Почувствовав себя крайне отвратительно, он попытался сориентировать тело по вертикальной оси, его тело само стало искать нужный баланс и хоть чуточку тяготения, которого нигде не было. Затем сфокусировал себя на изменении угла зрения. Он снова врезался в стену. Его повлекло вниз. В тот же момент он начал контролировать свои движения. Он больше не летел, он падал. Все очень походило на ныряние. Теперь он мог выбрать, каким способом столкнуться с поверхностью.
Я слишком быстро двигаюсь, чтобы схватиться за что-нибудь и остановиться. Но я могу смягчить удар, я могу лететь под углом, если удастся развернуться, то я врежусь не с такой силой и могу использовать ноги…
Все произошло не так как он спланировал. Он стал двигаться под углом, но не под тем, каким хотел. У него не было времени даже оценить ситуацию. Он столкнулся со стеной, теперь слишком быстро, чтобы подготовиться к удару. Чисто случайно он обнаружил способ использовать ноги для изменения угла отскока. Он снова летел через комнату, на этот раз в направлении группы мальчиков, прилипших к стене. Но теперь он смог достаточно замедлить свой полет, чтобы успеть схватиться за поручень. Он завис под немыслимым, сумасшедшим углом по отношению к другим мальчикам, но тут у него изменилась ориентация, ему показалось, что все лежат на полу, а не держатся за поручень у стены, а он стоит вверх ногами там, где только что были они.
— Ты что делаешь, испытываешь новый способ самоубийства? — спросил Шен.
— Испытываю костюм, — ответил Эндер. — Костюм защищает от ушибов и ты можешь управлять движениями с помощью ног, так же как я.
Он попытался изобразить движения.
Шен отрицательно затряс головой — ему совсем не хотелось проделывать глупые трюки. Кто-то из мальчиков взмыл в воздух, но не так стремительно, как Эндер, так как он не прыгал. Эндер даже не посмотрел в его сторону, он знал, что это Бернард. Следом за ним вылетел лучший друг, Элай.
Эндер наблюдал, как они пересекли громадную комнату. Бернард пытался сориентировать себя в ту сторону, где по его мнению был пол. Элай сгруппировался и приготовился к столкновению со стеной. Ничего удивительного, что Бернард сломал ногу еще в шаттле, подумал Эндер. Он напрягался и цепенел, когда летел. По всему было видно, что он паниковал. Эндер решил запомнить это на будущее.
И еще один битик информации. Элай не стал двигаться в том же направлении, что и Бернард. Он нацелился в самый угол комнаты. Во время полета их пути еще больше разошлись. Там, где Бернард неуклюже выгнувшись, врезался в стену и рикошетом отскочил от нее. Элай лишь вскользь коснулся стены, встретив столкновение на трех опорах. Этим он погасил максимум скорости и начал обратное движение под удивительно точным углом. Приземляясь он гикнул и издал победный вопль, зная, что все наблюдают за ним. Некоторые мальчики, от восторга забыв, что они в невесомости, бросились к Элаю, пожать руку. Теперь они беспорядочно парили в воздухе, лихорадочно размахивая руками и ногами, пытаясь придать полету некое подобие плавания.
Отлично, еще проблема, думал Эндер. Что если остановиться во время дрейфа? Ведь там невозможно получить толчок.
Он попробовал заставить себя просто парить и попытаться методом проб и ошибок научиться управлять движениями в свободном дрейфе. Но он видел других мальчиков, их бесполезные попытки подчинить себе полет, это путало его мысли, отвлекало от главной проблемы. Наконец, он решил оставить все на потом.
Удерживаясь одной рукой за пол, он забавлялся игрушечным пистолетом, который был прикреплен спереди, чуть ниже плеча. Он вспомнил, что военные иногда используют ручные гранаты, когда идут в лобовую атаку на вражеские станции. Он достал пистолет и стал внимательно рассматривать его. Он уже нажимал все кнопки под одеялом, но ничего не происходило, не было никакого эффекта. Возможно здесь, в комнате баталий, он будет действовать. На пистолете не было инструкций, не было и других обозначений. Он знал, где спусковой курок, — с детства мальчишки играют игрушечным оружием. Две кнопки располагались так, что он мог легко нажать их большим пальцем. Остальные располагались на самом конце рукоятки, и казались абсолютно недосягаемыми без использования обеих рук. Очевидно, две кнопки около большого пальца означали, что их можно использовать в любой момент.
Он прицелился в пол и нажал курок. Он почувствовал, что пистолет немного нагрелся; когда он отпустил курок, тот тотчас остыл. В тот же момент на полу, куда он прицелился, появился маленький кружок света.
