«Не может быть, чтобы ты вообще ничего не помнила!» — упор- ствовала Мэдук.
Твиск безразлично махнула рукой: «Я поддалась мимолетному влечению: мне хотелось смеяться, целоваться, любезничать. Почему бы кому-то пришло в голову вести регистрационные записи о таких вещах, с указанием места действия, даты, лунной фазы и биографиче- ских данных участвовавших лиц? Достаточно знать, что происходив- шее привело к твоему появлению на свет — этого вполне достаточно».
«Достаточно для тебя, но не для меня! Мне нужно узнать мое про- исхождение, а для этого мне нужно знать, как звали моего отца».
Твиск разразилась переливчатым издевательским смехом: «Я не могу назвать даже своего отца, не говоря уже о твоем!»
«Тем не менее, от него у тебя родилась единственная дочь — не можешь же ты его не помнить?»
«Гмм. Что-то такое припоминаю, — взгляд Твиск устремился вдаль. — Ты взбудоражила воспоминания о давно минувших днях! Обстоятельства, насколько я понимаю, носили неповторимый харак- тер. Могу сказать только одно...» Глядя в лес — туда, откуда пришла Мэдук — Твиск спросила: «А это еще кто? Какие-то мрачные бродяги. Их присутствие не вяжется с атмосферой нашего праздника».
Обернувшись, Мэдук заметила, что сэр Пом-Пом подкрался к ок- раине поляны и находился уже неподалеку. В тени за его спиной при- таился Траванте.
Мэдук объяснила: «Это мои спутники, они тоже отправились на поиски важных вещей. Сэр Пом-Пом ищет чашу Грааля, а Траванте ищет молодость — он не заметил, где и когда он ее потерял».
«Если бы ты за них не поручилась, они горько пожалели бы о сво- ей дерзости!» — высокомерно заявила Твиск.
Несмотря на явное раздражение Мэдук, сэр Пом-Пом выступил вперед: «Обворожительная фея с серебряными глазами, позвольте за- дать вам один-единственный вопрос: где я мог бы найти чашу Граа- ля?»
«Определи ее местонахождение и направляйся туда — что может быть проще?»
Траванте осторожно выглянул из-за спины помощника конюшего: «Если бы вы могли мне напомнить, где я оставил потерянную моло- дость, я был бы очень вам благодарен».
Фея Твиск высоко подскочила в воздух, сделала пируэт и медлен- но опустилась на траву: «Откуда вы взяли, что у меня в голове — ка- талог решений всех проблем этого мира? Я ничего не знаю ни о хри- стианских горшках, ни о праздных капризах времени! А теперь молчи- те! Появился король Тробиус — он собирается провозгласить избав- ление Фалаэля».
«Ничего не вижу, кроме каких-то туманных дуновений», — пожа- ловался Пом-Пом.
Удивленный Траванте прошептал: «Не может быть! Смотри, все прекрасно видно! Перед нами волшебный замок и тысячи разноцвет- ных украшений!»
«А, теперь я вижу!» — выдохнул пораженный сэр Пом-Пом.
«Тихо! Ни звука!»
Широко распахнулись высокие двери замка, выложенные перла- мутром и опалом. Из замка величественно выступил король Тробиус, сопровождаемый дюжиной подпрыгивающих круглолицых чертенят — они поддерживали кайму длинной пурпурной королевской мантии. По случаю празднества Тробиус надел корону с шестнадцатью высо- кими серебряными зубцами, загнутыми наружу, с маленькими искря- щимися шаровыми молниями на концах.
Король Тробиус подошел к балюстраде и остановился, глядя на поляну, где все притихли — даже Фалаэль на мгновение перестал че- саться, почтительно озираясь.
