– Еще как потом, – добавила Ева, когда экран погас.
Она не лгала, когда сказала, что валится с ног. Теперь, когда преступник у них в руках, вся та усталость, которую она держала в узде с того момента, когда вошла в бар «Виски с содовой», обрушилась на нее подобно тяжкому грузу, грозя раздавить в лепешку.
Не сейчас, сказала себе Ева. Потому что рапорт об аресте она напишет своей рукой. А до этого неплохо бы просмотреть дневники и бумаги, которые были найдены в квартире Коллуэйя.
Ева вскрыла коробку и взялась за изучение свидетельств чужого безумия.
Фанатичные пророчества в блокноте раздражали ее. Она отказывалась понимать, как желание славы и власти, жажда повелевать другими людьми толкали сумасшедших использовать имя Бога в качестве инструмента манипулирования и запугивания.
С другой стороны, если есть доверчивые слушатели…
Если бы Бог не поленился и действительно взялся истреблять человечество, то пусть бы он начал с разного рода святош, которым он нужен лишь для удовлетворения их собственных амбиций.
Впрочем, не с этой ли целью он создал копов?
Мензини заполнил страницы мелким корявым почерком, рассуждая об избранных, описывая ритуальные изнасилования юных девочек, которые называл инициациями, или обрядами очищения.
Он страница за страницей рассуждал о якобы данной ему самим Господом Богом миссии очистить человечество от скверны, от грешников и недостойных, с тем, чтобы проложить путь Светопреставлению, после которого мир возродится заново. Новый, чистый, не ведающий греха, заселенный одними праведниками.
Мензини описывал свои опыты, минуты отчаяния, когда, казалось, его миссия была обречена на провал. Один из таких провалов повлек за собой взрыв, в результате которого один из его помощников погиб, а второй ослеп.
Кстати, в этом был виноват не кто иной, как бог, или божья воля. Или же это было испытание, ниспосланное ему свыше, для укрепления решимости.
– Да-да, все дело в тебе, ублюдок, – пробормотала Ева.
В следующий момент в кабинет кто-то вошел, и она подняла глаза. Пибоди.
– Я только что добралась до того места, где Мензини хвалит бога за то, что тот научил его изготавливать вещество. Он испытал его на пленниках, в том числе на шестнадцатилетнем мальчике. Свое изобретение он окрестил «Гневом Божьим» и страшно им гордился.
– Неудивительно, что Коллуэй решил им воспользоваться. – Лицо Пибоди исказилось неподдельным ужасом. – Господи, что это я говорю, – тотчас добавила она, краснея.
– Не бери в голову. Лично меня это не волнует. В нем давно была эта гнильца. Она есть у всех, только в разных дозах. Даже у белых и пушистых фри-эйджеров вроде тебя, нюхающих маргаритки, наверняка найдется в роду подгнившая ветвь. Дело в другом – как мы сами это воспринимаем. Гордимся, презираем, осуждаем.
– Верно, – громко выдохнула Пибоди. – Правда, я не нюхаю маргаритки. Они не пахнут. Раз уж речь зашла о цветах, я предпочитаю пионы. Не отказалась бы получить букет в качестве вознаграждения за труды.
– Учтем. Только внесу в список необходимых покупок.
– Можно подумать, у тебя есть такой список.
– Тоже верно. Кстати, Коллуэй связался с адвокатом?
– Пока нет. Он как черепаха спрятался в панцирь и не высовывает носа. Тяжкое впечатление. Я засунула его в одиночку и поручила следить, чтобы он ничего с собой не сделал.
– Отлично. Мне он нужен в целости и сохранности. Уитни или даже Тиббл сейчас сделает официальное заявление, за которым последует пресс-конференция.
– Ничего страшного. Это даже лучше. Пусть люди узнают, что они не зря платят налоги. Что свое дело мы сделали. МакНаб в данный момент пытается хакнуть его компьютер. Так или иначе, мне придется его подождать. Группа, проводившая обыск, вернулась пару минут назад, – добавила она. – Уже пошли разговоры, что неплохо бы обмыть это дело стаканом пивка.
