– Что, в самом деле физик? – спросил Данил.
– То-то и оно, что нет. Только я сорвался в вольную жизнь сразу, едва понял, что не физик, а другие остались… Все понимая.
– И много надо на билет?
– Билет, да поесть в дороге, да пузырь в дорогу… Штук двести.
Данил молча отсчитал шесть пятидесяток. Протянул бывшему физику, поинтересовался:
– Не пропьете?
– Не рискну. – Тот спрятал деньги, явно повеселев. – Постараюсь сейчас же прыгнуть на ближайший состав, все равно, западный-восточный… С билетом надежнее, не ссадят. А оставаться в этом воеводстве не хочется что-то…
– Почему? – спросил Данил. – Рассказывайте.
– Одиссея у меня получилась короткая, но странная, – сказал Доцент. – Две недели назад попал в КПЗ, при кой-каких отягчающих обстоятельствах, так что пятнадцать суток принял как божий дар, ибо светило худшее… И приготовился отбывать, как обычно, на керамзитовом, но тут принес черт «покупателя»…
– В этом есть что-то необычное? – спросил Данил.
– Да нет. «Покупатели» всегда толкутся, самые разные. В основном с ЖБИ и председатели колхозов – тут вокруг куча обезлюдевших деревушек, титулуют его председателем, а у него три бабки и залившийся тракторист. Вообще-то председатели кормят от пуза, летом у них можно и попрацовать…
– Вы уж, пожалуйста, ближе к теме, – сказал Данил.
– Объясняю просто, что в самом факте явления «покупателя» ничего странного нет… И глаз на них наметанный. Так вот, этот, чем хотите клянусь, таким делом занимался впервые. Но грамотно, вам скажу – на свой лад… Напихал нас с десяток в военный «зилок», в фургон, запер снаружи – и покатили.
– Почему вы решили, что машина – военная?
– Номера. Лысопогонник за рулем. Эмблема ФКГЗ. Ну вот… Ехали часов восемь, судя по скорости и качеству дорог – окна-то в кузове были – проехали километров триста. В долину посреди тайги. Там палаточный лагерь, на манер геологического – палаток десятка два, военные машины, рация, солдатушек примерно взвод, пара офицеров, с десяток ученого народа обоего пола. Только экспедиция оказалась не геологическая, а археологическая. Из Москвы. Выстроил нас этот «покупатель» – он, между прочим, в полковничьих погонах – и объявил, что свои пятнадцать суток нам искупать предстоит на земляных работах. Назавтра же утречком выдали инструмент – и пошла перековка… Недельку перековывался, а потом сбежал. Подкопил тушенки – кормили от пуза, тут не упрекнешь, и в забор давали что душе угодно – помолился лешему, чтобы отвел зверье, прокрался ночью в тайгу и вжарил, держа курс на два лаптя правее солнышка. Через четыре дня вышел к деревне, осмотрелся, рискнул вступить в контакт с местным населением, подработал на автобусный билет – и сюда…
– Так, – сказал Данил. – Значит, не понравилась экспедиция?
– Не понравилась.
– А почему? Кормили, не обижали, пятнадцать суток все равно надо где-то отрабатывать…
– Вы в чутье верите? А в дурные предчувствия?
