В этот момент к нему подскочила Моран, но ее противник – калу треснул ее так, что она отлетела далеко в сторону и, ударившись о каменную стену, осталась лежать неподвижно.
Фалькон двинулся Майе навстречу. Мрачная решимость зажглась в его глазах.
Девушка попятилась.
– Фэл, я не узнаю тебя! Ты… не можешь быть так жесток! – говорила она сквозь слезы, отступая. – Ты же добрый… ты самоотверженный, я знаю! Что с тобой? Очнись! Я не верю… что это ты! – затем, закрыв лицо руками, и осознав, что смерти не избежать (пытаться бегством спасать свою жизнь, в то время, как эти двое осатанело прикончат друг друга?– это бессмысленно – как все бессмысленно...), она медленно опустилась перед ним на корточки, готовая принять свою участь.
– Ложь, опять ложь… – с недоверием поморщился он. – Но ради чего? Чтоб с моей помощью стать фавориткой Хартс! Ты не понимаешь, как это отвратительно – ломать себя! Так знай же, отведать эту чашу я тебе не дам! Ты навсегда останешься здесь! – с этими словами Фалькон исчез, крупный зверь занес над головою ведьмы свою когтистую лапу, но так и замер в карающей позе… Она смотрела на него не так, как вели себя в этой ситуации другие, – он видел много смертей, ему были знакомы страх и последняя вспышка ненависти в глазах обреченных… Но из ее глаз – подобно лучистому потоку света – струились… любовь и щемящая душу печаль – о, духи! Как она была прекрасна в этот миг!
Грей, бесшумно и внезапно вылетевший из тьмы бесконечных коридоров, обрушился на ягуара и сбил его с ног. Началась новая схватка.
10
Сколько времени Моран лежала оглушенная, она не знала, но своим волчьим чутьем она ощутила чье-то опасное присутствие раньше, чем окончательно пришла в себя. Ни вскочить, ни отбежать на безопасное расстояние полуволчица уже не успевала, но она моментально собралась, каждый мускул ее тела напряженно трепетал, готовый к молниеносному броску. Открыв глаза и настороженно скосив их в сторону, где стоял этот кто-то, она удивленно приподнялась на локтях.
– Флер?... Гм… С тобой все в порядке? – спросила она, снизу вверх подозрительно глядя на эльфиню.
– Все прекрасно, – равнодушно ответила та. – Какое это странное место...
И это мертвенное спокойствие, не свойственное вечной трусихе Флер, испугало Моран больше, чем ее драка с Фальконом.
– Да, оно очень странное, – не могла не согласиться Моран. – Оно как будто… сломило меня. Я сама себя не узнаю, как будто это не я… Я сама себе чужая…
– А у меня здесь все наоборот: я как-будто бы заново обрела себя. И знаешь, я поняла, для чего я попала сюда. Я поняла, что я сильная, что я многое могу. Во мне как будто открылись скрытые прежде резервы. Теперь я знаю, кто из нас чего стоит. И еще я знаю, что я должна сделать сейчас, чтобы стать по-настоящему счастливой. – Флер как будто стала выше ростом. – Ты помнишь, как называла меня слабой и трусливой? – Раздался треск деформирующихся костей. Тело Флер стало приобретать ломаный движущийся контур. – Глупцы, вы посмотрите прежде на себя, – она с усмешкой обратила взор на дерущихся Грея и Фэла. – Пальцы ее рук стали толще и длиннее, мощные черные когти выросли на них. – Еще недавно вы вместе шли к единой цели, а теперь грызете друг другу глотки! Ха-ха-ха-ха! – Красивое лицо эльфини вытянулось вперед, напоминая морду животного. На голове появились огромные загнутые рога, между которыми несуразно смотрелись вьющиеся голубые волосы, украшенные розовым бантом. Налитые кровью бычьи глаза близко придвинулись к лицу Моран. – Вы говорили, что я жестока и никчемна. – Спина ее с хрустом согнулась, и на образовавшемся горбу выросли толстые костяные шипы. – Да, возможно, я жестока. Но вы-то не лучше меня! И я докажу вам это! – Ее колени прогнулись в обратную сторону, как у зверя, а стопы ног превратились в копыта. Сзади вырос бычий хвост с кисточкой на конце.
