Единственное, что она безошибочно чувствовала в Смите, это то, что он постоянно оставался настороже. Даже теперь, когда на его плече уютно устроилась эта пахнущая дорогими духами красивая женщина, он методично обшаривал взглядом горизонт, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Вероятно, точно так же ведет себя пилот истребителя во время боевого вылета. Знает ли он что-то такое, что неизвестно ей, или, может, предчувствует какой-то сюрприз? И что тут, черт возьми, вообще происходит?
А может, его заставляют волноваться время и их теперешнее местонахождение? Если кто-то желает устроить им неприятности, то сейчас, когда полуостров Кука позади и остров Кадьяк впереди видятся лишь туманными полосками, для этого – самый подходящий момент.
Внезапно голова Смита перестала поворачиваться и замерла, словно турель пулемета, поймавшего цель на мушку.
– Рэнди, – тихо проговорил он в миниатюрный микрофон, соединенный с наушниками, – кто-то летит параллельным курсом. Посмотри на восемь часов.
Рэнди беззвучно обругала саму себя за ротозейство и повернула голову влево. Там действительно что-то было. Луч солнца отразился от лобового стекла другого летательного аппарата.
– Да, я его вижу, – сказала она.
Все в кабине «Лонг Рейнджера» моментально насторожились. Валентина выпрямилась, протерла глаза, и вид у нее стал такой, будто она только что вовсе и не спала крепким сном. Все наблюдали за тем, как незваный гость сокращает дистанцию. Это был большой, ширококрылый одномоторный моноплан.
– Это – самый короткий маршрут, связывающий Анкоридж и Кодьяк, – сказал Смыслов, выступая в роли адвоката дьявола. – Было бы странно, если бы мы не встретили здесь другие самолеты.
– Возможно, – ответила Рэнди, – но это, похоже, «Сессна Турбо-Центурион», самолет, обладающий запасом скорости гораздо большим, чем у нашей тарахтелки. Почему же он не обгоняет нас, а тащится позади?
– Рэнди, – проговорил в микрофон Смит, – измени курс. Посмотрим, что они будут делать.
– Поняла. Выполняю.
Рэнди заложила крутой вираж, и «Лонг Рейнджер» полетел перпендикулярно прежнему курсу. Через полминуты Смыслов негромко сообщил:
– Они поворачивают за нами.
Русский крепче затянул ремень безопасности – типичный жест военного летчика, изготовившегося к бою.
– Попробуй снова, Рэнди, – приказал Смит. – Сделай еще один маневр.
Она подчинилась, не задавая вопросов, и вертолет повернулся к «Сессне» хвостом. Направляя машину на северо-запад, Рэнди попыталась увеличить отрыв от преследователей.
«Сессна» завалилась на крыло и ушла куда-то вниз. В течение целой минуты небо вокруг вертолета оставалось чистым, а потом они увидели, как легкий самолет вновь появился в полумиле слева от них. Увеличив скорость, «Сессна» вскарабкалась вверх и заняла господствующую позицию слева и чуть выше «Лонг Рейнджера» – темного крестообразного силуэта на фоне слепяще-голубого неба. Он вновь сокращал дистанцию.
– Наверное, ему пришлась по душе наша компания, – заметила Валентина Метрейс, доставая из внутреннего кармана куртки небольшой складной бинокль. Открыв его, она стала изучать их преследователя. – Грузовая дверь на правом борту снята, – доложила она. – Внутри вижу пилота и пассажира, стоящего на одном колене у открытого дверного проема. Регистрационный номер: ноябрь… 9… 5… 3… 7 … фокстрот.
– Вот оно что, – ровным, как всегда, голосом протянул Смит. – Это тот самый самолет, который стоял в ангаре напротив лизинговой конторы, когда мы грузились в нашу птичку. Рэнди, свяжись с базой Береговой охраны на Кадьяке. Сообщи им, что нам, возможно, понадобится помощь.
– Сию минуту, – ответила Рэнди и щелкнула тумблером на коммуникационной панели, переключив связь с внутренней на внешнюю.
– Береговая охрана Кадьяка! Береговая охрана Кадьяка! Говорит борт «девятка-один-девятка-шесть-альфа-шесть». Передаем срочный сигнал тревоги. Повторяю, срочный сигнал тревоги. Прием.
Она сняла палец с кнопки передатчика, и в следующий момент ее уши пронзили острые иглы пронзительных электронных шумов, а в наушниках зазвучали трели радиопомех.
– Черт! Твою мать! – не сдержавшись, выругалась Рэнди и быстро выключила рацию.
– В чем дело, Рэнди?
– Нас глушат! Кто-то только что включил мощный каскадный передатчик помех!
– Нас атакуют с левого борта! – крикнул Смыслов. – Он идет прямо на нас!