– Боюсь, что составить вам компанию не смогу. Хочу… провести вечер в тишине и спокойствии дома.
– Если передумаешь, ищи нас в баре «Синяя полоса». Думаю, копы имеют полное право отметить победу в своей любимой точке. Кстати, пока я здесь, я могу тебе чем-то помочь? Может, чаю?
Оно, конечно, не помешало бы, но нет.
– Спасибо, я как-нибудь сама. Ты лучше приготовь материалы для Рео, а также сделай копию описи всего, что было найдено в квартире у Коллуэйя. Придется отправить вторую команду – с настоящим ордером – к нему в офис и там все хорошенько копнуть, прошерстить документы и компьютер.
– Я передам Рео, чтобы она приготовила ордер.
– Отлично. А пока надевай форму и дуй в конференц-зал. Как только новость выйдет в эфир, сюда пожалует один большой нос и начнет вынюхивать в каждом углу.
– Поняла. Мы, конечно, молодцы, Даллас, и все же… – Пибоди пожала плечами и посмотрела на бумаги на столе у Евы.
– Ты чем-то недовольна? Готова поспорить, что в его компьютере отыщется список новых мишеней, по которым он намеревался нанести удар. Только подумай о людях, которым мы спасли жизнь. Тебе наверняка станет лучше.
– Тоже верно. Уже стало.
– В таком случае кыш отсюда! Дай мне поработать.
Превозмогая усталость, Ева составила рапорт об аресте подозреваемого, сняла с него копию и подшила к делу. После чего взялась за другие блокноты. Не слишком приятное чтиво, подумала она, но что поделать. Но она заставила себя читать дальше.
Спустя какое-то время она встала, намереваясь взбодриться очередной чашкой кофе, однако пискнул ее линк, и она вернулась к столу.
– Лейтенант, вам вместе с детективом Пибоди велено явиться в главный конференц-зал. Возьмите с собой также кого-нибудь еще на ваше усмотрение.
– Уже иду.
Ладно, кофе подождет, пообещала она себе. А вот стакан холодного вина не помешает. Или даже два. Плюс хороший секс.
Чтобы потом провалиться в сон. Глубокий сон, до самого утра.
Ева встала и заглянула в «загон».
– Молодцы, отлично поработали. Это касается детективов Санчеса и Кармайкл и всех остальных, кто принял участие в операции по поимке этого ублюдка. Все, кто по той или иной причине рассчитывал свалить с работы раньше… даже не мечтайте. Нам нужно доделать еще уйму дел.
Со всех сторон послышались стоны и сдержанные проклятия. Ева улыбнулась и пожала плечами:
– Коммандер Уитни созвал пресс-конференцию.
Стоны и проклятия сменились ропотом легкой паники. Полицейские буквально вжались в кресла, как будто это могло сделать их невидимыми.
– Мы с Пибоди возьмем удар на себя. Для вас у меня имеются другие поручения. Как только освободитесь с вашими текущими бумагами или же в конце смены – в зависимости, что будет раньше, – выметайтесь отсюда к чертовой бабушке и идите выпить пива.
Бакстер хлопнул в ладоши:
– Что я вам говорил? В «Голубую полосу», Даллас. И захвати с собой Рорка.
– Чтобы он за всех платил? Сомневаюсь. Лично я после работы еду домой. Хочу тишины.
От нее не скрылось, как Рейнеке закатил глаза.
– Что-то не так? – спросила у него Ева.
– Что-что? – Он заморгал, а потом и вовсе отвернулся. – Нет, сэр. Все в порядке, сэр.
– Отлично. Пибоди, за мной!
Как она и ожидала, конференц-зал гудел, как улей. Тиббл, Уитни, доктор Мира, Тисдейл и Киунг. Последний, как всегда, в пижонском костюме.
Тиббл поднял глаза от каких-то бумаг, которые затем сунул в карман, и, подойдя к Еве, протянул ей руку:
– Мои поздравления, детектив. Отличная работа.
