– Лихой парнишка был этот Нечаев, – произнес Николай, продолжая изучать материал.
«Кровавый генеральский бизнес продолжается и сегодня. Автоматы, пулеметы, взрывчатка пополняют арсеналы чеченских боевиков, наркомафии. От своего же оружия погибают солдаты и милиционеры...»
Расшифровывать вслух имя «крестного отца оружейного бизнеса» Шумилов и Николай не стали. Им оно было ясно окончательно, а девчонкам (у которых мог оказаться тонкий слух) этого знать необязательно.
– Можно войти? – отнюдь не вопросительным тоном поинтересовалась из-за дверей бизнес-леди Миронова.
– Пожалуйста, – отозвался Шумилов.
Нелли и Екатерина появились на пороге комнаты с весьма недовольным видом. Вероятно, слова благодарности показались им слишком скупыми. Водорезов мысленно молил Всевышнего, чтобы, кроме них с Димой, никто больше понятия не имел о просмотренном «кине».
– Еще раз большое спасибо, – убирая ноутбук, проговорил Шумилов. – Мы вынуждены вас покинуть.
– Как?! – почти одновременно вспыхнули обе.
Катя спросила в полный голос, не скрывая присущей ей творческой эмоциональности, а Нелли пошушепотом, одними красиво очерченными губками. Николай хотел было подбодрить девчат, но не нашел нужных слов. Шумилов опередил его:
– Если через два дня мы не выйдем с вами на связь, девчата, то у вас два пути – либо утопить все эти фильмы-рисунки в глубоком озере, либо позвонить вот по этому номеру, – Шумилов протянул бумажку с цифрами: – Это прямой номер генерала Прохорова. Разговаривать вам можно только с ним. Он решит любую вашу проблему, выделит охрану и так далее...
– А вы где будете? – поинтересовалась Нелли, стараясь держаться гордо и царственно.
– Далеко, – ответил ей Николай.
Не говорить же, что «на том свете».
– Желаем удачи, – как ни в чем не бывало попрощалась с ними госпожа Миронова, мягко обняв за плечи заметно подрагивающую подругу.
Николай давно понял, что неравнодушен к этой Нелли. В ней было редкое сочетание девчонки-пионервожатой и дамы дворянского происхождения и воспитания. Обычно бывает либо одно, либо другое, а в этой молодой женщине странным образом уживались оба этих образа.
– То, что убили племянника Островного, – признак усиления «армейского влияния», – оторвал Водорезова от отвлеченных размышлений Шумилов, как только они вернулись в его машину. – Клим сделал серьезный ход, судя по всему, берет инициативу в свои руки... А вот Островной вряд ли узнает правду о гибели своего родственника и протеже.
Мой дядя самых честных правил... Нашлись такие, кто «поправил» и самого дядю. Хотя тот и не принадлежал к когорте самых честных.
– Верно, – согласился Николай вслух. – Куда едем сейчас?
– Смотри! – Шумилов раскрыл ноутбук, вывел на экран карту Московской области. – Поселок Чистоозерный. Именно рядом с ним был атакован автозак... Попробуем поискать Гриднева в его окрестностях. Например, вот здесь!
С помощью мыши Шумилов увеличил один из квадратиков карты, и перед ними предстал участок, на котором были обозначены смешанный лес и дачный поселок.
– Нет смысла тащить Гриднева в более отдаленную точку. Если они собираются сделать с ним то, что предполагаю я, Сашке осталось жить не более суток. У наших противников немного времени, у нас еще меньше... Именно поэтому мы сейчас попытаемся найти Гриднева, а уже потом нанесем приятный визит генералу Островному.
– Почему все-таки в этом квадрате? – внимательно изучая изображение, спросил Николай.
Действовать вслепую и на авось было не в его правилах. Впрочем, и не в Диминых.
– В дачном поселке несколько участков зарегистрированы на дальних родственников генерала Островного, – пояснил Дима. – Есть еще вопросы?
