Казава перечислила несколько постановок с ее участием. Мы слушали и кое-как делали вид, что впечатлены до глубины души. Наконец Алекс повторил свой вопрос.
– Звездолеты, – ответила Казава. – Я же вам уже говорила. Она могла отсутствовать подолгу, иногда исчезала на целые месяцы – даже после того, как вышла замуж.
– У них были дети?
– Нет. Полагаю, на детей у них просто не было времени.
– Вы не знали никого из их родственников?
– Честно говоря, не помню, господин Бенедикт. И не уверена, что у них вообще были родственники. – Она покачала головой. – Единственное, что я могу вам сказать: она подолгу не бывала дома, а потом погиб ее муж. А вскоре она уехала насовсем, и мы больше ее не видели.
– Но сперва она продала дом.
– Видимо, да. Не знаю.
– Она говорила, что уезжает?
– Если и говорила кому-нибудь, то я об отъезде не знала. – Она снова пожала плечами, на этот раз, как мне показалось, с сожалением. – Не знаю, что с ней стало.
– Как долго она жила в Вальпургисе, не знаете?
– Нет. Пожалуй, лет десять.
Мы отправились в мэрию, зарегистрировались и начали просматривать общедоступную информацию. В первую очередь нас интересовал погибший муж. Мы без особого труда отыскали в новостях за ноябрь 1404 года заголовок: «Работник казино разбился насмерть, упав с обрыва».
И восемь месяцев спустя: «Полиция отрицает какую-либо связь между исчезновением Агнес Крисп и смертью ее мужа в прошлом году».
Мы нашли фотографии Агнес в форме и штатском, а также несколько свадебных снимков. Они с Эдом были красивой парой.
Эд работал младшим служащим в одном из казино. Имевшиеся сведения подтверждали то, что рассказывала Казава. Однажды вечером они отправились на прогулку на Уоллаба-Пойнт. По словам их друзей, Эд и Агнес часто делали это, чтобы размяться и подышать свежим воздухом. Но в тот вечер, как призналась Агнес, между ними случилась ссора. Видимо, все закончилось потасовкой, хотя Агнес отрицала, что столкнула мужа с обрыва. «Он просто потерял равновесие, – настаивала она. – Я очень его любила». Вероятно, полицейским не удалось найти убедительных доказательств обратного, и ее не арестовали.
Из-за чего они поссорились?
«Мы пытались что-то решить насчет детей. Вряд ли мы были к этому готовы: он слишком мало зарабатывал, а мне пришлось бы отказаться от карьеры».
Мы сверились с погодным альманахом. Та ночь была безлунной, темной и безоблачной.
Крисп напоминал игрока в мунбол – молодой, мускулистый, красивый, с коротко подстриженными по тогдашней моде черными волосами, темными проницательными глазами, широким лбом и смуглой кожей. Аккуратные усы и бородка. Он работал в обслуге казино «Изи эйсес» и нисколько не походил на человека, который мог бы случайно сорваться с обрыва.
Аватар отсутствовал.
Полиция допрашивала Агнес несколько дней. Знавшие супругов говорили, что между ними никогда не возникало трений. Всем казалось, что они прекрасно уживаются друг с другом. (Интересно, подумала я, кто-нибудь допрашивал Казаву?) Тем не менее по городу ходило множество слухов.
– Эд Крисп кого-то мне напомнил.
– Опять? – спросил Алекс. – Кого же на этот раз?
Я пробежалась по каталогу у себя в голове. Клиенты. Родственники. Люди из симуляций.
– Джеймса Паркера, – сказала я. – Актера.
– Каждый увиденный тобой человек, – заметил Алекс, – напоминает тебе кого-то еще. Этот совсем не похож на Паркера.
И в самом деле, не похож. Но все же… Ладно, подумаю потом.
Казава и ее муж купили дом возле школы в 1409 году. Брэкет приобрел его тремя с половиной годами раньше.
В архивах медиафайлов обнаружилась информация о том, что в один прекрасный день, поздним летом 1405 года, через восемь месяцев после гибели Криспа, Агнес продала дом, покинула Вальпургис и больше не вернулась. Никто не знал, куда она уехала.
Дом она купила в 1396-м. О ее бывшем муже или детях ничего не говорилось. Похоже, она все-таки не была матерью Тери Барбер, и мы шли по ложному следу.
– Может, и нет, – сказал Алекс. – Уезжая куда-нибудь, люди обычно сохраняют контакты – с друзьями, бывшими коллегами, членами клуба. Агнес играла в театре.
– Я не…
– Нельзя играть в театре, не общаясь ни с кем. Это невозможно.
– Откуда ты знаешь?
– А я и не знаю, – рассмеялся он. – Но думаю, так оно и есть. Так вот, эта женщина ни с кем не поддерживала отношений.