Левое крыло «Центуриона» задралось вверх, он повалился вниз и вправо и, набирая скорость, понесся прямо на вертолет. В черном отверстии грузового люка «Сессны» замелькали вспышки пулеметных очередей, и мимо кабины вертолета пронеслись тонкие рыжие нити трассирующих пуль.
– Ухожу влево! – прокричала Рэнди и рванула на себя джойстик управления. Вертолет нырнул вниз, под брюхо «Сессны». Два летательных аппарата пронеслись один мимо другого, как два смертоносных клинка, разминувшись на считанные метры.
Подняв машину на прежнюю высоту, Рэнди выровняла ее, сбросив скорость до минимума.
– Где он? – требовательным тоном спросила она, беспокойно озираясь.
– Набирает высоту в зоне четырех часов, – ответил Смит, поглядев в боковое стекло. – Похоже, хочет развернуться, чтобы опять оказаться позади нас. Сможешь от него оторваться?
Рэнди мысленно прикинула имевшиеся в их распоряжении возможности, и результат ее не порадовал.
– Вряд ли. На открытом пространстве я с ним тягаться не могу. У него преимущество в скорости на добрых шестьдесят узлов, да и летать он может выше нас.
– Какие есть варианты?
– Вариантов мало. Правда, угол обстрела у этих парней ограниченный, поэтому я могу без труда уклоняться от огня – уходить в сторону или подныривать под него, как я только что сделала. Но это возможно только до тех пор, пока мы находимся на достаточной высоте. Если он прижмет нас к поверхности моря, то сможет кружить над нами, как кружат апачи вокруг повозок, и в итоге разнести нас в клочья.
Под брюхом вертолета поблескивали морские волны. Они и до этого летели не слишком высоко, а в результате схватки с неизвестным врагом опустились еще ниже. Рэнди, включив максимальные обороты, заставляла «Лонг Рейнджер» карабкаться вверх, но преимущество в этой игре в кошки-мышки было явно не на их стороне.
– Продолжай вызывать Береговую охрану, – приказал Смит. – Постарайся любой ценой пробиться через их глушилку.
– Ничего не получится, – мрачным тоном заявил Смыслов. Все это время он возился с панелью коммуникационного устройства. – Генератор помех этого самолета перекрыл все наши радиочастоты. Пока он работает, никто в радиусе двадцати километров не услышит наш вызов.
– Вы уверены? – спросил Смит.
Смыслов скроил скептическую гримасу.
– К сожалению, да. Я узнаю модуляции радиопомех. Эта чертова штука – наша. Тактическое устройство для ведения электронной войны, стоящее на вооружении российских Вооруженных сил.
– Вот он! – послышался голос Валентины Метрейс. – Снова заходит на нас!
Рэнди почувствовала, как чья-то рука протянулась сзади и вытащила из кобуры у нее на поясе ее «леди магнум». Ей не нужно было оборачиваться, чтобы выяснить, кто это сделал.
– Это не самое эффективное оружие против самолета, Джон, – проговорила она.
– Я знаю, – ответил Смит голосом, в котором звучало какое-то мрачное веселье, – но другого у нас нет.
Рэнди услышала, как отодвигается задняя дверь вертолета, а в спину ей ударил поток холодного воздуха.
– Будь осторожен, Джон! – прокричала она. – Не попади в лопасти!
– Мне бы хоть во что-нибудь попасть! – послышался ответный крик.
– Противник – на восемь часов, под большим углом, – сообщал Смыслов. – Противник на девять часов, продолжает набирать высоту. Противник на десять часов… Делает вираж… Он обходит нас… Теперь он летит значительно быстрее…
Мимо лобового стекла вертолета вновь пронеслась вереница трассирующих пуль, и, уклоняясь от огня, Рэнди снова совершила маневр, бросив «Лонг Рейнджер» в сторону. Когда вертолет оказался к «Сессне» боком, перед ее глазами предстал темный проем грузового люка и наполовину высунувшийся из него стрелок. Как во времена войны во Вьетнаме, он был привязан страховочными ремнями и сжимал какой-то ручной пулемет, лента к которому тянулась из внешнего магазина. Таким образом, стрелок представлял собой живую пулеметную турель. Когда вертолет пошел вниз, намереваясь нырнуть под брюхо самолета, он выпустил в его сторону еще одну длинную очередь, и при этом вспышки выстрелов озарили его лицо.
В тот же миг за спиной Рэнди загрохотали выстрелы. Смит открыл огонь одновременно из двух пистолетов, и их гром слился воедино: резкие хлопки ее «смит-вессона» и более гулкое буханье автоматического «ЗИГ-зауэра». По кабине вертолета полетели медные гильзы, и запахло порохом. Прежде чем самолет исчез из виду, Смит успел сделать с полдюжины выстрелов.
