорошо!»
Знаток сказал:
– Для первого вина вовсе не нужно было, чтобы кто-нибудь что-нибудь говорил. Оно говорило само за себя. Но что касается второго, кто-то обязательно должен был его похвалить, иначе бы оно расстроилось!
Когда вы говорите об «абсолютной уверенности», вы знаете, что она не абсолютная, – именно поэтому вы так говорите, хотя, возможно, сами этого не осознаете. Становитесь осознанными и используйте слова аккуратнее.
«Еще нет, – отвечал дрессировщик. – Он полон огня. Он готов завязать драку с любой птицей. Он тщеславен и уверен в собственных силах».
Вы можете наблюдать это и в своей жизни тоже. Это происходит повсюду. Вы готовы драться с кем угодно – просто ждете благоприятного случая, хоть какого-нибудь повода. Кто-то наступает вам на ногу, и начинается драка. Почему вы настолько готовы? Потому что внутри вы обеспокоены, вы знаете, что вы никто, и поэтому, если кто-то наступает вам на ногу, вы сразу же говорите: «Да ты знаешь, кто я?» Вы сами этого не знаете.
Вы можете наблюдать это и в своей жизни тоже. Это происходит повсюду. Вы готовы драться с кем угодно – просто ждете благоприятного случая, хоть какого-нибудь повода. Кто-то наступает вам на ногу, и начинается драка. Почему вы настолько готовы? Потому что внутри вы обеспокоены, вы знаете, что вы никто, и поэтому, если кто-то наступает вам на ногу, вы сразу же говорите: «Да ты знаешь, кто я?» Вы сами этого не знаете.
Десять дней спустя он снова ответил: «Еще нет. Он приходит в ярость, когда слышит пение другого петуха».
Император продолжал настаивать, потому что день состязания все близился и близился, а императорский петух должен стать победителем. А этот человек все медлил – его отговорки казались просто нелепыми.
Всякий раз, когда дело касается человека Дао, его утверждения будут казаться нелепыми. Так и есть, потому что они не подходят вашему уму.
Десять дней спустя он снова говорит: «Еще нет. Он приходит в ярость, когда слышит пение другого петуха». Он еще незрелый, ребячливый. Воин так себя не ведет, так ведет себя трус. Бесстрашный человек и бесстрашный петух так себя не ведут, нет! Те, кто бесстрашен, так себя не ведут.
Когда кто-нибудь – когда какой-то другой петух поет, почему вы считаете, что это адресовано вам? Почему вы считаете, что этот вызов адресован вам? Почему вы воспринимаете весь мир как своего врага? Если вы весь мир воспринимаете как своего врага, это означает, что где-то, глубоко внутри, вы еще не натк– нулись на источник. В противном случае весь мир воспринимался бы вами как дружественный; основной нотой было бы дружелюбие. Если бы возникла враждебность, это было бы исключением. Но сейчас основная нота – враждебность, а если появляются друзья, то только как исключение. И вы никогда не можете знать, никогда не можете доверять даже другу, потому что слишком хорошо знакомы с враждой.
Случилось так, что Муллу Насреддина назначили мировым судьей. Это должно было случиться, поскольку бывают зловредные люди. Если они очень, очень зловредные, их назначают губернаторами. Если они еще более зловредные, их посылают за границу в качестве послов. Если же они просто заурядно зловредные, в местном масштабе, их назначают мировыми судьями. Им нужно дать какое-нибудь занятие, чтобы они не причиняли слишком много вреда.
Мулла Насреддин был зловредным человеком, но не слишком; если мне будет позволено так выразиться, очень маленький ВИП, некрупная шишка – всего лишь местная шишка. Но его назначили мировым судьей. Мулла переделал свою гостиную в зал суда, нанял клерка и караульного, встал ранним утром и стал ждать, ждать, но никто так и не появился. К вечеру Насреддин очень расстроился и сказал клерку: «Ни единого дела! Ни убийства, ни ограбления, ни одного преступления в нашем городе. Если дела и дальше пойдут таким образом, то эта работа будет очень скучной. Я так надеялся, но не случилось даже нарушения правил дорожного движения! Ничего не произошло».
Клерк ответил: «Не расстраивайся так, Мулла. Просто верь в человеческую природу. Рано или поздно что-нибудь непременно случится. Я все равно верю в человеческую природу».
О какой человеческой природе говорит этот клерк? Он говорит, что все равно верит в человеческую природу, что-нибудь непременно случится. «Подожди, что-нибудь случится».
Ваши суды, ваши судьи, ваши правительства рассчитывают на вас, на вашу природу. Весь этот абсурд происходит из-за вас, и в его основе лежит то, что вы всегда готовы драться. Если общество действительно будет становиться все более и более естественным, то правительство исчезнет. Это болезнь. Суды исчезнут – они не свидетельствуют ни о чем хорошем. Полицейские существуют, потому что существуют преступники, и вся эта структура существует по одной-единственной причине: потому что вы всегда готовы драться, разразиться гневом. Из-за вашего эго существуют правительства, существуют суды и судьи. Если эго будет отброшено, вся политика исчезнет. Вся политика существует из-за эго.