Тробиус воздел руку: «Сегодня мы отмечаем окончание знамена- тельной эпохи нашего существования и восстановление в правах от- бывшего наказание эльфа! Фалаэль, ты провинился! Ты замышлял де- сятки подвохов и злопыхательских проказ, причем умудрился осуще- ствить многие из своих замыслов! За эти проступки ты был наказан кожным недугом, по меньшей мере отвлекавшим твое внимание и обеспечившим долгожданный перерыв в твоей вредительской дея- тельности. А теперь, Фалаэль, обратись ко всем присутствующим и поклянись, что ты исправился! Говори! Готов ли ты избавиться от че- соточного сглаза?»
«Готов! — лихорадочно воскликнул Фалаэль. — Готов во всех отношениях, сверху и снизу, справа и слева, внутри и наизнанку — я готов!»
«Хорошо! В таком случае...»
«Один момент! — закричал Фалаэль. — Прежде чем заклятие бу- дет снято, я хотел бы почесаться в одном месте — оно меня особенно раздражает». Эльф принялся отчаянно скрести какой-то участок живо- та, после чего поднял голову: «Теперь я совсем готов, ваше величест- во!»
«Прекрасно! Отныне я избавляю тебя от заклятия — и надеюсь, Фалаэль, что неприятности, пережитые на протяжении последних лет, научили тебя проявлять снисхождение, доброжелательность и сдер- жанность, а также заставили тебя отказаться от любых помыслов о продолжении вредного озорства!»
«Несомненно, ваше величество! Я полностью перевоспитался! Отныне меня будут величать не иначе как Фалаэлем Угодником!»
«Благородное устремление — всецело его поддерживаю и одоб- ряю. Смотри, не забывай о своих словах! Hy что же, настало время праздновать! Пусть Фалаэль разделит облегчение со всеми! Еще не- сколько слов. Я замечаю, что поодаль стоят три существа, явившиеся из мира людей — двое смертных и любимая дочь нашей неподражае- мой Твиск! Дабы не нарушать безоблачную атмосферу фестиваля, мы их приветствуем. Пусть никто не причиняет им вреда и не преследует их проказами, какими бы забавными они не представлялись! Сегодня я всем повелеваю радоваться, всем без исключения!»
Король Тробиус еще раз приветственно поднял руку и удалился к себе в замок.
Мэдук вежливо выслушала выступление Тробиуса; как только он закончил, она повернулась и заметила, что Твиск уже вприпрыжку направлялась к пиршественному столу. Мэдук отчаянно позвала ее: «Матушка, куда ты убегаешь?»
Твиск удивленно обернулась: «Иду веселиться вместе со всеми! Мы будем танцевать и распивать лучшие вина эльфов — тебе разре- шили к нам присоединиться, почему ты не идешь?»
«Мне нельзя! Если я напьюсь вина фей, у меня закружится голова — и кто знает, что тогда будет?»
«Но танцевать, по крайней мере, ты можешь?»
Мэдук с улыбкой покачала головой: «Я слышала, что тот, кто тан- цует с феями, уже никогда не может остановиться. Ни я, ни сэр Пом- Пом, ни Траванте не будем пить ваше вино и не будем с вами танце- вать».
«Как тебе угодно. В таком случае...»
«Ты собиралась рассказать мне о моем отце!»
Сэр Пом-Пом храбро сделал шаг вперед: «Кроме того, вы могли бы точнее указать местонахождение чаши Грааля — с тем, чтобы я мог туда направиться».
Траванте робко прибавил: «А я приветствовал бы любой намек, который помог бы мне найти потерянную молодость!»
«Как все это скучно! — раздраженно заявила Твиск. — Вам при- дется подождать, пока не представится другой удобный случай со мной поговорить».
Повернувшись к волшебному замку, Мэдук закричала: «Король Тробиус! Ваше величество! Где вы? Будьте добры, выйдите на мину- ту!»
Твиск испуганно отшатнулась: «Что ты делаешь? Это против всех правил!»