В тот же миг за спиной Рэнди загрохотали выстрелы. Смит открыл огонь одновременно из двух пистолетов, и их гром слился воедино: резкие хлопки ее «смит-вессона» и более гулкое буханье автоматического «ЗИГ-зауэра». По кабине вертолета полетели медные гильзы, и запахло порохом. Прежде чем самолет исчез из виду, Смит успел сделать с полдюжины выстрелов.
– Бесполезно! Я не попал в этого ублюдка!
Рэнди впервые слышала, чтобы Смит сквернословил.
Она выправила вертолет в воздухе и взглянула на приборы.
– Можно попробовать еще разок, – сказала она, – но только один. Мы и так находимся слишком низко, и, если предпримем вторую попытку, непременно врежемся в воду.
Она проговорила это ровным голосом, не угрожая, но всего лишь констатируя факт. Смит так же спокойно добавил к ее словам:
– Под каждым сиденьем есть спасательный жилет, а под брюхом машины – надувной спасательный плот. – Он протянул руку вперед и снял с пояса Рэнди еще один спидлодер. – Когда мы окажемся в воде, я попытаюсь добраться до плота, а вы плывите как можно скорее и дальше от вертолета. Старайтесь держаться вместе и не надувайте свои жилеты сразу. Стрелок постарается перестрелять нас с воздуха, и, возможно, нам понадобится нырять, чтобы уклониться от пуль.
Этот инструктаж являлся чистой формальностью.
В холодных водах этих широт жизнь человека измерялась считанными минутами.
– Самое подходящее время для столь остроумного экспромта, – сухо заметила профессор Метрейс. – Кто-то еще хочет что-нибудь сказать?
Лицо женщины было бледным, как заметила Рэнди, глядя на нее в зеркало заднего вида, но она все же не потеряла самообладания. Рэнди не удержалась от улыбки. Возможно, в женщинах она разбиралась не слишком хорошо, но даже она не могла не признать, что Валентина Метрейс обладает стилем.
Поглядев вбок, Рэнди увидела, что «Сессна» опять набирает высоту, готовясь к новой атаке.
– Это наш последний шанс, – прокомментировал Смит. – Есть какие-нибудь предложения?
– Может, и есть, – послышалось в его наушниках рассеянное бормотание Смыслова.
– Что вы придумали, майор?
– Правда, шансы не так уж велики, подполковник, – ответил русский.
– Лучше хоть какой-то шанс, чем вообще никакого, – сказал Смит. – Выкладывайте, майор.
– Как вам будет угодно, подполковник, – проговорил Смыслов, не сводя глаз с вражеского самолета. – Мисс Рассел, когда он будет совершать новый заход, не меняйте курса. Летите прямо, не отворачивайте. Позвольте ему в нас стрелять.
– Вы хотите, чтобы он расстреливал нас, как в тире? – спросила Рэнди, кинув на майора недоверчивый взгляд.
– Вот именно, – кивнул Смыслов. – Пусть стреляет в нас. Вы не должны менять курс до самой последней секунды. Летите прямо наперерез самолету.
Это, по мнению Рэнди, было вдвойне безумием.
– В таком случае, если он нас не собьет, мы в него врежемся!
Смыслов снова кивнул.
– Вполне возможно, мисс Рассел.
«Сессна» выполнила вираж, сделала полубочку и вышла на позицию атаки.
– Сделай, как он говорит, Рэнди, – приказал Смит.
– Но, Джон…
Его голос смягчился.
– Я не знаю, что у него на уме, но все равно, сделай это, Рэнди.
Она прикусила губу и продолжала лететь прежним курсом. На ее плечо легла рука Смыслова.
– Ждите, – проговорил он, прикидывая расстояние, отделяющее их от вражеского самолета, его скорость и производя в уме какие-то вычисления.
Из открытого люка «Сессны» вновь вылетело щупальце трассирующих пуль и потянулась к вертолету.
– Ждите его, – безжалостно повторил Смыслов, впившись пальцами в плечо Рэнди. – Ждите!
Пули вонзились в борт вертолета, и «Лонг Рейнджер» содрогнулся всем корпусом. Боковое стекло разлетелось и обожгло сидевших внутри колючими брызгами, трассирующая смерть навылет просвистела сквозь кабину, к счастью, не задев никого из людей.
– Теперь! – крикнул Смыслов. – Поднимайтесь! Поднимайтесь!
Рэнди взяла рычаг на себя, нос вертолета задрался, и «Лонг Рейнджер» круто пошел вверх и вправо, прямо наперерез «Сессне Центуриону». На мгновение обзор с левой стороны оказался заслонен боком и бешено вращающимся пропеллером уходящего вниз самолета, а их собственные лопасти отделяли от «Сессны» считанные футы. А потом стекло кабины самолета взорвалось фейерверком вылетевших наружу осколков.