Он нажал большим пальцем красную кнопку в верхней части ствола и снова нажатием отвел курок. Эффект был тот же самый.
Затем нажал белую кнопку. Это произвело ослепительную вспышку света, которая охватила большую область, но свет был не столь интенсивен. Оружие было совсем холодным, пока кнопка оставалась нажатой.
Красная кнопка делала оружие типа лазерного — но это не было лазером, так объяснял Ден — а белая — типа фонаря. Вряд ли от них могла быть какая-то польза в бою.
Значит все зависит от того, как оттолкнуться, и от того направления, которое ты принимаешь при старте. Это значит мы должны научиться хорошо управлять нашими запусками и отскоками, иначе придется болтаться в воздухе. Эндер оглядел комнату. Несколько мальчиков плавали вдоль стены, пытаясь схватиться за поручень. Большинство после тщетных попыток врезались друг в друга и дружно смеялись; некоторые, взявшись за руки, выписывали в воздухе круги. Лишь единицы, подобно Эндеру, спокойно стояли у стен и наблюдали.
Один из наблюдавших был Элай. Он стоял возле противоположной стены, недалеко от Эндера. Повинуясь какому-то импульсу, Эндер оттолкнулся и стал быстро двигаться по направлению к Элаю. Уже в воздухе он задумался над тем, что скажет ему. Ведь Элай был другом Бернарда. Что мог сказать ему Эндер?
Но что-либо менять было уже поздно. Он смотрел прямо перед собой и упражнялся в управлении дрейфующим полетом, производя едва заметные движения руками и ногами. Слишком поздно он понял, что нацелился предельно точно. Он уже не мог приземлиться возле Элая, он мог только врезаться в него.
— Держись за мою руку! — позвал Элай.
Эндер протянул руку. Элай схватил ее и помог ему сделать относительно мягкую посадку возле стены.
— Отлично, — сказал Эндер, — нам следует еще потренироваться в этом.
— Я тоже думал об этом, только все вертятся, словно сбивают масло, — сказал Элай. — Что произойдет, если стартовать вместе, мы сможем отталкиваться друг от друга в противоположных направлениях.
— Здорово.
— Попробуем?
Это было признание, что отныне между ними мир и нормальные отношения. Означает ли это, что отныне они могут работать вместе? Вместо ответа Эндер взял Элая за руку и приготовился к прыжку.
— Готов? — сказал Элай. — Старт.
Так как они оттолкнулись с разной силой, они начали кувыркаться друг через друга. Эндер проделал несколько едва заметных движений руками, затем качнул ногой. Они замедлили движение. Он проделал все еще раз, и они прекратили вращение. Теперь они медленно парили в воздухе.
— Пригни голову, Эндер, — сказал Элай. Это была шутка.
— Давай оттолкнемся, пока мы не врезались в ту балку.
— Хорошо, и приземлимся в том углу, — произнес Эндер. Сейчас он больше всего боялся, что Элай передумает и хрупкий мостик с враждебным лагерем рухнет.
Затем медленно, последовательно они продолжили дрейф, пока не приняли вертикальное положение и не очутились лицом к лицу, руки к рукам, колени к коленям.
— А интересно мы врежемся друг в друга с хрустом или нет? — спросил Элай.
— Не знаю, не пробовал, — ответил Эндер.
Они оттолкнулись. Эндер пришел в движение с большей скоростью, чем ожидал. Он врезался в пару мальчишек, стоящих возле стены, чего он тоже не планировал. Ему понадобились секунды, чтобы сориентироваться и отыскать тот угол, где они договорились встретиться с Элаем. Он увидел, что Элай нацеленно движется в том направлении. Эндер скорректировал новый курс, включив два дополнительных отскока от стен, чтобы избежать случайного столкновения со старшими ребятами.
Когда Эндер достиг желаемого угла, Элай уже зацепился двумя руками за веревочную перекладину и притворялся спящим.
— Ты выиграл.
— Я хочу посмотреть коллекцию твоих выигрышей, — сказал Элай.
— Я запер ее в своем сейфе. Разве ты не заметил?
— А я думал, что ты там прячешь чужие носки.
— Мы больше не носим носки.
— О, конечно.
Они тут же вспомнили, что находятся слишком далеко от дома. И рассмеялись, вспомнив смешные моменты обучения навигации.
Эндер достал пистолет и продемонстрировал то, что ему удалось выяснить о двух кнопках.
— А что происходит, если прицелиться в человека?
— Мы больше не носим носки.
— О, конечно.