Устрашая своим грозным уродством, над оцепеневшей Моран нависло могучее быкообразное чудовище. Горячее дыхание монстра, шумной струей выбивающееся из ноздрей, коснулось лица девушки.
– Вжик-вжик-вжик! – услышала полуволчица странный свистящий звук.
Обнаружив нечто непривычное, кошмарно преображенная Флер повернула голову назад и с радостным изумлением обнаружила еще одно приобретение – у нее никогда не было крыльев, которые положено иметь эльфам, а тут появилась диковинная штуковина – хвост с кисточкой! Забавляясь, она поиграла с ним: он со свистом рассекал воздух, взлетая в разные стороны: вверх-вниз, вправо-влево, он заворачивался колечком, выписывал восьмерки и послушно делал все, что она хотела.
Майя, со страхом наблюдавшая за клубком своих сцепившихся друзей, случайно увидела, как на Моран угрожающе надвигается страж лабиринта Аграах. Но это был не тот Аграах, который ей жаловался на старческую немощь и который послал ее усмирять драчливых друзей. Ведьма узнала в нем другие, очень знакомые черты.
– Это же ты, Аграах! Я узнала тебя! Ты вселился во Флер! Это ты натравил нас друг на друга! – с ошеломившей ее догадкой закричала ведьма.
– Каждый свободен в своем выборе, – бесстрастно возразил он.
Майя вскочила, сконцентрировала всю свою силу в руках, насколько это было возможно, и, размахнувшись, бросила огненный шар в чудовище. Пульсар, рассыпавшись в искры, оставил лишь закопченный след на его морде, слегка подпалил голубые волосы и сжег нелепый бант.
– Ха-ха-ха! Неужели ты думаешь, что этим можно меня убить? Меня убить невозможно! Я – дух, высшая форма жизни. Вашу подружку, чье тело я занял, вы б смогли, объединившись, прикончить… Но даже, если у вас получится убить меня, то вы все равно не найдете в этом лабиринте камня, потому что он бесконечно огромен, и только я знаю дорогу к нему. Ваши ряды разобщены. Вы уже ни на что не способны. Вы скоро перебьете друг друга!
– Он прав, так мы не выживем! – прокричала Майя, обращаясь к Моран. – Нужно победить эту тварь и поскорей убираться отсюда! Я поняла: все, что с нами происходит сейчас, это проделки Аграах!
– Ах, ты упертая святоша! Всеми я могу управлять, кроме тебя! Я еще раньше понял: эту вырубай немедля, чтоб не мешалась! Но тогда я без тела ничего не мог! Теперь могу! Прощайся с жизнью! – угрожающе взревел Аграах, устремляясь к Майе.
«Всеми я могу управлять, кроме тебя!» – как кувалдой ударило по голове полуволчицы. Моран была в шоке, словно пелена упала с ее глаз.
– Я отвлеку Флер, а ты убеди остальных помочь мне! – крикнула она Майе, и, зарычав, кинулась в атаку.
11
Весь истерзанный когтями зверя, обессиленный Грей уже не мог сопротивляться. Он, как куль, мотался в мощных лапах ягуара, пока не рухнул на каменистый пол пещеры от очередного удара. И хищник, обнажив клыки, собрался уже вонзить их в шею поверженного противника, но не успел.
– Не-е-ет! – Майя с отчаянным криком запрыгнула на зверя сверху, и, обхватив его челюсть, изо всех сил пыталась захлопнуть оскаленную пасть. И опять обескураженный калу не смог ей противостоять. Ожесточенный пыл борьбы куда-то улетучился, и Фалькон, вернув свой электианский облик, аккуратно снял со своей спины девушку, посадил ее на землю и сам сел между ней и лежащим Греем. Майя, сама не понимая, что делает, бросилась к нему на шею, и, обливаясь слезами, стала целовать Фалькону лицо.