Вопросов у Водорезова не было. Неплохо все-таки иметь под рукой такого вот контрразведчика.
Не прошло и часа, как они миновали дорожную табличку «пос. Чистоозерный». Не останавливая машины, Шумилов вновь протянул Николаю черную шапочку-маску. Как только машина свернула с шоссе на лесную дорогу, точно такую же Дмитрий надел и на собственную голову. Похоже, на этот раз Шумилову тоже придется выступить в образе ниндзя. Водорезову же, как говорится, не привыкать...
Глава 5
– Сева Кунг-фу? – недоуменно, при этом враждебно-настороженным тоном осведомился Глеб Виссарионович.
– Я, Сенатор, – ответил низкорослый бочкообразный лидер невесть откуда взявшихся освободителей. – Никто другой не пожелал выручить тебя... Не ожидал, верно?
Глеб Виссарионович молча оглядывал своего спасителя. Саша Гриднев, в свою очередь, с вопросами не торопился.
– Тебя ждет пожизненное. На сей раз менты вцепились в тебя намертво, – улыбнулся Сева. – Возвращайся, если хочешь.
– А он? – кивнул в сторону Гриднева Сенатор.
Сева лишь пожал плечами.
– Ты отвечай, Сева, – в негромком голосе Сенатора появилась властная, не терпящая возражений интонация. – Зачем тебе Рамзес?
– Он еще и Рамзес, – на сей раз Сева усмехнулся зло, узенькие глазки глубоко ушли под тяжелые надбровные дуги. – Ответы, Сенатор, ты получишь в ближайшее время... А сейчас заткнись!
Последнюю фразу Сева Кунг-фу просто-таки рявкнул. Пожалуй, впервые, если не считать общения с тюремным спецназом, с Сенатором разговаривали таким тоном. И кто?! Вчерашний гопник-пэтэушник, шпана, сенсей недоделанный, вонючка! Однако фигурировавшие в деле Сенатора уголовные статьи и в самом деле тянули на пожизненное. Неделю назад адвокат Сенатора отказался от своего гонорара, а это говорило о многом.
– Тихо, Сенатор, – уловив настроение Глеба Виссарионовича, предупреждающе произнес Сева. Отступив на полшага, он принял непринужденную, как ему казалось, но готовую к немедленному отпору стойку. – Выяснять, кто здесь за самого большого бугра[16] , сейчас не время. Тебе с Рамзесом надо выпить по чашке кофея с коньяком да отдохнуть. Здесь вас искать никто не будет.
Саша в который раз огляделся вокруг. После освобождения их привезли в строящийся коттеджный поселок, находящийся не слишком далеко от места недавнего боя со спецконвоем. Сами «освободители» выглядели отморозками средней руки. Саше было странно, что они столь легко разделались со спецназовцами минюста. О Горилле, Снайпере и Технаре Гриднев и Сенатор ничего не знали. Те «исчезли» перед тем, как Сева произнес фразу «на свободу с чистой совестью»...
Чуть поколебавшись (больше для поддержания своего сана), Глеб Виссарионович последовал в предложенное Севой помещение, где их с Гридневым ждал обещанный кофе с коньяком.
Кофе и коньяк оказались вполне приемлемыми. Плюс лимон и еще кое-какая довольно-таки изысканная закуска. Сева бросил пару ничего не значащих фраз, Гриднев вежливо ответил. Сенатор, усмехнувшись, приналег на коньяк, но после пятой рюмки остановился, сохранив полный самоконтроль.
– Оставлю вас на некоторое время вдвоем, – галантно произнес Сева и в самом деле покинул помещение.
– Хороший коньяк, Саша, – назвал Гриднева по имени позволивший себе немного расслабиться Сенатор. – Чую я, недолго нам его пить... Если быстро пьянеешь, лучше не пробуй.
Тем временем в соседнем одноэтажном здании Сева Кунг-фу, он же Гнатюк, сидел перед видеомонитором в компании Гориллы и Технаря. На экране Гриднев и Сенатор пили кофе, обмениваясь не слишком длинными фразами, состоящими из двух-трех слов.