Послышался звучный бас — рядом стоял король Тробиус собст- венной персоной: «Кто выкрикивает мое имя, пронзительно визжа по- добно поросенку, которого режут заживо?»
«Ваше величество, это всего лишь результат чрезмерного возбуж- дения — моя дочь приносит глубочайшие извинения за то, что причи- нила вам беспокойство», — шелковым тоном сказала Твиск, опускаясь в реверансе.
«Ничего подобного!» — заявила Мэдук.
«Я в замешательстве, — погладил зеленую бороду король Троби- ус. — Ты не возбуждена или ты не приносишь извинения?»
«Ни то, ни другое, ваше величество».
«Тогда позволь поинтересоваться — чем вызваны твои л ихора- дочные вопли?»
«По правде говоря, ваше величество, я хотела посоветоваться с матерью в вашем присутствии, чтобы вы помогли ей собраться с мыс- лями и освежить память».
Тробиус понимающе кивнул: «И какие именно воспоминания тебя так волнуют?»
«Я хочу знать, как звали моего отца и какое положение он занимал — чтобы у меня была наконец родословная!»
Король Тробиус сурово взглянул на фею Твиск: «Насколько я помню, этот эпизод не способствовал поддержанию твоей высокой репутации?»
«Кому какое дело до моей репутации? — огорченно пробормотала Твиск. — Что случилось, то случилось, и дело с концом».
«Я хотела бы знать подробности!» — настаивала Мэдук.
«Эта история не для детских ушей, — сказал король Тробиус. — Но в данном случае придется сделать исключение. Твиск, ты сама все расскажешь, или мне придется взять на себя эту обязанность?»
Твиск все еще пыталась уклониться: «События, о которых идет речь, смехотворны и постыдны. В этом отношении мне совершенно нечем похвалиться, и я предпочитаю не касаться этого вопроса».
«Тогда изложить события придется мне. Прежде всего позволю себе указать, что так называемый «стыд» — не более чем обратная сторона тщеславия».
«Я искренне восхищаюсь собой, — заявила Твиск. — Можно ли это назвать тщеславием? Спорное отождествление».
«Независимо от того, насколько этот термин применим в данном случае, надлежит заглянуть на несколько лет в прошлое. Тогда, так же, как и сейчас, Твиск считала себя неотразимой красавицей — что соот- ветствовало и продолжает соответствовать действительности. Восхи- щение собой вскружило ей голову, и она стала кружить голову троллю Манжону — дразнила его, выставляла себя напоказ, а потом выскаль- зывала из его объятий, получая злорадное удовольствие от его уни- женных просьб и яростных поношений. Наконец Манжон проникся злобой и решил наказать ее за жестокие шутки. Однажды он застал Твиск врасплох, схватил ее и оттащил по Шаткой тропе на дорогу Манкинса, где приковал ее цепями к установленному на перекрестке столбу Айдильры. После этого Манжон произнес заклинание, не по- зволявшее Твиск освободиться от цепей, пока с ней не совокупятся трое прохожих. Теперь, если Твиск расположена поделиться дальней- шими деталями этой истории, она может продолжить рассказ».
«Вовсе не расположена, — обиженно сказала Твиск. — Тем не менее, в надежде, что дочь моя Мэдук никогда не повторит мою ошибку, я расскажу, как все это было».
«Говори», — сухо обронил король Тробиус.