– Ни с кем из людей, знакомых нам.
– Ладно. Я, собственно, вот о чем: с кем еще случалось такое?
– Так, чтобы человек просто ушел и исчез? Тальяферро. Но эта связь выглядит странно.
– Чем страннее, тем лучше. Когда все это случилось, Тери Барбер было года три или четыре.
– Но мы не можем проследить никакой связи между Барбер и Шенли, не считая того, что они очень похожи.
Я начала подозревать, что мы видим закономерность там, где ее нет. Многие исследования утверждают: люди склонны находить то, что они ищут, даже если для этого требуется включить воображение.
Последняя заметка появилась через несколько недель после исчезновения Агнес: «Попытки найти родственников Эдгара Криспа и известить их о его смерти оказались безуспешными. Крисп родился на Рэмбакле, в системе Ригеля. Приехал в Вальпургис в 1397 году».
– Примерно тогда же, когда и Агнес, – сказала я.
– Да, – нахмурился Алекс. – Почему не смогли найти его родственников?
– Не знаю. Каковы порядки на Рэмбакле? Никогда там не была.
– Возможно, у них нет реестра всего населения.
– Видимо, нет.
Алекс строил странные гримасы – так бывало каждый раз, когда он пытался решить некую загадку.
– Может, он вообще не тот, за кого себя выдавал?
– Да брось, Алекс. Допустим, ты захотел взять себе псевдоним. Разве ты назовешься Эдгаром Криспом?
Глава 13
В базах данных нашлись фотографии дома Агнес. В начале века он выглядел вполне прилично и был меньше – еще одно крыло и проседающее крыльцо добавились позже. На одном из снимков, сделанном во время метели, были видны горящий фонарь на столбе – том самом, который теперь опасно накренился над дорожкой, – и два человека, смотревшие в окно на фасаде. Агнес и Эд? Непонятно. Освещение было слишком слабым, чтобы разглядеть лица.
В прессе Агнес упоминали как пилота сверхсветовых кораблей. Отмечалось, что она часто уходила в дальние рейсы. (В те времена полеты могли занимать месяцы и даже годы, если удавалось взять достаточно еды.) Говорилось также о том, что она возглавляла экспедицию «Эхо».
– Невероятно, – сказал Алекс.
– Что за экспедиция «Эхо»? – спросила я.
Он ответил не сразу.
– Ты ведь знакома с теорией о том, что исчезновение людей с «Поляриса» – сверхъестественное явление?
– Да.
– В тысяча четырехсотом году, в тридцать пятую годовщину экспедиции, несколько членов клуба «Острие стрелы» решили как можно точнее воспроизвести полет.
– Что за клуб «Острие стрелы»?
– Теперь он известен как общество «Полярис». Тогда это была группа энтузиастов. Они зафрахтовали у фонда «Эвергрин» корабль «Клермо», то есть «Полярис». Хотели воспроизвести исходные обстоятельства и посмотреть, не проявится ли снова мистическая сущность.
Порой трудно поверить в то, насколько легковерны люди. Недавно я читала статью о том, что более половины населения Окраины доверяют астрологам.
– Да, я слышала об этом. Сумасшедший полет.
– Тогда ты знаешь и остальное.
– Напомни.
– Они вновь дали кораблю название «Полярис», провели предстартовую церемонию, посадили на борт шестерых пассажиров, в том числе одну женщину, и стали искать женщину-пилота. Видимо, им хотелось иметь двойника Мэдди Инглиш, и они выбрали Агнес.
– Ее заставили покрасить волосы?
– Не знаю. Думаю, главная их проблема состояла вот в чем: они полагали, будто искомая мистическая сущность порождена столкновением звезды и карлика. В результате столкновения якобы высвободилось то, что они, насколько я помню, называли «психокинетической энергией». Но вторую катастрофу такого масштаба они, естественно, устроить не могли. Оставалось лишь надеяться, что нечто, появившееся в тысяча триста шестьдесят пятом, все еще болтается неподалеку от места столкновения.
– Но ведь прошло тридцать пять лет! Звезда-карлик давно улетела в космические дали вместе с остатками Дельты К, которых, насколько я помню, почти и не было.
– Совершенно верно. Но, полагаю, они были настроены чересчур оптимистично. Рассчитали, где должны оказаться остатки разрушенной звезды и где, видимо, ожидалось обнаружение сверхъестественных сил, и отправились туда.
– Не пойму, о чем ты говоришь, Алекс.
– А кто понимает?
– У них наверняка были деньги.
– Не сомневаюсь.
– На что же они надеялись? Тоже собирались исчезнуть?