– Пожалуй, из этих фраз можно кое-что сложить, – проговорил Технарь, сняв наушники. – Но вот это главное! – Технарь протянул Севе лист бумаги, половина которого была исписана четким текстом с крупными буквами.
– И как я заставлю его это говорить? – спросил Сева.
– Сенатор у нас говорит лишь «да» и «нет», – произнес в ответ Технарь. – Ну а этот Гриднев должен произнести все это, – Технарь кивнул на бумажный лист, – включая последнюю фразу. Подумай, как это сделать, Гнатюк.
Квадратная физиономия Севы заметно налилась краской.
– Если ты не сможешь этого сделать, то в дело вступим мы. – Технарь кивнул на молчавшего до сего момента Гориллу. – Но в этом случае, Сева, ты будешь выглядеть не очень хорошо... Таким, знаешь ли, неумейкой.
Сева в который раз пробежал глазами текст. Затем согнул лист бумаги так, чтобы отделить последнюю фразу от всего текста.
– Сделаю, – произнес он и покинул «технический штаб».
Гриднев отставил в сторону пустую чашку и взял очередную лимонную дольку, когда в помещении вновь появился Сева Кунг-фу. На сей раз он был не столь вежлив, скорее возбужден, короткие редкие волосы были всклокочены.
– Как кофе, Гриднев? – спросил он.
– Благодарю, – ответил Саша.
– А вот это что?! – Сева раздраженно швырнул перед Гридневым мятый бумажный лист.
Саша всмотрелся. «Автоматическое оружие, а также ПЗРК „Игла-2“. Автоматы „АКС-74У“ без пламегасителя. Пистолеты специальные, бесшумные для диверсионных подразделений. Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой. Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой... Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой» (уже в третий раз!). Смысл написанного был не ясен, бессвязное перечисление боевого снаряжения.
– Как кофе, Гриднев? – спросил он.
– Благодарю, – ответил Саша.
– А вот это что?! – Сева раздраженно швырнул перед Гридневым мятый бумажный лист.
Саша всмотрелся. «Автоматическое оружие, а также ПЗРК „Игла-2“. Автоматы „АКС-74У“ без пламегасителя. Пистолеты специальные, бесшумные для диверсионных подразделений. Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой. Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой... Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой» (уже в третий раз!). Смысл написанного был не ясен, бессвязное перечисление боевого снаряжения.
– Вслух читай! – рявкнул Сева.
– Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой, – прочитал вслух Саша, – ПЗРК «Игла-2»... ПЗРК «Игла-2», – второй раз прочитал Гриднев. – Очень удобная вещь. Но стоит ровно столько, сколько вся предыдущая партия вместе взятая... Плюс бесшумное диверсионное оружие и дистанционные мины... Что это такое? – перестав читать, Гриднев поднял глаза на Севу.
– ПЗРК «Игла-2»? – переспросил Сева. – А, Сенатор?! Что ты скажешь насчет ПЗРК «Игла-2»?
– Мне что «игла», что «наперсток», – недобро отозвался Сенатор. – «Игла-2», значит, есть «Игла-1»?! Что за мульку ты нам вешаешь, Сева?!
– Ничего, Сенатор! Не кипятись! Сейчас все станет понятно, ты только слух свой напряги... И разум! Читай дальше! – Сева положил перед Гридневым другой лист бумаги всего с двумя предложениями. – Вслух, для господина Сенатора!
– За мной стоит один парень из ФСБ, – машинально прочитал Гриднев. – Еще есть Водорезов...
Прочитав фамилию друга, Саша осекся, замолчал.
– Что Водорезов? – поторопил его Сева. – Прочти, что там написано.
– Да читай уж! – вставил свое слово Сенатор. – Уж я пойму и разберусь, что за байда.
– Водорезов – страшный человек, на нем трупов...