– Фэл, миленький, ну что же ты делаешь, опомнись! – говорила ему девушка. – У тебя же рука не поднимается меня убить! Я вижу! Тебе внушили это, но ты выходишь из подчинения! Ты не можешь этого сделать! – смеясь и плача, говорила ему она. – Значит, Аграах не полностью захватил твой разум! Не позволяй ему управлять собой, выгони его из головы! Иначе мы все умрем! Фэл, ты самый сильный среди нас! Без тебя нам не справиться, Аграах убьет нас всех по одному…
– И пусть, – безучастно сказал Фалькон и, растянувшись во всю свою длину, лег рядом с Греем. – Я не дорожу этой жизнью. Я уже мертвец…
– Глупец! Совсем убьет. Навсегда, – прохрипел полуволк. – Я видел, как это происходит. Электы стали стариться и умирать. Алькоры, такие, как мы, пока еще сохраняют молодость, но есть основания полагать, что мы теперь тоже смертны. Потому что Соул в плену.
– Фэл! Ну что ты говоришь?! – взмолилась Майя. – Клянусь, если мы выбиремся отсюда, ты еще увидишь свет, ты еще будешь радоваться и восторгаться…
– Ко мне… на по-мощь, – донесся до них сдавленный стон Моран. Она вся была в крови. Сломанные ребра торчали, прорвав ткань одежды. Силы ее подходили к концу.
– Я иду, сестра! – Грей был уже в состоянии подняться. Припадая на одну ногу, он ринулся к ней с мечом наперевес.
– Смотри, уже все одумались, и Грей, и Моран! Как здорово, теперь мы снова вместе! – с радостью в голосе сказала Майя. – Вставай, Фэл! Мы вместе все преодолеем! Я люблю тебя! Я верю, что с твоей помощью мы победим! Тебе ведь всегда не хватало великой цели – так вот она перед тобой, вставай! – тормошила она алькора. – Мы убьем Аграах и будем бороться за восстановление Гринтайла!
– Я иду, сестра! – Грей был уже в состоянии подняться. Припадая на одну ногу, он ринулся к ней с мечом наперевес.
– Смотри, уже все одумались, и Грей, и Моран! Как здорово, теперь мы снова вместе! – с радостью в голосе сказала Майя. – Вставай, Фэл! Мы вместе все преодолеем! Я люблю тебя! Я верю, что с твоей помощью мы победим! Тебе ведь всегда не хватало великой цели – так вот она перед тобой, вставай! – тормошила она алькора. – Мы убьем Аграах и будем бороться за восстановление Гринтайла!
– Ерунда… Ни в чем нет смысла … – тускло процедил Фэл, продолжая безвольно лежать с выражением смертельной тоски на лице.
Майя оглянулась. Мелкая дрожь колотила ее тело. Страх, казалось, выворачивал внутренности. Но боялась она не за себя.
Флер отбросила Грея в сторону так, словно он был перьевой подушкой.
Тот упал, но снова поднялся и метнулся к монстру, не давая ему прорваться к Майе. У Моран была сломана нога. Она сидела поодаль, пытаясь ее вправить.
– Фэл! Фэл! Без тебя мы все умрем… – Майя, покрывшись холодным потом от бессилия, отчаянно трясла его за плечи, пытаясь сбросить с него безразличие и вялость. Наконец, все еще стоя на коленях, она безнадежно выпрямила спину, руки ее беспомощно повисли вдоль тела. – А я-то думала ты сильный, – с разочарованием выдохнула она, – но ты… ты оказался слабее всех нас: ты один не смог вырваться из плена Аграах… – Юная ведьма издала горький смешок. – Ты же обещал, что будешь защищать нас, сколько хватит сил…
Фалькон не реагировал. Майя встала.
– Эй, ты! – крикнула она, обращаясь к чудовищу. – Иди сюда, ты ж хотел расправиться со мной!