– Неплохо бы сделать видео. Показать всех, кто принимал участие в расследовании, – заметил Киунг.
– Пока пусть отдохнут.
– Безусловно. Лично я сегодня буду спать спокойно, зная, что Льюис Коллуэй проведет эту ночь за решеткой.
– Лично мне этого мало, сэр, – ответила Ева Тибблу. – Вы ведь знаете директора Герца. По словам агента Тисдейл, это в высшей степени порядочный человек. Итак, есть некая формула, с помощью которой можно убить тысячи людей. Поскольку Мензини вплоть до своей смерти находился в тюрьме, я имею основания полагать, что формула существует и хранится в бюро в засекреченных файлах.
– Мы никогда не слышали про такое вещество, – возразила Тисдейл, – вплоть до известных вам случаев.
– Я верю, – успокоила ее Ева. – Но это не значит, что ее нет в какой-нибудь папке. Есть также копия в блокноте, который сейчас заперт у меня в кабинете. Нашей лаборатории поручено разработать антидот. Будем надеяться, что вскоре мы его получим, независимо от того, располагает им бюро или нет. Нам необходимо соглашение, агент Тисдейл, между вашим порядочным человеком и нашим. Я не настолько наивна, чтобы полагать, что бюро уничтожит упоминания о формуле, не говоря уже о ней самой. Поэтому считаю необходимым договориться о том, чтобы формула никогда не стала достоянием гласности.
– Договорились. – Тиббл перевел взгляд с Евы на Тисдейл и снова на Еву. – Это я обещаю.
Тиббл свое слово сдержит. В этом Ева не сомневалась. А вот Герц? Это еще как сказать. Тем более что ни политика, ни политики не стоят на месте. Надо дать задание Рорку присмотреть за тем, что хранится на незарегистрированном компьютерном оборудовании. Кроме того, сюда с минуты на минуту нагрянет нахрапистая репортерша. В случае чего ее тоже можно будет задействовать.
– Мы все сегодня будем хорошо спать. – Она снова посмотрела на Киунга.
– Я слышал, что у нас также и родители Коллуэйя.
– Я распорядилась перевезти их сюда и обеспечить им личную безопасность. Думаю, утром их можно без лишнего шума переправить обратно в Арканзас, поручив местной полиции взять их под свое крыло, пока ситуация не прояснится окончательно.
– Бюро может взять это на себя, – предложила Тисдейл.
– Им придется выступить с заявлением, – произнес Киунг. – Если они не против, я мог бы помочь.
– Да, это было бы весьма кстати. Это приличные люди. Им будет нелегко, и их следует морально поддержать. Пибоди, это по твоей части. Займись, когда мы освободимся.
– Мы хотим дождаться мэра, – улыбнулся Киунг. – Но как только новость об аресте просочилась, его буквально взяли в осаду.
– Вот как?
Киунг улыбнулся еще шире:
– Семьдесят пятый канал выпустил новость в эфир около получаса назад. Подробностей у них почти нет, однако и этого хватило, чтобы репортеры роем слетелись под двери мэрии. Он свяжется с нами из своего кабинета. А пока шеф Тиббл выступит с кратким заявлением, после чего предоставит слово коммандеру Уитни, который выразит благодарность вам и вашей команде, а также агенту Тисдейл и руководству бюро. Ага, вот и Шерил Рео.
– Извините, что задержалась, – тряхнув светлыми волосами, Рео вошла в конференц-зал. – Новость появилась в эфире, когда мой начальник выходил из зала суда. Сейчас он вынужден отбиваться от репортеров. Так что прокуратура представлена в моем лице.
– Отлично. – Киунг одарил всех ослепительной улыбкой. – Пять сильных, красивых женщин. И каждая сыграла свою роль в обеспечении безопасности жителей нашего города. Это был бы прекрасный плакат. Итак, все дружно входим.