Нет, Саша не остановился, просто текст оборвался. Без точек, запятых. Сева молча забрал у Гриднева оба бумажных листа, скомкав, убрал в карман.
– Тварь! – неожиданно взревел Сенатор и, точно тигр, бросился на Севу.
Однако тот недаром носил свое прозвище. Сева среагировал мгновенно – встретил Сенатора парой точных ударов в корпус. Сенатор удержал равновесие, но от третьего удара уклониться не сумел. Сева сбил Виссарионыча на пол, был готов нанести своей чугунной ножищей финальный удар в седую Сенаторову голову, но в этот момент Гриднев опрокинул на Гнатюка стол со всеми кофейными принадлежностями. Сенатор, в свою очередь, тут же воспользовался моментом, подсечкой опрокинул Севу на пол.
– Сучонок беспредельный!
Сенатор готов был навалиться на Гнатюка и без всякого кунг-фу и муай-тай удавить ненавистного отморозка, но в эту секунду в комнату ворвались человек восемь из Севиной команды. Натасканы они были весьма неплохо – не прошло и пяти секунд, как Саша и Сенатор лежали лицом вниз, созерцая тяжелые, мокрые от пролившегося кофе и коньяка ботинки Севы Кунг-фу.
– Это только первая часть, – сообщил Гнатюк, стараясь сохранить спокойствие. – Но вот о таком своем поведении вы оба пожалеете. Ты, Сенатор, особенно. Кофе с коньяком больше не будет.
Гриднев и Виссарионыч оказались в подвальном помещении, без окон и практически без вентиляции.
– Понял, чего это гнида сотворила? – спросил Сенатор, тяжело отдышавшись и сплюнув кровь из разбитых губ.
– Кажется, да, – кивнул Саша.
– Замазали нас. Обоих. Теперь понятно, почему мы в одной камере оказались.
– Значит, они смонтируют наш разговор, и получится... Что я тебе, Глеб Виссарионович, продаю комплексы «Игла-2»? – спросил Гриднев.
Сенатор лишь махнул татуированной ручищей.
– Браво, Сева, – произнес Технарь, дважды отсмотрев и прослушав «материал». – Смычка криминалитета и спецназовцев воздушно-десантных войск очевидна и неоспорима. Теперь мне нужно пару часов поколдовать, и... можно будет докладывать наверх об успешном выполнении.
– Что с Сенатором и этим... Рамзесом? – спросил польщенный Сева.
– Пока я работаю с их голосами и изображением, пусть поживут, – решил Технарь, переглянувшись с Гориллой и находящимся здесь же Снайпером. – Ну, а как только я закончу «сборку» и она не вызовет ни у кого никаких сомнений... Главное, Сева, чтобы не осталось трупов. Огонь, кислота – не мне тебя учить.
Гнатюк покинул «технический штаб» в смешанных чувствах. Да, он сумел четко выполнить то, что было приказано. Однако эти ребятишки, столь спокойно завалившие генеральского племянничка, очень не нравились Севе. Они были по-настоящему опасны, пожалуй, поопаснее продажных «упырей-ментов». Мысли о генерале Островном вернули Севу к скорбной действительности. Как ни крути, но именно ему придется сообщить генералу печальную новость.
– Ваш племянник погиб, – произнес Сева без лишних предисловий, как только вышел на прямую связь с генералом.
– Кто? – только и спросил после долгой паузы Валерий Павлович.
– Спецконвой, – ответил Гнатюк. – Мы не ожидали...
В этот момент на плечо Севы легла чья-то огромная ладонь. Обернувшись, Сева увидел перед собой двухметрового амбала, того самого, что застрелил старшего лейтенанта Островного. Двухметровый жестом показал Севе, что телефон надо передать ему. Гнатюк повиновался, беседовать далее с генералом ему не хотелось.