Они тут же вспомнили, что находятся слишком далеко от дома. И рассмеялись, вспомнив смешные моменты обучения навигации.
Эндер достал пистолет и продемонстрировал то, что ему удалось выяснить о двух кнопках.
— А что происходит, если прицелиться в человека?
— Я не знаю.
— А почему бы нам не попробовать?
Эндер покачал головой.
— Можно причинить боль. У меня и так слишком много подвигов.
— Я имел в виду, что мы можем испробовать сами на себе. Например, выстрелить в ноги. Я ведь не Бернард. И не мучаю кошек ради шутки.
— О…
— Это вряд ли опасно, иначе они бы не доверили оружие детям.
— Теперь мы — солдаты.
— Выстрели мне по ногам.
— Нет, лучше ты мне…
— Хорошо, давай выстрелим друг другу.
Они выстрелили одновременно. Тотчас Эндер почувствовал, что брючины костюма стали еще более жесткими и это окостенение нарастало, постепенно это сделало недвижимыми колени, но остановилось на середине бедер.
— Ты замерз?
— Окоченел, как доска.
— Давай еще поморозим кого-нибудь, — предложил Элай. — Начнем нашу первую войну. Мы против них.
Они заговорщицки хихикнули. Подумав, Эндер сказал:
— Лучше пригласим Бернарда.
Бровь Элая удивленно взметнулась вверх.
— Кого?
— И Шена.
— Эту маленькую косоглазую задницу?
Эндер решил, что Элай шутит.
— Ну не все же нам быть ниггерами?
Элай хихикнул.
— Мой дедушка тебя бы убил за такие слова.
— Мой дедушка пришил бы твоего первым.
— Ладно, пошли за Бернардом и Шеном и заморозим этих баггеров.
Через 20 минут все в комнате оказались неподвижными и замороженными, кроме Эндера, Бернарда, Элая и Шена. Они вчетвером победно вопили и хохотали до слез, пока не вошел Ден.
— Понятно, вы поняли, как пользоваться обмундированием, — спокойно произнес он. Затем он что-то набрал на пульте управления, который держал в руках. Все начали медленно подплывать с стене, где он стоял. Он обошел замороженных мальчишек, дотрагиваясь до костюмов и вызывая их оттаивание. Сразу возник шум и жалобный ропот, что совсем нечестно со стороны Бернарда и Элая стрелять в них, когда они совершенно не ожидали и не были готовы.
— А почему вы не были готовы? — сурово спросил Ден. — На вас были эти костюмы столь же долго, как и на них. А вы ничему не научились, кроме пустого болтания в воздухе, подобно пьяным уткам. Прекратите стонать и начнем.
Эндер обратил внимание, что лидерство в сражении было приписано Элаю и Бернарду. Отлично, это уже интересно. Бернард знал, что Эндер и Элай вместе выяснили, как действует оружие. Кроме того, Эндер и Элай стали друзьями. Бернард, наверное, решил, что Эндер присоединился к их группировке, но это было не так. Эндер вступил в новую группу. Группу Элая, в нее же, не подозревая того, вступил и Бернард.
Это не было очевидно и ясно всем; Бернард, как и прежде бушевал, сыпал угрозами и оскорблениями. Но отныне Элай свободно ходил по комнате и мог шутками усмирять кипящего от гнева друга. А когда пришла пора выбирать лидера их набора, то кандидатура Элая не казалась уже враждебной, а, наоборот, была поддержана большинством. Бернард дулся и злился несколько дней, затем смирился. Все новобранцы гладко вписались в новую модель группы. Теперь их набор не делился на группировку Бернарда и отверженных Эндера. Элай стал мостом между ними.
Эндер сидел на кровати с компьютером на коленях. Было время самообучения, и он занимался Свободной Игрой. Это была многофазовая, сумасбродная игра, где школьный компьютер привносил все новые вещи, выстраивая замысловатый лабиринт непознанного перед играющим. Игра позволяла прокручивать назад события и еще раз повторять то, что особо понравилось; но если игрок слишком долго размышлял, знакомая ситуация исчезала и на ее месте возникали новые образы.
Иногда случались очень смешные вещи, иногда душещипательные и приходилось действовать очень быстро, чтобы уцелеть. Он уже много раз погибал, но игра есть игра, там всегда приходится переживать множество смертей, прежде чем тебе наконец повезет.
Игрок изображался на экране, как фигурка маленького мальчика. Иногда она превращалась в какого-нибудь зверя. Сейчас он предстал большой мышью с длинными мягкими лапками. Фигурка уже преодолела множество препятствий, довольно долго играла с кошкой, но ему уже это наскучило — все препятствия казались легко преодолимыми, кроме того он успел изучить почти все возможные ловушки и знал, что его ждет в будущем.