– Верить-то я верю, – сказал Данил. – Только вы постарайтесь подробнее дурные предчувствия описать…
– Я в поле ходил раз пять. С геологами. Дело вроде бы почти то же самое, однако обстановочка не та. Солдаты каждый день в карауле. С автоматами. Устроят кольцо примерно на километр вокруг раскопок и торчат весь световой день без всякого пересменка. Полковник сказал, что у тохарцев идет какая-то заварушка, и может налететь банда, только через пару деньков, когда обжились, присмотрелись и прикинули, сообразили, что они, полное впечатление, не нас от тайги стерегут, а тайгу от нас. У нас четверо сидели, они и определили наметанным глазом, что больше всего это похоже на зону, а полковник – не строевой, а скорее Мюллер[3]… На ночь нас сгоняли в одну палатку, ставили вертухая. Если б у него в тот раз поноса не приключилось, не уйти… Ночью спали без задних ног, особо не поболтаешь, но душу отводили в раскопе. И ребята дня с третьего начали толковать, что дело вонючее. За последние годы случались уже в наших местах… и не только в наших… такие вот экспедиции. Наберут бичар, наобещают золотые горы – а потом пропадают люди на вечные времена… Я понимаю, вроде бы и нет ничего конкретного, но если собрать в кучу… Во-первых, оказалось, мы все десятеро – из бичевья. Ни местной прописки, ни постоянного места жительства. Ни одного куруманского. Если вдруг растаем в небесах, ни одна собака не обеспокоится. Во-вторых, солдаты странные какие-то. Не то что обычные пацаны. Самому младшему лет двадцать пять, наколка на каждом втором, на нас смотрят волками.
В-третьих, меж нами и археологами – стена. Нас к ним не подпускают, а это странновато. Вообще-то, всегда ИТР и работяги живут в разных палатках и общаются почти исключительно по делу – но когда специальный часовой приставлен, чтобы нас от них отгонять… когда мужика лупят прикладом по спине за безобидный вопросик… Чересчур близко подошел к какому-то седому, из археологов, хотел узнать, что слышно о Югославии новенького – а его едва не запинали, тишком, чтобы археологи не видели… Пару раз прилетал вертолет – так каждый раз полковник, стоило вертушке зажужжать, прятался в палатку и держал наготове что-то такое жуткое, я раз в жизни подобное видел, да и то в кино, в руках у Шварценеггера… Выходил не раньше, чем убедится, что это его родной вертолет…
– А какой, кстати, вертолет?
– По-моему, «Ка». Не знаю, двадцать шестой или тридцать второй, их сейчас развелось, новых моделей…
– Вооружен?
– Нет, похоже.
– Что еще? – спросил Данил.
– Все, пожалуй… Тревожно там было, понимаете? Зона не зона, мафия не мафия, но если это обычная экспедиция, мы все десятеро – балерины с Пляс Пигаль. Мы ж все по экспедициям таскались, было с чем сравнивать…
– Значит, все то же, что и вы, ощущали?
– Ага.
– Почему же вы один дали деру?
Доцент пожал плечами:
– Да трудно сказать… То ли я больше всех испугался, то ли остальные понадеялись на авось. Авось пронесет… Знаете, человек до последнего надеется, даже, говорят, в газовые камеры шли и верили, что это в самом деле такой новомодный душик… Что, разочаровал я вас?
– Погоня за вами была? – спросил Данил.
– Не знаю. Я же брел всю ночь, благо выдалась безоблачная, с Луной и Млечным Путем, а со светом чесал и до полудня… – Он усмехнулся словно бы виновато. – Как ни стараешься, не умирает в человеке бывший интеллигент, куста испугаешься – и летишь, себя не помня… Только остальные девятеро – никакие не интеллигенты, а страхи их дрочили те же. И ощущения у всех были абсолютно одинаковые. В общем, та долина – сплошной роман Кафки, если вам это имя что-нибудь говорит…
– Говорит, – кивнул Данил.
– Тогда поймете. С т р а х там был в воздухе. Страх и смерть – хоть никого на суку не вешали и голову на пеньке не оттяпывали…
– А как же археологи? Они ничего такого не испытывали?
– Эти-то? – Доцент презрительно покривил губы. – Хоть мы за ними и наблюдали с расстояния, могу смело сказать: до них ничего подобного не доходило. Пока мы снимали верхний слой, они сидели без дела. Сплошной пикник, шашлычки-музыка… Вот тут я полковнику верю. Он сказал, это москвичи. Столичная экспедиция. Похоже, не врал. Они на все вокруг, на нас в том числе, смотрели… как бы вам объяснить? То ли как белые люди на дикарей, то ли как марсиане на земных бурундуков. Такой взгляд только у москвича бывает… Не приходилось сталкиваться? Москвич – это особая нация…
– Я понимаю…
– Словом, они жили, как на другой планете, и совершенно не интересно им было, кто там рядом копошится.