Флер-Аграах, отшвырнув Грея так, что он больше не поднялся, поскакала к ней, гулко стуча копытами и устрашающе выставив рога.
– М-м-м-оо-о-оу!
И девушка увидела, что ящерообразная Флер тоже вся в крови, ее тело не обладало способностью к регенерации. Полуволки Моран и Грей изрядно потрепали ее. Пара шипов на спине была выдрана. На груди зияли страшные кровоточащие раны.
«Что же делать? Что делать? – лихорадочно соображала ведьма. – Если даже мы прикончим Флер, Аграах войдет в другое тело. Как же это предотвратить?»
– Эй, забирай мое тело! Оно мне все равно больше не нужно! – крикнула она хозяину лабиринта, отбегая подальше в сторону.
– Обхитрить меня хочешь? – зловеще оскалился монстр, обнажая в ухмылке острые клыки. – Ты же знаешь: мне не поработить твой разум. Думаешь, я настолько глуп, что позволю себя в ловушку загнать?
Он неумолимо приближался, выгнув могучую шею так, что Майе казалось: еще миг и его рога проткнут ее насквозь, а острые клыки и кинжальные когти разорвут ее тело на части. – В тусклой мути подземелья алчно вспыхивали его глаза. Ведьме было страшно. Тяжело дыша, она вжалась в каменную стену, сознавая, что помощи ждать неоткуда. И тут ее осенило. Она создала толстенный ледяной кол и со всего маха вонзила его в открытую рану. Чудище взвыло. В следующее мгновенье чешуйчатая лапа огрела Майю по голове. Из глаз ее посыпались искры, и носом пошла кровь. Падая, она больно ударилась затылком и потеряла сознание. Издав торжествующий рев, монстр хищно склонился к девушке…
12
Мертвенное спокойствие Фэла было поколеблено. Нервное переосмысление происходящего вскоре сменило его. Он вспомнил ее удивительное лицо, озаренное внутренним светом в тот момент, когда он, ослепленный яростью, был охвачен безумным желанием – убить ее, вспомнил, как ее горячие губы быстро касались его лица. Рука его неосознанно потянулось к щеке, там, где память все еще удерживала их влажные следы.
«Ты же обещал…! Но ты… оказался слабее всех нас: ты один не смог вырваться из плена Аграах…» – проносилось в его голове снова и снова. Странно, подумал он про себя – откуда в нем такие безысходные мысли? Отчего какой-то безжизненный холод сковал его тело? Ему вдруг стало невыносимо тошно жить! Бессмысленно делать какие-то усилия, когда все равно они тут околеют – все без исключения! Но… с каких это пор он возжаждал такой бесславной смерти?! Как после этого он может себя уважать?! Почему он, как последний подлец, бросил электов на расправу монстру?! Нет, свой искупительный долг он должен выполнить. В любом случае должен, даже если их всех потом погубит Элерана Хартс.
Фэл вскочил на ноги, и в ту же секунду мимо него пронесся знакомый до боли черный силуэт.
Услышав ликующий рев Аграах, Грей с криком, стараясь привлечь внимание подземного духа, кинулся спасать Майю. И монстр, склонивший рогатую голову, замер, навострив слух… Но не громкий призыв юноши приостановил его хищно блеснувший клык, страж лабиринта услышал вдруг шум – свистящий незнакомый, но поздно – крылатое черное существо с птичьем клекотом, вынырнуло из тьмы и, впившись на лету в него мощными когтями, отшвырнуло подальше от девушки… Это был Рагон. Он снова стал таким же большим и сильным, как прежде. Это Хартс послала его на помощь, вернув ему прежние размеры.
Тем временем и Моран, потихоньку восстанавливаясь, начинала приходить в себя. Она аккуратно втолкнула пальцами ребра обратно под кожу. Грей уже вправил ей сломанную кость, и нога на глазах срослась.
Грифон облетел пещеру по кругу и стал возвращаться, растопырив когти для нового удара. Флер-Аграах уже поджидала его с вытянутыми перед собой позеленевшими лапами, из которых броском взметнулись два шипастых стебля по направлению к подлетающему грифону.