«Рассказывать-то, собственно, не о чем. Первым по дороге проез- жал рыцарь, сэр Джосинет из Облачного замка в Даоте. Он вел себя галантно, предложил помощь и оставался бы со мной, пожалуй, не- сколько дольше, чем это требовалось, но в конце концов я попросила его удалиться, так как уже начинались сумерки, а я хотела поскорее избавиться от заклинания и поэтому не хотела, чтобы другие путники обходили меня стороной. Вторым оказался молодой пахарь Нисби, возвращавшийся с поля домой. Он проявил искренний энтузиазм в грубоватой, но энергичной манере. Нисби не стал задерживаться, по- тому что, по его словам, он проголодался, а его ожидала дома похлеб- ка из репы с ветчиной. Я отчаянно надеялась освободиться до наступ- ления ночи и рассталась с ним без сожаления. Увы! Меня ожидало большое разочарование! Сумерки сгустились, взошла полная луна; она сияла над лесом, как круглый щит из полированного серебра. И теперь по дороге приближалась темная фигура, вся закутанная в черное, в широкополой шляпе, скрывавшей лицо от лунного света; я не могла разглядеть его лицо. Незнакомец подходил медленно, останавливаясь через каждые три шага — из осторожности или просто по привычке, не поддающейся объяснению. Я находила его исключительно непри- влекательным субъектом и не стала просить его избавить меня от це- пей. Тем не менее, он разглядел меня в лучах луны и надолго остано- вился, словно оценивая ситуацию. Его поза и молчание внушали мне серьезные опасения, но, будучи прикована к столбу Айдильры, я не могла ничего сделать и вынуждена была оставаться в беспомощном положении, набравшись терпения и надеясь на лучшее. Медленно и осторожно этот темный странник подошел ко мне вплотную и наконец навязал мне свою волю. Пахарь Нисби был резковат, сэр Джосинет — элегантен. Этот демон ночи надругался надо мной с холодной злобой, не проявляя ни малейшего сочувствия и даже не снимая шляпу. Он не назвался и даже не пытался завязать разговор о погоде, в связи с чем, учитывая все обстоятельства, я могла отвечать ему только молчали- вым презрением. В конце концов дело было сделано, и я освободилась. Темный странник удалился в лунных лучах — походка его стала еще медленнее и задумчивее, чем прежде. А я поспешила вернуться в Ще- котную обитель».
В этот момент королева фей Боссума, в роскошном платье из сап- фировых блесток, соединенных бледной паутиной, присоединилась к королю Тробиусу, приветствовавшему ее по всем правилам рыцарской вежливости.
Твиск продолжала рассказ: «В свое время я родила девочку. Она не приносила мне никакой радости, и я не могла ею гордиться, потому что ее существование постоянно напоминало мне о пренеприятней- шем эпизоде. При первой возможности и почти без жалости я замени- ла ее младенцем Друном. Остальное известно».
Мэдук печально вздохнула: «Теперь все запуталось пуще прежне- го! Кого я должна считать своим родителем? Пахаря Нисби? Сэра Джосинета? Или порождение ночного мрака? Ты уверена в том, что мой отец — один из этих трех?»
«Надо полагать, — пожала плечами Твиск. — Гарантировать, ко- нечно, я ничего не могу».
«Все это исключительно неопрятно», — опустила уголки губ Мэ-
дук.
«Ну вот, ты получила, что хотела? — капризно спросила Твиск. — Сделанного не поправишь, сегодня всего этого уже нет, сегодня праздник! Воздух дрожит, напоенный весельем и бодростью — смот- ри, как танцуют эльфы и феи! Смотри, как кувыркается Фалаэль, как он радуется избавлению!»
Мэдук повернулась и посмотрела: «Да, кувыркаться он умеет. И все же, матушка, прежде чем ты присоединишься к хороводам и за- столью, мне от тебя нужен еще один совет!»
«Разумеется, и я дам тебе совет от всего сердца! Сейчас же уходи с Придурковатой поляны! Солнце заходит, скоро начнется музыка. Если вы задержитесь на ночь, вы можете никогда отсюда не уйти! А посему позволю себе с вами попрощаться!»
Король Тробиус закончил галантный обмен любезностями с коро- левой Боссумой как раз вовремя для того, чтобы расслышать послед- ние слова Твиск, обращенные к ее дочери, и они ему не понравились. Тробиус позвал уже уходившую фею: «Твиск, попрошу тебя остать- ся!» Король эльфов сделал несколько размашистых шагов вперед, и дюжине круглолицых чертенят, державших шлейф его мантии, при- шлось пробежаться, подпрыгивая по траве.