– Вы начали работать с нуля?
– Нет. Там уже сняли верхний слой, примерно на метр. У них был микротрактор с бульдозером, японская штучка, красавец… Было три таких котлована, примерно десять на десять. Нас поставили работать на один, а два их совершенно не интересовали. Видимо, пустышки. И мне представляется, что там, в земле, на самом деле некий археологический объект – иначе зачем понадобилось лопатами? Нас предупреждали, чтобы копали осторожно, кто-то из археологов иногда торчал над душой. А то и сам полковник, когда приезжал. Ну, мы с археологами не заговаривали после известного прецедента… За неделю прошли вглубь метров пять. Могли бы больше, конечно, но они чем дальше, тем больше висли над душой. Да и землю приходилось аккуратно насыпать рядом, не расшвыривать.
– Значит, когда вы их покинули, ни до чего еще не докопались?
– Нет.
– И сколько времени прошло, как сбежали?
– Неделя.
– Понятно… – Данил глянул на часы, встал. – Ну, сейчас подойдет поезд, так что советую смыться побыстрее…
– Взвод солдат – это хреново, – сказал дядя Миша, когда вышли на улицу и двинулись к вокзалу. – Контрактники, а?
– Пожалуй, – кивнул Данил. – Одна надежда, что их спровадят. А если нет – придется думать… Тьфу ты, ну никак нельзя одну оставить…
Рядом с их «уазиком» красовался черный БМВ, довольно новый, но с выбитой левой фарой и парочкой небрежно выправленных вмятин. Четверо в кожанках гуртовались у распахнутой дверцы, но разговор, издали видно, был не особенно дружелюбный – Лара попыталась закрыть дверцу, ей не дали, послышалась пара матерков.
– Местная золотая молодежь? – спросил Данил, ускоряя шаг.
– Они, сволота, – кивнул Корявый. – Беспредельщики сучьи, обнаглели в глуши. Есть тут, конечно, и люди серьезные, только глубинка к порядку не привыкла, хоть кол на голове теши…
– Пошли. – Данил двинулся еще быстрее. – Нам отсюда нужно без скандала убраться.
– Это точно, дальше по трассе у меня малин нет, сплошная неизвестность…
– Внимание! – раздалось у них над головами жестяное хрипение репродуктора. – Фирменный поезд «Байкал» сообщением Москва – Чита прибывает на первый путь от перрона…
– Я, конечно, очень извиняюсь… – Данил двумя пальцами защемил плечевую мышцу того, что попытался за руку вытянуть Лару из кабины. – Мне бы пройти…
Коротко стриженный парень взвыл, присел на корточки. Остальные, попахивая свежим перегаром, чуть шарахнулись, но тут же вспомнили, что они здесь самые крутые. С техникой, правда, у них обстояло неважно – Данил без особого труда перехватил несущийся к его физиономии кулак, выкрутил руку классическим захватом, головой вперед пустил так, что парень звучно шлепнулся лбом в боковое стекло БМВ. Стекло выдержало.
– Какие проблемы? – улыбаясь, спросил Данил у двух остальных, немного умеривших прыть.
Дядя Миша стоял чуть поодаль, держа руку в кармане.
– Проблемы какие, спрашиваю? – Данил вычислил вожака и обращался только к нему.