«Рагон! Берегись!» – хотел было крикнуть Фалькон, но подавил в себе этот возглас, впервые пожертвовав другом, ради замысла.
Но о том, какую опасность представляют эти парализующие стебли эльфини, знал не только он… Ядовитые шупальца рогатой Флер, не долетев до Рагона, брякнулись оземь, срубленные мечом вовремя подскочившего Грея.
В голове Фалькона созрел план. И теперь он ничем не мог себя выдать, хотя ему очень хотелось подбежать к Майе, лежащей без движения, и убедиться в том, что она жива. С духом лабиринта он решил играть по его же правилам, но пока не решался подать голос. Он был недостаточно уверен в себе: слишком долго он жил вопреки своим желаниям и убеждениям, выбросив из себя память былых чувствований и приспосабливаясь к условиям окружающей среды, оттого и ослаб его личностный стержень, оттого он едва не погубил своих спутников, привычно подчиняясь чьей-то власти. И теперь, собираясь отдать тело злому духу, он должен сто раз подумать и быть абсолютно уверенным, что не убьет друзей, утратив волю, а наоборот, силой своего сопротивления он подавит сознание Аграах, заперев его в клетке собственного разума, а потом уже заберет его знания и мощь. Но, памятуя о том, что однажды этот самонадеянный болван уже впустил в себя сладкоголосую сирену, Фэл медлил… А время шло. Он видел, что Грей, не давая опомниться безрукой истекающей кровью Флер, подбежал к ней со стороны спины, и, уцепившись за костяной гребень, прыжком вскочил на ее горб и, размахнувшись, всадил свой меч ей прямо между глаз. Чудище повалилось замертво. Полуволк вытащил свой меч и пораженно разглядывал то, что осталось от монстра, испустившего дух: на каменистой почве лежало истерзанное тело эльфини с голубыми волосами … В голове не укладывалось, что убитое им чудовище – Флер… Флер, погибшая от руки Грея…
К нему, забыв о своей обычной сдержанности, с восторженным воплем бежала Моран. Она кинулась брату на шею, и он устало обнял ее, но, когда Моран отстранилась, Грей ожесточенно, ни слова не говоря, вскинул руки над головой и наотмашь ударил ее мечом. Моран, широко и удивленно распахнув глаза, резко отшатнулась, но увернуться не успела и со стоном рухнула на пол. На лице Грея заиграла победоносная улыбка. Он направился к Майе, на ходу обращаясь в огромного волкообразного буйвола. Те же рога и шипы, то же кольцо в ноздре…
13
Майя все еще не приходила в себя, ведь у нее не было той силы, которой обладали ее друзья, алькоры с двуприродной сущностью: электианской и звериной.
Фэл затаил дыхание. Ему было страшно. Грей мог убить Майю. И Фалькон молил, чтобы кто-нибудь помешал тому. Но Моран лежала в луже собственной крови. А Рагон растерялся… Он не мог взять в толк, кто здесь враг, и против кого он должен сражаться: против полуволка Грея, который только что убил сестру, но как же быть с тем, что незадолго до этого, Грей сразил чудовище, защищая Майю, и спас Рагону жизнь? И почему бездействует его хозяин, почему, заняв наблюдательную позицию, ни во что не вмешивается? Он ждал приказа, но приказа не было…
Фалькон колебался, он сделал несколько осторожных шагов в сторону Майи. Каждый мускул его напрягся, он приготовился молниеносно броситься на защиту. Но рассудком он понимал, что если Аграах что-нибудь заподозрит, то ему не удастся осуществить свой замысел, а это значит, что все пойдет по ее плану, и они собственными руками уничтожат друг друга. Фэл очень надеялся, что Грей не сможет убить Майю, ведь такое уже было однажды, когда полуволк набросился на ягуара, спасая ее… Может быть, это произойдет снова... Может, и он сейчас не тронет Майю?