– Пассажиров было шестеро, как и в первый раз. Один из них, медиум, считал, что, если зажечь правильные свечи и настроить лазеры на правильную частоту, можно управлять любой мистической сущностью.
– А бубнов у них не было?
– Насколько я знаю, нет.
– Откуда у тебя столько сведений?
Алекс снисходительно улыбнулся:
– Мне просто интересно, в том числе с профессиональной точки зрения. Я всегда знал, что, если разведка достанет артефакты из закромов, можно будет заработать кучу денег. Даже артефакты из экспедиции «Эхо» стоят немало.
Тотчас же возник следующий вопрос:
– Почему разведка продала «Полярис»? Там ведь наверняка понимали, что когда-нибудь он сильно вырастет в цене.
Алекс закрыл глаза и покачал головой:
– Бюрократов нелегко понять, Чейз. Скорее всего, они догадывались, что стоимость корабля вырастет далеко не сразу, а значит, продать его при их жизни вряд ли удастся. Тем временем «Полярис» болтается у всех на виду, напоминая каждому о величайшей неудаче разведки. Ты знаешь, что люди на самом деле боялись его?
– Чего? Корабля?
– Почитай отчеты. Люди были всерьез напуганы. Если потусторонняя сила устроила исчезновение всех пассажиров, на что еще она способна? Некоторые даже считали, что часть ее оказалась на планете вместе с кораблем.
– Так что же случилось с экспедицией «Эхо»?
– Они снабдили искина черными ящиками, собираясь записывать все происходящее на борту, – на случай, если все вдруг повторится.
– Во время первого полета от искина не было никакого толку.
– Именно. Черные ящики были сконструированы так, чтобы противостоять любым сверхъестественным силам, одновременно продолжая запись. Если бы случилось что-то необычное, они должны были включиться и начать передачу.
– А как определялось это понятие – «что-то необычное»?
– Я уже рассказывал. Присутствие психокинетических сил. Члены клуба «Острие стрелы» сделали себе неплохую рекламу, дав множество разнообразных интервью, и улетели.
– И так ничего и не увидели, – добавила я.
– Позже они утверждали, будто наблюдали привидения. Им будто бы являлись призраки пассажиров настоящего рейса – не помню, кого именно. Некоторые из вернувшихся членов «Острия стрелы» утверждали, что поняли смысл катастрофы, но человечество еще не готово узнать правду.
– Похоже, они начитались Степаника Регала.
– Угу. Рассказывали, будто привидения умоляли о помощи, плавали по кораблю. Обычные призраки. Свечи и лазеры якобы удерживали их на расстоянии. Кажется, есть даже несколько фотографий.
– Фотографий чего?
– Как мне показалось, туманной дымки. Завитки тумана в машинном отделении. У одного завитка действительно просматривалось нечто вроде глаз.
Узнав имена и адреса бывших соседей Агнес, мы оккупировали будку на втором этаже мэрии и начали звонить. Я объясняла, что меня зовут Чейз Шенли, что я племянница Агнес Крисп и что родственники до сих пор пытаются ее разыскать.
– Мы не сдаемся, – говорила я.
– Она тут жила очень даже неплохо, – сказала одна пожилая женщина. – Похоже, ей вполне хватало денег. Прекрасный дом, хороший муж.
– Вероятно, она очень страдала, когда погиб Эд, – говорила я.
Кто-то утверждал, что Агнес его даже не оплакивала. Другие заявляли, что она чуть ли не сошла с ума от горя. Вот что рассказывал бывший служащий казино, работавший вместе с Криспом:
– Она любила Эда, и для нее это стало большой потерей. Потом все в городе решили, будто она убила мужа. На самом деле ей просто завидовали. Красавица, которая летает на звездолетах, – конечно, ее недолюбливали. Поэтому она и уехала. И чувство вины, о котором все говорят, тут вовсе ни при чем. Она просто была сыта по горло.
В общем-то, никто не говорил о ней плохо. Впрочем, это было объяснимо – я ведь представлялась родственницей. Мы нашли двоих бывших бойфрендов Агнес, но те не захотели вдаваться в подробности.
– Я женат и счастлив в браке, – заявил один из них. – Агнес была хорошей женщиной. Больше ничего не могу сказать.
О дочери ничего не было слышно.
– Агнес любила ухаживать за садом, – сказал кто-то из соседей. – А еще прекрасно играла в шахматы. Побеждала всех в клубе.
– Могла ли она столкнуть кого-нибудь с обрыва?
Те, кто знал ее лично, считали, что не могла. Говорили, что она отличалась дружелюбием, проявляла доброту к детям и собакам и никому никогда не причинила бы вреда. При этом была слегка холодна и не очень приветлива.
– В каком смысле?