– Да никаких проблем, дядя. – Тот картинно распахнул куртку, выставляя на обозрение торчащую из-за пояса рукоятку ТТ, в продольном рифлении, со звездой. – Вот дочушку твою зовем в баньке поплескаться да пупками потереться, но коли ты такой дерганый, придется по-нехорошему…
– Привычка у меня такая – с утра челюсти не ломать, если не особенно просят, – сказал Данил, щурясь. – Так что ехай, мальчик, ехай…
Поезд уже остановился на первом пути. Дядя Миша танцующим шагом, на носках, переместился вожаку за спину. Тот покосился через плечо:
– Что-то ты, Корявый, строишь из себя, да еще таскаешь сюда всяких… Смотри! Ничего, дядя, ляльку мы все равно уделаем, только ты этого из больницы уже не увидишь…
Тот, кого Данил обидел самым первым, поднимался, отряхивая светлые брюки. Лара пнула по дверце – и дверца смачно угодила несостоявшемуся кавалеру по лбу. Девчонка спрыгнула на землю, но продолжения Данил уже не видел – началась работа.
Коронный номер Чака Норриса – крутнуться на месте и влепить с разворота ногой в рыло, – и в самом деле дает прекрасный результат, если умеешь как следует…
Вожак улетел наземь. Дядя Миша достал сзади второго – в два метких удара по почкам. Третий шарахнулся, хаотично и неумело ставя блоки – и его рубанул ребром ладони по шее неизвестно откуда появившийся высокий блондин в синей куртке. Четвертый, контуженный дверцей, стоял на коленях, зажимал голову обеими руками и к реваншу не стремился. Лара воинственно стояла над ним. От вокзала в их сторону косились люди, но вмешиваться не спешили – наоборот, подхватив вещички, у кого были, торопились слинять от греха подальше.
– Валентин. – Блондин слегка покл онился и подхватил стоявший позади него высокий рюкзак на алюминиевом каркасе. – По-моему, пора отступать?
Данил нагнулся, выдернул у вожака из-за пояса ТТ, взял за ствол, размахнулся и запустил в урну, стоявшую метрах в десяти. Не попал, правда.
– Ну, дядя, ты покойник… – пообещал вожак.
От вокзала к ним уже бежал милиционер в расстегнутом кителе, издали маша дубинкой. Данил спокойно ждал. Блондин тем временем закинул рюкзак в машину, где уже сидел дядя Миша, сторожко посверкивая глазами.
– Что это у вас тут творится? – благодушно спросил Данил сержанта. – Пистолетики какие-то, гостям города спокойно не погулять…
– Колька, глуши его! – заорал вожак, скрючившись у капота.
Сержант Колька – Данил моментально усмотрел в его физиономии некое фамильное сходство с вожаком – неуверенно шагнул вперед, поигрывая дубинкой. Данил спокойно ждал, усмехаясь, демонстративно запустив два пальца в нагрудный карман куртки так, чтобы меж ними виднелся красной полоской краешек удостоверения.
– Товарищ полковник, да бросьте вы его, – небрежно протянул Валентин, уже сидевший за рулем. Он даже не смотрел в их сторону, цедя слова через губу. – Потом вызовете, взгреете… Сергей Степанович ждет.
Сержант откровенно мялся. Данил подтолкнул Лару к кабине, похлопал простоватого Кольку по плечу:
– Не шали, голуба, погоны оборву…
Спокойно запрыгнул в машину, и Валентин тут же рванул с места в хорошем стиле. Глянув назад, Данил увидел, что вся компания сгрудилась у машины, потирая болевшие места и озадаченно дискутируя.
– А кто такой Сергей Степанович? – спросил он.
– Начальник городского УВД, – столь же небрежно ответил Валентин. – Перед поездкой я просмотрел список здешнего истеблишмента. Всегда может пригодиться.
Данил присмотрелся к нему. Верный адъютант Глаголева чем-то неуловимо напоминал отца-командира – косая сажень в плечах, ярко выраженный блондин, только не соломенные волосы, как у генерала, а этакие чуть белесоватые. И тип лица другой. Одет не бедно, но и неброско – путешествующий железной дорогой «прикинутый» мальчик, и все тут, может, на рыбалку собрался, а может, контракт на поставку леса везет…
– По-моему, нужно побыстрее убираться из города, – сказал Валентин. Слова он выговаривал твердо, так, что в письменном виде они непременно должны были заканчиваться жирной точкой, без всяких попахивающих недосказанностью многоточий. – Они с сержантом похожи, скорее всего, братья, нравы в провинции непосредственные, возможны инциденты…
– Сейчас скажу Наташке, пусть брякнет кой-кому, – пообещал дядя Миша. – Правда, пока их найдут да посоветуют не рыпаться, много воды утечет…
Наталья даже не требовала описания внешности – хватило упоминания о машине. Пошепталась с дядей Мишей, вывела мотоцикл за ворота и укатила.