Как Ева и ожидала, конференц-зал был забит до отказа. Жужжали и щелками видеокамеры, вспыхивали блицы. Тем временем на подиум поднялся Тиббл. Высокий, подтянутый, серьезный, он дождался, пока в зале установится тишина, и лишь тогда заговорил:
– Сегодня управление полиции Нью-Йорка и департамент безопасности при поддержке бюро внутренней безопасности завершили нелегкое и напряженное расследование, результатом которого стал арест субъекта, который, по нашим данным, совершил массовые убийства в баре «Виски с содовой» и кафе «Уэст». Мы располагаем всеми необходимыми свидетельствами и уликами, собранными нашей оперативной группой, возглавляемой лейтенантом Евой Даллас. Работа велась в тесном сотрудничестве с агентом бюро Тисдейл, с тем чтобы предъявить Льюису Коллуэйю обвинение в подготовке и совершении вышеназванных преступлений, тем более что он, как подозреваемый, сознался в них лично.
Ева слушала вполуха. И Тиббла, и Уитни, и вопросы, что обрушились на них подобно стае обезумевших ворон.
Ей хотелось сбежать как можно дальше от этого безумия. Домой, где ее ждут тишина, уют, вкусный ужин, родные лица.
Она словно робот отвечала на вопросы, когда те были адресованы ей. Вскоре это стало жутко раздражать, тем более что журналисты спрашивали практически одно и то же, лишь слегка перестроив фразы.
– Лейтенант! Лейтенант Даллас! Коб Гарнет из «Нью-Йорк ньюс»! Скажите, вы лично допрашивали Коллуэйя?
– Да, я допрашивала подозреваемого вместе с детективом Пибоди, агентом Тисдейл и доктором Мира.
– Он признался вам, почему сделал это?
– Да, но я пока не могу разгласить подробности допроса, равно как и его признания, ибо это может негативно отразиться на требованиях обвинения, когда дело будет передано в суд.
– Но люди хотят знать почему.
– Мотивы Коллуэйя будут озвучены лишь с разрешения прокурора. Крайне важен вопрос «почему». Важен не только для нашего управления с тем, чтобы произвести арест и добиться признания, для прокурора, чтобы потребовать приговора, но и для тех, кто остался жив после терактов, и семей, потерявших родных и близких. Они должны быть уверены, что для нас это существенно. Более того, важно и то, что отныне Льюис Коллуэй содержится за решеткой. Управление полиции Нью-Йорка и прокурор сделают все для того, чтобы он оставался там и далее.
Затем ей – впрочем, не только ей одной – пришлось отвечать на другие вопросы. Под конец пресс-конференции Ева ощущала себя костью, обсосанной и обглоданной до самого костного мозга.
Когда в кармане завибрировал линк, она тотчас сунула руку, чтобы его достать. Может, сославшись на экстренный звонок, ей удастся улизнуть раньше? Но не успела она сунуть руку в карман, как Киунг положил конец медиапытке.
Кое-кто из репортеров послушно вышел вон, но самые упорные остались и продолжали обстреливать вопросами. Ева потихоньку покинула зал вслед за Уитни.
– Отлично, – похвалил он ее. – А теперь домой. Вам срочно нужен отдых.
– С радостью, сэр.
Ева отвернулась, чтобы ответить на звонок – телефон продолжал упрямо вибрировать, и заметила, что Пибоди сделала то же самое.
Где-то внутри шевельнулось дурное предчувствие.
Она еще не успела вытащить телефон, как к ней – также с трубкой в руке – ворвался МакНаб:
– Лейтенант, вы нам нужны! Причем срочно.
Еве на плечо, удерживая ее на месте, легла рука Уитни:
– В чем дело, лейтенант?
– Сэр, мы взломали код. Кэллендер взяла на себя изучение блокнотов и обнаружила записи, из которых следует, что Коллуэй встречался со своей бабушкой, Джиной Макмиллон. Она до сих пор жива.
– Пибоди, неси мне все, что у нас имеется по Джине Макмиллон, срочно! Тисдейл, вы тоже. Где и когда они встречались? – потребовала у МакНаба Ева.