– Ну, – сказала одна женщина, – мне всегда казалось, что она ставит себя выше остальных. Но я не видела, чтобы она злилась или плохо обращалась с кем-нибудь.
Никто не имел понятия, куда делась Агнес. Некоторые считали, что она бросилась с того же обрыва, с которого упал ее муж. Лес у подножия пропасти был достаточно густым. Полиция искала там, но, как говорили, не слишком тщательно: в такую возможность никто не верил.
– Я тоже не верю, – заключил Алекс.
Эд Крисп упал с обрыва на Уоллаба-Пойнте, в трех километрах к северу от Вальпургиса. Здесь земля резко поднимается к вершинам Золотого Рога, горной гряды, которая начинается в открытом море, дугой огибает город и уходит на юго-запад, простираясь почти до самого Залива. Сам обрыв, как оказалось, был отгорожен барьером.
Мы добрались туда ранним вечером. Было холодно и пасмурно, в воздухе кружились снежные хлопья.
Я не боюсь высоты, когда сижу внутри летательного аппарата, но на высоких обрывах мне становится не по себе. Совершив немалое усилие над собой, я перегнулась через барьер и посмотрела вниз. Солнце только что зашло. Подножие обрыва скрывалось в густом лесу. Я увидела реку, несколько валунов, полуразвалившийся сарай вдали. Обрыв был не слишком высоким, но при этом крутым: ударившееся о землю тело наверняка отскочило бы на порядочную высоту.
Мы ходили взад-вперед, обдумывая различные варианты и размышляя, откуда именно упал Эдгар. В те времена барьера не существовало, и все же я не могла понять, как взрослый мужчина в здравом уме и твердой памяти мог свалиться с обрыва. В новостях говорилось, что никаких следов алкоголя или наркотиков не нашли. Возле обрыва не росли ни деревья, ни кусты, которые помешали бы его обнаружить. Лес заканчивался примерно в пятнадцати метрах ниже.
– Такого просто не могло случиться, – объявила я.
Алекс, однако, все еще сомневался:
– Безлунный вечер. В воздухе пахнет ссорой. Она хочет сохранить работу. Он хочет детей. Но он мало зарабатывает, и его будущее нельзя назвать радужным. Вот он и ходит взад-вперед, не глядя под ноги.
Я не могла поверить:
– Не может быть.
– Такое случается сплошь и рядом, дорогая.
– Вовсе нет.
– Я серьезно, Чейз. Когда человек возбужден или взволнован, он не замечает ничего вокруг себя. Он пятится от нее, воздевая руки, наступает на шатающийся камень и падает.
– Нет, не могу понять. Каким же дураком надо быть?
Тропинка, по которой мы шли, вела вдоль самого обрыва. Если бы кто-то захотел поиграть здесь в догонялки, он наверняка отошел бы подальше, к деревьям. Инстинкт просто не позволил бы поступить иначе.
– Думаю, она его убила, – сказала я.
Алекс кивнул:
– Ты тоже так думаешь? Почему?
– Мне кажется, иначе быть не могло. Они приходят сюда. Возможно, Агнес узнала, что муж ее обманывает, или просто от него устала. Брак продолжается уже три или четыре года. Самое время проверить отношения на прочность.
– Когда ты стала экспертом в семейных делах?
– Для этого не нужно быть специалистом, Алекс. Мы говорим о том, что знает каждая женщина, но, видимо, далеко не каждый мужчина. Если она действительно это сделала, то вряд ли из желания или нежелания заводить детей. В любом случае она, вероятно, решила, что у нее появился легкий выход. К тому же она могла быть чем-то разозлена или расстроена. Один быстрый толчок – и все. Никто ничего не узнает.
Пройдя через лес, мы вернулись к скиммеру. Приятно было вновь оказаться в теплой кабине, на поляне, примерно в полукилометре от вершины. Алекс сидел молча и равнодушно глядел на деревья. Продуваемая всеми ветрами вершина холма вызывала странное, гнетущее чувство.
– Это все из-за погоды, – заметила я.
Алекс откашлялся.
– Луиза, – обратился он к искину, – что у нас есть на Эдгара Криспа?
Алекс позволил мне выбрать имя для системы. Я выбрала это: оно показалось мне теплым, дружеским и мирным. Сам Алекс был не в восторге, но промолчал.
На Криспа нашлось немногое. Рождение. Смерть. Родители прибыли на Окраину в 1391 году. Закончил академию Индиры Хан в Лакате – на острове, лежащем посредине между двумя континентами. Получил лицензию на управление скиммером в 1397-м. Приобрел скиммер в 1398-м. До женитьбы на Агнес три года жил на Сивью-авеню в съемной квартире. Работал в службе ночных развлечений, принадлежавшей казино «Легкие тузы». Умер в двадцать восемь лет.