«Еще нет. Он приходит в ярость, когда слышит пение другого петуха».
И еще через десять дней: «Еще нет. Он все еще принимает сердитый вид и топорщит перья».
Он затихает, растет, становится все более и более зрелым – но еще нет. Пока «он все еще принимает сердитый вид и топорщит перья». Глубоко в подсознании он все еще готов драться. На поверхности он становится спокойным и тихим, но если мимо проходит другой петух, он все еще принимает сердитый вид. Сейчас это происходит не сознательно, сейчас это подсознательное, но он растет, продвигается. Сейчас драка уже выброшена из его сознательного ума, но еще не выброшена из подсознания – еще нет.
И еще десять дней. Дрессировщик сказал: «Теперь он почти готов».
Все еще не полностью готов, но уже почти готов.
«Когда поет другой петух, он даже не моргает. Он стоит неподвижно, как деревянная колода. Это зрелый боец. Едва взглянув на него, другие петухи бегут прочь».
Теперь ему не нужно драться. Если боец зрелый, в сражении нет необходимости. Когда появляется по-настоящему бесстрашный воин, зачем сражаться? Самого его присутствия достаточно: другие петухи разбегутся. Именно так и случилось. Этого петуха выпустили на поле боя; он просто там стоял. Другие петухи выходили с большой храбростью, они входили в круг, они были полны эго, высокомерные и тщеславные – но потом они смотрели на этого петуха. Этот петух выглядел ненормальным, совершенно не от мира сего. Он стоял там совсем как будда. Они пытались его разозлить, но тот даже не моргал глазом. Они прыгали, кричали, но без какого-либо эффекта. Тогда они задрожали: эта птица неестественна, эта птица – чужак, она не из нашей стаи.
Они просто получили послание, что этот петух не трус и не храбрец; он был просто бесстрашным, а всякий раз, когда появляется бесстрашное существо, остальным приходится убегать. Та же самая подготовка применяется для воина дзен, для самурая – та же самая. Он должен сражаться, но без гнева. Это кажется трудным, потому что вы даже любите с гневом; тем не менее, он должен сражаться без гнева.
Есть одна суфийская история…
Это случилось в жизни Омара, великого мусульманского халифа. Тридцать лет он боролся с одним врагом. Этот враг был очень силен, и борьба продолжалась – война длиною в жизнь. И, в конце концов, представился благоприятный случай.
Враг упал с лошади, и Омар прыгнул на него с копьем. Всего через секунду копье пронзило бы сердце врага, и все было бы кончено. Но в этот крошечный промежуток враг сделал одну вещь: он плюнул Омару в лицо. И копье замерло.
Омар прикоснулся к своему лицу, встал и сказал врагу:
– Завтра мы начнем заново.
Враг был озадачен. Он сказал:
– В чем дело? Я ждал этого тридцать лет, и ты ждал этого тридцать лет. Я ждал, надеясь, что рано или поздно я окажусь у тебя на груди со своим копьем, и все будет кончено. Такой случай так и не представился мне, но он представился тебе. Ты мог прикончить меня в одно мгновение. Что с тобой случилось?
Омар ответил:
– Это была не обычная война. Я дал обет, суфийский обет, что буду сражаться без гнева. На протяжении тридцати лет я сражался без гнева. Но на одно лишь мгновение гнев появился. Когда ты плюнул, я всего на одно мгновение почувствовал гнев, и это стало личным делом. Мне захотелось убить тебя – вмешалось эго.
До сих пор, на протяжении тридцати лет с этим не было проблем, мы сражались за некое дело. Ты не был моим врагом, это никоим образом не было личным отношением. Я никоим образом не был заинтересован в том, чтобы убить тебя; я просто хотел выиграть дело. Но сейчас, на какое-то мгновение, я забыл о деле. Ты стал моим врагом, и я захотел тебя убить. Вот почему я не могу тебя убить. Завтра мы начнем заново.
Но война так и не началась заново, потому что враг стал другом. Он сказал:
– Теперь научи и меня. Стань моим мастером и позволь мне стать твоим учеником. Мне тоже хотелось бы сражаться без гнева.
Весь секрет в том, чтобы сражаться без эго; а если вы можете сражаться без эго, вы сможете делать без эго все. Потому что сражение – это кульминация эго: если вы сможете это, то сможете и все остальное. Но прямо сейчас вы не можете даже любить без эго.
Так что именно в этом заключается подготовка самурая, воина дзен – сражаться без эго, точно так же, как тот петух. «Теперь он почти готов». Но запомните эти слова: «почти готов». Почему не совершенно? Потому что Дао говорит, что в этом мире не может существовать ничего совершенного, только почти совершенное. Как только вы становитесь совершенным, вы исчезаете. Совершенство не может существовать в материи, в материальном воплощении. Сама материя придает небольшое собственное несовершенство. Невозможно быть воплощенным в теле и быть совершенным – чего-то всегда будет чуть-чуть недоставать – и это недостающее «чуть-чуть» является связующим звеном.