– Подробности мне не известны. Но как только Кэллендер прочла эту запись, она тотчас поставила в известность Фини. Мы пытались связаться с вами, хотели сообщить еще до начала пресс-конференции.
– Увы, она закончилась. Его имя уже пошло гулять. Коммандер, необходимо продолжить расследование.
– Давайте. Я тоже присоединюсь, как только смогу.
– У меня мало данных о ней, – доложила, вбегая, Пибоди. – Она считалась погибшей в результате нападения, во время которого была похищена ее дочь – теперь это Одри Хаббард. Ее останки были кремированы, согласно ее собственному распоряжению, тем более что тогда это было обычным делом.
– Причина смерти? – уточнила Ева, входя в лифт. – Кто проводил опознание тела?
– Чтобы это выяснить, потребуется время…
– Выстрел в лицо, – сообщила Тисдейл, прочтя информацию на экране коммуникатора. – И Джина Макмиллон, и ее муж Уильям были опознаны соседкой, некой Анной Бликс, скончавшейся от естественных причин в 2048 году.
– То есть лица не было. Соседка опознала тело по комплекции, одежде, украшениям. А поскольку оно лежит у себя в доме, то кем еще оно может быть? Черт побери! Это все она. Это она вложила ему в голову эту фанатичную дребедень. Про деда он узнал потом. Все началось с нее, с его бабки.
– Зачем же ей понадобилось инсценировать собственную смерть? – продолжала недоумевать Пибоди.
– Не торопи. Дай подумать. Приставьте к Коллуэйю дополнительную охрану! Срочно!
– Вполне возможно, что это было делом рук Мензини, – предположила Тисдейл. – Он хотел заполучить ее назад, вместе с ребенком. Он нашел ее, убил кого-то вместо нее, чтобы получить гарантию, что ее не станут искать.
– Нет, здесь что-то не так. Женщины для него мало что значили. Ребенок – это его кровь. Часть нового миропорядка, часть новой эры. Ребенок, но не его мать. Это дело ее собственных рук. По приказу Мензини она вернулась домой, была вынуждена убедить мужа, что раскаялась. Или что над ней издевались, бесконечно промывали мозги. Мол, она напугана, а тут еще и ребенок. И он открыл дверь.
– Она прожила у него несколько месяцев.
– Мензини нужен был кто-то во внешнем мире. Кто-то, кто добывал бы для него деньги, оружие, информацию. Откуда мне это известно, если меня там не было? Но разве так не действуют все вокруг – засланные агенты, резиденты, доносчики, работающие и с вашими, и с нашими?
С этими словами Ева вышла из лифта и решительно зашагала в шифровальный отдел.
– В лабораторию, Даллас, – бросил ей на ходу МакНаб, обгоняя ее.
Сквозь стекло она заметила взлохмаченного Фини, нервно расхаживавшего из угла в угол, и Кэллендер. Лицо последней было серьезно, что было еще заметнее на фоне легкомысленного ерзанья в кресле перед экраном компьютера.
Рорка она заметила не сразу. Лишь после того, как протолкнулась в дверь вслед за МакНабом. Рорк сидел согнувшись перед компьютером, отдавая машине команды руками и голосом. Ухо Евы уловило ирландское ругательство, что означало, что работа его достала.
– Извините нас, лейтенант. – Кэллендер оторвалась от экрана и перестала ерзать в кресле. – Будь все чуточку быстрее…
– Об этом потом. Показывайте, что у вас есть.
– Как только мы взломали шифр, я взялась расшифровывать записи в блокноте. Я не торопилась, потому что… он уже был в наших руках. Первый кусок оказался несусветной тягомотиной. Он писал о том, какой он умный, какой особенный, не такой, как все. В общем, все вокруг в дерьме, один он в шоколаде. И что он всегда это знал. После чего начал рассуждать о своей бабке. Представившись клиенткой, она пригласила его на встречу в бар отеля «Сент-Реджис». Дальше можете почитать сами, Даллас.