На этом все было кончено. Вертолет танцевал и кренился в турбулентном потоке воздуха от промчавшегося мимо гораздо большего по размерам воздушного судна. С губ Рэнди сорвался громкий злой крик. Она отчаянно боролась с непослушной ручкой управления, пытаясь выровнять вышедшую из-под контроля машину и не позволить ей сорваться в неконтролируемое падение. В голове у нее вертелась единственная мысль: если ей удастся вывести вертолет из этой безумной пляски, то, черт побери, после этого она сможет летать на чем угодно! Наконец ей это удалось, вертолет выровнялся и стал послушно выполнять команды пилота. Машина снова повиновалась, а они были по-прежнему живы.
– Где он? – запыхавшимся голосом спросила Рэнди.
– Внизу, – ответил Смит.
Белая «Сессна» падала по пологой спирали, а из ее кабины тянулся дымный след. Еще через несколько секунд самолет ударился брюхом о воду и исчез во взметнувшемся фонтане брызг.
– Молодец, Рэнди! – воскликнул Смит. – И вы тоже, майор! Отлично сработано!
– Согласна на все сто! – с уважением в голосе вставила Валентина Метрейс. – Если бы ты была мужчиной, моя дорогая Рэнди, я бы тебе отдалась. Впрочем, предложение остается в силе, подумай над ним.
– Спасибо, но, может быть, хоть кто-нибудь соизволит объяснить мне, что же я такого сделала? – спросила Рэнди. – Что произошло с этим парнем?
– Это было… Как же это по-английски? – Смыслов сидел, откинув голову на спинку сиденья и закрыв глаза. – Чрезмерная фиксация на цели. Этот человек держал пулемет в руках, у него не было турели с регулировкой безопасного угла стрельбы. Взяв нас на мушку, он думал лишь об одном: во что бы то ни было сбить наш вертолет. И когда вы подняли вертолет и пошли наперерез самолету, он в охотничьем азарте слишком сильно вывернул пулемет и угодил в кабину собственного самолета.
– При этом, – закончил за русского Смит, – убив своего же пилота. Это что-то вроде кратковременного помешательства, помноженного на невнимательность. Вы быстро соображаете, майор!
Смыслов развел руками.
– Печальный опыт, подполковник. Когда-то в небе над Чечней один безмозглый стрелок точно так же едва не разнес мне башку.
Рэнди вздохнула и, посмотрев на русского, произнесла:
– Я рада, что он промахнулся.
Остров Кадьяк, Аляска
Густые заросли канадской ели на пологих холмах горы Барометр смотрелись в воды гавани Св. Павла. В них же отразился и «Лонг Рейнджер», подлетевший к берегам острова Кадьяк. Пролетев над рыболовецкими судами, сгрудившимися у входа в порт, вертолет направился к базе Береговой охраны. У причала базы был пришвартован корабль «Алекс Хейли», а рядом с ним – большой катер. Собственный вертолет «Хейли» уже сгрузили на берег, а вертолетная площадка на борту и пустой ангар, возле которого стояли двое моряков, готовились принять «Лонг Рейнджер».
«Алекс Хейли» был единственным в своем роде судном в составе белоснежной флотилии Береговой охраны США. В прошлом спасательный корабль американского военно-морского флота, он выполнял одновременно две задачи: являлся карающей дланью для нарушителей из среды многочисленных рыболовецких судов, базирующихся на острове Кадьяк, и ангелом спасения для тех, кто нуждался в помощи. Приняв эстафету от своих легендарных предшественников, «Медведя» и «Нортленда», «Хейли» стал олицетворением Закона к северу от Алеутских островов, а благодаря своим мощным двигателям и усиленному корпусу входил в горстку судов, которые в суровых условиях здешней зимы осмеливались выходить в Северо-Западный проход.
Рэнди аккуратно, бочком, подвела «Лонг Рейнджер» к палубе «Алекса Хейли», и понтоны вертолета опустились на шершавую противоскользящую поверхность вертолетной площадки. Она выключила двигатели и целую минуту, пока затихал их вой, Смит и его люди наслаждались ощущением твердой поверхности под собой. Несколько моряков из группы авиаобслуживания судна, поднырнув под еще вращающиеся лопасти, принялись деловито закреплять винтокрылую машину на палубе, а от ангара к «Лонг Рейнджеру» уже торопились двое морских офицеров.
– Подполковник Смит, я – коммандер Уилл Йоргансон. – Флегматичный и приземистый, как его судно, и в такой же отличной форме, Йоргансон был лысеющим мужчиной средних лет со внимательными, слегка выцветшими, как воды северных морей, голубыми глазами и крепким рукопожатием. – Это лейтенант Грюндиг, мой старший помощник. Мы вас ждали. Рады видеть вас на борту «Хейли».