Тробиус остановился и величественно погрозил фее пальцем: «Твиск, твое поведение, в этот день всеобщей радости, задевает скорбные струны в моей душе. В Щекотной обители мы обязаны быть достойны доверия и верны своему долгу — и это не пустые слова, ко- торыми можно пренебрегать, как только они становятся неудобными! Ты обязана оказать всестороннюю помощь малолетней дочери, каково бы ни было ее странное происхождение!»
Твиск в отчаянии развела руками: «Ваше величество, я сделала все, чего она просила, и больше того! Когда она сюда пришла, у нее не было никаких родителей, кроме меня. Теперь она может выбрать лю- бого из трех отцов, в зависимости от того, какую родословную она предпочитает. Я никак не могла бы предложить ей более широкий ас- сортимент предков, не поступаясь достоинством».
Король Тробиус сдержанно кивнул: «Ты проявляешь похвальную скромность».
«Благодарю вас, ваше величество! Могу ли я теперь присоеди- ниться к пирующим?»
«Еще нет! Мы согласны в одном: у Мэдук есть выбор. Следует осведомиться, однако, удовлетворена ли она таким выбором».
«Ни в коем случае! — воскликнула Мэдук. — Теперь все стало еще хуже!»
«Почему же?»
«Выбор есть, но к чему он приводит? У меня холодная дрожь по спине пробегает, как только я подумаю, что моим отцом мог быть хо- лодный ночной призрак!»
«Ага! Кажется, я начинаю понимать твое затруднение! — король Тробиус повернулся к Твиск. — Можешь ли ты сама разрешить эту проблему, или мне придется вмешаться?»
Твиск пожала плечами: «Я вижу, что мои наилучшие усилия про- пали даром. Мэдук, его величество предложил тебе содействие. Реко- мендую тебе воспользоваться его предложением, но сперва узнать, что его величество хотел бы получить взамен. Уверяю тебя, это очень ра- зумный совет».
Король Тробиус разгневался: «Сегодня радостный день, и я еде- лаю все, что необходимо, не требуя ничего взамен! Выслушайте мои указания! Приведите сюда, в это самое место, трех возможных отцов: Нисби, сэра Джосинета и темную ночную тварь. Поставьте их в ряд, бок о бок — я тут же распознаю отца и сообщу вам всю его родослов- ную!»
Мэдук задумалась: «Все это замечательно, но что, если они отка- жутся явиться в Щекотную обитель?»
Король Тробиус изволил наклониться и подобрал с земли каме- шек. Он прикоснулся камешком сначала к своему лбу, потом к носу, затем к подбородку и, наконец, к кончику языка, заостренному, как у всех эльфов. Король передал камешек Мэдук: «К кому бы ты ни при- коснулась этим талисманом, ему придется идти за тобой или ожидать твоих указаний, пока ты не прикоснешься тем же талисманом к его спине и не скажешь: «Прошло!» Таким образом ты сможешь привести ко мне всех трех возможных отцов».
«Благодарю вас, ваше величество! Остается только одна мелочь».
«Какая именно?»
«Где я их найду?»
Король Тробиус нахмурился: «Разумный вопрос. Твиск, что ты думаешь по этому поводу?»
«Ваше величество, у меня нет никаких определенных сведений. Нисби ушел в направлении поселка Ленивый Лоб. Сэр Джосинет упо- мянул о своем Облачном замке в Даоте. Что же касается третьего су- щества, о нем мне ничего не известно».
Тробиус отозвал фею Твиск в сторону. Несколько минут они бесе- довали, после чего король эльфов повернулся к Мэдук: «У любой про- блемы есть решение».
«Рада слышать! — сказала Мэдук. — Дражайшая матушка Твиск согласилась отправиться на поиски?»