Валентин сидел в той комнате, где спали Данил с Ларой, методично разбирал рюкзак, выкладывая на пол тяжелые продолговатые свертки в промасленной холстине.
– Как вам только в голову взбрело тащить с собой девчонку? – спросил он, не оборачиваясь.
– Некуда было деть, – сказал Данил. – Между прочим, это вы за ней должны были заехать ровно в одиннадцать, но припозднились, вот и пришлось…
– Если бы вы видели, что осталось у меня от машины, не упрекали бы. – Валентин разворачивал свертки.
– Авария?
– Обстреляли. Из двух автоматов. Уходил, слегка нашумев…
– Вот видите, – сказал Данил. – Не мог я ее оставить…
Валентин поднял глаза, слегка усмехнулся:
– Очаровала?
– А это к делу не относится, – сказал Данил спокойно. – По тайге, я так прикидываю, придется пройти километров пятьдесят.
– Возможно, даже меньше. Насколько удастся приблизиться на машине.
– Вот… По сути это дневной переход. День-полтора… Пройдет, не помрет. Коли уж так повернулось…
– У нее есть оружие?
– Теперь уже нет, – усмехнулся Данил.
– Это хорошо. Меньше беспокойства. Этому вашему уголовнику доверяете?
– Побольше, чем некоторым, кого я не знаю…
– В мой огород? – Валентин чуть поднял бровь. – Я тоже не в восторге от вас, но приказы не обсуждаются. Придется нам потерпеть друг друга несколько дней. Какое у вас оружие?
– АКС-74 с откидным.
– С глушителем?
– Без. И «беретта». Тоже «озвученная».
Валентин ловко, быстро собрал автомат – чуточку непривычного вида, с толстым стволом, по длине даже превосходящим саму тарахтелку.
– АС? – спросил Данил.
– Да. На вас я не захватил, вы же отказались от нашего оружия. Гранаты взяли?
– Взял парочку.
– У меня четыре, – сказал Валентин. – И есть хороший лук, соберу потом, на месте. – Он вставил магазин, короче, чем у стандартного «калашникова» прежних моделей, щелкнул затвором. – Что у вас есть еще?
– Карабин. У моего спутника.
– Ну что же, – сказал Валентин, – с оружием обстоит неплохо. Доставайте карту.
– Я тут нашел один источник… – сказал Данил.
Расстилая карту, кратенько рассказал. Валентин посидел, что-то соображая, недовольно покосился на достававшего сигареты Данила:
– Травите организм?
Данил хладнокровнейшим образом закурил. Он не собирался ставить себя в подчиненное положение, ни в малейшей степени. Белесый должен сообразить сразу: напарники, и никаких. Что это я слышал скверного о белесых? И от кого?
– Триста километров… – Валентин присмотрелся к карте. – Скорее всего, ваших бродяг везли здесь. Расстояние соответствует. Можно было, конечно, спрямить путь здесь, но мост, я слышал, разобрали на ремонт, а паром через реку больше не ходит, рыночные отношения вмешались. Потому они и сделали такой крюк. Вывозить сокровища они, вероятнее всего, намереваются той же дорогой. Ну с чего им вдруг плутать по таежным стежкам и от кого таиться? Их вертолет базируется здесь, в Курумане. Хотя вполне возможно, где-то в тайге они оборудовали «аэродром подскока», это же примитив – автоцистерна с горючим и подходящая площадка. Больше всего мне не нравится вертолет.