– Так сложилось, Валерий Павлович, примите мои искренние соболезнования, – глухим скорбным голосом произнес убийца генеральского племянника. – Денис случайно оказался на линии огня, мы были бессильны. Пацан молодой, горячий, опыта никакого... Теперь о деле, – немного изменив интонацию, убрав глухую скорбь, продолжил гигант. – Временно ситуацию буду контролировать я. Борилов моя фамилия, если запамятовали. Сенатор и его десантный дружок успешно выступили на два голоса. Вопросы, пожелания имеются?
Ни вопросов, ни пожеланий у милицейского генерала в данную минуту не нашлось.
Единственный участок с полностью построенными зданиями был населен специфическими личностями с короткими стрижками, мощными фигурами, одетыми в боевую униформу. Водорезов насчитал таких бойцов человек двенадцать. Это минимум. По периметру участка – видеонаблюдение. Идти на штурм вдвоем – явное самоубийство.
– Время, – напомнил Дима. – Мысли какие-нибудь есть?
– Или ты вызываешь свою «Альфу»... или мне придется идти туда одному, – пожав плечами, ответил Николай.
В самом деле – либо нужно брать резиденцию штурмом с помощью пары боевых отделений спецназа ФСБ, либо Водорезов прошмыгнет на территорию маленькой серой мышкой и попытается установить возможное местонахождение Гриднева и его товарища по несчастью, некоего Сенатора. Далее – по обстановке. Подобные задачи в Чечне Николай выполнял весьма успешно. Иначе был бы сейчас, как говорится, по другую сторону травы.
– В одиночку, значит? – переспросил Шумилов.
– Дима, один человек – большая мишень. Двое – в два раза больше... Времени мало, я пойду. Услышишь стрельбу – считай, я «сгорел». Тогда поднимешь «Альфу».
В таком деле стрельба – недопустимый брак. Дима это понимал. Он знал послужной список Николая, да и самого его изучил преотлично за годы училищного братства. Поэтому с «Альфой» он не торопился. У него явно были основания не делать громкого шума и не привлекать другие силы, даже спецназ.
Бугай в черной униформе, охраняющий въезд на участок, недоверчиво оглядел водителя грузовика, остановившегося рядом с воротами. Николай, правда, этого не видел, но отчетливо все представлял. Охранник с ленивым презрением рассматривал водителя Диму Шумилова, а Водорезов в это самое время находился в кузове. Грузовик был любезно позаимствован у гастарбайтеров, возводящих двухэтажный особняк на дальнем участке. Ну а в кузов загрузили пять фанерных коробок со всякой всячиной. В одной из таких коробок находился Николай. Из оружия у него имелся пистолет Макарова и специальный диверсионный нож с коротким, но острым лезвием.
– Куда прешь, чура? – осведомился охранник.
И вправду, с намотанным на голову полотенцем, треснутыми черными очками, Шумилов вполне походил на таджикского гастарбайтера.
– Куда-куда?! – подражая говору иностроителя, замахал загорелыми руками Дима. – Сам говорил, завтра привози. Вот привез – открывай ворота!
– Кто говорил? – насторожился охранник.
– Кто-кто?! Ты, – как ни в чем не бывало ответил Шумилов. – Или хозяин твой, я помню, что ли... Давай, открывай.
– На территорию не пущу! – категорично отозвался охранник, но тут же поинтересовался: – Что привез-то?
– Я знаю, что ли? Смотрю-интересуюсь грузом вашим?! – взвился Дима. – Все запечатано, смотри сам, если хочешь.
– Давай выгружай! – смилостивился наконец охранник.
Похоже, расчет оказался точным. На территории находилось одно недостроенное зданьице. То ли баня, то ли гостевой домик. Тот, кто руководил строительными работами, вполне мог заказать кое-какой материал. Водорезова выгрузили, и сквозь тонкую щель, имеющуюся в коробке, он понял, что оказался на территории, рядом с главными воротами. Димку с машиной на участок не пустили, как подполковник и предполагал. Шум отъезжающего автомобиля сообщил Николаю, что теперь он действует в одиночку. Между тем трое охранников приблизились к «грузу» и молча вскрыли один из четырех доставленных ящиков.