В этот раз не пойду через мышиную нору, приказал он себе. Хватит, я уже устал от Гиганта. Это бессмысленная игра, и я никогда не смогу выиграть. Все чтобы я не выбирал, оказывается ошибочным.
Но он уже нырнул в нору и по маленькому узкому мосточку перебрался в сад. Ему удалось избежать злых уток и пикирующих вампиров — он устал убегать и обманывать их, тем более, что все оказывалось крайне просто. Если он заигрывался с утками чуть дольше, то он превращался в рыбу, что ему совсем не нравилось. Состояние рыбы напоминало состояние заморозки в комнате баталий. Когда тело костенеет, становится жестким и все мысли направлены лишь на ожидание конца практики и Дена, который помогает оттаять. Поэтому вскоре, как обычно, он обнаружил себя разгуливающим среди невысоких гор.
Начались оползни. Сначала он все время попадал в камнепад и погибал под массами горных пород. Теперь навыки бега по склонам вошли в привычку и надежно закрепились. Он научился удирать под таким углом, чтобы избежать гибели от каменных глыб, или прятаться в надежных укрытиях.
Наконец, оползни прекратились, превратив весь ландшафт в беспорядочное нагромождение глыб. Перед ним возник высокий холм, который через мгновение обернулся караваем белого хлеба, пористым и пышущим жаром, его поверхность упруго пружинила под ногами. Ходить по нему было трудно и его передвижения замедлились. Когда он спрыгнул с каравая, он оказался стоящим по середине стола. Перед ним возвышалась хлебная громада, рядом лежал огромный кусок масла. Пальцы Гиганта схватили его за подбородок и развернули. Фигура Эндера была величиной не больше расстояния от бровей до подбородка Гиганта.
— Мне кажется тебе пора откусить голову, — рявкнул Гигант.
Он всегда приветствовал игроков подобной фразой.
В этот раз вместо того, чтобы убегать или оставаться на месте, Эндер подошел к Гиганту и пнул его в подбородок.
Гигант высунул язык и Эндер оказался на земле.
— Как насчет игры в отгадки? — спросил Гигант громовым голосом. Ответ не имел особого значения — Гигант играл только в игру в отгадки. Глупый компьютер. Миллионы комбинаций в памяти, а Гигант играет в единственную тупую игру.
Гигант как обычно достал два огромных коротких стакана, высотою примерно до колен Эндера, и поставил их перед ним. Оба были наполнены разными жидкостями. Вот в чем компьютер действительно преуспел, так это в том, что напитки никогда не повторялись. Сейчас в одном из стаканов находилась кремообразная вязкая жидкость, в другом — пенистый шипучий напиток.
— Один отравлен, другой нет, — раздался голос Гиганта, — если угадаешь, я покажу тебе Страну Чудес.
Угадывание сводилось к опусканию головы в один из стаканов. Он никогда еще не отгадывал верно. Иногда его голова растворялась, иногда вспыхивала огнем. Иногда он падал в стакан и тонул. Иногда он становился зеленым и сгнивал заживо. Всегда происходила какая-нибудь ужасная мерзость, и Гигант всегда хохотал.
Эндер знал, чтобы он не выбрал, он непременно умрет. Игра была обречена. После первой смерти его фигурка вновь появлялась на столе. После второй она оказывалась в горах, после третьей — на мосту в сад, далее — в мышиной норе, а если игрок не унимался и снова начинал игру, опять умирал, экран компьютера темнел и появлялось сообщение: «Конец Свободный Игры». Тогда Эндеру ничего не оставалось, как ложиться на спину и ждать, пока сон не свалит его. Игра была обречена. Но тем не менее Гигант говорил о Стране Чудес, о глупой Стране Чудес трехлетних детей с Неизменной Матушкой Гусыней или Колобком или Петрушкой, и Эндеру не терпелось найти способ победить Гиганта и попасть в заветную страну.
Он выпил кремообразный состав. Почти тут же он взлетел в воздух и стал надуваться, как резиновый шарик. Гигант засмеялся. Он снова умер.
Он начал новую партию, на этот раз жидкость приклеила его голову, подобно клею, и держала, пока Гигант не съел его с руками и ногами.
Он возник среди гор и решил больше не играть. Он даже позволил камнепаду накрыть себя с головой. Но он ощутил только тяжесть и холод, и со следующей жизнью благополучно миновал горы, которые в итоге превратились в хлеб, оказался на столе Гиганта, где его уже ожидали два стакана.